Сражение вокруг ангольского посёлка Квито-Кванавале, бушевавшее с августа 1987 по март 1988 г., стало легендой. Фидель Кастро назвал посёлок «Африканским Сталинградом», а первый чернокожий президент ЮАР Нельсон Мандела говорил, что победа ангольской армии и кубинского контингента под Квито-Кванавале стала «поворотным моментом для освобождения нашего континента и моего народа», гражданской войны в Анголе и борьбы за независимость Намибии. На Кубе, в Анголе и Намибии торжественно отмечаются годовщины эпического сражения у пыльного посёлка в африканской саванне.
О ходе сражения известно всё, и написано много. Тем не менее его итоги до сих пор расцениваются по-разному: так, кубинцы, ангольцы (за вычетом оппозиционеров из УНИТА) и намибийцы до сих пор считают битву триумфом ангольской и кубинской армий, в то время как бывшие солдаты и офицеры ЮАСО (Южноафриканских сил обороны) уверены, что они одержали победу над анголо-кубинцами.
Вспоминать о Квито-Кванавале необходимо потому, что память об этой битве является одним из элементов выдуманной реальности, в которой обретаются левые – во всём мире и в России. В этом иллюзорном мире намешано много всего: «Великая Октябрьская революция», «план Даллеса» и «интернациональная помощь СССР афганскому народу»; в нём живут «эффективный менеджер Сталин» и «пламенный революционер Че Гевара». Своё место в нём занимает и миф об «Африканском Сталинграде».
Гражданская война и иностранная интервенция в Анголе начались в ноябре 1975 г., после того, как эта бывшая португальская колония обрела независимость. Три антиколониальных движения (МПЛА, УНИТА и ФНЛА), опиравшиеся на разные народы Анголы и придерживавшиеся разных политических концепций (МПЛА – марксизма-ленинизма, УНИТА – «африканского социализма» с элементами маоизма, анархизма и либертарианства, ФНЛА – консерватизма) не смогли договориться о совместном управлении страной и вступили в гражданскую войну. МПЛА опиралась на помощь СССР и прямую поддержку кубинских войск, ФНЛА пользовалась помощью прозападного Заира, а УНИТА, первоначально поддерживавшийся Китаем, вступил в союз с ЮАР.
ФНЛА был быстро разгромлен и сошёл с политической арены. УНИТА в 1976 г. потерпел тяжёлые поражения. ЮАР оказывала союзникам, придерживавшимся идеологии, крайне неприятной для страны апартеида, очень ограниченную помощь: регулярные войска (ЮАСО) лишь изредка совершали рейды на территорию Анголы. В то же время кубинские силы в 1976 г. насчитывали уже 36 тыс. солдат и офицеров с бронетехникой и авиацией, а ангольская армия получала современное оружие из Советского Союза в больших количествах.
УНИТА перешёл к партизанской войне. Юго-восточная провинция Куандо-Кубанго, граничащая с оккупированной ЮАР Намибией и Замбией (там во время антиколониальной войны с Португалией находились базы УНИТА) частично контролировалась УНИТА. Посёлок Джамба на границе с Намибией стал «столицей» УНИТА. В июне 1985 г. в Джамбе состоялся международный конгресс вооружённых антикоммунистических движений, на котором был учреждён Демократический интернационал («Джамбори») – объединение повстанческих антикоммунистических сил. В мероприятии участвовали представители Никарагуа, Афганистана, Лаоса и Камбоджи. Конгресс способствовал росту известности УНИТА в мире и увеличению помощи ему со стороны правых сил в США и Западной Европе.
К 1986 г. в ангольской гражданской войне сложилась патовая ситуация. УНИТА создал эффективную партизанскую армию, которую не могли уничтожить правительственные силы Анголы и кубинские войска (в т.ч. благодаря спорадической, но эффективной помощи со стороны ЮАСО). УНИТА не мог захватить власть, но ангольские и кубинские войска не могли очистить от партизан Куандо-Кубанго и добить УНИТА в его логове в Джамбе.
На юге Анголы базировались намибийские партизаны из марксистской организации СВАПО. Они совершали мелкие рейды на родину. Эта вялотекущая война не была опасна для южноафриканского контроля над Намибией, но Ангола и особенно Куба рассчитывали, покончив с УНИТА, совместно обрушиться на ЮАСО в Намибии и привести союзников к власти. Поэтому ангольцы и кубинцы старались взять под контроль анголо-намибийскую границу, а ЮАСО старались этого не допустить, поддерживая УНИТА.
После нескольких неудачных попыток занять Куандо-Кубанго, руководство ангольской армии в 1987 г. разработало план крупномасштабного наступления на оплот УНИТА под названием «Приветствие октября». Восемь ангольских бригад, получивших новые партии советских вооружений, при поддержке кубинских танковых частей, под руководством советских военных советников, выдвинулись к посёлку Квито-Кванавале, который должен был стать главной базой наступления на Джамбу. ЮАСО в ответ начало реализацию плана Moduler с целью помешать анголо-кубинцам.
Таким образом, планы сторон были противоположными: у анголо-кубинцев – наступательный, у ЮАСО – чисто оборонительный. Контроль над Квито-Кванавале южноафриканцам был не нужен: они не планировали наступление вглубь Анголы, и не рассчитывали на стратегическую победу УНИТА. Хотя они помогали союзникам, левая идеология и чёрный расизм, в определённой степени присущий этой организации, настораживали ЮАР.
Ко второй половине 1980-х гг. армия ЮАР в полной мере испытывала последствия жёстких санкций Запада. Приобретать современное вооружение она не могла, а собственная промышленность была слишком слаба, чтобы его разрабатывать и производить. Старые южноафриканские самолёты «Мираж-3» и упрощённые версии «Мираж F-1» не могли на равных бороться с ангольскими и кубинскими МиГ-23. Лёгкие бронемашины «Эланд» и «Ратель», благодаря искусству экипажей, могли воевать с устаревшими танками Т-55, но против Т-62 они были слишком слабы. Самым мощным танком ЮАСО были «Олифанты», но их было мало. Это были модернизированные «Центурионы», впервые пошедшие в бой в 1945 г. в Германии – понятно, что они не были адекватны советской бронетехнике 1980-х.
Общая численность ЮАСО в 1986 г. составляла всего 82 тыс. чел, разбросанных на огромной территории, в т.ч. ок. 30 тыс. – в Северной Намибии. Им противостояли 70-тысячная ангольская армия, которой командовали советские старшие офицеры, и 40-тысячная кубинская группировка, не говоря о многочисленных советских специалистах и тысячах намибийских (СВАПО), южноафриканских («Умконто ве сизве») и заирских (бывшие жандармы Катанги) боевиков.
В Претории в то время ломали голову, как уйти из Намибии. Удерживать её под гнётом санкций было уже невозможно, но отдать СВАПО означало получить партизанскую войну уже на собственной территории. Да и белое население этой страны требовало защиты. Но необходимость ухода из Намибии уже не вызывала никаких сомнений.
Понимая всё это, южноафриканцы, даже если бы хотели, не могли рассчитывать на наступательные действия в Анголе. Но они и не хотели: в начале боёв командование ЮАСО приказало войскам воздерживаться от городских боёв. Это однозначно говорит о том, что брать Квито-Кванавале южноафриканцы не планировали.
В августе 1987 г. 4 ангольские бригады с артиллерией и 80 танками выдвинулись от Квито-Кванавале к городу Мавинга. Путь им преградили отряды УНИТА и около 1 тыс. военнослужащих ЮАСО (впоследствии их численность возросла как минимум до 3 тыс.). С 9 сентября по 7 октября шли ожесточённые бои, в ходе которых ангольские войска понесли большие потери в живой силе и технике, и были отброшены на 190 км. По южноафриканским данным, ангольцы потеряли 1059 погибшими, 2118 ранеными, 61 танк, 83 бронемашин и 20 РСЗО против 17 убитых и 41 раненых южноафриканцев, а также 5 броневиков ЮАСО. Соотношение потерь явно недостоверно, т.к. не учитывает потери УНИТА, но результат налицо: наступление ангольских войск было сорвано. Важнейший элемент обороны Квито-Кванавале – аэродром – подвергся артиллерийским обстрелам и вышел из строя.
Южноафриканцы использовали гаубицы собственного производства, поражавшие цели до 39 км, в то время как ангольская артиллерия советского производства стреляла на 24 км. Советская дальнобойная пушка М-46, стреляющая на 37 км, сильно уступала южноафриканскому орудию в точности.
В ноябре части ЮАСО стремительными атаками обескровили и отбросили ангольцев ещё ближе к городу, нанеся им жестокие потери; собственные потери южноафриканцев опять были незначительными (потери УНИТА неизвестны). Ангольская группировка почти лишилась бронетехники. Остатки ангольских войск были деморализованы и потеряли управление. ЮАСО вполне могли взять Квито-Кванавале, но получили приказ не брать город.
Таким образом, в боях августа-ноября ЮАСО одержали над ангольцами победу, сорвав их планы и реализовав свои. При этом потери южноафриканцев были на порядок меньше ангольских. По поводу потерь УНИТА можно только гадать, но, судя по воспоминаниям участников с обеих сторон, они тоже не были велики. Всё решили высокий профессионализм, солидный боевой опыт, техническая грамотность и мотивация южноафриканцев.
Ангольское правительство запросило срочную военную помощь у Кубы (на первом этапе сражения кубинские части не принимали участия в боях). Фидель Кастро направил в Анголу дополнительно 15 тыс. военнослужащих с техникой. Тем временем группировка ЮАСО была сокращена до 2 тыс. и 24 танков.
В начале января 1988 г. сражение возобновилось: ЮАСО, узнав о скором прибытии кубинских войск, решило добить ангольцев, но для этого имевшихся сил было недостаточно. Кроме того, почти кончились боеприпасы. Ангольцы отступили к самому городку, но наступление южноафриканцев остановилось: кроме боеприпасов, у них закончилось горючее. Южноафриканцы подтянули подкрепления: количество «Олифантов» достигло 100 (больше 1/3 общего числа).
Попытка южноафриканцев добить ангольские части до подхода кубинских войск провалилась. Кубинские части подошли к Квито-Кванавале. В январе и феврале части ЮАСО и кубинцы атаковали друг друга, захватывая и вновь теряя позиции. Обе стороны несли большие потери, но потери кубинцев и ангольцев были гораздо выше, чем ЮАСО и УНИТА.
Но в воздухе положение южноафриканцев было тяжёлым. Кубинцы успешно огораживались минными полями, и использовали новейшие модификации МиГ-23, с которыми «Миражи» бороться не могли. При этом кубинцы даже не пытались выбить ЮАСО из окрестностей Квито-Кванавале: они не могли ничего противопоставить точным ударам южноафриканской артиллерии, и опасались быстрых атак мобильных групп ЮАСО.
К концу марта сражение под Квито-Кванавале закончилось. Обе стороны приводят настолько малодостоверные сведения о потерях, что рассматривать их не стоит, но в том, что потери ЮАСО и УНИТА гораздо меньшими, чем у ангольцев и кубинцев, не вызывает никаких сомнений. Южноафриканцы сочли свою задачу выполненной: анголо-кубинские войска не смогли прорваться в провинцию Куандо-Кубанго и захватить столицу УНИТА Джамбу. Они понесли очень тяжёлые потери, и убедились в том, что даже немногочисленные регулярные части ЮАСО им не по зубам.
Таким образом, сражение под Квито-Кванавале ни в чём не напоминало Сталинградскую битву. Своих целей наступающая (анголо-кубинская) сторона не выполнила, а обороняющаяся (южноафриканская) свою задачу выполнила в полном объёме.
Пока шло сражение, южноафриканцы, кубинцы и ангольцы при посредничестве США вели трудные переговоры о мире. 22 декабря 1988 г. в Нью-Йорке был заключён договор, в соответствии с которым кубинские войска покидали Анголу, а ЮАР предоставляла независимость Намибии и выводила оттуда войска. Поскольку сам режим апартеида в ЮАР уже находился в стадии самоликвидации, и уход из Намибии был делом решённым ещё до начала сражения, считать битву ключевым этапом предоставления независимости Намибии несерьёзно.
Однако битва сыграла большую политическую роль – правда, противоположного смысла. Кубинское руководство осознало, что её армия, даже доведённая до огромной численности в 60 тыс., не способна противостоять южноафриканцам. Немногочисленные подразделения ЮАСО, вооружённые устаревшим оружием и лёгкой техникой, наносили болезненные удары по неповоротливым скоплениям кубинских и ангольских войск. Мобильные, прекрасно подготовленные части ЮАСО, умеющие длительное время действовать автономно, были гораздо эффективнее кубинцев (не говоря об ангольцах). Мечты кубинцев о военном освободительном походе в Намибию разбились под Квито-Кванавале о тонкую броню южноафриканских «Эландов» и «Рателей».
Хотя в то время СССР ещё не объявлял о прекращении помощи Кубе и Анголе, Фидель Кастро и ангольский лидер Эдуарду душ Сантуш прекрасно понимали, что ждать этого осталось недолго. Михаил Горбачёв отчаянно пытался договориться с Рональдом Рейганом об условиях прекращения Холодной войны. О скором выводе советских войск из Афганистана трубила вся мировая пресса. Одновременно с битвой под Квито-Кванавале в союзном Никарагуа началось мощное наступление контрас, не сумевшее сокрушить сандинистский режим и поддерживавших его кубинцев, но заставившее сандинистов согласиться на мирные переговоры. Повстанческие армии Сальвадора и Гватемалы, поддерживавшиеся Кубой, были на грани разгрома, и вели переговоры о сдаче оружия. Ещё один союзный Фиделю Кастро режим, эфиопский, агонизировал. В таких условиях продолжение присутствия кубинских войск в Анголе не имело смысла.
Фидель Кастро – гений рекламы и пиара. Приняв решение о выводе кубинских войск из Анголы, он аранжировал его бравурным маршем о победе под Квито-Кванавале, об «Африканском Сталинграде». Благо, южноафриканцам было не до международного пиара, да их никто в мире и не слушал. Лидеру СВАПО Сэму Нуйоме и руководителю Африканского национального конгресса Нельсону Манделе не хотелось признавать, что режим апартеида ушёл из Намибии и приступил к самоликвидации не в результате каких-то героических побед, а из-за неприятия мировым сообществом и блокады со стороны Запада. Поэтому в Намибии и ЮАР празднуют победу под Квито-Кванавале, которой не было. Советским советникам, управлявшим ангольскими войсками, неудобно было признать, что они проиграли небольшим, слабо вооружённым подразделениям ЮАСО, и они с энтузиазмом подхватили кубинскую сказку об «Африканском Сталинграде».
Со времени того сражения прошло 34 года. Гражданская война в Анголе давно закончилась, УНИТА – не левацкая повстанческая группировка, а респектабельная парламентская партия, Ангола, забывшая о марксизме-ленинизме, стала богатой страной-нефтеэкспортёром. А легенда об «Африканском Сталинграде» продолжает жить. Как и многие другие легенды и мифы нашего времени.