Эмили Элизабет Дикинсон (1830-1886) родилась в небольшом провинциальном городке Амхерст, штат Массачусетс (землячка Умы Турман). В этом городе, в родительском доме она прожила всю свою жизнь. Замужем никогда не была, детей не имела. Американские биографы Дикинсон, естественно, нашли у неё лесбиянство — в США сейчас так принято. Но каких- то неумозрительных доказательств этого нет, нет ничего и в стихах, если без совы на глобус.
В городе Амхерст ходили слухи, что Эмили — тайная монахиня. По семейной религии она была протестанткой, конкретно — конгрегационалисткой, а у протестантов никакого монашества, как известно, нет. Но говорили, что приняла свой личный обет монашества, без официализации.
Дикинсон происходила из состоятельной семьи, она никогда не работала — ни за зарплату, ни каким-то общественным образом. Занималась домашним хозяйством, садом.
Эмили была девушкой странной, необщительной, а за четверть века до смерти и вообще перестала общаться с кем-либо кроме родных, и почти не выходила из своей комнаты. Большинство её друзей были друзьями по переписке, а лично её никогда не видели.
Дикинсон называли «Белой затворницей», т.к. начиная с определенного времени поэтесса стала носить одежду исключительно белого цвета. Она попросила родных похоронить её в белом гробу, что и было исполнено.
В одном из своих писем Эмили Дикинсон написала, что мысль о публикации своих стихов «ей чужда, как небосвод — плавнику рыбы». Но всё- таки при жизни она около десятка своих стихов опубликовала, все — под псевдонимами.
После смерти обнаружилось, что стихов она оставила около 1800, на русский до сих пор переведены не все. Свой личный архив Эмили завещала уничтожить, но в отношении стихов родные её волю не выполнили. Через четыре года после смерти вышел сборник. Публика приняла её стихи хорошо, критики — раскритиковали. Сейчас Эмили Дикинсон считается величайшей американской поэтессой (думаю, я не один, кто о других американских поэтессах и не слыхал). В 1980-х годах в честь неё был назван кратер на Венере.
Большинство поэтических произведений зрелой Дикинсон носит философский и философско-религиозный характер. Она писала о судьбе, о любви, о природе, о вере, о печали, о смерти, о бессмертии... Общественные перипетии, например, Гражданская война 1861-1865 поэтессу не трогали.
Владимир Солоухин (кто постарше и не либерал, его знает) написал как-то о Некрасове, современнике Эмили Дикинсон, что он был «великий плохой поэт». Примерно так же многие литературоведы пишут и о поэтессе. Вот, например, один американский критик-корифей:
«Как поэт, Эмили Дикинсон начинала с двух огромных недостатков — невероятной легкости стихотворчества и увлечения дурными образцами.... Исходным пунктом для нее были сентиментальные надписи, что делают на подарках, христианский ежегодник, газеты, светские журналы... Но даже в сборниках церковных гимнов влияние на нее оказывали, по всей видимости, далеко не лучшие поэты. ...Она не сделала даже попытки уйти от шестистопной строфической схемы, с которой начинала. Я предпочитаю видеть в этом еще одну иллюстрацию застоя в ее развитии, который мы обнаруживаем повсюду. ... Форма поэзии и до некоторой степени сорт поэзии, которой она восхищалась девочкой, остались неизменными в стихах, которые она писала до самого конца».
Дикинсон, как правило, не давала своим стихам названий, поэтому издатели их пронумеровали. Стихотворению, много вариантов перевода которого будет ниже, дан номер 126. Оно — не из самых известных, когда составляют краткие антологии Дикинсон из 5-10 стихов, № 126 обычно туда не включают. Самые известные стихи Дикинсон — те, в которых есть крылатые фразы: «Наш мир — не завершение, там дальше — новый круг...», «Судьба — жилище без дверей», «Стихи мои — посланье миру, но он не отвечает мне», «Они мне рот заткнули прозой», «В прощаниях есть сладость рая, но все же их придумал ад» и др.
Итак, наконец, оригинал стихотворения.
В стихотворении проявилось то, за что Дикинсон критиковали: своеобразная пунктуация (она любила тире) и использование заглавных букв по непонятному принципу. Ну, действительно, почему angels с большой буквы — это, вроде, ясно, но почему uniforms с большой?
Один литературоведик не поленился «ошибки» поэтессы в стихотворении № 126 разметить красными рамками.
Ниже — 14 переводов стихотворения переводчиками разной степени таланта (имя переводчика — под стихотворением справа).
Наиболее известен перевод Александра Величанского (1940-1990), поэта, написавшего песню «Под музыку Вивальди». Кажется, у него и самый лучший перевод последней строки стихотворения.
Бой на виду отважен —
Но доблестнее тот —
Кто с эскадроном скорби
На сердце бой ведет —
Кто победит незримо —
Неведомо падет —
Чьи очи не закроет
Умильно патриот —
Но ангелы в плюмажах
Пойдут ему вослед
За рядом ряд — чеканя шаг —
Мундиры словно снег.
Перевод: Александр Величанский
Храбрец, кто бьется на виду,
Но доблестнее тот,
Кто с войском бед незримый бой,
В своей душе ведет.
Победы не заметят,
А если он падет,
У гроба в карауле
Не станет патриот.
Но ангелы в плюмажах
Пройдут за рядом ряд,
И будет белоснежным
Их траурный наряд.
Перевод: Ирина Палий
Герой в бою стяжает славу —
Но знаю я — отважней тот,
Кто с целым полчищем
Страданий Борьбу в душе своей ведет.
Он победил — вокруг молчанье,
Он гибнет — рядом никого —
Сочувствием не избалован
Взор угасающий его.
Мне верится — к подобным людям
В последний путь их провожать —
Снисходит снежными рядами
Святая Ангельская рать.
Перевод: А. Кудрявицкий
Знак доблести — открытый Бой.
Почетней и трудней
Душою ополчиться
На конный строй скорбей.
Ты побеждаешь — мир молчит,
Ты пал — и ты забыт,
И родина, над павшим
Склоняясь, не скорбит.
Но верю, что за гробом
Незримо для живых
Шеренги ангелов пройдут
В доспехах снеговых.
Перевод: Т. Грингольц
Во всеуслышание сражаться бесспорно смело —
Но храбрее тот, я знаю,
Кто разобьет в груди своей
Кавалерию Печали —
Кто победит — не при народе —
Кто не на виду падет —
Чью смерть за героизм
Никто в дальнейшем не сочтет —
Мы верим, Ангелы пойдут за ним
В Костюмах Белоснежных —
Процессией, разбрасывая пух —
Чеканя шаг, Шеренга за Шеренгой.
Перевод: Маргарита Абу Эйд
Сражаться на виду — геройство,
Но тот храбрее, кто ведет
Внутри себя благую битву
С ордой страданий и невзгод.
Он победил — никто не видит,
Он проиграл — дела его,
Ему — ни почестей, ни славы,
Ни состраданья... — ничего!
Здесь — ничего..., но уготован
Ему нездешний мир чудес:
К нему в одеждах белоснежных
Нисходят ангелы с небес.
Перевод: Юрий Ерусалимский
Сражаться смело — славный труд,
Но будет тот храбрее,
Кто разобьет в своей груди
Печали кавалерию.
Кто победит — не на виду,
Падет — никем не знаем,
Чей гроб не будут провожать
Восторга полным взглядом.
Но Ангелы за ним пойдут,
Пером качая нежным,
За строем строй, чеканя шаг,
В шеренгах белоснежных.
Перевод: Л. Ситник
Храбрец, кто бился и шумел,
Но доблестнее, знаю,
Кто конницу беды сумел
Сразить, в груди скрывая.
Победа или смерть, и пусть
Друзей не будет рядом,
И Родина в последний путь
Не провожает взглядом,
Мы верим — ангелы горды,
Когда встречают смелых
И ставят в стройные ряды
В одеждах снежно белых.
Перевод: Борис Львов
Сражаться громко — славный путь
Но — знаю — те смелей,
Кто нападает в сердце
На Конницу Скорбей —
Кто победил — и мир молчит —
Кто пал — и стерся след —
Чей смертный час любовью
Отчизны не согрет —
Мы верим — за такими
Чтоб честь им оказать,
Ступает в лад, за Рядом Ряд,
Вся Ангельская рать.
Перевод: И. Лихачёв
Тот, кто, сражаясь, победил,
Снискал себе почёт —
Бессилен, если скорбь в душе
С ним смертный бой ведёт
И муки адские его
Невидимы другим,
А взгляд его потухших глаз
Так безразличен им.
Но свято всё же верим мы,
Что ангельская рать,
На небеса, чеканя шаг,
Его проводит в рай.
Перевод: Татьяна Кабанова
Идти в атаку с криком — это храбро,
Но знаю я отважней тот,
Кто в душе своей атакует
Конницу печали и невзгод.
Чьи победы народ не узнает,
Не заметит, как он упал,
Без любви его взгляд угасает.
Как погиб он — никто не узнал.
Мы верим, что в шествии пышном
Ангелы придут за ним,
В шеренгах, шагом еле слышным,
В одеждах, словно белый дым.
Перевод: А.Казаринов
Отважно в бой идёт храбрец —
Но — доблестнее тот,
Кто с Полчищами Бед борьбу
В душе своей ведёт.
Он победит — восторга нет
Погибнет — все молчат —
И после смерти их нигде
На Родине не чтят.
Но верю, Ангельская рать
Ведёт их в мир иной —
Шеренга за шеренгой, к ним —
Нисходит Снежный Строй.
Перевод: Е.Дембицкая
В сраженье громком жизнь отдать
Почетно, но храбрей
Тот, кто решил не отступать
Пред армией скорбей.
В полях, скрываемых душой,
Беззвучно бой идет.
Кто победил, а кто сражен,
Не вспомнит патриот.
Лишь вера утешает нас,
Что из обид земных
Проводит ангелов отряд
В мундирах снеговых.
Перевод: А.Грибанов
Сражаться в битве — смелым быть —
Но те смелей в сто крат,
Кто в Сердце атакует Грусть
И Конницу Утрат —
Кто побеждал не на виду —
Кто незаметно пал —
И умирая, взгляд страны
С любовью не искал.
Я верю, что парадом
В торжественном строю —
Проходят Ангелы в их честь —
Чеканя шаг — в Раю.
Перевод: А. Гаврилов
#Эмили Дикинсон
#To fight aloud is very brave
#американская поэзия
_________________________________
Для администрации Дзен: это мой материал, ранее опубликованный здесь
А мой детективный роман "Тараф" - вовсе не об Америке и не о XIX веке
https://vk.com/away.php?to=https%3A%2F%2Fridero.ru%2Fbooks%2Ftaraf&post=649867897_2&cc_key=