Почему мы любим музыку
Исследователи открывают для себя, как музыка влияет на мозг, помогая нам понять ее реальную эмоциональную и социальную силу.
Я до сих пор помню, как впервые услышал песню Питера Гэбриэла «Solsbury Hill». Что-то в этой песне — слова, мелодия, необычный тактовый размер 7/4 — вызвало у меня мурашки по коже. Даже сейчас, спустя годы, это до сих пор заставляет меня плакать.
У кого из нас нет похожей истории о песне, которая нас тронула? Будь то концерт, прослушивание радио или пение в душе, в музыке есть что-то, что может наполнить нас эмоциями, от радости до грусти.
Музыка воздействует на нас не так, как другие звуки, и уже много лет ученые задаются вопросом, почему. Теперь они, наконец, начинают находить некоторые ответы. Используя технологию фМРТ, они узнают, почему музыка может вызывать такие сильные чувства и так тесно привязывать нас к другим людям.
«Музыка воздействует на глубокие эмоциональные центры в мозгу, — говорит Валори Салимпур, нейробиолог из Университета Макгилла, изучающая влияние музыки на мозг. «Один звуковой тон сам по себе не доставляет удовольствия; но если эти звуки организованы во времени в какой-то аранжировке, это удивительно мощно».
Как музыка делает мозг счастливым
Насколько мощный? В одном из своих исследований она и ее коллеги подключили участников к аппарату фМРТ и записали активность их мозга, когда они слушали любимое музыкальное произведение. Во время пиковых эмоциональных моментов в песнях, идентифицированных слушателями, дофамин высвобождается в прилежащем ядре, структуре глубоко в старой части нашего человеческого мозга.
Есть еще одна часть мозга, которая выделяет дофамин, особенно непосредственно перед пиковыми эмоциональными моментами в песне: хвостатое ядро, отвечающее за ожидание удовольствия. Предположительно, предвкушающее удовольствие возникает из-за знакомства с песней — у вас есть память о песне, которая вам нравилась в прошлом, встроенная в ваш мозг, и вы предвкушаете грядущие кульминации. Это сочетание предвкушения и удовольствия — мощная комбинация, которая предполагает, что мы биологически склонны слушать музыку, которая нам нравится.
Но что происходит в нашем мозгу, когда нам нравится что-то, чего мы раньше не слышали? Чтобы выяснить это, Салимпур снова подключил людей к аппаратам фМРТ. Но на этот раз она попросила участников послушать незнакомые песни и дала им немного денег, поручив потратить их на любую понравившуюся музыку.
удовольствие. Эмоциональное воздействие знакомого музыкального произведения может быть настолько сильным, что его легко возобновить даже спустя годы.
«Если бы я попросил вас рассказать мне воспоминание из старшей школы, вы бы смогли рассказать мне воспоминание», — говорит Салимпур. «Но если бы вы послушали музыкальное произведение из старшей школы, вы бы действительно почувствовали эмоции».
Как музыка синхронизирует мозг
Эд Лардж, музыкальный психолог из Коннектикутского университета, согласен с тем, что музыка вызывает сильные эмоции. В его исследованиях рассматривается, как изменения в динамике музыки — например, замедление или ускорение ритма или более тихие и громкие звуки внутри произведения — резонируют в мозгу, влияя на удовольствие и эмоциональную реакцию человека.
В одном исследовании Лардж и его коллеги предложили участникам прослушать одну из двух вариаций пьесы Шопена: в первой версии пьеса исполнялась как обычно, с динамическими вариациями, а во второй версии пьеса исполнялась механически, без этих вариаций. вариации. Когда участники слушали две версии, будучи подключенными к аппарату фМРТ, их центры удовольствия загорались в динамические моменты в первой версии песни, но не загорались во второй версии. Песня как будто потеряла свой эмоциональный резонанс, когда потеряла динамику, хотя «мелодия» осталась прежней.
музыкального опыта, их мозг все равно выглядел на удивление похожим на мозг людей, у которых они были.
Но если все наши мозги синхронизируются, когда мы слышим одни и те же базовые динамические различия в музыке, почему мы все не реагируем на них с одинаковым удовольствием?
Лардж, как и Салимпур, говорит, что эта разница в предпочтениях связана с тем, как наши нейроны связаны друг с другом, что, в свою очередь, основано на нашей личной истории прослушивания или исполнения музыки. Ритм — это предсказуемость, говорит он, и наши прогнозы относительно музыки начинают формироваться с довольно раннего возраста. Он указывает на работу Эрин Хэннон из Университета Невады, которая обнаружила, что младенцы в возрасте 8 месяцев уже настраиваются на ритмы музыки из своей культурной среды.
Таким образом, хотя активность в прилежащем ядре может сигнализировать об эмоциональном удовольствии, она не объясняет его, говорит Лардж. Обучение делает. Вот почему музыканты, которые обычно со временем знакомятся с более сложными музыкальными паттернами, как правило, имеют более разнообразные музыкальные вкусы и пользуются более авангардными музыкальными традициями, чем немузыканты. Социальный контекст также важен, добавляет он, и может повлиять на ваши эмоциональные реакции.
«Нравится так субъективно», — говорит он. «Музыка может звучать для вас так же, как и для кого-то другого, но вы научитесь ассоциировать ее с чем-то, что вам нравится, и вы получите удовольствие».
Возможно, это объясняет, почему я так люблю «Солсбери Хилл». Мало того, что меня заинтриговал ее необычный ритм — мне, как музыканту, до сих пор время от времени хочется ее отсчитывать, — она еще и напоминает мне о том, где я была, когда впервые услышала эту песню: сидела рядом с симпатичным парнем, которого влюблен в колледж. Без сомнения, мои предвосхищающие центры удовольствия срабатывали по множеству причин.
И, к счастью, теперь, когда пути удовольствия глубоко укоренились в моем мозгу, песня может продолжать давать эту сладкую эмоциональную разрядку.