Нурбану-султан вошла в покои валахской принцессы словно в свои собственные, и, поправив полы платья, села на диван, откуда и поманила надменно к себе Назпервер-хатун. Молодая женщина, не теряя достоинства, приблизилась к Валиде-султан и сдержанно поклонилась. Нурбану заговорила, чеканя слова:
- Знаешь, о чем я подумала, когда увидела тебя этой ночью у себя в комнате? Все девушки, что были в твоём услужении по странному стечению обстоятельств закончили очень плохо.... Одной отрезали язык, другая сегодня получила кинжал в сердце, а по Хатидже-хатун ещё не успели даже прочесть 40 дневные молитвы...
- В чем вы меня обвиняете, госпожа?
- Я не верю в случайности, Назпервер-хатун. Особенно, когда они происходят слишком часто, - сменив тон, венецианка резко встала, - Ты околдовала служанку моей дочери! Надеешься, что Мурад узнает, что ты спасла меня, и снова повернёт в твою сторону свой лик? Как ты говорила... постой... у вас же должен родиться шехзаде Мустафа...
Нурбану-султан засмеялась. Назпервер-хатун не отводила взгляда, но ресницы её дрогнули. Валиде-султан продолжила.
- Сафие-султан в Бурсе, новая наложница падишаха не смогла разжечь в его сердце огонь, а иначе Мурад бы не отправился один в Еникапы... как все удачно складывается, не правда ли?
Обе женщины молчали, будто изучая друг друга. Первой вновь заговорила Нурбану.
- Я права. Ты хотела благодарности повелителя. Однажды ведь это уже у тебя получилось. Когда Шах-султан родила дочь, Мурад был так рад спасению сестры, что принял благодарность к тебе за влюблённость... ты хочешь снова всколыхнуть те его чувства, но с большей силой... ведь известно, что никого в целом мире Мурад не любит больше, чем меня.
Нурбану снова села на диван, продолжая:
- Вот только ты просчиталась, Назпервер. Эти игры стары, как мир, а я такие ловушки научилась распознавать раньше, чем ты родилась на свет.
- Если всё так, и вы уверены, что я стою за этим покушением, почему вы не приказали бросить меня в темницу? Думаю, дело в том, что у вас нет и не может быть доказательств, ведь я непричастна к этому предательству!
- Тогда кто?
- Это мне неизвестно, госпожа.
- Это неизвестно. А что известно? Ты знала... знала, что меня попытаются убить... но не предупредила, ведь так? Затеяла свою игру. Что ж, в этом твоя главная ошибка и ты дорого за нее ответишь.
- Что вы скажете повелителю?
- Правду. Колдовство запрещено в османской империи, тебе это прекрасно известно. Кара за такое преступление против Аллаха одна - и самая жестокая. Как ведьму тебя проведут с позором по площади, и каждый сможет плюнуть в твое лицо.
Назпервер-хатун скрестила руки на груди, и тихо спросила:
- Чего вы хотите?
- У меня была в молодости собака. Чудесный белый щенок. Он помог мне понять что такое истинная преданность. Безграничная преданность. С тех пор со мной рядом только те, кто может быть мне так же верен. Бесконечно. По-собачьи. Джанфеда. Газанфер...
Назпервер усмехнулась.
- Вас ждёт большое разочарование, госпожа. Ибо всё не так как вы думаете. Каждый из названных вами уже совершил предательство дважды. Даже ваша собака. За кусочек лакомства она позволяла смазывать свою шерсть ядом, который должен был погубить вас, но, в итоге, прежде убил её саму. И Газанфер-ага, и Джанфеда калфа уже дважды обманули вас. И сделают это снова.
- Ты все лжёшь!
Дверь распахнулась, и на пороге оказался Мурад хан.
- Валиде! С вами все в порядке? Я гнал лошадь так, что она упала замертво, едва оказавшись на конюшне. Вы не ранены?
- Нет, мой лев. Слава Аллаху, все позади.
- Как это произошло? Кто осмелился на такое предательство? Скажите, и я немедленно отрублю ему голову!
Нурбану повернулась к Назпервер-хатун и зло прищурилась. Валахская принцесса склонилась в поклоне сразу же, как только вошёл повелитель, и не меняла своей смиренной позы. Венецианка боролась с желанием наказать ее за наглость, обвинив в покушении, и желанием узнать, о каком предательстве со стороны Газанфер-аги и Джанфеды говорила дерзкая наложница.
- Это ты? - воскликнул Мурад, глядя на мать новорожденной Мехрибан-султан.
Назпервер-хатун подняла на султана свои зелёные глаза и покачала головой.
- Как бы я осмелилась на такое, повелитель.
- Она лжёт, валиде? - повернулся к венецианке падишах.
- Мурад, давай поговорим в моих покоях, - уклончиво ответила Нурбану.
- Мне сказали, что вы велели запереть Назпервер-хатун в её покоях, запретив покидать их до моего возвращения. Я слышал как вы кричали... дело в Мехрибан-султан? Вы жалеете свою внучку, поэтому не хотите говорить о преступлении ее матери?
- Мурад, сынок, все не так. Я приказала Назпервер-хатун не покидать покоев, потому что опасалась, что предатели захотят причинить вред Назпервер-хатун или твоей дочери... вот и всё.
- Вы что-то не договариваете, валиде. И я обязательно выясню, что именно.
- Мурад, я все тебе расскажу позже. Сейчас у меня очень болит голова. Мои враги снова пытались подло убить меня... Ты не представляешь, что мне пришлось вынести!
- Простите, валиде, я не должен был кричать на вас. Я так испугался за вашу жизнь! Ведь нет никого дороже для меня в целом мире, чем вы, валиде.
Назпервер-хатун улыбнулась, услышав, как повелитель слово в слово повторил то, что минутой раньше говорила его мать. Увы, валахская принцесса знала, что сказанное ими - большое заблуждение и Мурад-хана, и Нурбану-султан.
Повелитель Османской империи, как и его мать, больше всего на свете любил... свою безграничную власть.
Читать далее НАЖМИТЕ ➡️ здесь
Вы прочитали 274 главу второй части романа "Валиде Нурбану
Первая глава романа по ссылке тут, это логическое продолжение сериала "Великолепный век.
