Эта ошибка снижает эффективность обучения в разы! Как от нее избавиться?
До боли знакомые каждому преподавателю начального фортепиано фразы: «Какая нота? Не тот палец. Считай вслух. Что в левой? Сделай крещендо. Ровнее пассажик. Здесь стаккато. Какие знаки при ключе? Не прогибай палец, опусти плечи, расслабь руку, выучи аппликатуру!»
Можно ли этого избежать? Нет, конечно, нет! Многозадачность сама по себе – явление для деятельности пианиста естественное. Более того, возможно, именно многозадачность и является одним из тех волшебных пунктов, которые развивают интеллект ребёнка, обучающегося фортепианной игре. Хочешь не хочешь, а приходится следить одновременно за многими параметрами, да ещё делать это в определённом ритме и в едином темпе. Совершенно невозможно научиться играть на фортепиано и не столкнуться с многозадачностью, обойти её или перехитрить. Игра на фортепиано - это высокоорганизованная интеллектуальная и физическая деятельность, состоящая из множества элементов, связанных с памятью, координацией, способностью расшифровывать знаки, способностью мыслить и организовывать движения в строгих временных отрезках, деятельность, задействующая широкий спектр эмоций, способность внутреннего их переживания и воплощения в музыкальных художественных образах, деятельность, опирающаяся на знания, не применяемые в обычной повседневной практике, а сугубо специфические, профессиональные.
Однако, на первых порах обучения многозадачность мешает. Мешает и сама по себе, и в том смысле, что не даёт спокойно, шаг за шагом разобраться с отдельными проблемами, возникающими в процессе обучения.
Многозадачность – это самая большая трудность, с которой сталкивается начинающий пианист. Только он исправил аппликатуру, оказывается, что допустил ошибку в ритме, исправил ритм, а про диез забыл, исправил ноту - рука зажалась, и так бесконечно! В общем, ребёнок теряется от всего этого калейдоскопа новых и не до конца понятных вещей, навык по отношению к которым, у него, конечно же, пока отсутствует. В итоге дети долго испытывают трудности с ритмом, техникой, нотами.
И очень сильно мешает многозадачность начинающим пианистам в вопросе осмысления и понимания того, что они делают и, в частности, того, что им задают на дом. Чтобы понять целое, нужно хотя бы на базовом уровне понимать, из чего оно состоит.
Но проблема заключается не в самой многозадачности, а в том, что с самого начала обучения все задачи включаются в его программу вместе, разом, в то время как ученик ещё не умеет справляться с каждой задачей в отдельности! Виной этому является с первых лет обучения зацикленность программы на репертуаре, а не на учебной конкретике.
Проблема в том, что, когда мы начинаем обучать ребёнка, с первых шагов ориентируясь на репертуар, и разучивая произведения по нотам с первого класса – то мы лишаем ребёнка возможности внимательно ознакомиться с каждым аспектом новой для него деятельности, сделать это планомерно, шаг за шагом. А происходит это в хаосе, когда разнообразные трудности «толкают» друг друга, и когда освоение одной задачи мешает пониманию другой. Таким образом, деятельность, состоящая из нескольких простых элементов, превращается в запутанный клубок с множеством узелков, а ученики средних и слабых способностей в первые три-четыре года играют так беспомощно, что испытывать при этом какие-то эмоции, кроме тоски, могут только самые убеждённые оптимисты.
Методика «Ручные пьесы-упражнения» предлагает на начальном этапе отделить друг от друга игру на инструменте, ритм и изучение нот настолько, насколько это возможно. Формирование навыков игры опирается на игру специальных пьес-упражнений, разучиваемых, как упражнения – по повторяющимся формулам, ритм изучается по учебнику «Его Величество Ритм», ноты – по нотным азбукам. При таком подходе ребёнок воспринимает информацию и приобретает навыки более осознанно и справляется с задачами легче. Кроме того, это положительно влияет на готовность учащихся больше и эффективнее заниматься дома. Домашняя работа может быть большой, но состоящей из простых задач и ребёнок готов её сделать. Однако если задание даже совсем маленькое, но трудно координируемое его неопытным детским умом, ребёнок будет сопротивляться.
У разделения задач в педагогическом отношении есть ещё один, быть может, наиболее глубокий смысл. Интеллектуальные, ритмические и технические данные у одного и того же ребёнка зачастую имеют неодинаковый уровень. Например, технические способности у многих детей развиваются быстрее, чем интеллект. Либо, наоборот, слишком слабые от природы руки, плохая координация при хорошей памяти и интеллекте могут вывести вперёд навык чтения нот. А очень слабое природное чувство ритма, если работу над ним не обособить в начале обучения, будет тормозить весь процесс.
Представим себе это в виде такой фантастической картины, что быстроногого далматинца запрягли в одну упряжку с милым, но толстеньким и неуклюжим французским бульдогом. Вынужденные подстраиваться друг под друга, далматинец не сможет проявить своих великолепных качеств бегуна, а бедняга бульдог будет выбиваться из сил, делая то, что ему не свойственно, вредно и не под силу. Далматинец пробежался бы на славу, да бульдог не позволяет. И бульдог просеменил бы потихоньку, да далматинец так тянет упряжку, что хочется толстячку лечь камнем и ни с места не двигаться. Не лучше ли, в таком случае, каждому в своём темпе пройти необходимую дистанцию.
Когда мы имеем дело с одарёнными детьми, то их интеллектуальные, координационные, физические (по отношению к фортепианной игре) способности, как правило, выровнены. Но стоит только какому-то одному аспекту быть не на высоте, как вся «упряжка» развития навыков, начинает страдать. Если же мы в начале отделим одно от другого, то мы, во-первых, дадим сильным качествам вырваться вперёд, во-вторых, дадим ребёнку без стрессов разобраться с тем, в чём он не силён от природы. Мы, конечно всё равно столкнёмся с многозадачностью, когда начнём постепенно соединять элементы. Но пусть хотя бы ученик успеет до этого момента достичь определённых результатов в каждой отдельной области обучения, чтобы ему было на что опираться.
Итак, разделяем! Отдельно – игра, отдельно – ритм, отдельно – ноты.
Игра – без нотной записи.
Ритм – по специальной книге.
Ноты – по нотным азбукам.
То есть, учимся всему этому по-отдельности, а потом уже объединяем.
И вот тут мы встречаемся с необычным препятствием. Его нет в реальности, однако оно есть в иллюзиях, в сложившемся стереотипе и вселяет необъяснимый ужас в приверженцев традиционной системы. А именно – страх перед продолжительным безнотным обучением! «Катя, что ты делаешь? Ученики просто не захотят потом играть по нотам! Их не переучишь!» - говорили мне многие опытные преподаватели, когда я только начала практиковать долгий и основательный безнотный период в воспитании исполнительских навыков. Но откуда им было знать, что будет, если они никогда серьёзно не пробовали делать этого, причём, делать не спонтанно, а в системе! Заметьте, я не говорю о безнотном периоде вообще, а только применимо к исполнительскому аспекту на начальном этапе. Потому что ноты ведь мы изучаем! Только сначала мы читаем их по нотным азбукам, и лишь обретя навык, переносим его в разучивание пьес. Вопреки опасениям моих коллег, опыт показал обратное, и большинство учеников перешли в нотный период мягко и уверенно.
Конечно, всегда есть некоторый процент учащихся, для которых нотная грамота до определённого возраста воспринимается абстрактной грудой закорючек. Но чтение нот и физическое приспособление к инструменту – это два очень разных вида деятельности, каждый из которых уже сам по себе сложен и требует высокой концентрации внимания, большого старания и тренировок. Вполне возможно, что наш юный пианист в игре окажется не столь беспомощным, как в чтении нот. Тогда, при отделении нот от игры, он сможет раскрыться, и дома такой ребёнок может очень даже хорошо заниматься и достигать результатов. Если же этого не сделать, не убрать из его исполнительства ноты на начальном этапе, то способность к игре у такого ребёнка не раскроется НИКОГДА! Стоит заставить его играть произведения по нотам, пока он к этому ещё не готов, и крышка его домашнего пианино закроется на сто замков.
Для ребёнка с обычными среднестатистическими и слабыми способностями – продолжительный безнотный период – это единственный путь достижения более или менее адекватной скорости и эффективности обучения на начальном этапе. Ведь чаще всего такие ученики долго не могут научиться нормально читать нотный текст, и за это неумение цепляется весь учебный процесс, как вязаное платье за кустарник с длинными колючками, так что мы основательно застреваем на самом входе в прекрасный мир музыки. Ребёнок вместо того, чтобы тренироваться дома в том, что ему доступно и понятно, занимается болезненными попытками прорваться через недружелюбные заросли препятствий.
Мой педагогический стаж – 28 лет. В какой-то момент моей преподавательской карьеры для меня стал совершенно очевидным тот факт, что нужно воспитывать начальную техническую основу владения инструментом в более благоприятных условиях, а именно, в условиях полной концентрации на движениях и ощущениях, на возможности формировать и тренировать их без необходимости отвлекаться на ноты. Это ребёнку более понятно, и он может эффективно отрабатывать технические аспекты игры как в классе, так и дома.
Когда я только начала присматриваться к увеличению безнотного периода, я столкнулась с ещё одним препятствием. Оказалось, что учить пьесы без нот тоже очень трудно. Гораздо проще и полезнее было бы практиковаться в упражнениях. Однако играть упражнений столько, сколько нужно для формирования и развития технических навыков, для начинающих слишком скучно. Поэтому для воплощения идеи я решила написать специальные пьесы-упражнения. Именно они помогли мне уйти от многозадачности на первых этапах обучения.
Текст пьес-упражнений проблем не содержит, так как основывается на повторяющихся элементах, а поэтому всё внимание уходит на отработку техники. Я, кстати, не говорю ребятам, что они играют пьесы-упражнения, для них это просто пьесы, которые они готовят к концерту.
Когда пьеса выучена, к работе периодически подключаются фонограммы. Фонограмма вынуждает ребёнка добиваться результата в домашней работе. Ведь попробуй-ка, сыграй пьесу с фонограммой, если текст плохо выучен. Вот и тренируется ребёнок дома, повторяет и повторяет, чтобы получилось сыграть с фонограммой.
И вот что ещё очень важно. Пока он играет без фонограммы, он даже и не знает, что пьеса недоучена – ну, подумаешь, замедлил пару раз, чуть задумался на сложных моментах, где-то ритм не так сыграл – начинающий пианист не замечает этого, не придаёт маленьким оплошностям значения. А фонограмма все его ошибки выявляет, и ребёнку становится понятно, что и где нужно выучить лучше. К тому же, его увлекает красивое звучание, которое он слышит играя с оркестровым ансамблевым партнёром. Это тоже увеличивает время домашних занятий, что для нас стратегически очень и очень важно.
Разделение задач даёт ребёнку:
Во-первых,
очередь ясность, доступность и очевидность задач;
Во-вторых,
дети сами чувствуют результат своей работы, который вдохновляет их, придаёт их работе значительно большую осмысленность и мотивирует на дальнейшие улучшения результатов;
В-третьих,
техника игры у начинающих пианистов, освобождённая на начальном этапе от дебрей многозадачности, развивается значительно быстрее.
В-четвёртых,
то, что ноты мы сначала изучаем по азбукам, значительно уменьшает «нотный стресс», и дети самостоятельно учат нотные упражнения дома.
Ведь даже обучая детей обычному языковому чтению, используются азбуки, буквари, прописи, хотя языковое чтение освоить несравнимо легче, чем нотное и, к тому же, к моменту освоения букваря, ребёнок уже умеет разговаривать и понимать речь! Почему же в музыке мы бросаем ребёнка сразу в пучину выучивания произведений по нотам без предварительной нотной «азбучной» подготовки и без подготовки исполнительской, технической?
Он пришёл, ничего не зная и ничего не умея, а мы высыпаем перед ним большой мешок с пазлами – вот тебе головоломка, разбирайся, дружочек, если сможешь, а не сможешь – значит профнепригоден!
Ну, что же, может быть и профнепригоден, но это же не лишает ребёнка права научиться играть на фортепиано! К тому же, может быть, он просто пока интеллектуально не дорос до таких трудностей. В нотных азбуках ребёнок концентрируется только на нотной грамотности, ведь ему не нужно готовить упражнения к академическому концерту.
Это сужает и облегчает задачу, поэтому степень концентрации именно на нотах увеличивается. Учащийся учится читать ноты сходу, он играет множество упражнений, в которых трудности возникают не хаотично, как в пьесах, а шаг за шагом в строго определённой последовательности.
Что касается ритма, то если его обособить и регулярно понемногу заниматься им, то он становится настолько простым, что можно разобраться с чтением ритма раз и навсегда в младших классах. Мы, конечно, будем продолжать сталкиваться в произведениях с ритмическими трудностями иного порядка, такими как ровность, единство темпа, сложная полиритмия, ощущение агогики и естественности ритмического развёртывания мелодии в музыке различных жанров и эпох. Но элементарное чтение ритмического рисунка – это то, с чем удаётся справиться в первые годы обучения даже со слабыми в ритмическом отношении учащимся. Для этого не требуется грандиозных усилий. Достигается ритмический автоматизм довольно легко, без малейшего стресса, если обособить изучение ритма, вычленить его поначалу из общей «упряжки» и уделить ему внимания столько, сколько требуется для каждого конкретного ученика.
Невозможно воплотить разделение задач в педагогическую практику, если контрольные точки в обучении полностью ориентированы на репертуар. В моей рабочей программе подход к репертуарным требованиям гибкий и, что самое главное, в первые годы обучения нет обязательных жанровых требований! О каких жанрах может идти речь, когда мы занимаемся строительством фундамента? Технические задачи, ритм и чтение нот – вот то, чему уделяется пристальное внимание в начальных классах. В программе есть обязательные зачёты, в том числе по ритму и по чтению нот, в которых требования не формальные, а предлагается показать реальную работу ученика на том уровне, на котором он в данный момент находится.
Нельзя спешить и идти по верхушкам. Есть вещи, которые должны быть проработаны, потому что, когда начнут включаться новые задачи, и многозадачность предстанет перед учеником во всей своей красе, ребёнок должен быть оснащён элементарными навыками и подготовлен к их соединению.