ИГОРЬ ИГОРЕВИЧ СИСМЕЕВ
(Продолжение. Начало: https://dzen.ru/media/id/5ef6c9e66624e262c74c40eb/voennyi-letchik-ispoved-posle-poletov-proscaite-golubi-638b20031dc95a278fce6b42 )
С первого июля я вышел в очередной отпуск и занялся вплотную тем, что планировал сделать еще при жизни отца и чему он отчаянно сопротивлялся.
Наш дом был построен в 1956 году, когда в нашем городке и в помине не было водопровода, а все водоснабжение осуществлялось из колодцев, а у крутых хозяев из водозаборной колонки. Мы с нашим соседом были крутыми. У нас прямо на разграничительной меже стояла такая колонка. Качнул десяток раз и пошла вода. Еще десятка три качков, вот и ведро полно. Понятное дело, что при таком водоснабжении никто в проект дома не закладывал ванну и теплый туалет. Все условия планировались и осуществлялись во дворе. Летом это был обычный душ под солнцем, а зимой городская баня за 14 коп, при полном безлимите времени помывки.
Водопровод в нашем городке появился где-то в середине следующего десятилетия, в году 65-67. Мой отец всегда гордился «Актом» о подводке воды к нашему дому под номером один. Что вроде, он первым в городе провел водопровод в частный дом. Не знаю так ли это было на самом деле, но при наличии у него такого друга, как отставного майора, начальника городской водопроводной сети тов. Липявки, он мог иметь Акт с любым другим коронным номером.
Проведя воду в дом, он успокоился и почил на лаврах, не думая об остальных жилищных благах. Вода текла из крана в раковину, а из нее в стоящее под ней ведро, которое приходилось выносить чаще, чем это было ранее. Мать доставала отца тем, что соседи у себя вместе с водой организовали и ванну с душем и теплый туалет, а он как привык по гарнизонам ходить «до ветру» в кукурузу, так и в век Гагарина продолжает это делать. Когда она его однажды окончательно достала, то он в сердцах спросил ее:
- Надя. Что ты от меня хочешь?
- Я хочу от тебя ванну и теплый туалет. Больше мне от тебя ничего не нужно.
- Хорошо. Ты их получишь. Я тебе обещаю.
По весне он организовал работы по строительству просторной пристройки для совмещенного санузла. Вырыл и забетонировал бассейны для септика, провел в пристройку воду, установил унитаз и притащил ни весть где купленную новую, тяжелённую чугунную ванну. Мать радовалась.
- Наконец то и у нас будет все, как у людей, И ванна, и теплый туалет.
Но её радость была преждевременна. Когда все это стало на свои места, отец позвал её и сказал: - Надя я тебе обещал теплый туалет и ванну?
- Обещал.
- Вот тебе теплое помещение, вот тебе унитаз, а вот тебе и ванна, о которой ты всю жизнь мечтала и из-за которой пилила мне шею. Получай. Я свои обещания выполнил.
- Так она же не подключена и теплой воды в ней нет. - Прости дорогая, про теплую воду и рабочую ванну у нас с тобой договора не было. Ванна есть? Вот ей и радуйся.
Так эта ванна простояла до 1994 года, используемая мамой как загашник для хранения кастрюль и прочей кухонной утвари.
Отец, воспитанный в спартанском духе, за годы службы в армии не мог терпеть и не переносил этих аристократических извращений: «теплую ванну», «чашечку кофе в постель» и «с утра шампанское». Ему больше по душе была городская баня, с ее пивом в буфете, очередью перед раздевалкой, шумной парилкой и блаженной моечной, где теплая вода текла из душа тропическим ливнем, и где не надо было волноваться, что что-то зальешь или кого-то затопишь. Такие бани, где лучше, где хуже, тогда были повсеместно по нашей стране до ее развала. Сегодня в нашем городе, насчитывающем более 100 тысяч жителей, такого архаичного явления как «коммунальная баня» больше нет. Сегодня везде сауны да спа-салоны, с ограниченным и дорого оплачиваемым лимитом посещения. Какая-то старушка доживающая свой век в ветхом частном домишке не в состоянии себе позволить такое дорогое удовольствие. И приходится ей мыться над тазиком, экономя воду и испытывая полное неудовлетворение от этого в принципе приятного процесса. А именно коммунальные бани в годы войны спасали наш народ от тифа, вшей и прочей напасти.
В Новосибирске на центральном вокзале в годы войны круглосуточно работала баня, в которой в обязательном порядке проходили помывку и санобработку эшелоны войск движущиеся на фронт и тысячи беженцев, спасающихся от войны и едущих в эвакуацию.
Наша городская баня в те годы работала по-фронтовому, практически без выходных в течении всей недели. Дни мужские и женские чередовались между собой, а в понедельник с утра до вечера в ней мылись солдаты близлежащих воинских частей.
Были в ней и банщики, супружеская пара стариков Ермак. Когда кто-то из них заболевал, то другой ходил в его смену, обслуживая клиентов, невзирая на пол, и их претензии. Если к Ермачихе мужики относились без стеснения, то старый Ермак, вращаясь среди красивых и уродливых женских тел, вызывал у них чувство стыдливости. Они возмущались, что их обслуживает мужик, требовали банщицу женщину. Тогда он выходил в переднюю и обращался к очереди ожидающих, со словами:
- Бабоньки. Там на меня ругаются, что я хожу по раздевалке среди вашей голой сестры, открываю и закрываю шкафчики. Требуют, что бы пришла Марья Ивановна. А она сегодня хворая, вот я за нее и работаю. Я предлагаю сейчас прекратить помывку, пока моя бабка не одужает. А вы расходитесь по домам, Бани сегодня не будет.
Бабы взрывались возмущением и требовали выгнать тех, кто осуждал старого деда. Он, заручившись их коллективной поддержкой, шел в зал и как ни в чем не бывало продолжал свой благородный труд, в борьбе за чистоту тела и духовное отдохновение, под струями текущей воды.
- Вот именно с ванны я решил начать создание житейских благ. Предстояло перепланировать и переделать практически все заново. Полностью переместить и унитаз, и умывальник и саму ванну. Кроме того необходимо было увеличить и объемы емкостей септика, перенеся их в совершенно другое, новое место.
Человек одержимый работой, когда видит, что она получается, не следит ни за временем, ни за режимом сна и отдыха, ни за питанием, абсолютно ни за чем. У него одно в голове: «Давай, давай, вперед…» В таком режиме я проработал весь отпуск, чертовски устал, но получил удовлетворение от своими руками свершённого.
За оставшееся месяцы лета мы с Валентиной сделали очень многое. Она, как вызов окружающему серому унынию, придумала покрасить дом в светло сиреневый цвет, выделив окантовку оконных проемов белым колером, а сапожок фундамента густым серым тоном. По-немецки были перекрашены оконные рамы, сочетая ярко-жёлтый и шоколадно-коричневые цвета. Вместо старой прогнившей деревянной ограды палисада установили ограждение из металлических рам, затянутых сеткой-рабицей. Да и сам палисад приобрел ухоженный вид, засияв кустами поздних цветов.
Жизнь налаживалась, жить становилось веселее. Когда к концу сентября все основные работы были выполнены и можно было уверенно входить в зиму, я задумался над тем, что меня давно беспокоило – строительством гаража. К тому времени у меня практически все необходимые материалы были заготовлены. Отлитый фундамент ждал своей участи в качестве строительного базиса. Оставалось найти бригаду рабочих, которые в короткое время смогли бы выгнать стены гаража и завести его под крышу. И таких четверых ребят я нашел на стройке нашего центра. Они согласились приступить к этой работе буквально через две недели, после того, когда закончат кладку стен главного технического бокса автобазы.
К назначенной дате, 14 октября, я привез машину карьерного строительного песка и одолжил у своего друга электрическую бетонно-мешалку. Мы договорились, что рабочие все время строительства будут жить у меня, чтобы больше часу было на выполнение работ. В субботу в пять часов утра, я должен был приехать в Борисполь, где забрать их с их инструментом и одеждой.
В два часа ночи услышав сильный шум, я взглянул за окно и увидел, что на улице идет почти тропический ливень. Большая часть моего двора, и особенно место вокруг стройплощадки, были полностью залиты водой, а куча строительного песка благополучно исчезла, размытая по всему двору струящимися водными потоками. Ни о какой стройке, в такой ситуации уже не могло быть и речи. Посетовав на неудачу, я сперва расстроился, а потом оценив обстановку понял, что это даже хорошо, что небеса низвергли на землю потоки воды, прекратив не начавшуюся стройку. Все дело было в том, что световой день уже тогда составлял менее десяти часов, и с каждым днем катастрофически сокращался. А периодически срывающиеся осенние дожди, не давали бы возможности ритмично работать и класть кирпичную кладку. Небеса оградили меня от ошибочного шага, заготовив мне серьезное испытание на следующий год, о котором я пока даже и не догадывался.
Но самым главным достижением нашей трудовой деятельности этого сезона стало то, что спустя три десятка лет мне удалось осуществить давнишнюю мамину мечту о теплом туалете и особенно ванной. После утепления изнутри стен очередным рядом кирпича и полной обкладки их керамической плиткой, переделки системы водяного отопления и установки газовой водонагревательной колонки, наша ванная комната приобрела тот вид, который она должна была иметь в конце последнего десятилетия Гагаринского века.
Занятость увлекательным делом и интенсивным трудом привела к тому, что, наконец-то, и Валентина поняла, что её недуг злоупотреблением спиртным, так просто не пройдет и, согласилась на лечение кодированием. Я быстро нашел клинику, в которой по методу профессора А.Довженко осуществляют эти методики лечения. После записи по телефону на предварительное собеседование, в назначенный день и час мы вошли в кабинет врача-ассистента. Я вошел первым, Валентина за мной следом. Врач предложил мне сесть за стол напротив его, а Валентине, присесть в сторонке. Он начал задавать мне вопросы, думая, что я пришел лечиться. Когда же выяснилось, что в лечении нуждаюсь не я, а моя супруга, он дал нам команду поменяться местами и стал спрашивать Валентину о том же самом, что и меня буквально минуту тому назад.
Через неделю мы снова приехали в эту клинику, где к тому времени собралось немалое количество страждущих со своими группами поддержки. Было их человек около полусотни. В назначенное время, нас всех лишних, удалили из большого зала, в котором должен был состояться этот сеанс одновременного ковыряния в мозгах, и игр на сознании и подсознании людей, оступившихся и погрязших в грехи от пристрастия к Бахусу. Сеанс длился около четырех часов. За это время я, ожидая жену, много передумал. Меня одолевало сомнение, что таким коллективным и огульным методом невозможно что-то изменить в мозгах и сознании отдельного конкретного человека. К счастью, по влиянию этого тренинга на сознание Валентины, мои опасения были напрасны. Метод профессора А.Довженко сработал. Он сыграл свою роль, сделал свое благородное дело. По окончанию сеанса кодирования Валентина вышла из зала вся какая-то, морально опустошенная и почти в состоянии прострации. Такое состояние продлилось еще пару дней, после чего она стала потихоньку отходить и возвращаться к нормальной жизни.
Для того чтобы у нее не было соблазна, я убрал из дому все что содержало спиртное, что могло бы спровоцировать её на рецидив. Но время шло, и каких либо её попыток, попробовать спиртное я не обнаруживал. Более того, месяцев через шесть я сам попытался её спровоцировать простым шампанским. Она отказалась, передернув плечами и скривив лицо, как будто съела что-то крайне неприятное. Это была её победа. Победа над собой и над коварным Бахусом. Больше у нас с ней проблем на подобную тему не возникало. Вот на такой ноте, мы завершили ещё один трудный для нас год.
(Продолжение следует)