Ходить в городе в школу, в больших неудобных валенках, Ниночка стеснялась. Поэтому, как наступили холода, Мама купила ей в сельпо недорогие высокие ботиночки на тонкой байковой подкладке, как говорят, на рыбьем меху, на полтора размера больше, чем надо, чтобы в холод носки поддевать.
Чтобы не сильно болтались на ногах, Ниночка напихивала вовнутрь ваты, когда ходила в школу.
Носки были толстыми, грубыми, из самодельной овечьей шерсти.
Помню, как в деревне, когда мы ездили туда с мамой и, когда еще была жива Бабока, она показывала мне, маленькой девочке, как управляться с веретеном, я даже пробовала прясть и вытягивала из сальной, пахнущей скотиной, сеном и навозом, шерстяной копны, неровную, комковатую нить, пыталась крутить веретено между пальчиками…
Из такой нити вязали носки и варежки. Они были жёсткими, вонючими, но очень плотными и теплыми. А, чтобы сильно не протирались, их подшивали на пятках куском грубой ткани. Запах этой шерсти до сих пор остался у меня в памяти.
Такие носки были у Ниночки, две пары , на смену. И варежки, тоже огромные. В школу она их не одевала, а вот , когда домой ехала на мотовозе, зимой, обязательно, иначе бы ноги и пальцы отморозила, легко.
В ту субботу с утра заметелило, а мороз никуда не ушёл, как бывает обычно с началом снегопада.
Нина прибежала из школы, поставила свои тонкие сапожки на печку, чтобы прогрелись, попила чаю с куском хлеба, собрала в старый заплечный мешок вещи на стирку, банку из под варенья и толстые варежки.
Одела на себя все, что можно было одеть: майку, две кофтенки, чулки, рейтузы, еле застегнула ботиночки на ногах, облачённых в толстые носки, повязала два платка - вниз тонкий ситцевый, сверху шерстяную шаль, которую отдала ей Мама. Утеплилась как смогла.
До станции дошла нормально, в движении было не так холодно, только лицо мерзло на ледяном ветру.
Дольше обычного ждали отправления мотовоза, никак не раскочегаривался…. И народу было немного, видно, кто мог себе позволить, не поехал в деревню в такую погоду.
Зато , Ниночке удалось занять место в самом уголке, в начале вагона, там , почти, не дуло при езде… Но, все равно, это особо не спасло, пока доехали до конечной, у всех пассажиров зуб на зуб не попадал…
Даже взрослые бывалые мужики, обычно весело болтающие и дымящие самокрутками на подножке, сегодня сидели в вагончике, негромко переговаривались, зябко кутались в тулупы и прятали большие, холодные руки, в карманы.
Метель, тем временем, не утихала.
Пять человек, включая Нину, спрыгнули с мотовоза и отправились дальше пешком. Пока дорога тянулась лесом, было не так тяжело. Хотя, просеку и замело, но , все-таки, деревья защищали от ветра и понятно было, куда идти.
Двигаясь, немного согрелись, держались все рядышком, никто не отставал…
Но, лес закончился, а тропинку полевую замело начисто.
Темень, пурга, мороз, до дома ещё километра полтора, а впереди только белая мгла, Ниночке стало страшно.
Ноги , несмотря на носки, были давно ледяные, в ботинки набился колкий скрипучий снег … но надо было идти.
Если бы, через некоторое время, не перестало вьюжить , все бы так и замёрзли в поле. По бездорожью, по пояс проваливаясь в рыхлый сухой снег, промахнулись в темноте, ушли мимо села, в сторону…
Только, когда немного посветлело и Луна выглянула из-за тучи, кто-то оглянулся и увидел вдали огоньки.
Как возвращались и добирались до деревни, Нина плохо помнит. Отдельные всполохи, то, как ползла, то, как лизала липкий снег, растапливая его языком, очень пить хотелось, как кто-то толкал, тащил за ворот и орал матом , то, как кто-то бил по щекам. А потом, как вспышка, Мама!
Как есть, в чем была, затащили сестра с матерью Ниночку, как заледеневшую статую, в теплую избу, прислонили к горячей печке , стали стягивать с неё примерзшие вещи, растирать руки и ноги.
- Когда дочь начала шевелить отогревшимися пальцами, мать смахнула слезы со щёк, налила полный стакан мутной вонючки самогонки и приказала:Пей!
Нина зажала нос, выпила залпом, задохнулась, закашлялась, слёзы хлынули горячие, по холодным щекам полились.
А внутри, от живота по всему телу разлилась огненная лава…и эта горячая жижа подхватила Ниночку и унесла в чёрную бездонную пропасть…
Очнулась Нина на следующий день, к вечеру. Мама решила оставить дочь на неделю дома, приходить в себя.
На удивление, девушка не простыла, к понедельнику отлежалась, а во вторник, в город из деревни шла машина из магазина, за товаром, с ней Ниночка и уехала, в город, учиться. В валенках… ботиночки развалились.