Закрыв за ней дверь, я пошла на кухню сделать себе кофе. Выглянув в окно, я увидела, как мать идет к своей машине. Справа кто-то побежал, я присмотрелась, это оказался Паша. Какого черта ему надо?! Он подскочил к матери, и они о чем-то заговорили. Я готова была убить этого негодяя, пожалев, что расчувствовалась и дала ему деньги.
Мать уселась на водительское сиденье, а рядом устроился Паша, и машина выехала из двора.
Начало истории здесь
Предыдущая глава
В голове родились сразу непристойные мысли, пыталась отогнать их. Я не вправе указывать, как кому жить, хоть это и выглядит до неприличия мерзко. Меня передернуло, когда я представила их вместе в одной постели.
"Ладно, Ира", - остановила я себя, пусть разбираются сами, не хватало мне еще забивать голову такими вещами.
Вернулась к компьютеру, успевшему впасть в спящий режим, и нажала клавишу. Отпив терпкий кофе без сахара, напоминающий мне мою жизнь, я приступила к планированию. Заказчик был старый и в прямом, и переносном смысле. Мы работали уже несколько лет, и его устраивал результат. Клиент денег не жалел, потому апартаменты для всех его детей с конкретными пожеланиями, а так же для любовницы я разработала так, что он остался доволен. Потому рекомендовал меня своим друзьям. Конечно, со стороны может показаться, что работу я получала по другому поводу, но нет, лишь отношения заказчик - исполнитель.
Но как я не старалась отвлечься, мысли мои были далеко. Выругавшись, я взяла телефон и набрала матери. С каждым гудком я нервничала все сильнее, хотя не до конца понимала, почему это меня так задевало. Хотелось поговорить с кем-то, но кому можно доверить такое, я не представляла. Подруги были, но посвящать их в настолько интимные вещи желания не возникало, ведь все сказанное тобой может быть использовано против тебя. Ох уж эта женская дружба.
Я открыла телефон и забралась в сокровенное, скрытое от посторонних глаз паролем. Ничего такого, просто не хотелось никому объяснять, почему я храню эти фото. Леша улыбался. Я так хорошо помню его лицо, что способна нарисовать по памяти, если бы умела рисовать, конечно. Его образ настолько плотно засел во мне, что нет возможности забыть. Даже на той черно-белой фотографии, которая указывает на его последнее пристанище, я выучила каждый штрих, ведь так часто смотрела на нее все эти годы.
Юра перестал ходить со мной туда, но знает, что каждый Лешин день рождения я должна поздравить его, и не препятствует этому. Мы ходим с Даней, оставив близнецов дома. Это место не для них, хотя Данька бывал здесь с самого рождения, но он должен помнить того, кто дал ему жизнь.
Иногда я задумывалась, какой была бы моя жизнь, не случись того, что случилось? Мне представляется все, как в сказке. Конечно, я романтизирую, ведь это так просто делать в своей голове, но что бы вышло на поверку? Этого никто никогда не узнает. Готова была бы я пожертвовать тем, что у меня есть сейчас, при условии, что я знаю о своей настоящей жизни, и отмотать все назад, чтобы увидеть, как сложилось бы с Лешей? До недавнего времени я бы ответила не задумываясь, но сейчас, когда у меня есть близнецы, этот выбор стал очень труден.
Я листаю немногочисленные фото, на которых мы молодые и счастливые, и кое-где виден Юра, только здесь мы еще не знаем, что нам предстоит быть вместе. Раньше я всегда проваливалась в прошлое, вспоминая, когда именно был сделан кадр, но сейчас даже фото не способны перенаправить мои мысли в другое русло, они снова возвращаются к матери.
Через час я не выдержала, хлопнула крышкой ноутбука, будто он был в чем-то виноват. Убедившись, что техника цела, быстро оделась и поехала к матери. Уверена, что они именно там.
Мои опасения подтвердились. Она все же открыла мне дверь: немного всклокоченная и удивлённая.
- Вроде виделись, - сказала мать.
- Пустишь? - хотела я пройти мимо нее, но она не пустила. - И давно у нас поход в гости в одностороннем порядке? - удивилась я.
- Ирка, мне сейчас некогда, у тебя что-то срочное?
- Да вот соскучилась, - заглядывала я за ее спину. - Ты не одна?
- Почему это тебя волнует?
Я хмыкнула. Мне все же удалось отодвинуть ее в сторону, и я вошла внутрь.
- Я видела, как этот урод садился к тебе в машину! - не выдержала все таки я, а мать закатила глаза, закрывая дверь.
- Ирина, умерь пыл. Не ты ли мне говорила, что между вами ничего нет.
- Но это не значит, что ты должна тащить домой всех!
Она взяла с полки пачку сигарет и вытащила одну. В нос ударил табачный дым, и я отогнала его от себя ладонью. Ее короткий халат обнажил и без того довольно большой процент оголенного тела, и мне стало противно. Я отвернулась, покачав головой.
- Если у тебя все, прошу удалиться, - надменно продолжила она, все же поправив полу халата. Она облокотилась на стену и продолжала курить, не сводя с меня взгляда.
На глаза попались мужские ботинки, еще одно подтверждение. Не разуваясь, я быстро добежала до комнаты и открыла дверь. Он застегивал джинсы, когда я вошла.
-Ах ты мрАзь! - задохнулась я от беспринципности этого типа, которого теперь и по имени не хотела называть. Мои глаза метались в поиске того, чем можно запустить в мужчину. Ничего не придумав, я бросила в него сумку. Он поймал и спокойно положил на кровать.
- Не надо сцен, дорогая, - подначивал он меня, а я слетела с катушек. Бросилась на него, молотя куда ни попадя кулаками.
- Полегче, полегче, - он крепко сжал меня в объятьях, а я рычала и пиналась. Каблук достал до самого интересного места, и он выпустил меня, схватившись за пах и заскулив. Я толкнула его, что он повалился на пол, и посчитала себя отмщенной.
- Браво, - хлопала в ладоши мать, наблюдая эту сцену. - Зажгла. Правда, не совсем понятно, кого именно ты ревнуешь. - Она снова затянулась сигаретой.
Ну о чем, скажите, говорить с этими людьми. Я уже пожалела, что приперлась сюда. Выставила себя полной дурой. Схватив сумочку, я ломанулась к выходу.
- Чтоб больше я тебя никогда не видела, - повернулась я и выплюнула эти слова в Пашу.
- А ты, - ткнула я пальцем в мать. Эмоции переполняли. Я сжала кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в ладони. Хотелось наговорить гадостей. - Стареющая молодящаяся профурсетка, - ввернула я слово, неизвестно откуда возникшее в голове.
Ее брови взмыли вверх, на лице продолжала сохраняться улыбка.
- Ты же нужна ему только для денег, разве не понятно? - разошлась я, опуская самооценку матери. - Он и ко мне приходил за этим, уж не знаю, что наплел тебе. Неужели ты и впрямь посчитала, что можешь быть интересна мужчине, который тебе в сыновья годится?!
Улыбка матери осталась, но суть ее в корне изменилась, она была больше выстраданной и нарисованной для других. Для меня, например. Но слова уже вылетели из моего рта. Я ужаснулась, что наговорила ей такого, тем более при чужом человеке, и моя уверенность улетучилась, на ее место пришел стыд и сожаление. Но то, что я услышала потом, заставило мои волосы зашевелиться.
- Спросить бы о том твоего Лешу, да только он не скажет, - процедила она слова, - слишком мертв.
Продолжение здесь