Это сейчас Новосибирск – город с населением больше полутора миллиона человек и площадью свыше пятисот км², а когда-то на этом месте располагалась всего лишь небольшая деревушка, но и она не избежала проблем больших городов – чрезмерного количества мигрантов и следующего за ними по пятам перенаселения.
После семей мостостроителей на новую территорию подтянулись переселенцы с разных территорий. Кто-то бежал на новые территории с надеждой на лёгкую наживу, кто-то – не от самой лучшей жизни. Да, крепостного права уже как 37 лет не было, но вот плохое (и это ещё мягко сказано) отношение помещика никто не отменял. Кроме того, иметь в семье семь-восемь детей было не только нормой – но и обыденностью. Те, кому, якобы, тесно в одной комнате с сестрой или братом, представьте, что этих сестёр у вас четыре, да и братьев в придачу ещё трое: а комната на всех по-прежнему одна.
Обычный день в деревне тогда выглядел так: на работу вставать нужно в 5 утра. Затем – тяжёлая работа в полях. Спросите: сколько часов работали? А сколько помещик скажет. И, можете быть уверены, что он не знал, что такое трудовой кодекс, а нормы рабочего времени для него были чем-то настолько же чуждым, как полёты на Луну. Платили крестьянам теми же продуктами, которые они сами выращивали на полях. Да и зарплатой в современном понятии слова эти подачки назвать тяжело – жалкий минимум, кое-как достаточный, чтобы крестьяне могли на ногах стоять и мотыгу держать.
А тут, как гром среди ясного неба: в Сибири! Мост построили через Обь! Да и не какой-то там – из гнилых брёвен, который развалился бы через месяц – а выполненный в виде «полупараболических стальных ферм с опорной стойкой, с двухраскосной системой решётки ферм и одним криволинейным поясом». Многие это не то, что представить – выговорить сразу не могли. И, как вишенка на торте: железная дорога – символ прогресса и процветания.
Однако то, что выглядит в теории идеально, далеко не всегда является таковым в реальности: из газеты «Сибирская жизнь» № 106 от 1898 г. можно прочитать, что левый берег в то время был ещё заболочен, что затрудняло доступ к основному ресурсу – воде. Дойти до реки через топи – обратно пропорционально профессии сапёра: если он должен не наступить на одиноко стоящие мины, то в болоте, наоборот, нужно не увязнуть во всём вокруг одиночных кочек. Да и то пройти по ним возможно, только если они вообще имеются на этом участке болота.
Хорошо, что есть колодцы: свежая, чистая вода… которую разбирают местные: в основном рабочие и люди, служащие на железной дороге. Приезжим, если же и доставалась вода из колодца, то с самого его низа – смешанная с илом и всем тем, что в колодец успело упасть сверху. На следующий день, когда колодец заполнялся водой – всё повторялось. Теперь, у переселенцев вместо 5-6 братьев и сестёр, их насчитывалось 826 – и каждый из них, конечно же, хотел есть и пить.
А теперь: плюсуем к нехватке воды сырой климат, голод и отсутствие нормальных лекарств – и получаем огромное количество различных заболеваний. Неожиданно, всё в той же статье 1898 года говорится, что положение этих переселенцев являлось не таким плачевным: ещё хуже оно было у тех, кто переселился сюда прошлой осенью: потратив за зиму хоть какие-то остатки ресурсов, уже к весне эти люди были невероятно истощены. Это повлекло за собой новые болезни, да и слово «бедность» для них было бы комплиментом –долгов у них имелось настолько много, что проще было назвать тех, кому они не задолжали, чем тех, кто им всё-таки одалживал деньги.
Однако стоит упомянуть и позитивный момент: бедственное положение взволновало общественность и уже в скором времени переселенческие комитеты взялись за устранение проблем. При помощи железной дороги, на поездах доставлялось продовольствие и медикаменты, в дальнейшем началось освоение левого берега Оби.
Конечно, развитие шло полным ходом. Однако это не отменяло и различных проблем: всё той же нехватки продуктов и роста преступности. Чем больше ресурсов накапливалось в руках одних, тем больше их хотели заполучить другие. Так что ожидайте новых историй в рубрике «Дикий Запад Сибири»!