Начало
Зал ожидания-11
-Старик - молчун. А ты вон какая разговорчивая!- буркнула Валентина, тоже перейдя на "ты".
-Так я не ихняя, пришлая. Прибилась к ним лет семь тому уж как. Сначала пособить позвали. Да затянулась моя пОмочь. Мёрли у них роженицы! Жаль мне стало баб, тех что еще на сносях были. Досмотрела их. Приняла младенчиков.
А там другие просить стали. И нас, мол, до родов проведи. Так и стала я дитячьей проводницей на свет Божий. Вместо районной консультации, стало быть. Я ведь не просто сама собой повитуха. Акушерка я. Диплом имеется, стаж тоже.
-Ты вот что, милая! - продолжила лесная жительница.- Ты со мной отдельно расплатись! Наперед.
-А зачем тебе деньги? У вас же магазинов-ресторанов нет! - с насмешкой произнесла Валентина. Ее вообще веселила вся эта история с меркантильным народцем в таежной глухомани. Она о старообрядцах иного мнения была. Хотя...
Хотя ведь никто не говорил ей, что старик из поселения староверов приходит. Это она сама так решила. Увидела, как крестится двумя перстами - еще больше уверилась в этом. Так может они и не старообрядцы вовсе! А так, лихие люди, сами по себе, ни законов, ни властей не признающие.
И зачем она к ним как овца на заклание идет? Сама не родит? А дитя отберут? Какая ж тогда разница! У них ей к чему оставаться, коли власть Козыря не сегодня-завтра кончится!
Валентина устала.
-Эй, слышь, отдохнем давай! Как тебя звать-то?
-Марьей зови,- отозвалась проводница, не замедляя шага.- А отдыхать нам нечего. Мы пришли, считай. Вон за теми сосенками уж избы покажутся. Ты давай-ка туточки расплатись!
Женщина остановилась. Подождала Валентину.
-Отвернись, Марья! Мне достать надо, - Валя расстегнула верхнюю куртку, стала шарить в подкладке. Нашла фасолинку.
-Возьми! Да помни, что я наперед с тобой расплатилась. Как условлено. Не с приисков иду, сама понимаешь!
Марья рассматривала самородок. Обтерла краем рукава, плеснула воды из фляжки. На зуб попробовала.
-Поди, на приисках-то ищут эту пропажу, а? - засмеялась недобро.
Валентина внутренне съежилась. Мутная она какая-то, эта Марья! Но назад уже ходу нет. Будь что будет!
За молодым сосняком показались почерневшие срубы. Любопытно: лесок новый, а избы старые. Залаяли собаки. Каждый домишко стоял особняком. Свой загон для скота. Сарай, куда больше избы. Огород. У всех примерно одинаковые наделы земли. Огорожены от скотины и зверя. Вдоль прохожей тропы, от дома к дому, тянется деревянный желоб. В землю врыт.
-Водопровод что ли? - спросила Валентина.
-Ага, - буркнула Марья.- а вот канализации, прости, нет. А в древнем Риме, однако, была!
У одной из изб они остановились. Марья стукнула деревянным молотком о столбик, обитый сверху железом. Молоток был привязан веревкой. На крыльцо вышел знакомый Вале старик.
-Карпыч! Принимай пополнение! Да в бане не вели ее парить сильно. Устала я, не хочу в ночь хлопот.
Старик обернулся, позвал кого-то. Вышла женщина. Подошла к Валентине:
-За мной иди!
Они обогнули избу и сарай. Подошли к небольшому низкому строению. Из трубы дым не шел, но им пахло. Баня?
-Сперва мытье, - коротко сказала женщина.
Смерила Валентину взглядом, задержав его на животе:
-Помощь нужна?
-Справлюсь,- ответила Валя.
-Если что, зови! Авдотья я. Туточки буду. Не уйду.
Низко нагнувшись они, одна за другой, вошли в предбанник. Валентина забеспокоилась. Она что - тут должна раздеться и оставить вещи? Рядом с этой... Да она даже верхнее не может тут скинуть! А в бане вымокнет все.
-Можешь крючок накинуть, я на двор выду! - Авдотья смотрела на нее скорбно.- Оденешь все чистое. Вон сготовлено тебе! Свое помыть можешь. На лавке оставь. Сама просушу.
-Спасибо! - выдавила Валентина.
Стыдно было поднять глаза на Авдотью. Обидела женщину недоверием.
Валя быстро накинула крючок, как только дверь за Авдотьей закрылась. Торопливо разделась. Все самородки собрала в свой носок, надела второй, завязала узлом. С ним и вошла в баню.
Мамочка родная! Счастье-то какое! Бочка холодной воды. Бак - горячей. Веники на выбор, запарены уже в деревянной шайке.
Валентина села на лавку. Куда ей на полог подыматься! Баня не жаркая. Но тепло. Обнимает тело, ласкает кожу, ноздри щекочет слега дымный дух... Валя заплакала. Сколько не мылась по-человечески! В ручье вода холоднючая. А в избе над тазиком разве намоешься так!
На стене висела мочалка-самовязка. Валя сняла, повертела в руках недоверчиво. Да нет, видно же - новая!
Терла себя, смывала, снова намыливалась, окатывалась водой. Мыло пахло воском. Из воска и есть! Валя почему-то обрадовалась этому открытию. Уликов она не приметила, но пчелки точно тут водятся! Вон на оконце и свечка восковая, видно, что самодельная.
А Авдотья-то ждет! Поспешить бы надо. Валентина постирала свою одежду. Неудобно, что чужой человек будет даже нижнее белье развешивать. Но делать нечего, оставила все на лавке. Надела через голову длинную рубаху, сверху просторное платье. Обернула голову сухим полотенцем. Все приготовила Авдотья, все предусмотрела! Авдотья - это Дуня? Или Дуся? Как ее в детстве звали?
С этой мыслью Валентина шагнула за порог к ожидавшей ее женщине. Узелок из носков с самородками внутри остался висеть на стенке.