ИГОРЬ ИГОРЕВИЧ СИСМЕЕВ
(Продолжение. Начало: https://dzen.ru/media/id/5ef6c9e66624e262c74c40eb/voennyi-letchik-ispoved-posle-poletov-kak-vorovali-pochernomu-6388b7e72578147c74aa98a3 )
Не взирая на то, что в стране Украина в то время был несусветный бардак, но, тем не менее, благодаря тесным экономическим связям со своим вчерашним родителем, российским объединением «АвтоГАЗ», фирма продолжала развиваться и начала уверенно строиться. Дела наши шли неплохо. У нас ни разу не было задержек с зарплатой. До 1995 года не было вынужденных простоев, неоплачиваемых отпусков и сокращений. Мы четыре раза получали на свои акции дивиденды, суммы которых, в десяток раз превышали стоимость первоначально приобретенных ценных бумаг.
Мое техническое задание на проектирование административно-производственного и складского комплексов, не только приобрело форму строительного проекта, но и притворялось в жизнь. Проектными работами и авторским надзором за ходом строительства, занималась частная группа молодых проектировщиков, возглавляемая неким Леней, молодым мужчиной, лет до тридцати пяти. Они появлялись у нас на стройке, раз в неделю, оценивали состояние выполняемых работ и тут же, в случае необходимости, вносили свои коррективы, которые через пару дней, после согласования с какими-то государственными контрольными органами, приобретали силу. Зная, что затягивание строительства ведет к его непомерному удорожанию, руководство фирмы денег не жалело. Если нужно было что-то срочно сделать, а подрядчик, ссылаясь на отсутствие рабочих и невозможность использовать их больше положенного КЗОТ времени, переносил работы на завтра, то здесь вступала в силу личная заинтересованность тружеников. «Золотой телец» в виде налички за аккордно выполненную работу поднимал в строительной бригаде чуть ли не комсомольский задор и героический порыв двадцатых и тридцатых годов, когда с призывным «Даешь!» на нашей земле рождались «Магнитка» и «Днепрострой». Мужики работали без отдыха по двое суток подряд и днем, и ночью, прерываясь на прием пищи да небольшой часовой перекур со сном. Часто бывая на стройке, встречаясь со строителями и проектантами я узнал одну из хитростей строительного искусства, это фундаменты на «висячих сваях».
До моего сознания не доходило, как это так может быть, что фундаментная свая, на которую опирается вся огромная стройконструкция, может быть висячей. А это именно так и есть. Когда начали забивать сваи под основной корпус, то они, десяти метровые, после двух-трех ударов бабы копра, входили в грунт, как гвозди в песок, и там бесследно исчезали. Я раньше упоминал, что нам под место строительства, был выделен рекультивированный участок бывшего полигона городской свалки, в недрах которого еще до тех пор шли процессы брожения и гниения отходов. Молодые ребята проектанты, быстро нашли способ, как решить эту проблему. Они предложили сварить по всей площади свайного поля каркас из арматуры, приварить к нему сваи, а потом всю эту конструкцию залить бетоном. Таким образом, удельная нагрузка от сваи распределялась на всю большую площадь, что и снимало проблему. Конечно в этом были дополнительные затраты, но это лучше, чем угробив массу средств, отказаться от строительства вообще.
Параллельно с нашим центром в различных городах Украины местные директора строили свои не только СТО, но и целые сервисные центры. Так в Алесандрии В.А. Кузькин, для которого все вокруг происходящее виделось только как «Кошмар-караул», построил вместе с СТО, автомагазин и крытый паркинг для своих сограждан.
Не отставали от него и В.В. Улич в Тернополе, и плутоватый Сашко Купчинский в Ровно, и Эмиль Фареныч в Мукачево, и Николай Хаджинов из донецкой Марьинки, а так же и многие, многие другие.
Строительство нашего большого комплексного объекта, начавшееся чуть более полутора лет тому с пробного штриха на первом листе ватмана его проекта, подходило к завершению. Оставались только мелкие доводочные работы. На которые генподрядчик, руководитель одного из СУ Киева В.В. Петренко просил еще пару недель, на что тут же на совещании шеф ответил ему:
- Ни хрена. Мы как запланировали, так и начнем переезд с 15 сентября. И начнем его с нашего десанта, с ПТО.
А это означало, что мне и моим сотрудникам придется первыми обживать этот не до конца завершенный объект, где на четвертом этаже, месте нашего будущего пребывания не везде был постелен на пол линолеум и не все электророзетки, откликались над подсоединение «тестера» показанием напряжения в 220 вольт. Обычные строительные недоделки. Так оно и вышло.
15 сентября 1993 года я со своими товарищами погрузил на грузовик мебель и имущество ПТО и первым, как десант Цезаря Кунникова в годы войны, под «пулеметное» стрекотание перфораторов, долбящих отверстия в уже готовых и окрашенных стенах для телефонной разводки, занял плацдарм на четвертом, еще не доведенном до ума этаже.
Первое время нам было вольготно. Телефонная связь с главным штабом отсутствовала. Мы работали по своему плану, исполняя все ранее нами намеченное. Никто нам не мешал и нас не беспокоил. К тому времени личный состав моего отдела подрос и кардинально поменялся. Вместо ушедших, как не выдержавших «лихой доли» и страдавших при Волкове от безделья В Петрика и И.Чемрова, понявших, что с моим приходом надо начинать работать, ко мне в явочном порядке были назначены новые люди. Заместителем стал А.Т. Билан, так и не создавший центр по подготовке специалистов автосервиса, Технологом В.И. Куролап. Перешел из снабжения ОКС В.И. Дзюба, ранее работавший снабженцем в машиностроении, и как, он сам заявлял, что «ни черта» не смыслил в строительном бетоне, балках, блоках, арках, ригелях. Все они были значительно старше меня и «подгребали» к пенсионному возрасту. Хоть их ко мне присылал отдел кадров с предупреждением по телефону, что:
- Это старый приятель семьи Генерального, а за этого перед Святославом Матвеевичем ходатайствовал, «аж сам …. Ну вы понимаете кто, это?... Да, да. Он самый».
Они приходили ко мне и говорили:
-Товарищ начальник. Прибыл под ваше руководство. Укажите где сесть и чем сейчас нужно заняться? Что сделать?
Старый Белан А.Т., по праву заместителя, брал на себя инициативу и говорил вновь прибывшему:
- Правильно понимаете текущий момент. Товарищ. А что сейчас сделать? Так это сбегать в придорожное кафе и купить бутылку водки. А там, за ней в беседе, ты нам расскажешь о себе, а мы увидим какой ты в деле.
Товарищ шел и приносил ему заказанное. Потом во время обеденного перерыва щелкал запираемый дверной замок кабинета. На стол доставались принесенные из дому все наши бутерброды и после контрольного пересчета Биланом сколько нас тут всех присутствует, они разрезались на количество частей, соответствующих количеству собутыльников. Все эти части выкладывались на большую тарелку для общего потребления. Поскольку Василий Иванович вообще не пил, но Билан как мой «стар-пом» и главный в нашей «кают компании», его от вноса средств вскладчину не освобождал и следил, что бы он исправно, в свою очередь бегал в кафе. А тот и не отказывался. Все мои мужики, хоть они и пришли, кто как дальний родственник Генерального, кто как от «того Аж.аж… самого», были нормальными и не амбициозными людьми. Жили мы дружно без подстав. Я не редко покрывал их проколы, и так же не редко получал за них от шефа. Но это не мешало нам строить и поддерживать взаимно уважительные отношения. А когда, в первые дни каждого нового месяца, к нам из регионов приезжали с отчетами наши подопечные, и кто-то из них желая сдать нам отчет, повертев ручкой запертой двери, начинал выстукивать по дверному полотну, строго секретный сигнал «Два длинных и три коротких», Белан говорил.
- Это либо чужак, либо Федька. Опять, скотина, с пьяна, секретный код перепутал. Ну сколько ему можно повторять, что надо стучать наоборот: «Три коротких и два длинных».
Потом когда мы все таки впускали стучавшего то Белан, своим напускным тоном и необычной форме общения нападал на него:
- Че? Пришел сдавать отчет? А бутылка есть?
- Она у меня всегда с собой.
- Доставай. Сейчас с нами пообедаешь, а потом посмотрим. Что ты там наработал?
Поле этого, каждый оставшийся на тарелке кусочек, от ранее разделенных бутербродов, делился пополам после чего закуски становилось «в два раза больше».
Комната технического отдела была большая и свободная. Когда я в процессе общестроительных работ увидел, какие получаются маленькие кабинеты со строительным шагом 3х6 м, то попросил зама по строительству не устанавливать стеновую перегородку, а сделать нам одну комнату из двух. Потому что в таком случае две комнаты по 18 м. НЕ РАВНЫ, а значительно меньше одной в 36 м. В основе этого моего замысла лежало то, что нашей службе со временем придется расширяться, принимая к себе новых сотрудников, по новым направлениям. Так оно и случилось. Вскоре, в наш отдел был территориально присоединен Инженер по технике безопасности и охране труда Ефим Борухович Будницкий, бывший танкист-подполковник. С ростом под два метра. Когда я его спросил:
- Фима. Как вас с таким ростом взяли в танковые войска? Вы же в танк не влезете?
На что он мне ответил:
- Когда я поступал в высшее киевское танковое, мой рост был чуть меньше метр семьдесят. А когда из него выпускался, то был уже метр девяносто пять. А потом я еще подрос. Вот поэтому, из-за роста, я всю жизнь прослужил не в танковом подразделении, а технической броне-танковой службе. На ней я и вырос до подполковника.
Фима был очень приятный и обходительный иудей. С ним было очень просто общаться и легко и беззаветно дружить. Он мне даже помог в повышении моей летной пенсии. В то время Фима втихаря подрабатывал в пенсионом отделе обл. военкомата, помогая за копейки в перерасчете пенсий в соответствии с их индексациями, по причине галопирующей инфляции. Как-то раз он подошел ко мне и положив на мой стол какую-то бумажку и сказал:
- Смотри. Вот такая у тебя в этом месяце будет пенсия.
- Фима, откуда это у тебя?
Тогда- то он и раскрыл мне свой секрет. После этого, я на свою ответственность стал отпускать его с работы. Прямо с утра его задачей в этот день было попасть на глаза Генеральному, либо нашему доброму Церберу, Леониде Антоновне. А в те дни, когда генеральный отсутствовал из-за командировок, то Фима на работу вообще не выходил. А я ему на всякий случай придумывал задания, где он должен был в этот день быть и находиться. Однажды он пришел и сказал мне:
- Я в пятницу смотрел твое личное дело. А почему ты не получаешь надбавку к пенсии за свой «1- класс, военного летчика»?
- Я не знаю. Я даже не догадываюсь, что из-за него есть добавка к пенсии?
- Надбавка мизерная, но моральное удовлетворение, что ты не зря тридцать лет отлетал. Для этого тебе нужна только справка из той части, где ты последний год летал, и что ты в тот год подтвердил класс.
- Эге. Той части уже больше нет. После вывода войск из Эстонии ее расформировали, а обращение в архив в Подольск, займет уйму времени.
- У тебя хоть какой-то документ с ее печатью есть.?
- Есть у меня ее печать в летной книжке.
- Принеси мне свою летную книжку. Постараемся что-то придумать. Там такие «лажевые» справки присылают, просто жуть, и проходит. А у тебя в личном деле все записано и все подтверждено. Нужна формальность – справка. Простая бумажка.
Я не знаю, что там нахимичил мой Фима, но в конце месяца он положил мне на стол выписку моей пенсии с учетом класса и компенсацией за ранее не оплаченные месяцы.
(Продолжение следует)