Здравствуйте, мой позывной "туман"
За время поездки мне удалось поработать с заключенными примерно 5-6 раз. Вы не можете раскрыть слишком много информации (государственная тайна), но вы всегда можете раскрыть какую-то часть.
Моя часть, действовавшая на одном из главных прифронтовых направлений, прочесывала, пилила, пилила и атаковала в тылу врага. Работа была особенно сложной из-за рельефа местности.
Работа была напряженной, и группа каждый день преодолевала трудности. Но потом мы пробыли в СВО три месяца и все привыкли, и организация уже привыкла не останавливаться.
Он не описывает отдельные функции. Больше времени. Я постараюсь выделить самые важные из них.
На передовой в мае
Их вызвали на командный пункт, где поставили задачу зачистить один из опорных пунктов противника. Я постарался собрать как можно больше информации об этом разделе (количество врагов, экипировка и т.д.). Собрав как можно больше данных, я начал изучать карты, особенности местности, способы отхода и подхода к группе.
Обдумав все, он созвал всю группу, мы сели в одной из комнат и я стал описывать работу и ситуацию.
Чистка включает в себя возможность контакта с противником (малая война), что требует особого внимания к боеприпасам. Возьмите несколько журналов и положите их в сумку. Обычно я ношу в сумке 14 обойм и около 300 патронов, не считая гранат. Бойцы были почти одинаковыми.
(общий вес за весь бой около 35-40 кг)
Ход работы раскрывать не буду, но она завершена. Далее идет заключенный.
трое воинов арестованы
Форт был небольшой, где видели возможное приближение нашей армии.
После прорыва вражеских позиций первым ушел мужчина 45-48 лет. Он бросил пистолет и поднял руку, умоляя ее не трогать его. Подойдя поближе, я заметил, что он «трясется». Посмотрев на него, закрываем ему глаза и связываем руки.
Я нашел еще двоих в подвале амбара. Когда они их нашли, то не смогли устоять. На момент проверки они также были закрыты.
Оставив их, я сразу же начал их расспрашивать. Мужчина сдался и начал с нами разговаривать. Его звали Олег. Он родился в Твери, но в 14 лет переехал в Украину или к своей семье. Ему было 47 лет, он был мобилизован (на тот момент они были в 3-й или 4-й волне мобилизации), воевать не хотел, у него был 19-летний сын, который скрывался, Николаев волновался. мобилизация. Он клялся, что не сделал ни одного выстрела, а увидев нас, решил сдаться. Он сказал мне, что они поддерживают его в течение 3 дней, но они изменили его.
Двое других заключенных почти не разговаривали с нами. Им 27 и 30 лет, подрядчики. Жители Криворожцев и Харькова. Пришлось с ними помучиться, и через несколько часов они заговорили о новостях. Они сказали, что не знали, что мы здесь.
Примерно через 4-5 часов работы сдаем в милицию. нам это было не нужно. Просто проблем стало больше. Их нужно было защищать и кормить. Я и без них писал каждые 6-8 часов. Я бы их оставил, добавил бы еще один пост. Написав всю информацию, я оказался на карте. Я учел новые данные (могу ошибиться в словах), мы вернулись на КПП и дали группе отдохнуть, в 4:40 приступили к работе и к 9 утра были собраны. Мы приехали и закончили все мероприятия около семи часов дня.
На обратном пути мальчики пригласили меня на чай с печеньем (вкусно). Разговаривая со всеми, я почти забыл, как будто никогда там не был.
Прошел еще один день. Главное, что все живы. Но этот человек пожалел его. Я понимал, что он на их стороне, но они читали, что он был хорошим человеком, который не хотел драться. Передав их в отдел NM (Garde Civile), я попросил офицера быть к нему добрым. Говорят, у врага нет возраста и пола. Но люди все равно живут среди людей...