Селивановская волость расположена на окраине округа, в верховьях реки Берёзовой. Это местность глухая и населённая сравнительно ещё редко, почему здешние крестьяне в хозяйственном отношении чувствуют себя пока вполне благополучно. Правда, все окружные владельцы и арендаторы частных земель подесятинно не отдают крестьянам в аренду земли за деньги, а отдают её лишь с копны, и рядом с пятью крестьянскими поселениями расположилось уже на купленной земле три товарищества пришедших издалека крестьян (одно товарищество, например, пришло сюда из Каменец-Подольской губернии), но местные обыватели-крестьяне имеют ещё возможность арендовать около десятка больших и малых земельных участков у не живущих здесь владельцев, а кто не желает закабаляться, к местным землевладельцам в скопщину, те арендуют землю подесятинно и за деньги у граждан Милютинской станицы, юрт которой расположен недалеко от крестьянских поселений Селивановки.
Подесятинно земля берётся в аренду крестьянами между собой и у казаков Милютинской станицы, на год по цене от полутора до трёх рублей за десятину. Арендная цена одна, как на землю под распашку, так и на землю под сенокос. Многие из крестьян гулевой домашний скот для пастьбы на летнее время отгоняют в казачьи степи. В таком случае платят за попас рогатого скота по полтора рубля и по одному гарнцу хлеба со штуки за всё лето, за овцу 50 копеек и гарнец хлеба. Пастух бывает от хозяина земли.
При освобождении от крестьянской зависимости, здешние крестьяне получили полный надел, именно по три с половиной десятины удобной земли, да на душу оказывалось в то время при наделе 5 квадратных сажень неудобных угодий. Теперь же исчисляется на ревизскую душу удобной земли 3 десятины 600 квадратных сажень, и неудобной 605 квадратных сажень. Землю эту крестьяне приобрели от помещиков с помощью казны и теперь оплачивают её.
До последних лет все крестьянские общества надельную землю свою сохранили и берегли по отношению к её плодородию. Они держали её всю под попасом скота и только около пятой части в каждом наделе ежегодно разделяли на арбузные бахчи, полагая на душу по 15 сажень в ширину м 100 сажень в длину (1 500 квадратных сажень); на другой год эту землю засевали рожью, а на арбузы отводили и разделяли другие части наделов. Выходило так, что крестьяне на своих наделах вели хозяйство по 4 и 5-польной системе. Но при этом во всех обществах собственников были нелады и постоянные споры бедных с богатыми. Богатые настаивали, чтобы вся надельная земля была под толокой и чтобы из неё можно было брать ежегодно частями целинную землю или твёрдую залежь для посева арбузов; бедные же из собственников считали себя обиженными таким порядком, так как они или вовсе не имели или не имеют скота, или имеют его понемногу, а между тем пахотную землю себе принуждены нанимать на стороне за последние деньги, тогда как собственные наделы их остаются свободными и под попасом скота преимущественно состоятельных людей, и они всеми силами стремились разделить надельную землю на паи всю и пахать её под хлеб.
Борьба эта тянулась многие годы; наконец, только в последние 3-4 года в некоторых общинах бедные осилили богатых и наделы стали делиться под посев хлеба. Даётся обыкновенно на каждую душу по полторы и более десятины пахотной земли. Другие общины держатся ещё старых порядков, то есть держат свою надельную землю под попасом скота, бахчами и рожью, которую всегда сеют наволоком после арбузов.
Местные землевладельцы, занимающиеся сами хозяйством, отдают подесятинно землю крестьянам под посев хлеба, как выше замечено, только из копны; за деньги же некоторые охотно отдают только под посев арбузов на один год, с тем, чтобы на другой год, после арбузов, земля была их, землевладельцев, для посева на ней хлеба. При этом аренды за землю берётся по 20 копеек за каждую сажень полосы на 100 сажень длиной, так что десятина обходится крестьянам 4 рубля 80 копеек.
Несмотря на такую высокую цену, есть крестьянские семьи, берущие у помещиков под арбузы по десятине, по две, но большинство берут 5-10 сажень и до полудесятины.
Из копны берут крестьяне землю у владельцев на таких условиях: если сеют рожь, то владельцу земли третью копну; пшеницу же, ячмень и другие хлеба сеют с четвёртой копны, а иногда раз с четвёртой и раз с третьей. Траву на сено косят пополам. При этом копны, доставшиеся на долю помещика, крестьянин должен и свезти с поля, куда владелец укажет.
Район Селивановской волости более всего замечателен необыкновенно обильным произрастанием в нём арбузов. Грунт земли здесь по большей части песчаный с чернозёмом, как известно, самая удобная почва для арбузов, картофеля и других подобных овощей. Есть места, на которых арбузы родятся хорошо всегда, даже в самые неурожайные годы. Обыкновенно крестьяне делают так: по вспаханной земле сеют арбузы, потом наволоком рожь и на третий год опять арбузы, и такая плодопеременность нисколько не истощает землю в течение многих лет.
«Арбузность» слободы Селивановки просто может привести в удивление всякого, попавшего сюда со стороны. Нигде во всей Донской области мне не приходилось встречать такого обилия этого овоща. В урожайные годы даже бедные крестьянские семьи набирают арбузов сотни возов, в состоятельных дворах же бывают завалены им все хлева, сараи, а у некоторых даже половина скотских базов наравне с плетнями.
Удивительнее всего то, что арбузы здесь не идут ни в какой сбыт, и крестьяне производят их в таких массах собственно для себя. Огромное количество их они употребляют в свежем виде, а ещё больше в особый арбузный консерв, называемый мёдом нардеком. Нардек крестьяне из арбузов варят, и для этого в каждом дворе имеются, особые широкие и плоскодонные чугунные котлы, для которых печи устраивают на вольном воздухе, в ярах, около реки, и топят соломой. Состоятельные семьи имеют котлов для варки мёда по несколько штук и наваривают этого продукта по 20 и более вёдер (имеется в виду мера объёма именуемая «ведром» - равнялась 12 литрам).
Чем больше варят нардека, тем он выше достоинством; гуще, черней, много лет не портится, ни при каких сильных морозах зимой не замерзает. Ведро хорошего нардека наваривается только из 2-3 возов арбузов. По сварке, нардек сливают в бочки или поливанные горшки, плотно закупоривают и оставляют впрок.
Некоторые семьи имеют для сохранения нардека особые кувшины, с узкими горлами, величиной в ведро, полтора и два ведра, которые по наполнении прикрываются деревянными кружками и завязываются бумагой и лоскутами. В бочонках и баклагах мёд едят сейчас по наступлении осени, в горшках же и в кувшинах берегут его на случай неурожая арбузов, в течение двух, трёх и более лет, сколько хозяйке заблагорассудится (обыкновенно делом этим заведуют хохлушки).
Говорят, что хорошо сваренный арбузный мёд и слитый в глиняную посуду сохраняется десятки лет. Он боится только жаркого летнего времени, почему его для сохранения на много лет зарывают в закрома с зерновым хлебом, в котором и в самую жаркую пору года сохраняется некоторая прохлада. Некоторые держат горшки с мёдом зиму в холодных нетопленных клетях и амбарах, а лето в погребах и ледниках.
Для селивановцев арбузы, кажется, важнее насущного хлеба. Если бы их лишить как-нибудь арбузов и их экстракта, сладкого нардека, то они можно думать все зачахли бы. Зимой дома, весной во время пахоты, летом в косовину и все полевые работы нардек для крестьян любимейшая пища.
Казённые, земские и мирские платежи оказываются не тяжёлыми для здешних крестьян, и недоимок за волостью по всем этим платежам в последней половине 1898 года не было никаких. Платят же крестьяне в год от всей волости 2 519 рублей 36 копеек. Кроме того, мирских на содержание волостного управления берётся с тягловой души (от 18 до 60 лет) по 1 рублю и на содержание сельского управления по 35-50 копеек с души.
Крестьяне имеют доходные статьи: за сдачу двух питейных заведений – в самой слободе Селивановке получают 650 рублей и в посёлке Варлаамовке 50 рублей. Кроме того берётся в общественный доход плата за усадьбы со своих безземельных крестьян и с лиц иногородних. Со своих берётся плата от трёх до десяти рублей, с иногородних же побор этот достигает 15 рублей. Размер платежа определяется обществом, смотря по состоянию жильца. Имеющий скотину платит меньше, а не имеющий – больше. Все эти доходы идут на погашение выкупных, земских и других платежей, а чего не достаёт, то раскладывается уже на ревизские и тягловые души.
К началу 1898 года в волости считалось:
348 дворов,
жителей мужского пола 2 157 и женского 2 398,
1 028 лошадей,
5 141 голова рогатого скота,
овец простых 7 012,
овец тонкорунных 1 400 (у землевладельца Варлаамова),
свиней 1 267.
В волости существует две школы: мужская и женская, но открыты они всего два-три года тому назад. Поэтому, между крестьянами бросается в глаза безграмотность. Из общего числа 4 555 душ населения обоего пола грамотных оказывается лишь 512 мужчин и 50 женщин, включая в это число грамотных дворян, мещан и других не крестьян, проживающих в районе волости.
Путешествующего по этим палестинам не может не интересовать судьба находящегося невдалеке от слободы, некогда весьма благоустроенного имения В. В. Конькова. Имение это состояло из 827 десятин плодороднейшей земли, прекрасного дома с садом и большой лесной рощи из дубов, верб и других лесных пород. По сложившимся в высшей степени неблагоприятно в предыдущие годы экономическим условиям, оно перешло через посредство банка от владельца своего к покупателю, крестьянину Большекрепинской волости, Таганрогского округа, Шульге. Этот Шульга с жадностью набросился на осиротевшую усадьбу, - срубил весь лес, распахал все угодья, взял с земли всё, что можно было, и… бросил её.
Старинная помещичья усадьба, заглохший и испорченный сад и выпаш земли попали после этого в руки вдовы войскового старшины А. И. Карповой, которая никак уже не могла думать о приведении в порядок и благоустроенный вид разорённого вконец имения, так как получала с земли доход всего около 800 рублей, в банк же платила проценты 1 600 рублей в год. И она очень рада была, когда к ней явились выборные от одного крестьянского общества Каменец-Подольской губернии и согласились приобрести имение с принятием на себя банковского долга и приплатой владелице наличными 15 тысяч рублей. Теперь владеют усадьбой и землёй подольцы, платят в банк проценты по 3 рубля 60 копеек с десятины, но едва ли удержат за собой землю, так как она истощена и обеспложена до крайности.
Иван Тимощенков
Газета «Приазовский край» № 198 от 30 июля 1899 года.
Навигатор ← По округам донской области