Никого нет.
Уснул дым сигарет.
Впереди мелькают блоки города.
Небо выглядит молодо,
А вот город нет.
Я иду по пустырю,
Как по монастырю.
Не курю.
На меня скалятся торчащие из снега снопы
Высохшей осенью травы,
И черные глаза зонтиков,
Сухих стеблей...
Цепляется репей.
Тропинка протоптана,
Но следы замело.
Однако идти можно -
Повезло.
Метрах в сорока.
"Кукушка" тянет скрипя,
Цепочку вагонов -
Облитых нефтью бидонов.
Дает крикливый сигнал.
Бензиновый каннибал.
Сутулится столб электропередач,
А семафор-палач.
Открыл зелёный глаз,
Единственный из гримас.
Чувствую холод зимы,
Декабрьской недочумы,
Порывы свистят в свисток,
Солидарен тепловоза гудок,
С ветром или со мной.
Снег скрипит под ногой,
Темной моей ногой.
Надо ускорить шаг.
Холод забрался под кожу.
Вводит инъекцию стужи
Толстым шприцом внутривенно,
Безжалостно и мгновенно.
Гонит с пустыря прочь -
В будущую ночь…
Шаг превратился в бег.
Бег раздвигает снег.
Небо садится вниз
На земляной карниз.
Вылилось розовым цветом,
Вишнево-компотным букетом.
Оставив края на потом.
И вот я уже у рельс.
Машинист помахал рукой.
Я понял, что он «свой»,
Ожидая сверток с едой!
Поезд исчезал в дали.
Город зажёг огни.
Пустырь выл и стонал,
Лишь у остывших шпал,
Подранная дворняга,
Лапу больную поджала,
Обгладывая кость.
31 января 2021
Из цикла "Танцы на асфальте"
Фотограф - Анастасия Лисицына