Доброго МЯУ, дорогие мои!
С вами я — Обожайчик, кото-личность, восхитительная во всех отношениях. Я, конечно, бесподобен, но все прочие котики тоже… прекрасны и удивительны. Верьте мне, дорогие мои! А если сразу и просто так не верите — почитайте мои записочки, вот прямо сейчас почитайте.
В каждой записочке — забавный случай из жизни моего другана или подружайки. А друзей у меня мнооого! Ну а если вам лень погружаться в захватывающую пучину моего творчества, — внимательно прочитайте вот это описание ужасного происшествия, случившегося с моими друзьями.
Зовут их ПАША и БЕЛЬЧИК. Коротко — ПашаБель, но это для нас, друзей, и поклонников. Дружим мы давно, поэтому я хорошо их знаю. И их подконтрольных людишек тоже знаю. Во всяком случае, думал, что знал. А уж они тем более думали, что хорошо их знают. Но с людями ничего нельзя знать наверняка, дорогие мои! И вот это вот тяжёлое испытание, выпавшее на долю моих друзей, очередной раз вышеописанную мыслю подтверждает.
А дело было так. ПашаБелевы люди регулярно пропадают аж на тридцать шесть часов. Большой ли это срок? Ясен пень! Если бы мои друзья жили поодиночке, это была бы жизнь повышенной опасности для кошачьего здоровья, потому что котика нельзя оставлять одного надолго. Но и это лишь часть картины ПашаБелиного существования.
У моих друзей есть не только замкнутые владения под названием «дом», но и большая, открытая территория, на которой дом расположен. Сами понимаете, мониторить открытую, доступную всем и каждому территорию следует ежедневно, то есть не реже одного раза в двадцать четыре часа. А как мониторить, если ты полтора суток сидишь взаперти?! Но Паша и Бельчик великодушно прощают своим подконтрольным даже подобные крупные безобразия.
Ну так вот. Однажды на рассвете их люди снова умотали. Паша говорит, они всегда так поступают. Объясняют ужасными пробками (убейте, не знаю, что это) и лишением премии за опоздание (похоже, это какой-то системно-личностный конфликт). Ну вот, на первый взгляд всё было как обычно — умотали и умотали.
Паша, не вставая с лежанки, мявкнула своей Мам что-то прощальное, а Бельчик даже и не мявкал — только подмигнул, и только одним глазом. Типа, чмоки и досвидос. Когда за людями закрылась дверь, оба продолжили прерванный сон.
Проснулись как обычно — в восемь утра или около того. Лениво пожелали друг другу доброго утречка, и потопали на кухню. Люди всегда наполняли до краёв две миски с двумя видами корма, и наливали в большую плошку свежую воду. Чтоб вы знали, котикам нельзя долго голодать и испытывать жажду!
Но что они увидели на кухне?! Плошка с водой, действительно, была в порядке — помыта и наполнена, а вот миски для пищи… пустые. Пустые, как межзвёздное пространство! Каково, а?
Ну, спервоначалу-то ПашаБель выразили недовольство презрительным фырканьем. Ведь бывало и так, что люди отсутствовали недолго. Может, кормёжки себе не запасли заранее, или ещё чего. Сейчас вернутся, и всё будет чики-поки! Но, увы. Солнце поднялось высоко — нету людишек. Недовольство Паши и Бельчика росло и ширилось, а в конце концов материализовалось в виде самого тщательного шмона всего доступного объёма жилплощади.
Были тщательно вылизаны кухонные столы и посуда, обнюхан каждый уголок. Ура, источники пищи установлены: большой белый потрескивающий ящик, и подпол. К сожалению, радость открытия быстро сменилась унынием: разгрызть стенки ящика зубами или расширить дорогу в подпол, расцарапав когтями узкую щёлку между деревяшками, не представлялось возможным.
А потом Паша и Бельчик испугались. Знаете, как нагнетает тревогу отрицательный результат долгих усилий? Начинались сумерки, и стало совершенно очевидно — людишки припрутся не раньше чем завтра в обед… А вдруг они вообще не припрутся? Вдруг они хотят уморить ПашаБель голодом? Что тогда??? В общем, на голодный желудок спалось плохо. К тому же они поругались и подрались — ничего особенного, логичное следствие недостатка гормонов удовольствия и полной неуверенности в завтрашнем дне.
Впрочем, помирились быстро, а через некоторое время задремали. Нормально, глубоко и долго, поспать не удалось — голод поднял на ноги уже на рассвете. Значит, голодают они уже целые сутки. Мрак и ужас, дорогие мои! Что же делать? О, обыщем-ка дом ещё раз, хором сказали они друг другу. Даже если никакой пищи не найдём, хотя бы отгоним от себя самые страшные мысли.
И они обшарили дом ещё раз, уже без всякого стеснения разворошили покрывала на кроватях, разодрали в хлам рулон бумажных полотенец, сбросили с кухонного стола округлые прозрачные штуки — одна с белым, а другая с серым порошком внутри.
Блин, зря они тронули ту, что с серым: она оказалась ядовитой. И Паша, и Бельчик долго чихали после того как потрогали её лапкой. Ещё разогнали по всем комнатам палочки разной толщины и длины, со щетиной на концах и без таковой, которые людишки называют загадочным термином «мыльно-рыльное»…
В общем, сделали всё, что было в их силах. Пропитания, как вы понимаете, не обнаружили. Огрызнулись друг на друга, но быстро помирились: жизнь сурова и беспощадна, а если уж помирать от голода, то с ясной головой и чистым сердцем, не обременённым склоками и обидами. Оба тщательно вылизались и улеглись спать. Спать! В контексте суточной голодовки это звучит издевательски, пустые желудки урчали, не давая даже сомкнуть глаз: урррр-урррр-урррр! А уррр это вам не Мурррр!
Внезапно «уррр» стал громче, и шёл не только изнутри, но и снаружи. А потом послышались шаги. Человеческие. Подконтрольные! Дверь распахнулась, но ПашаБель, нарушая все обычаи и приличия, рванули не к порогу, а к мискам. Как же они ругали своих людишек, как жаловались на неминучую смерть, которая, по словам Бельчика, уже прикоснулась к нему своими паучьими, влажными ледяными лапами!
Ну, это он приврал, конечно. За тридцать шесть часов ни один котик не умрёт от голода. Если это здоровый, упитанный котик. Такой, как Бельчик. Однако, любой котик должен питаться не менее двух раз в сутки, иначе — полная разбалансировка всех систем организма, неизлечимые заболевания и преждевременная смерть. Но поняли ли людишки, что случилось?
Ох, не сразу. Даже далеко-о-о не сразу. А сразу, в ответку, они наругались на Пашабель за «бардак» и «хулиганства». Каково, а? Но потом, видя, как жадно поглощают страдальцы пищу, как не уходят из кухни после еды, призадумались. Долго восстанавливали последовательность своих действий накануне отъезда, и — поняли. Вину, ясен пень, стали валить друг на друга. Ну, это-то неудивительно и чисто по-человечески. Так-то, дорогие мои!