Заведующий кафедрой истории России и зарубежных стран историко-филологического факультета ЧелГУ Сергей Баканов руководит научной группой, исследующей проблему взаимодействия предприятия и города в позднесоветском обществе. Фокус исследования историки сделали на Челябинской области, но в докладах и публикациях учёные оперируют данными по всему Советскому Союзу в разрезе отдельных республик и городов.
– Сергей Алексеевич, в чём особенность вашего нового научного проекта?
– Не секрет, что исторические исследования имеют разную специфику в зависимости от периода. Чем временной отрезок ближе к современности, тем, как ни странно, сложнее его исследовать. Поясню: с одной стороны, живы очевидцы и доступно большое количество источников, но, с другой, –историку не хватает работ предшественников, которые помогли бы направить работу в определенное русло.
– Тематика исследования связана с социальной политикой советского государства?
– В СССР социальная политика была одним из краеугольных камней построения социалистического общества, и государство принимало на себя множество обязательств по росту благосостояния граждан. В обыденном сознании считается, что именно государство и выполняло все обещания, данные народу. На самом деле это далеко не так. Бесплатная медицина, образование, пенсии – только часть социальной поддержки в советское время. Существенная часть этих расходов приходилась на промышленные предприятия, каждое из которых обладало своей разветвлённой социальной инфраструктурой. У заводов были свои поликлиники, детские сады, пионерлагеря, санатории, дворцы культуры… Всё это – так называемые общественные фонды потребления. Помимо заработной платы и бесплатных услуг от государства человек мог получать достаточно серьёзные преимущества за счёт того, что работал на том или ином производстве.
– Получение квартиры в СССР, как правило, было связано с работой. Исследуете ли вы этот аспект социальной жизни советского человека?
– Действительно, самым вожделенным в иерархии ценностей советского человека было получение квартиры, поэтому часть нашего исследовательского проекта – изучение феномена ведомственного жилья. В этом году мы основательно проработали ранее не публиковавшиеся материалы Всесоюзной переписи жилья 1960 года. Опираясь на эти данные, удалось высчитать, какую долю составляло ведомственное жильё от всего жилищного фонда СССР и каково оно было по качеству.
Часто сталкиваюсь с представлением, которое не имеет для себя достаточных оснований: дескать, как только был запущен процесс активного жилищного строительства, и «сталинки», а за ними «хрущёвки» стали расти как грибы после дождя, качество жизни людей резко повысилось. Да, для кого-то так и было. Но, вместе с тем, ещё в 1960 году количественно преобладало такое жильё как одноэтажные домики из подсобных материалов в плановых посёлках, землянки и перепрофилированные в многоквартирные дома бараки. Хрущёвская жилищная программа, запущенная во второй половине 50-х годов, была нацелена на то, чтобы исправить эту ситуацию. А строилось жильё, в первую очередь, предприятиями.
– У тех, кто успел пожить в Советском Союзе, в памяти осталась такая яркая примета времени, как очереди. Какими были очереди на квартиры?
– Чтобы встать на очередь для получения ведомственной квартиры, нужно было обратиться в профсоюзную организацию, доказав нехватку жилищных метров. Очереди на получение жилья были разными: в местных советах, непосредственно на предприятиях, в кооперативах, которые зачастую создавались там же, при предприятиях. Человек мог одновременно находиться в нескольких очередях – муниципальной, заводской, кооперативной. Были даже очереди на попадание в очередь! Пытаясь понять, как распределяли квартиры, мы с коллегами поднимаем материалы профсоюзных конференций, протоколы заседаний профсоюзных комитетов, отдельные заявления. Нередко, когда претендентом на получение жилья становился внеочередник, возникали конфликтные ситуации. Как именно они разрешались – мы разбираем отдельно.
– Насколько разнообразными были форматы участия предприятий в социальной жизни советского города?
– Мы рассматриваем не столько социальную политику предприятия, сколько хотим выявить различные уровни взаимодействия предприятия и города. Для этого нужно типологизировать сами города – одни характеризуются целым спектром промышленных предприятий, другие представляют собой моногород, где доминирует один завод.
У нас есть кейсы по Челябинску, Златоусту, Усть-Катаву, Кыштыму и Магнитогорску. Для того, чтобы увидеть влияние предприятия на город, мы используем такие документы, как отчёты директоров предприятий перед местными органами власти – советами депутатов. Раз в год директора отчитывались о том, что хорошего сделали для города, и порой шефская помощь выливалась в миллионы рублей. Например, это могло быть строительство новых маршрутов общественного транспорта-трамвайных и троллейбусных линий. В качестве исторического источника мы используем муниципальные бюджеты, и видим, что финансирования на такие нужды не хватало. Совсем не случайно в Челябинске были такие маршруты, как ЧМЗ-АМЗ, ЧТЗ-ЧКПЗ…
Спорт тоже во многом был отдан на откуп предприятиям. Частично – через профсоюзы, а во многом – напрямую. Особенно заметно это по таким высокозатратным видам спорта как футбол и хоккей. Команда «Трактор» хоть и считалась любительской, но демонстрировала профессиональную подготовку спортсменов, которые просто не могли одновременно тренироваться и работать фрезеровщиками на заводе. Проводя исследование, мы, среди прочего, выясняем объёмы финансирования, которые предприятия направляли разные нужды, в том числе на спорт. Для этого смотрим финансовые отчеты, отчеты по основной деятельности, нецелевые расходы. И, конечно, тут не только спорт. Здесь и бесплатные кружки для детей, которые по большей части располагались во Дворцах культуры предприятий; и необходимость отправлять спортсменов на соревнования и сборы, принимать делегации на своей территории. Форм помощи было очень много. К примеру, партийные организации на местах вынуждены были обращаться к предприятиям за помощью при организации праздников 7 ноября,1 мая и т.п. Найти все каналы взаимодействия – одна из наших задач.
– Насколько социальная политика современных российских предприятий отличается от аналогичных процессов в советское время?
– Аналогии с нашим временем проводить сложно. Мы живём при рыночной ситуации, хотя определённые элементы, оставшиеся от советской плановой экономики, есть и в современных реалиях. Например, так называемые корпоративные города, расцветающие сегодня в Сибири на основе потенциалов нефтегазовой отрасли. Там ведь не просто градообразующее предприятие – город полностью построен и живёт на средства компании. Или другой пример – города Росатома, построенные в советские времена, сейчас они полностью содержатся ведомством. Так что яркие проявления советской плановой системы есть и сейчас.
И сегодня предприятия, такие как ММК, например, имеют свои программы социальной поддержки. Но степень их влияния в настоящее время существенно ниже, чем она была при советской власти. Да и уровень поддержки социальных проектов в разных компаниях сильно отличается. Одни создают хорошую социальную инфраструктуру, а есть те, у которых существенно меньше интереса к социальной сфере. Увы, теперь всё зависит от доброй воли менеджмента.
– При каких условиях некоторые элементы планового хозяйства, на ваш взгляд, можно реализовать в ближайшем будущем?
– Вопрос сложный. Если госзаказ, который получают предприятия, будет включать в себя, помимо номенклатуры изделий, ещё какие-то социальные гарантии и обязательства, это можно будет рассматривать как вариант возвращения к плановому хозяйству. А вот если мы любой ценой будем обеспечивать прежде всего номенклатуру изделий, это будет не советский подход, а бизнес-модель.
Идеологически социализм был обществом, декларирующим лозунг «Всё во имя человека, для блага человека», и предприятия просто не могли прикрываться исключительно коммерческой выгодой. Они должны были показывать, что работают для людей. Идеологическая составляющая контролировалась партийной ячейкой предприятия. Директор завода обязательно был членом КПСС, а порой занимал пост в руководящих структурах партии. Играл свою роль и такой фактор, как высокий авторитет профсоюзных организаций. Они могли спросить с директора – как выполняется коллективный договор и всевозможные социалистические обязательства. Может показаться, что это были своеобразные ритуальные заклинания, но нет! В этих документах прописывалось – как и когда нужно достигнуть конкретных результатов, например, по жилью. Сейчас таких общественно-политических механизмов контроля просто нет и поэтому не понятно – кто и с каких позиций будет спрашивать с менеджмента предприятий.
В научную группу, работающую по гранту РНФ и Челябинской области № 22-28-20168 входят два доктора исторических наук – Сергей Баканов и Ольга Никонова, а также два аспиранта-выпускника ЧелГУ – Иван Медведев и Алина Милюкова.
Историков поддержал Российский научный фонд, выделив грант на двухлетнюю исследовательскую работу. Её предстоит завершить в 2023 году.