– Надька! Ты курей покормила? – кричала старушка из летней кухни.
– Покормила! – отвечала девчонка лет семнадцати с длинными волосами, доставая ведро с водой из колодца.
– А утей? – не унималась бабуля.
– Ба, всем дала, и в сенях замела, и картоху сполола, – Надя вытерла взмокший лоб и потащила полные ведра с водой на кухню. Жара сегодня стояла адская.
– А в кухне не замела, бездельница! Заметай! Ибо не пойдешь на свои танцульки! – бабушка запустила в Надю веником. – Я, гляди, какие веники сплела, только оставь мне пылинку, обормотка!
Девушка начала подметать на кухне, не пропуская ни один уголок. "Иди уже свою пряжу крути, изверг", – думала Надя.
Вечером вся деревенская молодежь собиралась в местном Доме культуры на дискотеке. Несмотря на то, что шел уже 2005 год, из колонок играла музыка 80-90-х годов.
– Ааа.. Надька! Это же Ласковый май! Помчали скорее плясать! – Вика тянула Надю в центр диско-зала.
– Нееет, не хочу, прошлый век. Я подожду чё покруче. – Надя осталась в углу зала и украдкой наблюдала за местным красавцем Димой. Уж очень ей хотелось, чтобы именно он пригласил ее на медленный танец, который точно будет не один в этот вечер. Парень был весельчак и балагур, и именно таких любили девчонки. Девушка сегодня надела своё лучшее платье в мелкие васильки и босоножки на высоченном каблуке, накрасила ресницы в три слоя, а на губах мерцала красная помада. В этом возрасте тогда многие девушки думали, что чем больше, тем лучше.
И, наконец, заиграла долгожданная медленная музыка. Надя быстро спрятала пудреницу в сумку и стал искать глазами "лучшего парня на деревне".
– Что? Вот же, сучка! – девушка увидела, как её подруга Вика приглашает на танец Диму. – Я тебе волосы повыдергаю, овца! Только случай подожду! – и Надя уверенным шагом направилась в сторону, одиноко стоящего, "недалёкого" Миши:
– Пойдём! – Надя схватила парня за руку и утянула за собой в танец.
От Миши почему-то всегда неприятно пахло, то ли тухлой рыбой, то ли потом. Надя, непонятно для чего, танцевала с Мишей и воротила нос.
– Всё, спасибо, мне нужно в дамскую комнату, – Надя удалилась из зала, не понимая, для чего был этот маневр.
"Только ржать теперь все будут надо мной. Что за дура! Зачем я с этим недоноском пошла танцевать?" – девушка продолжала себя винить в глупом поступке, пытаясь смыть стойкую помаду. И тут в уборную зашла Вика:
– О! Надюшка! Ты прекрасно смотрелась с Мишкой! Мы с Димой заценили! – Вика поправляла помаду на губах, глядя в зеркало.
– Да-да, спасибо! Не забудь всему колхозу рассказать, подруга, – съязвила Надя.
– Ой, да ладно тебе. Никто и не заметил. А Димасик мне такие штуки шептал на ушко, закачаешься! Пойдем с нами за клуб, выпьем, там Петро еще идет, а ты ему давно нравишься.
– Пойдем, конечно. Музыка сегодня отстой. – Надя уже продумывала план действий как отомстить подружке.
На лавочке под березой уже сидели два парня и попивали что-то из пластиковых стаканчиков.
– Опа! Красопетки наши пришли, Димас, наливай! – Петр, кажется, уже был не совсем трезв.
– Доставай стаканы! Девочки, прекрасный вечер! Прошу на огонёк, – и Дима налил девчонкам в стаканы пенного..
После нескольких "бокалов" беседа пошла веселее, Надя поглядывала на Диму и безумно злилась на Вику, которая то и дело кружила вокруг парня. То на плечо ему руку опустит, то шепчет что-то. А потом и вовсе утащила его за угол под предлогом рассказать страшную тайну.
Как только парень с девушкой скрылись за домом, Петр ближе подсел к Наде.
– Надька, давай целоваться! – почти вплотную к девушке произнес Петя.
– Ой, отстань, тоже мне жених, – Надя прислушивалась к шелесту травы в нескольких метрах от лавочки.
– Ты чё грубишь, малышка! – и Петр резко обхватил девушку.
– Отвянь, придурок! Или глухой? – Надя пыталась вырваться из объятий неприятного ей парня.
– Ну ты влипла! Я научу тебя с мужиками разговаривать! – Петр повалил Надю на землю и закрыл рот рукой, – сейчас покажу какой я придурок!
Надя пыталась вырваться, но противостояние было неравным. Слезы черными ручейками от туши текли у девушки по щекам. Петр влепил Наде пощечину и уже задирал платье. Надя зажмурилась от страха и безысходности, но в этот момент тяжелое тело Петра резко опустилось рядом на траву.