На лице у кошечки из Обнинска написаны все тяготы жизни, невыносимые страдания бытия, но одновременно – и смирение. Эта кошечка по имени Китти, пожалуй, уже познала эту жизнь. Поэтому, когда я приезжаю в гости к подруге (случается это гораздо реже, чем мне бы хотелось), Китти садится на свои пушистые «нижние девяносто», складывает лапки на пузике и переваривает эту невесёлую информацию:
- Опять приехала… Штош, штош… приехала, да. Сейчас лезть опять будет ко мне, носом своим, руками своими загребущими… Сюсюкать будет опять, будет котичкой обзываться, кукусенькой… Обидно мне, кошечке, на склоне лет такое слушать. Но! Штош, штош, такова и несправедлива ета жизнь!
Тяжело вздыхает, тяжело поднимается, бредёт в кухню к тарелочкам. Глазки у Китти невесёлые, бровки домиком: не ела целый час! А тут такие переживания. Видано ли – на пустой желудок слушать оскорбления вроде «котички» и «кукусечки»?!
Также кошечка страшно переживает по поводу продуктов: холодильник-то, между прочим, стоит в непосредственной близости от меня! Руку протяни – и нет колбасы! Хотя Китти не ест колбасу, но ведь всё равно это материальная ценность! А хозяева слишком наивны и доверчивы. Засидится эта гостья незваная – так не только колбасы, но и – ужас! – серебряных ложечек не досчитаешься!
Конечно, в этом доме и не было никогда серебряных ложечек, но проблему обозначить надо.
Но сначала надо покушать. Это вообще надо всегда, а не только во время знаменательных событий. А то вдруг событие случилось, а ты не готова! Так нельзя.
Поэтому кошечка изящными шажками коротеньких пушистых лапок подходит к выдвижному кухонному ящику, где – она это точно знает – хранится (кошечка очень надеется, что неиссякаемый) запас кошечкиной еды. Там она красиво топчется, выразительно глядя на ящик.
Но хозяйка, непозволительно занятая непрошеной гостьей, совершенно возмутительно (!) не замечает кошечкиных экзерсисов. Суетится у стола и включает плиту, достаёт из холодильника совершенно несъедобные вещи типа квашеной капусты и грибов, а вкусные паштеты не достаёт! Безобразие, ну! Кошечка бы даже сказала – свинство!
- А как у тебя в голове сочетаются шампиньоны и квашеная капуста? – интересуюсь я, тоже наблюдая суету у стола.
- У меня в голове они никак не сочетаются, - моя подруга держит марку сумасшедшей женщины, - зато вдруг они прекрасно будут сочетаться у тебя в животе? Ты же вечно непонятно что ешь!
Спасибо, конечно, что она в меня так верит! И знаете, что я вам скажу? Квашеная капуста сочетается вообще практически со всем. Даже с шампанским. Проверено лично мной. И вот только не надо ржать на этом месте! Нормально сочетается!
И тут возмущённая невниманием Китти сообщает о своих потребностях совершенно неожиданным хриплым басом:
- Ма-а-ать! Ма-а-ать! Ма-а-ать!
- Это она ругается или тебя зовёт? – хмыкнула я, хрустя капустой.
- Кушать хочет, - кротко сказала подруга.
И выложила паштетик в тарелочку. Китти презрительно глянула на меня с моей капустой и начала трапезничать.
Да, мне, привыкшей к переливчатому канареечному вокалу Пуни и побитому тоской и страданиями стону Зёмочки, хриплый бас сибирского мужика, исходящий из глубин милой пухленькой кошечки, был крайне неожидан.
Я задумчиво хрустела капустой, а потом поняла, что мне просто жизненно необходим глоток шампанского. Вообще-то, мы ждали возвращения с работы подругиного мужа, ибо мы же девочки, у нас руки растут не для открывания игристых вин! Не будем уточнять возраст «девочек», когда дело касается шампанского, это неважно, я считаю.
Но кошечкин бас вывел меня из равновесия.
Пришлось брать душевное равновесие в собственные руки.
- Шампанского! – лихо вскричала я.
Подруга, посмотрев на меня, поняла, что сопротивление бесполезно. Молча достала два бокала, выставила из кухни кошечку – кратко пояснив, чтобы, мол, не убило – и выжидательно посмотрела на меня. Мы обе ни разу в жизни не открывали игристых вин.
Но дороги назад не было! Тем более, я много раз видела, как это делают другие люди. Вот эту фольгу снять, железочку так – тырк-тырк – открутить. Дальше самое страшное.
Подруга молча отошла назад и спряталась за холодильник. Толково! Я посмотрела на потолок и прицелилась. Вообще считаю, что правильный прицел – половина успеха. Плюс плавные движения конечностей.
ЧПОК! – сказала пробка и отправилась бороздить просторы кухни.
- О, молодец! – подруга выступила из-за холодильника, как из-за бруствера. – С дымком!
Её порадовала целая лампочка, меня – что вино не выплеснулось из бутылки. И пол мыть не хотелось, и вина было жалко.
Параллельно вспомнила, как в девятнадцать лет я была свидетельницей на свадьбе подруги. К этому знаменательному событию маман самолично сваяла мне сарафан: удалось достать отрез совершенно потрясающего шёлка бежевого цвета с жемчужным отливом. В то благословенное время я весила примерно на 15 кило меньше, чем сейчас, и ещё могла не переживать по поводу равномерности распределения складок на спине и прочего целлюлита.
Поэтому, равняя подол, маман смело резанула длину: она считала, что у меня красивые ноги и их можно не скрывать.
- Но не до такой же степени красивые, - с сомнением смотрела я в зеркало.
Сарафан, конечно, планировался выше колен, но всё же не настолько…
Но маман не очень любила признавать свои промахи, поэтому она сделала каменное лицо и припечатала:
- Нормальные ноги! Нормальная длина!
Я ещё подозреваю, что ей просто было жаль ткани и вложенного труда. Так что я так и пошла, в этом экстра-мини. Произвела фурор. Потому что к этому, несомненно красивому, сарафану прилагалась ещё и собственно я – в огромных очках. Контактные линзы я смогла себе позволить гораздо позже, поэтому ходила в очках, которые на тот момент были моей гордостью: тонкая блестящая металлическая оправа и линзы, которые назывались «хамелеоны» - темнели на солнце и светлели в помещении. Блеск!
Судя по фото (этих фото уже тоже нет, к сожалению, в связи с переездом мы утратили сокровища), я выглядела примерно как стрекоза: ноги, ноги, ноги, а сверху – огромные очки. Прелесть.
Не понравилась я только маме жениха. Но это естественно, ей и моя подруга тоже не нравилась, ей вообще по жизни нравился только единственный человек – сыночек.
Но я, собственно, к чему вспомнила? А к тому, что в те годы – не знаю, как сейчас празднуют свадьбы, а тогда это было святое! – мы поехали «кататься». Откровенно говоря, «кататься» в нашем городе было особо некуда, поэтому наш «кортеж» посетил обязательное место у памятника павшим солдатам, площадь у местного ДК и – внезапно! – выехал на пыльную дорогу к местному же цементному заводу.
Ладно бы это была красивая аллея или там живописные прудики с уточками. Нет. Это была обычная грунтовая дорога среди пустыря. Но меня, конечно, не спросили, куда ехать, а мне, по сути, было всё равно. Тем более, я была вся такая неотразимая в этом экстра-мини, что мало замечала, куда мы вообще едем. Моя задача была не сильно скакать и наклоняться и вообще следить… за этим всем.
В общем, когда мы вышли из машин посреди этой пыльной дороги непонятно зачем, свидетель жениха с радостным видом достал ящик шампанского! Того самого, которое «Советское», к тому времени у нас оно называлось «Узбекское», но разницы не было никакой: такое же ядрёное, непонятного вкуса и запаха, но непременно присутствующее на всех мало-мальских мероприятиях и – тем более! – свадьбах! Я его терпеть не могла.
«В-о-о-от, зачем они сюда припёрлись! – озарило меня, - чтобы мама не узнала, что они пьют вино!»
Брат жениха лихо выхватил первую бутылку, с деловым видом «я всё умею!» размотал проволочку, и, потрясённая во всех смыслах, бутылка незамедлительно выстрелила в толпу пластиковой пробкой… Толпа синхронно взвизгнула и подпрыгнула.
Но пробка бы ещё ничего… Вслед за ней вылетела мощная газированная струя светло-жёлтой жидкости и – окатила целиком меня, мои чУдные очки и драгоценный сарафан.
- Чавк-чавк, - довольно сказала моментально намокшая глина под моими ногами.
Я аккуратно и молча вылезла из лужи, сняла мокрые очки и с ненавистью посмотрела на этого полудурка, которого и раньше терпела с трудом, а уж после этого…
Толпа отмерла и кинулась меня вытирать и смущённо советовать то одно, то другое. Полагаю, их смутила не столько потеря шампанского, сколько тот факт, шёлковый сарафан воспользовался случаем и стал не только экстра-мини, но и практически прозрачным. Мда…
Вот если бы я была невестой, я бы убила всех, начиная от брата жениха и заканчивая самим женихом, ибо «А чо он?!», но моя подруга – она натуральный ангел, просто воплощение искренней и ненаигранной доброты. Мы до сих пор дружим, я рассказывала: это с ней мы кормили уличную кошку котлетами в моём туалете, с ней же таскались в белых колготах по котлованам и стройкам… да много чего ещё с ней было.
Чтобы отвлечь от меня внимание, она спокойно достала вторую бутылку, сунула её жениху и велела открывать. В другую сторону. Народ оживился и постепенно про меня забыл.
Повезло: узбекское солнце высушило сарафан буквально за десять минут. Но он всё равно остался липким и вонючим. Так что пришлось ехать домой и переодеваться. К тому же это отвратное шампанское, как выяснилось, не отстирывается. Пятна так и остались. Тот сарафан я больше не носила, а шампанское возненавидела.
Но нынешние игристые вина – это совсем другой коленкор, правда?
Вот и обнинская кошечка тоже так думает:
- Щас наклюкается и будет ко мне, кошечке, приставать с любовью своей!
Но с балкона, где мы «клюкали», Китти не уходит, ибо кошечка она бдительная и за серебряными ложечками следит.
…Наутро я проснулась от настойчивого стука в дверь. На ночь подруга дверь закрыла, чтобы меня не протянуло сквозняком, так как окна открыты.
«Странно, - подумала я, - подруга бы просто зашла, если ей что-то в этой комнате надо. А муж подруги, наверное, не стучал бы?.. Может, показалось?»
Но стук продолжился: кто-то очень сурово давал мне понять, что хочет войти. Я притащилась к двери и открыла её. В комнату с деловым видом вошла Китти, на её лице было явно написано:
- Так, что тут у тебя? Почему постель не заправлена?! Почему одежда валяется?! Что за вода? Чистая? Вижу, чистая. Чемодан собрала? Как – нет?! Собирай немедленно! Тебе пора!
Сунув нос в открытый на полу чемодан и убедившись, что ложечек серебряных я не спёрла, Китти пошла на выход. А дверь закрылась!
Тогда кошечка села на попу у двери и, как кролик, забарабанила передними лапами. Чисто дятел, а не кошечка! Пришлось вежливо открыть ей дверь. Не благодарила. Рабов же не благодарят.
Так Китти бдила все выходные! Бедная кошка – ни сна, ни покоя. То холодильник охраняй, то ложечки считай, то от любви отбивайся! Гладиться кошечка не любит категорически. Даже моей подруге позволяет только в том случае, если сама пришла. Но редко. Мне, при моих попытках полюбить кошечку изо всех сил, показывала когтистый кулак и басом материлась.
Жаль, выходные пролетели быстро, я так и не успела нажмякаться этих пышных боков. Ну, как говорит кошечка, штош, штош, такова ета жизнь!