– Ты права, эта информация секретна, – подтвердил мои слова Джон. – Но сейчас я уже могу тебе об этом рассказать. Как ты знаешь, у нас война с Каританией. Это империя, состоящая из пятнадцати планет. Большие ресурсы, передовые технологии. Наш единственный шанс победить – объединиться. Что мы и сделали. Все десять государств Космосоюза выступили единым фронтом. Это десять планет.
– То есть, одна страна – это одна планета, да? – уточнила я. Мужчина кивнул. – Но численный перевес всё равно на их стороне.
– Верно, – ответил адмирал. – Но пока держимся и даже побеждаем. Сама понимаешь, нам нужно задействовать все средства защиты, какие только можно. Каританцы – жестокие, беспринципные, жадные, умные и очень опасные противники. У них психология пиратов. Они как саранча, нападают на планеты, порабощают население. Всех лиц мужского пола, как правило, убивают. Я разработал операцию «Внедрение». Нашёл двух добровольцев, которые согласились рискнуть своими жизнями и здоровьем ради того, чтобы стать нашими шпионами в тылу врага. У каританцев специфическая внешность, поэтому, чтобы сойти за своих, разведчики были вынуждены отрезать нос и уши, избавиться от бровей, ресниц и вообще всех волос на лице и голове, а от губ оставить две тонкие полоски. Мало того, пришлось внести изменения во внутренние органы: увеличить печень, добавить две почки, изменить состав крови и даже вмешаться в ДНК.
– Это колоссальный удар по здоровью, – с сочувствием сказала я.
– Ты права. И они пошли на это, чтобы защитить наш мир от захватчиков. Так что я встречался не с каританцами, а со своими людьми. Назначил встречу в удалённом месте, в безопасности которого был уверен: в своём летнем особняке на небольшом безлюдном острове Тамис. Я очень редко там появлялся, но твёрдо знал, что туда никто не проникнет без особого приглашения хозяев. И, как назло, именно в тот день Лира решила устроить там пленэр. Приехала порисовать красивую природу. Войдя в особняк, увидела меня в холле с двумя мужчинами, когда я передавал им кое-какие документы. Решила, что это каританцы. Её затрясло: она вспомнила, как люди с такой внешностью держали её в плену целый год. Разумеется, я кинулся к ней, принялся успокаивать. Просил довериться мне и не делать поспешных выводов, – тяжело вздохнул Джон.
– Но она не захотела тебя слушать, – поняла я.
– Да. Я не мог сказать ей правду: ни тогда, ни на суде. Нельзя было нарушить конспирацию. От этого зависела жизнь тех парней и успех их миссии. На кону стояло слишком многое. Я предпочёл отправиться в тюрьму, нежели раскрыть своих людей, – объяснил он.
– Понятно… А что изменилось сейчас? Почему ты мне об этом рассказал? – насторожилась я.
– Парни справились с заданием. Благодаря им, этим утром было освобождено пять планет. К сожалению, они сами не выжили, – в глазах адмирала промелькнула боль. – Погибли как герои.
– Мне очень жаль, – тихо сказала я, переживая из-за всего услышанного.
– Спасибо, Ира, – с искренней благодарностью посмотрел на меня адмирал. – Я благодарен судьбе, что в тело моей дочери попала именно ты. Сначала ты спасла меня, а теперь выслушала и подарила такую поддержку, о которой я и не мечтал. Если бы моя дочь когда-нибудь стала такой, как ты…
– Всё будет хорошо, – я не смогла сдержать свой порыв и в очередной раз ободряюще накрыла его руку своей. Так странно: прикасаться к нему было всё равно что к собственному отцу. – И я тоже очень тебе благодарна – за то, что поверил мне и не отправил в криокамеру или на опыты. И вообще за всё. Прорвёмся, адмирал.
Посмотрев на меня с задумчивой улыбкой, мужчина кивнул:
– Победа будет за нами. По всем фронтам. Пойдём, нас уже, наверное, заждались.
Поднявшись, я направилась к выходу из бункера вслед за ним.
– Ничего не бойся, Ира, – обратился ко мне Джон уже у самых дверей. – Я закажу для тебя специальный браслет, чтобы ты могла связаться со мной в любое время суток, где бы я ни был. К вечеру он будет готов. Моя дочь всегда вела себя эпатажно, к этому уже все привыкли. Так что на странности в твоём поведении никто даже внимания не обратит. С Гринли старайся общаться спокойно, ровно. Но можешь и покапризничать. Я скоро выведу королевскую семейку Макфоев на чистую воду, докажу их связь с каританцами. Пусть сама Лира по возвращении решает, расстанется она со своим женихом или нет. Знаю, что эта парочка крепко прикипела друг к другу. Хоть мне это и не нравится, я должен это терпеть. А ты – старайся держаться поближе к Кайлу. Я доверяю ему, как себе. Он защитит тебя от любой опасности.
– Хорошо, – кивнула я.
Распахивая передо мной дверь, адмирал устало потёр висок.
– По-моему, ты не спал несколько суток. Пообедай сейчас и постарайся отдохнуть, – обеспокоенно сказала я, выходя в коридор. Там, прямо у входа, подпирали стены Гринли и Кайл.
– Я не привык к такой заботе, – с теплом посмотрел на меня Джон и внезапно заключил меня в отеческие объятия, поглаживая по голове, как маленького ребёнка.
Это было так неожиданно и чисто по-человечески приятно, что на глазах выступили слёзы. У меня было такое чувство, что это не суровый адмирал с другой планеты сейчас обнял меня, а мой родной отец. Я прижалась к нему, уткнувшись носом в грудь и сдерживаясь, чтобы не разреветься.
Когда Джон отстранился, то постарался снова нацепить на лицо бесстрастную маску.
– Удерживаете стены от обрушения? – перевёл он взгляд на Гринли и Кайла.
Те стояли с какими-то странными выражениями на лицах. Как потерянные. Интересно, о чём они всё это время разговаривали?
– Никак нет, адмирал, – по-военному чётко отозвался ирлинг. – Не могли с вами связаться. Пришли доложить, что к вам с визитом явился его высочество Максимилиан Макфой. Дать приказ его пропустить?
– Я не знаю, зачем он пришёл, – растерянно пожал плечами Гринли.
Мы с адмиралом переглянулись.
– Впустите, – отдал приказ Джон.
