Шел 1940-й год. На страницах газет рядом с рубриками о ходе пятилетки пестрели тревожные сообщения о событиях на западе. Друзья-одноклассники собирались в военные училища, но Женя по возрасту не подходил ни в училище, ни к службе армии. Институт. Он собирался в индустриальный, но вдруг услышал, что в крае не хватает учителей-математиков. Воспоминания о школе были еще свежи, и после некоторых раздумий Евгений Дикопольцев подает заявление в Хабаровский пединститут. Лекции, экзамены, концерты самодеятельности, шумные вечера в общежитии и, конечно, книги. Он не искал в жизни легких дорог, только учиться — мало, надо помогать родителям, и Женя совмещает учебу вечерней работой.
Началась война, но Женю не берут в армию, не хватает лет. Тогда он прибавляет себе два года. Студент второго курса физмата Евгений Дикопольцев уезжает на фронт. В одном из первых писем домой он сообщает:
«Едем бить зарвавшихся, зазнавшихся фашистов. Нужно отдать свою долю защите Родины, чтобы потом лучше жилось всей стране»
Положение на фронте тяжелое, но молодой солдат мужественно переносит фронтовые невзгоды:
«Пришлось побывать в окружении. Бились пять дней, потом вышли, — пишет он родным. — Подразделение было награждено орденом Красного Знамени»
Тяжела служба связиста. В холод, в непогоду, под ураганным огнем противника он должен обеспечить связь. Связь! Сколько раз повторяли это слово громкие и ликующие, хриплые и захлебнувшиеся в последнем крике голоса. Связь! И позади остаются обжитый окоп, друзья, а впереди свист пуль и одна мысль: «Исправить, восстановить...» Бои под Сталинградом. Вся страна затаила дыхание. Поэтому особенно ждут в маленьком домике писем от младшего сына.
«Мы идем все вперед на запад, освобождая города и села. За участие в боях на Волге представили к награде. Наше подразделение получило благодарность от командования за хорошее выполнение боевых задач»
Город за городом, деревню за деревней освобождает наша армия, враги терпят поражения, но они еще сильны. Фашисты обрушивают на позиции полка тонны металла. Ночь с 25 на 26 сентября была светлой от разрывов бомб и снарядов. Только за шесть часов сержант Евгений Дикопольцев исправил двенадцать повреждений — двенадцать вылазок навстречу смерти.
Самое трудное впереди, а пока можно написать родным.
«...Шлю вам фронтовой привет. Последние десять дней, как в аду. Вот уже исполнилось два месяца, как мы наступаем беспрерывно. Освободили сотни наших городов и сел. Население встречает радостно. Фашисты, отступая, сжигают все: деревни, хлеб. Жителей и скот угоняют на запад. Одни названия остались от многих деревень. Пишите»
15 октября — решающий бой. Двое суток полк то отражал яростный натиск фашистов, то сам шел в атаку. Двое суток не уходил с линии связи Дикопольцев. На исходе второй ночи Женя, уже не считая в который раз, вышел на линию. Там он и остался, смертельно раненный. В последнем броске, дотянувшись до порыва, соединил провода зубами.
17 октября 1943 года командование 235-ой ордена Красного Знамени гвардейской Красноградской стрелковой дивизии направило в Президиум Верховного Совета СССР боевое донесение, в котором говорилось о подвиге нашего земляка.
«...Мужественный и бесстрашный воин, он служил примером полку и воодушевлял товарищей на большие подвиги. Достоин присвоения звания — Герой Советского Союза»
26 октября 1943 года Председатель Президиума Верховного Совета СССР подписал Указ и Грамоту, адресованную гвардии сержанту Евгению Дикопольцеву.
«За Ваш героический подвиг, проявленный при форсировании реки Днепр, прочное закрепление и расширение плацдарма на западном берегу Днепра, Президиум Верховного Совета СССР своим указом от 26 октября 1943 года присвоил Вам звание Героя Советского Союза»
Но Евгения уже не было живых. 18 октября он скончался. Недолго прожил наш земляк. Но значительность человека измеряется не возрастом, а делом. Память Жене хранят воины-однополчане и студенты института, где он учился, жители города Ардатово и пионеры Вяземского. Память о нем хранят и улицы Хабаровска и пласы Днепра, мемориальная доска на стене педагогического института и скромный обелиск в украинском селе Старый Оскол. Отсюда он, навсегда девятнадцатилетний, будет смотреть на восток, где осталось детство, его Амур.
H. ПОЛЯКОВСКАЯ (1968)