После стажировки в учебном центре меня направили в школу сержантского состава в Алма-Ату. Город чудесный. Утопает в зелени. Прекрасно спланирован. А школа находилась почти в центре города в капитальном здании. В школе я почувствовал себя снова человеком. Здесь с нами обращались совсем не так, как на "учебке". И спальни были просторные и уютные. И столовая была со столами и стульями. И классы и другие помещения были сделаны очень хорошо. А обращались с нами вежливо и приветливо, но при этом необходимо было соблюдать воинские Уставы. Была даже своя баня и не нужно было куда-то ходить и ждать очереди. Школа была сравнительно небольшая. Она была оборудована всеми средствами связи того времени. Здесь готовили классных специалистов по связи для застав и я, думаю, не только для застав. Педагогический состав школы знал свое дело. Офицеры и сержанты разбирались в системах связи досконально. Уровень подготовки связистов был очень высоким. Требования были высокими. На первых порах несколько курсантов были отчислены, т.к. они не прошли необходимый тест. Нас проверяли на наши слуховые качества, ну почти, как в музыкальной школе. Отчисленных курсантов отправляли на заставы рядовыми. Курс обучения был расчитан на пол- года. Т.е. к весне нас должны были выпустить младшими сержантами и распределить по заставам. Но до весны было, как нам казалось, очень далеко. Начались занятия и другие прелести воинской службы.Самое главное для солдата- это хорошее питание. В сержантской школе кирзу или, как говорили, шрапнель не давали. Была обычная пища, как на гражданке. И что немаловажно можно было получить добавку. На меня выпала обязанность каждую неделю выпускать боевой листок. Ну как выпала, просто спрашивали кто что умеет. Ну я и сказал, что рисую и ещё играю на баяне. Но почему-то в школе баяна не оказалось. А вот мое рисование было очень даже кстати. В конце недели в школе была генеральная уборка. Мыли все окна, стены и, конечно, полы. Разве что потолок только не мыли. А я никогда ничего не мыл, а шёл в красный уголок и работал творчески, оформлял очередной боевой листок. Я был всегда в курсе любых событий, которые происходили в школе. А особенно ничего такого и не происходило. Занятия по средствам связи, строевая, огневая подготовка. Была ещё караульная служба. Ну и, конечно, хождение в наряд и непременно на кухню. Затем были увольнения в город. В самоволку никто не бегал, а то я бы знал и непременно это было бы отражено в боевом листке. Были ещё учения - это школу поднимали в ружьё, обычно ночью, сажали по машинам и вывозили на окраину города. Там мы "сражались с противником" и выдвигались в нужную точку, где нас ждали наши машины и возвращались обратно в школу. На огневой подготовке и на учениях у меня всегда был ручной пулемет, а в караул брал автомат. Праздники отмечались как-то буднично, просто в столовой накрывали столы и обед был из борща и котлет или был наваристый суп и опять же какое- нибудь мясное блюдо. И можно было брать добавку. За пол-года мы, курсанты, хорошо отьелись. Нам говорили: ешьте, на заставах вас так кормить не будут. Но забегая вперед скажу, что на заставе то же кормили неплохо. А то, что в школе не было баяна и в дальнейшем на заставе тем более не было, сыграло для меня роковую роль. Я за два года полностью разучился играть на баяне. Я потом, на гражданке, пытался восстановиться, но дело оказалось очень хлопотным и попытка не увенчалась успехом. Так что Армия для меня имела не только положительную роль, но и отрицательную. Солдат спит, а служба идет. А пока на дворе зима и курсантам часто приходится работать по утрам лопатами.