По секрету всему свету... «Я только тебе скажу, но ты — никому! Смотри, меня не выдавай!».
Так, наверное, думает, каждая добрая душа, передающая контакты знакомых блогеров из мира домашних питомцев своим знакомым особаченным друзьям, содержащим энное количество питомцев на передержке, или в приюте.
Каждое письмо, которое попадает ко мне в почтовый ящие, КАЖДОЕ! ссылается именно на это: «мне подсказали, что вы пристраиваете животных, а у меня их...»
Дальше у всех по-разному.
Или ещё вариант: «не хватает денег на корм, вот номер моей карты...»
Давайте обозначим границы ещё раз. У моего канала есть один подшефный приют, и ему я помогаю потому, что ЛИЧНО ЗНАЮ... ещё раз:
ЛИЧНО ЗНАЮ
его владельца Дмитрия, его помощницу Алёну и могу за них ручаться.
Пачки писем, приходящие в мой почтовый ящик, вынудили меня удалить форму обратной связи на моём сайте ДогАнгел точка ру, равно как и форум, где люди худо-бедно общались между собой. Мне очень жаль, но другого выхода я не вижу.
Не присылайте мне номера карт. Я не буду организовывать сборы для неизвестных мне людей.
Что касается пристройства, то мне не трудно сделать короткий пост и выложить его на канале. Есть только одно «но», я вам о нём сейчас расскажу.
Будет история из загашника, куда ж без неё. Но она вам поможет понять, почему делаю так, а не иначе.
Когда я работала в Сибири, одной из моих обязанностей было руководство хором. Кроме этого на мне «висел» концертный отдел, то есть организация концертов от А до Я, вплоть до финального банкета в честь выступавшей звезды. Мне реально было чем заняться.
Однако работу с хором я воспринимала как благословение. Горстка обычных людей, без звёздной болезни, разучивание с ними несложных партитур... еженедельные выступления и редкие гастроли... это было приятное общение и творческая работа.
К работе с хором я подходила очень ответственно. Каждое произведение прописывала самостоятельно. Прописывала на компьютере в специальной программе отдельные партии сопрано, альтов, теноров, басов. Реанимировала в своей голове знания по гармонии времён учёбы в музыкальном училище. Это был мой любимый предмет, чем-то похожий на математику. Если в голосоведении допустить ошибку, то потом можно не собрать голоса в заключительной каденции. Одним словом, прописать хоровую партитуру достаточно сложно, особенно, когда пишешь её под конкретный небольшой коллектив со своими особенностями.
Несмотря на то, что работа с хором была также моей обязанностью, не все наши сотрудники принимали моё сидение за компьютером за работу. И, если одним я ещё могла как-то объяснить, что я не просто сижу, а прописываю партии для своих хористов, то другим это было бесполезно объяснять. Для них я была подозрительной бездельницей.
Особенно старалась меня изобличить одна ретивая дама. Она то и дело заскакивала ко мне за спину и всматривалась в нотный стан на мониторе.
— Играешься? — спрашивала она меня каждый раз.
— Ноты пишу, — старалась я спокойно ей ответить, хотя хотелось дать бабе в лоб.
— А чего так медленно? Написала и пошла. Работы, что ли нет?
Мелочь? Конечно, мелочь. Тётка была деревенская, нотную грамоту в глаза не видела... Стоило ли мне на неё обращать внимание? Конечно, не стоило.
Однако речь не обо мне. Речь о творческом процессе, который на тот момент происходил в моей голове. Рождалась партитура для маленького хора с учётом всех их особенностей в техническом плане. С учётом правильного гармонического голосоведения. С учётом максимального раскрытия образа произведения при скромных возможностях хора. С учётом возможного запоя единственного баса и переноса его партии к баритону...
Ретивой тётке казалось, что работа — это когда лопатой машешь. А если сидишь и не машешь — так надо подойти, подышать в затылок и напомнить о себе. Чтобы ты встал и пошёл махать.
История из загашника закончилась. Я её к тому рассказала, что мой канал не создан для того, чтобы вершить великие дела по пристройству бездомных животных. Я здесь пишу про свою семью. Иногда по три дня пишу один рассказ. Читаются мои рассказы за 3-4 минуты, но пишу я их иногда по три дня. Потому что это процесс. Я не умею «на коленке».
Любое отвлечение от процесса — и мысль ушла. Мы из-за этого с Эдиком иногда ссоримся, когда он ко мне «просто спросить» подкрадывается...
Недавно читала у Кати Пискуновой подобное обращение. Там читатели просто присылают ей скрины из Авито о пристройстве собак породы хаски. Катя просит их - «не присылайте, я не могу на всех разорваться». Она там пишет прямым текстом — «не надо помогать моими руками».
Я тоже прошу тех, кто советует своим знакомым обратиться ко мне, как к помогающей пристраивать и содержать бездомных животных: «не надо помогать моими руками». Дайте мне делать моё дело и писать мои партитуры.
И да, если сейчас кто-то на меня собрался обидеться, то мне очень жаль. Жаль, что не смогла донести свою мысль до этих людей.
Вот. Сегодня прям всё серьёзно. Завтра, надеюсь, выйдет забавный рассказ про хвостатых хулиганов из ЛабраДома...
На фото знаменитый кот Grumpy — «никому не здрасти».
