Наступил день свадьбы Николая и Дарьи. С утра началась суматоха, наряжали свадебных коней. И вот уже выкупили невестушку. Дружка невесты была Полинка, давно и безнадёжно влюблённая в Николая. Но судьба так распорядилась, что не заметил он её. И вот она хоть здесь отыгралась. Она выманила у него большой выкуп и со слезами на глазах выбежала на улицу. Свадебная процессия приехала в церковь.
Начало здесь
Прошло венчание и все отправились в дом жениха. Невесту с женихом повёз Иван, бывший любимый Дарьюшки.
Он сидел в передке, натянув вожжи так, что ногти на его руках побелели; на щеках туго перекатывались шары, из-под воротника тулупа выглядывала багровая полоска шеи; Дарья видела эту полоску и чувствовала, что ей не хватает воздуха. А рядом сидит молча и робко чужой человек. Господи, поскорее же.
Иван гнал во всю мочь. Дарья зажмурилась, и как раз вовремя, потому что их санки неслись по самому краю крутого берега речки и на повороте, возле Узенького местечка, едва не опрокинулись под откос. Открыв глаза, она увидела повернувшееся к ним оскаленное лицо Ивана. Дарья испугалась и прикрыла лицо тулупчиком.
Входя в дом
Николай и Дарья поклонились и поцеловали икону, потом поцеловали отца с матерью, и только после этого дружка повёл их в дом. Когда стали подниматься на крыльцо, что-то белое и шуршащее замелькало перед Дарьей, она вздрогнула и подняла лицо. Перед ними, загораживая путь, возвышалась большая и круглая, как гора, бабушка, мать Матвея. Она осыпала их сухим душистым хмелем и приговаривала:
-Проходите, дорогие! Пусть жизнь в этом доме будет сладкой!. Проходи, невестушка, дорогая.
Век вам жить — не браниться, не ссориться! Мусор-сор, пошёл вон! — И, выступив вперёд, она высыпала что-то под ноги молодым, после чего дружка, мысленно посылавший ко всем чертям дотошных старух вместе с их глупой выдумкой, повёл Николая и Дарью в избу.
Все расселись по местам и начался пир горой. Только успевали поносить новые блюда. На столе появились водка, закуски. Всем подносили по стакану. Всем, кроме жениха с невестой. Стряпухи тащили щи, кашу, куриную лапшу. Ели все. Все, кроме жениха с невестой. Перед ними лежали ложки черенками к середине стола. Тихие, смирённые, жалкие, противные сами себе, сидели они, ни к чему не притрагиваясь: ни пить, ни есть им не полагалось.
-Горькооооо! - закричал кто то из гостей.
Жених и невеста повернулись друг к другу, неловко соединили на одно лишь мгновение слепые, безглазые лица и тут же, враждебные друг другу, отвернулись.
Веселились все, кроме молодых и Ивана. Он то и дело бросал злые взгляды в сторону молодых. А Дарья была сама не своя. Ей это уже порядком надоело и она только и ждала, когда все это закончится.
Гулянка продолжалась до самого вечера и пошла на убыль лишь тогда, когда дружка увёл молодых домой. Там их угощали особо. Угощение длилось очень долго. Потом Дарья заметила, как деверь перемигнулся с одной из назначенных свах, и, поняв весь ужасный, стыдный смысл того, что должно сейчас произойти, зябко передёрнулась вся и, холодея душой, ждала своей участи, как ждёт её обречённый.
— Ну, а теперь молодым нашим пора спать! — объявил Пётр Матвеич.
А на утро свахи пришли будить молодых. Они бесцеремонно ворвались к ним комнату, вытащили простынь и стали разглядывать. Дарья в ужасе закричала.
— Да как же вам не стыдно! Что вы со мной делаете? Коля… да прогони ты их отсюда, ради Христа!… Господи, да что же это? — Дарья спрятала лицо в подушку.
Устыдившись самих себя, ворвавшийся удалились. А к Дарье зашла старшая сноха Любушка.
Дарья резко повернулась и, обхватив шею молодой женщины, прижала её голову к своей груди.— Люба, родненькая! Это. Что же это? Пропаду ведь! Зачем они так?. . Утоплюсь… ей-богу, утоплюсь! Мне и во сне-то омут снился!. . Боюсь я за себя, Любанька!
— Молчи, молчи. Это пройдёт. И у меня так же всё было… — говорила женщина, а сама всё крепче прижималась к Дарье. — Будем с тобой вместе, как сёстры! Хорошо?
И потекла для Дарьи семейная жизнь. Хорошо ли, плохо, но на свет появлялись дети. И уже через каких то шесть лет маленькая изба Варламовых была полна ребетяшек.
А между тем опять началась война. Николай и Павел воевали во славу отечества. Все легло на плечи женщин, Петра и Матвея Григорьевича. Дед возился с внуками и это доставляло ему удовольствие. Да и внуки деда любили. Всю зиму дети не выходили на улицу, потому как одевать и обувать было нечего. Где-то далеко-далеко шла война. Дети, как и все люди на земле, страдали от неё, но, в отличие от взрослых, не понимали этого.
Пётр часто уходил в запой. И Матвею нелегко было. К тому же заканчивались дрова, и подолгу печь топить нечем была, и поэтому еда не готовилась. В такие дни все ходили угрюмые, злые. Матвей запрягал свою худую лошаденку и уезжал в сад. Там он собирал ветки, сучья, что были спилены ещё по весне и ехал домой. Дома его ждали все.
Появление дедушки Матвея едва ли не самый радостный момент в жизни ребятни. Дети хорошо знают, как всё это произойдёт.
Вот сейчас распахнётся дверь, и они захлебнутся густым паром, ворвавшимся с улицы в избу, и, когда пар немного рассеется, увидят дедушкину бороду — кудрявую и седую от инея и в прозрачных сосульках. Она пахнёт морозом, ржаным хлебом и бесконечной добротой. Дедушка поочерёдно окунёт в неё смеющиеся мордочки внуков и внучек и начнёт одаривать конфетами с махрами, пряниками и ещё бог знает какими бесценными дарами! Потом невестки помогут ему раздеться, и дедушка, усталый, довольный собою и всеми остальными, легко взберётся на печь, где сразу же станет вдвое теснее и в пять раз радостнее. А печь снова оживёт. Она будет дышать на морозное окно весело и жарко. Ледок на окне растает, потекут по стеклу Счастливые слезинки, в избу просунется беспокойный и озорной солнечный луч, на печку из-за пригрубка скользнёт юркий зайчик, запрыгает, начнёт скакать, щекоча ребячьи лица. У судной лавки захлопочут над квашнёй и противнями Дарьюшка и Люба, запахнет мукой, дрожжами, сытостью. И печь снова будет дышать ровно и спокойно…
Весной, когда снега расстаяли и потекли ручьи неожиданно появился Павел вместе с Иваном. Они дезертировали и под покровом ночи пришли в дом Варламовых. Матвей спрятал их в сараюшке, куда никто давно не ходил и Ванька, старший внук Матвея, носил им еду.
А Дарья ушла домой к своей матери. Целый день там пробыла. Она боялась находиться в доме, где совсем рядом был её возлюбленный, хоть и бывший. А ведь ничего не забылось. Она хотела переночевать дома, но отец воспротивился.
-Я из-за твоих фокусов-мокусов не хочу ссориться со сватом. Одевайся — и марш! Днём — милости прошу, приходи, а ночью — домой, домой, разлюбезная моя дочь! А хошь, провожу до сватьёв-то?
Дарья выскочила на улицу и заторопилась домой. Охваченная ужасом, она даже не могла плакать. У самой избы Варламовых остановилась: сердце зашлось, дышать было нечем. И тут же попятилась, увидев возле сеней человека. «Он!» — вздрогнула она, удивляясь тому, что он встречал её тут, а ещё больше тому, что всего лишь за минуту до этого она знала, чувствовала, что обязательно встретит его и потому-то прятала глаза перед родными.
— Уходи, уходи, уходи!. . — шептала Дарья, уже приближаясь к нему и инстинктивно разводя руками, как делает человек, который идёт в темноте по лесу и боится натолкнуться на что-то.
-Дашенька, милая… Ну, погодь, погодь! Скажи хоть одно словечко!. .
— Пусти… Иван Митрич! Погубишь ты меня! Пусти же! О господи!. . У тебя жена, постыдился бы.
Дарья вырвалась и убежала. Иван услышал за спиной голос Павла.
-Хочешь, я тебе устрою свидание с ней?
— С кем?. . Ты с ума сошёл!. .
— А ведь она всё равно придёт к тебе, — спокойно объявил Павел и, помолчав, добавил: — Не любит она брательника моего. А ты «с ума сошёл»! Я знаю, что говорю! Не будет у них жизни, ежели он голову с войны принесёт…
Продолжение здесь
Дорогие мои читатели и гости канала. Оставляйте комментарии, ставьте лайки, не судите меня строго. Спасибо что остаетесь со мной.