После гибели сына на воспитание взяли 11 детей
Застать дома всех детей Ирины КОЛОДИНОЙ разом — задача непростая. По крайней мере в будний день. С утра пораньше кто-то уже в детском саду, кто-то на уроках в школе. Приёмная семья из Афанасова подарила шанс на счастливую жизнь 11 детям. Восемь из них сейчас живут вместе с Ириной. Старшей Насте 21 год, младшему Филиппу 2 года и 8 месяцев. Ещё одна девочка вернулась под крыло родной матери, две уже выросли и пустились в большое плавание самостоятельно. Приёмная мама любит всех, как родных, и уже не мыслит без них своей жизни.
Такие разные родители
Всё началось с большого горя. У Ирины Колодиной и её мужа Всеволода умер единственный сын. Утрата переживалась тяжело, в один миг стало не для кого жить.
«В какой-то момент муж предложил: «Ирин, давай возьмём из детского дома ребёночка», — вспоминает женщина. — Это было в 2012 году. Я согласилась, мы обучились в школе приёмных родителей, подали заявление в опеку, отправили свои резюме во Владимир, Ярославль, по разным городам Московской области. Когда обратились в Москву, нас очень осадили, сказали, что потенциальные родители по полгода ждут, чтобы взять ребёнка. Мы так удивились, детские дома-то были переполнены».
Требований к малышу было немного. Без серьёзных заболеваний, потому что добираться из Афанасова в ту же Районную больницу было проблематично. И девочку, потому что рана ещё не зажила, и Ирина боялась, что мальчик будет болезненно напоминать о потерянном сыне. Поначалу предложений было мало.
«Мы приехали во Владимирскую область, и там в базе данных впервые увидели нашу Ульяшку, — вспоминает приёмная мама. — Ей было 2,5 года. Пока мы ждали оформления документов и навещали её в доме малютки, директор предложил нам ещё одну девочку, Вику. Она была на год старше, совсем домашняя. Родителей посадили за то, что связались с наркотиками. Мы забрали их обеих. Чего Ульяшке с нами одной скучать?»
Родители Вики не были лишены родительских прав. И когда её мама освободилась условно-досрочно, Ирина стала поддерживать с ней связь. Женщины переписывались, обменивались фотографиями, мама Вики всё больше узнавала о том, как растёт её дочка, и очень горевала, что оступилась. Эта история закончила хорошо. Сейчас Вика вместе с мамой живёт в Коврове, с Ириной они по-прежнему общаются.
Ульяна в Дом малютки попала совсем маленькой и родителей не помнила. Её мама тоже решила начать всё сначала и вопреки уговорам Ирины забрала девочку к себе. А спустя неделю сдала в приют. «Воспитывать детей и заботиться о них несложно, — делится Ирина. — Сложно сталкиваться с их родителями. Это не проходит бесследно ни для девочек, ни для меня. Одна из моих приёмных дочерей, Ира, дошла до шизотипических проявлений. Её родители живут на Рабочем посёлке, давным-давно перестали выпивать, их часто можно встретить в городе, гуляющих под ручку. Но забирать ребёнка они не хотели. И Ира не могла понять, в чём она виновата. Много сил и времени понадобилось, чтобы она смогла с этим справиться».
Семья продолжила расти
В 2014 году закрылся Бужаниновский коррекционный детский дом. Оттуда Ирина забрала двух девочек — Настю и Иру. Дети там были с различными заболеваниями, но родители уже ничего не боялись. У Ульяны и Вики, когда они подросли, были обнаружены серьёзные диагнозы, и после этого семья поняла, что справится с любой трудностью.
А когда девчонки стали подрастать, Ирине и Всеволоду захотелось поняньчиться с детишками помладше. В большом частном доме и в огромном сердце приёмных родителей осталось много места. Так появились Наташа, старшенькая Лиза, Верочка и Маша. Наташу младенцем подобрали на станции в Москве. Её нашёл мужчина по имени Владимир, от него малышке досталось отчество. Имя ей дали в честь сиделки Натальи, которая ухаживала за ней в больнице. Медики говорили, что Наташа совсем слабенькая, от неё отказалось много потенциальных пап и мам. Но вопреки прогнозам она выросла в девочку-зажигалку, которая хорошо учится и выступает на всех праздниках.
Лиза прожила у Ирины всего три года. Уже почти взрослую её отдали в новую семью, потому что закрывался интернат в Красногорске, а ей нужно было доучиться в коррекционной школе. Девочка закончила 9-й класс, два года проучилась в колледже № 8 и уехала жить в Балашиху. С мамой Ирой она общается до сих пор, правда в основном по телефону.
У Верочки свои особенности. Девочке поставили ДЦП в лёгкой форме. Она очень жизнерадостный ребёнок, много бегает и прыгает, научилась сжимать и разжимать ладони. Но едва ли сможет заговорить, поначалу ей с трудом давалась даже твёрдая пища из-за атрофированной нижней челюсти.
Маша — одна из пятерых детей, которых пришлось определить в разные семьи. Вместе с родителями она переехала из Королёва в Деулино в дом, который больше напоминал сарай без коммуникаций. Затем умерла родная мама, а отец не смог обеспечить детям достойные условия для жизни. Так у Ирины появилась ещё одна дочка.
А потом настал черёд мальчишек — Саши и Филиппа.
«Однажды я поняла, что мне стало не хватать общения с мальчиками, — вспоминает Ирина. — Когда мы писали очередное заявление на приём ребёнка в семью, указали, что хотелось бы мальчика. Возраст, национальность, заболевания — всё это было неважно. Дело было в разгар пандемии, когда никого никуда не выпускали. Было очень удобно, что наши дети могли гулять, потому что у нас свой двор, в нём детская площадка и для детей постарше, и для малышей».
Из Люберецкого дома малютки родители привезли Сашу, который тут же полюбился старшим сёстрам. А через месяц им снова позвонили из опеки. В Пушкине на донашивании лежал маленький мальчик, которого в роддоме оставила мама. Так у Саши появился брат Филипп.
«В марте этого года нам предложили ещё одну девочку, Лизу, — делится приёмная мама. — Она училась в коррекционной школе с нашими девчонками. Так наша семья стала ещё больше».
Ещё одно испытание
Осенью семью Ирины настигло ещё одно горе.
«У нас с мужем было огромное количество планов, но недавно его не стало. Мы купили участок земли в Керчи, Всеволод строил там дачу. Всё лето вместе с детьми провели в Крыму, и уже там он чувствовал себя нехорошо. Не хотел купаться, часто жаловался, что его знобит. Нам же всегда некогда по больницам ходить. Уезжали мы с детьми на поезде, а он остался, нужно было закончить дела, животных забрать. Сейчас я думаю, что это был ковид, который дал осложнение на сердце».
Без Всеволода стало тяжело. В первую очередь морально, но и на бытовом уровне тоже.
«Когда мы приехали из Керчи, я даже не смогла сама отопление запустить, — признаётся Ирина. — Слава богу нашлись те, кто помог. Сейчас я вникаю во всё это, ведь раньше бытовыми вопросами занимался муж. У нас дома пластиковые окна с детскими замками. Пока искала ключи, перерыла полдома. Где перекрывается вода, какие тумблеры отвечают за розетки, а какие за свет, где лежат инструменты. Всё было на нём».
Быть сильной и строить планы после случившегося стало непросто, и всё-таки смысл жить у Ирины есть. Дети поддерживают её, уже взрослая и самостоятельная Настя предложила маме переехать к ней на зиму.
Ирина с нежностью рассказывает о том, что Ульяна и Маша отличницы и победительницы «Абилимпикса». Лиза стала подтягивать оценки, Наташа старается не отставать. У Верочки ДЦП, вопреки атрофированной нижней челюсти, с удовольствием ест бананы и печенье, и на этом прогресс не останавливается. А главное, они все вместе. Меняются, преображаются, растут на глазах.
«Я очень хочу, чтобы у них в жизни всё сложилось, — говорит Ирина. — Чтобы у всех были любящие вторые половинки, хорошие семьи. А если у кого-то с этим не сложится, наш дом всегда открыт. Я всегда буду рядом, и они это знают. Ведь я же мама!»
Елена БАДАЛЯН
