Это было странное место. Эмма не понимала, как она здесь очутилась. Мысли ее были путанными, а память словно меркла — она все еще помнила, что произошло, но зрительные образы ускользали от нее.
Вокруг клубился туман, испускающий приглушенный мягкий свет. Он не был холодным, наоборот, Эмма чувствовала себя так комфортно, точно пребывала в сонной уютной неге. А может так оно и было?
Туман был повсюду — сверкающим сводом смыкался над головой, клубился под ногами, ускользал сквозь пальцы, едва Эмма касалась его.
Было нестерпимо приятно пребывать в этой тишине, в спокойствии и тепле, окружающем точно кокон, мягком, точно пух.
- Эмма.
Голос донесся точно издалека. А может быть она всего лишь хотела услышать, что здесь еще кто-то есть, что она не одинока. Она подняла взгляд и увидела в трех шагах от себя высокую женскую фигуру. Эмма не понимала, когда незнакомка успела к ней подойти. Быть может она все время была здесь, но взгляд Эммы скользил мимо, не замечая ее? Или она сама возникла из тумана?
- Эмма.
Голос слышался в голове Эммы, как голос Роллана. Она поднялась на ноги и неуверенно направилась вперед, боясь оступиться, не различая ничего, кроме тумана под своими ногами. Но, сколько бы шагов она ни делала, незнакомка оставалась все так же далеко.
- Кто ты? - выкрикнула Эмма, и в голосе ее прозвучал страх. - Чего ты хочешь?
В ее голове вновь послышался голос, зовущий её по имени, и женщина оказалась рядом, до нее почти можно было дотянуться. Теперь ее черты не скрывались от глаза. Эмма вглядывалась в них и не узнавала. Ей доводилось видеть их прежде, она знала, кто перед ней, и вместе с тем мягкое жемчужное сияние, исходящее от женщины преображало ее, превращало кого-то иного, во что-то иное.
- Эмма…
- Мама?
Констанс улыбнулась. Улыбка ее была полна потаенной грусти, она протянула ладонь, точно желая коснуться Эммы, но затем ее рука повисла в воздухе и она отшатнулась.
- Я умерла?
- Ты близка к этому. Но твое время еще не пришло.
- Тогда где я? Что происходит?
- Разве ты не узнаешь это место? - поинтересовалась Констанс. Она повела рукой в воздухе и туман точно немного развеялся, являя темную громаду здания, едва видневшегося вдали. Эмма ничего не понимала, но внезапно ее сердце кольнуло узнаванием.
- Это убежище? Мы по ту сторону его стен?
Констанс улыбнулась.
- Такие, как мы, никогда не покидаем свой дом. Мы - та сила, которая хранит его от всего зла.
- Но я думала… Я испугалась тумана, когда впервые его увидела.
- Смерть пугает любого. Но нам дан шанс возвращаться к жизни, когда это необходимо, как теперь. Я появилась лишь потому, что нужна тебе и убежищу, - она улыбнулась, но улыбка вышла печальной. Констанс упорно пыталась сохранить лицо, быть бесстрастной, но ее усилия были более, чем заметны.
Эмма смотрела на нее во все глаза и в каждом жесте, в каждом взгляде узнавала себя. Это была нестерпимая мука. Ее страхи и надежды — все было связано с Констанс, но теперь, находясь так близко, имея возможность задать все мучившие ее опросы, она не могла и рта открыть.
- Что случилось, когда демоны напали на убежище? - наконец выдавила она из себя. Говорить о битве прошлого было куда проще, чем о себе.
- Уинтегроув использовал против нас наше же оружие — книги. Бумага стерпит все, в том числе и призыв на вызов демонов. Оказавшись внутри, они только ждали минуты, когда Броуди ими воспользуется.
- Но сейчас в убежище фолиант, который я забрала у мисс Филлипс. И документы! Мы забрали много документов из дома Уинтегроува. Феликс еще сказал, что чувствует запах демонов.
- Сегодня ночью он воспользуется этим. В прошлый раз лишь немногим удалось спастись. Демоны, заключенные в вашем подвале на самом деле никогда не были преданы Уинтегроуву — они служили мне.
- Демоны? Служили?
- Мир не черно-белый, Эмма. Скоро ты это поймешь сама. Гадес давно уже перешел на нашу сторону, но признаться в этом было бы все равно, что повесить мишень на его спине. А Барнол — демон продажный. Дай ему высокую цену и он исполнит все, о чем его попросишь. Ваш с Идой отец отдал свою жизнь за ваше спасение. Я же желала, чтобы Уинтегроув помиловал меня и мою нерожденную дочь. Я отдала за это свои силы и долголетие. Уинтегроув действительно смилостивился надо мной — он заботился о тебе, как только мог. Демоны, заменившие тебе родителей были простыми отщепенцами темного мира, могу предположить, что они и в самом деле тебя любили. А я могла издали за тобой наблюдать.
- Но…
- Нет времени, Эмма. Хотя я была тенью себя прежней, я все еще оставалась Констанс Монгрелл, дочерью древнего рода, веками и тысячелетиями хранившего тайны этого мира. В ночь, когда Уинтнгроув с демонами напал на убежище, они тщились кое-что найти. Я не знаю, как Уильям проведал о том, чего не знали ни обитатели убежища ни мой муж. Я могла только одно — отдать это тебе. Не важно, что это, - перебила она Эмму, - ты должна знать только одно — в тебе нет тьмы. Иным не понять, они не знают тайны Монгреллов, они всегда будут подозревать тебя в худшем. Но ты не должна бояться саму себя и тех поступков, на которые тебя подтолкнет дар. Настанет время, когда все прояснится. А сейчас ты должна прийти в себя.
- Ты с ума сошел?!
- Ида, прекрати! - Найджел с трудом оторвал брыкающуюся кузину от Шеймаса.
- Отпусти меня, немедленно! Отпусти! - она вырывалась изо всех сил, но воин крепко удерживал ее стальной хваткой.
Хотя Шеймас знал Иду уже пять лет, он никогда прежде не видел ее в подобном гневе. В прошлом ему нередко удавалось вывести хранительницу из себя. История с фотоаппаратом была невинной шалостью, как-то раз он едва не спалил греческий храм, перевернув пиалы со священным маслом, а однажды и вовсе притащил в убежище римского легионера, напившись с ним до чертиков. Причем легионера обнаружили лишь спустя несколько дней и, положа руку на сердце, Шеймас сам не помнил, как тот здесь оказался. Но даже тогда Ида не была в таком бешенстве, как теперь, когда он вернулся обратно без Эммы.
Хуже нее, был, пожалуй, только Ролланд. Найджелу едва удалось оттащить его от Шеймаса, но временщик все равно уже успел пропустить пару ударов и теперь с трудом переводил дыхание. К счастью, Ролланд послушался Найджела и ушел в подвалы, попутно перевернув один из библиотечных столов.
- Если она погибнет, - звенящим гневным шепотом произнесла Ида, обвиняюще тыча в него пальцем, - я отдам тебя совету и ни слова не скажу в защиту. Пусть тебе сотрут память, выбросят где-нибудь посреди Босвортского сражения , мне будет плевать. Молись, чтобы она вернулась, Шеймас. Молись!
- Ну что я мог сделать? - бросил он вслед, но Ида даже не оглянулась, бегом поднимаясь по лестнице. Выдержка впервые за долгое время изменила ей, она боялась даже посмотреть на Шеймаса, уверенная, что не сможет и дальше сдерживать свой гнев.
- Тебе не следовало оставлять ее одну, - тихо произнес Найджел, когда за хранительницей закрылась дверь. - Ты можешь за ней вернуться?
- И создать временной парадокс? - вопросом на вопрос угрюмо ответил он. Хотя Найджел знал ответ, он не сдержал тяжелого вздоха. Теперь, когда существовало две реальности, создавать третью было делом неосмотрительным и попросту опасным. Шеймас мог рискнуть, мнение Совета мало его интересовало, но даже мудрейший не смог бы предугадать, как временной парадокс отразится на Эмме.
- Най, я не хотел ее оставлять, - тихо сказал он, чувствуя в себе острое желание оправдаться перед тем, кто готов его выслушать. - Эмма была абсолютно уверена, что сможет спастись сама и вытащить Феликса. И я имею в виду не напускную браваду или отчаянную надежду. Она была абсолютно убеждена в этом, как будто ее вел дар.
- Дай то бог. Я даже думать не хочу о том, что ты ошибся и Эмма погибла, - он бросил взгляд на часы. - Две минуты третьего. Если хотя бы время в реальностях шло параллельно…
И Найджел, ободряюще хлопнув Шеймаса по плечу, удалился. Должно быть отправился успокаивать Иду, решил временщик. Сам он в нерешительности замер посреди библиотеки, не имея ни малейшего понятия что делать и где ему быть. Так он был потерян, когда умерла Мойра — время для него точно остановилось, да что там время, весь мир замер и, куда бы он ни пошел, что бы ни делал, все было неправильно, точно он сам оказался тенью среди живых.
Единственное, на что его хватило, привести в порядок библиотеку. Он неторопливо поднял перевернутый Ролландом стол, расставил стулья и принялся разбирать уже не нужные остальным книги, которые обитатели убежища привычно кидали на стол у окна, в надежде, что кто-нибудь рано или поздно все расставит по своим местам.
Он уже дошел до самого низа стопки, когда заметил кое-что неладное. Заметки, которые они с таким риском вытащили из поместья Уинтегроува оказались подпалены. Не понимая, как такое возможно, Шеймас поднес их к глазам и его дыхание коснулось бумаги. Буквы вспыхнули и огонь тотчас перекинулся на стол. Шеймас в ужасе вскрикнул и отступил назад. Он ошеломленно смотрел на то, как в мгновение ока пламя вздымается к самому потолку, горя так яростно и ярко, точно зажженное в самом аду. От ужаса он не мог даже дышать.
- Что за…
Он не ответил. Он даже не понял, кто вошел в библиотеку и теперь изо всех сил бежал вниз по лестнице. Взгляд Шеймаса, точно прикованный неведомым колдовством, замер на бушующем пламени. А затем, вспыхнув еще яростнее, огонь разошелся, уступая место темным фигурам. Демоны прорвались в убежище.
- Назад! - вопль ужаса, исторнутый Найджелом, подействовало на Шеймаса как отрезвляющая пощёчина. Он поспешно бросился к лестнице, но дверь в библиотеку уже распахнулась и внутрь вбежали Ида и Ролланд. Времени оценивать обстановку уже не было - Найджел скрестил мечи с демоном. Убежище не напрасно носило своё имя - каждая комната, даже спальни, была готова к бою - сорвавшись с места, Ида бросилась к стеллажам и в следующее мгновение уже извлекала из-под них мечи. Она перебросила меч Шеймасу и тот, отбросив в сторону ножны, кинулся на помощь к воину. Заговоренный меч Ролланда сам материализовался в его ладони.
В убежище прорвались не менее десятка демонов, не так уж и много, по сравнению с прошлым нападением, но даже их было изрядно для двух воинов, молодой хранительницы и временщика. Огонь, призвавший их, уже погас, но Шеймас не верил, что на этом все окончится. Уинтегроув был слишком опасным противником, чтобы поверить в столь слабый натиск. Ему было невдомек, что этой ночью в убежище не будет ни Эммы ни Феликса. Разве он мог послать всего десять демонов на шестерых? Он знал возможности Феликса - в стенах убежища тот мог испепелить их в прах.
Испепелить...
Ему приходилось думать очень быстро, попутно отбиваясь от демонов. По счастью тех больше интересовали Ида и воины. Шеймасу достался слабый противник, во всяком случае, не более искусный, чем он. Как бы ни был он сосредоточен, парируя удары, как ни боялся за друзей, назойливая мысль упорно жужжала в его голове.
Испепелить...
Впереди Ида громко вскрикнула и на мгновение переведя на неё взгляд, Шеймас увидел, как она зажимает рану на ключице и сквозь её пальцы просачивается кровь. Найджел, уже расправившийся от одного из своих противников, попытался прорваться к Иде, но его оттеснили прочь от неё. Ролланда и вовсе не было видно за стеллажами, но судя по бряцанью стали, доносящихся до Шеймаса, тот продолжал сражаться.
Испепелить...
И вдруг Шеймас вздрогнул, точно от пропущенного удара. В следующее мгновение он и в самом деле едва не пропустил удар демона, но в последний момент увернулся от него и бросился прочь по лабиринтам библиотеки. Он осознал, что его взволновало.
Пламя, породившее демонов, поднялось из бумаг Уинтегроува, точнее из десяти листов, оставшихся на столе. Остальные принесенные из поместья документы хранились рядом со священным писанием и были защищены от любого проявления тёмного колдовства. Но в библиотеке была ещё одна книга, способная привести сюда армию демонов. Книга, состоящая из тысячи страниц, интерес к которой Уинтегроува все это время оставался непонятым ими. Его принесла сюда Эмма в ночь, когда Шеймас привёл её в убежище.
Фолиант уже светился оранжевым, когда его нашёл Шеймас, и больше походил на растрескавшийся кусок угля, в котором разгоралось пламя. Не думая о том, что делает, Шеймас схватил его голыми руками и, бросив на пол, принялся топтать ногами. Боль в ладонях ошеломила его, но даже она не могла притупить тот ужас, который он испытывал при мысли, что сюда могут прорваться новые демоны.
За всем этим он совершенно позабыл о демоне. Если бы ни тренировки с Ролландом и Найджелом, он вряд ли остался бы в живых. Он даже не услышал, скорее почувствовал дуновение воздуха, рассекаемого занесенным над ним мечом. Шеймас сделал единственное, что мог в этой ситуации - плашмя рухнул на пол. Лезвие прочертило дугу там, где секундой назад была его шея, демон пошатнулся, на мгновение потеряв опору в ногах, и Шеймас воспользовался этой оплошностью. Рывком перевернувшись на спину, он на удачу выкинул вверх руку с жатым в ней мечом и тот нашёл свою цель. Демон, точно свинья, взвизгнул и, на мгновение замерев, завалился на Шеймаса.
- Твою же мать!
Он с трудом столкнул с себя тело и, потирая ушибленный лоб, поднялся на ноги. Голова его кружилась, он оперся плечом на стеллаж, переводя дыхание. Он знал - там, в зале, сражение ещё не окончено, но понимал и другое - если он сейчас не даст себе секунду на отдых, друзьям он станет не подспорьем, а обузой. Восстановив дыхание, он перехватил рукоять меча и, стараясь не замечать пульсирующей боли в ладони, направился на помощь
Дела у остальных шли не так успешно. Им пока что удалось справиться с тремя демонами, ещё один, раненный, пытался подняться с пола, но удар Шеймаса оборвал его жизнь. Оставалось ещё пять, половина, но силы людей были уже на исходе.
Ида держалась из последних сил. Её плечо страшно кровоточило, было непонятно, как она все ещё продолжает сражаться. Она тяжело парировала удары своего демона и лишь оттого, что четверо других были заняты воинами, она могла ещё держаться. Шеймас бросился ей на помощь. Демона подвело лишь одно - он явно получал наслаждение, выматывая свою жертву, а потому он каждый раз терпеливо ожидал, когда Ида поднимется на ноги, чтобы свалить её вновь. В сражении на смерть нет места чести и щепетильности - это Шеймас усвоил с первого занятия, а потому он воспользовался своим шансом. Меч легко вошёл в спину демона, ему даже не понадобилось прикладывать усилия. Ида поспешно отползла в сторону и демон рухнул к её ногам.
- Ты сильно ранена? - Шеймас протянул ей руку, помогая подняться на ноги. Хранительница покачала головой и бросила взгляд в сторону воинов. Одежда обоих была перепачкана кровью, и невозможно было понять, их ли это кровь или демонов. Шеймас, не раз видевший их тренировки, заметил, как тяжело двигается Найджел - он явно был ранен и теперь медленно сдавал позиции, уступая своему противнику. Ролланд сражался с тремя, он был вымотан и оставалось лишь гадать, на сколько ещё хватит его сил.
- Ида, ты должна найти Тристана и привести его сюда, - быстро зашептал Шеймас, подталкивая хранительницу к лестнице.
- Вы не справитесь с тремя!
- Даже вчетвером мы обречены. Ты ранена, я тоже, да и остальные. Нам нужна помощь, немедленно, а иначе... - он не закончил фразу.
Демоны, сраженные воинами, начали приходить в себя. Вернее было бы сказать, возвращались к жизни. Ида испуганно отступила назад и в ту же секунду Найджел рухнул на пол.
Время точно остановилось. Клинок демона приближался к груди поверженного воина, но прежде, чем сталь поразила плоть, комнату залил дрожащий белоснежный свет. Он ослепил всех, кто находился сейчас в библиотеке. Послышался вопль демонов, прижимая к глазам ладони, Шеймас припал к полу, не в силах устоять перед этим свечением. Кажется, он тоже кричал, не меньше других напуганный свечением. А затем свет начал медленно гаснуть. Моргая, прикрывая глаза обожженной ладонью, Шеймас пытался вглядеться в его источник, обретавший формы. И когда свечение окончательно потухло, он наконец различил фигуры Эммы и Феликса, без чувств лежащего у её ног.
- Эмма?
Не поднимаясь на ноги, он на четвереньках подполз к ним. Оба, и Феликс и Эмма были насквозь мокрыми, колдун тяжело кашлял, извергая из себя воду и, хотя ладонь все так же сильно горела огнём, а позади него приглушенно стонал Найджел, Шеймаса захлестнуло счастье.
- Господи, вы живы! - он обхватил дрожащую Эмму и прижал к себе. Та выглядела совершенно измученной, но уголки ее губ едва заметно дрогнули. - А это что? - он бросил взгляд на угол книги, врезавшейся ему в живот. Глаза Шеймаса округлились, он в изумлении переводил взгляд с Эммы на книгу и обратно, не смея поверить, что такое и в самом деле возможно.
- Нам нужно прийти в себя, - произнесла Эмма. Хотя ее голос дрожал от холода, говорила она решительно и властно. - Мне нужно отойти, а вы пока приведите себя в порядок. И не трогайте книгу — помните о пророчестве Кассандры.
Избегая взглядов остальных, она поднялась на ноги и быстрой поступью прошла мимо тел демонов, на этот раз окончательно мертвых. Эмма держалась из последних сил — за последний час ей пришлось пережить столько, сколько редко выпадает на всю жизнь одного смертного. Она была истощена морально и физически, но прежде, чем наконец-то упасть без сил в кровать и отдаться во власть Морфея, нужно было сделать немалое.
- Мисс Эмма?
Стоило ей войти в подвалы, как навстречу ей бросилась Люси. Аманда, как всегда настороженная, держалась поближе к камерам, точно ожидая, что под личиной Эммы может оказаться демон. Впрочем, и она, как существо, ощущала исходящую от Эммы силу, а потому опустила руку со сжатым в ней кинжалом.
- Идите наверх и позаботьтесь об остальных, - тихо попросила ищейка.
- А вы?
- Я в полном порядке. Все закончилось. Идите.
Люси послушно бросилась вверх по лестнице, но Аманда не торопилась. Смерив Эмму подозрительным взглядом, она нерешительно начала.
- Мисс Рейн, Вы должны быть осмотрительнее с демонами. Не верьте им.
- За это не стоит беспокоиться, - ровным тоном отозвалась она. - Иди.
И Аманда ушла, оставляя ее наедине с Гадесом и Барнолом. Сделав глубокий вдох, Эмма вошла в первую камеру.
Бог подземного царства уже ожидал ее прихода. Он стоял на ногах, гордо расправив плечи, а на его губах играла расслабленная улыбочка.
- Леди Монгрелл?
- Я не Ида, я… - Эмма осеклась, впервые осознавая, что она и в самом деле принадлежит к роду Монгреллов, и Гадесу как никому хорошо это известно.
- Что ты сделал для Констанс?
- А кто, по-твоему, вытащил из огня ее старшую дочь, когда вся комната уже пылала? - он изогнул бровь. - Адское пламя, выпущенное в ту ночь, опасно для демонов не меньше, чем для смертных. Оно подчиняется только повелителю смерти.
- Кто я? - задала Эмма главный вопрос. Гадес поморщился.
- На моих устах лежит печать. Не один демон не сможет тебе ответить на этот вопрос, не лишившись своей сути. Тьма, что есть в тебе подчиняет нас, а свет режет подобно мечу. Но лишь тех, кто в силах разглядеть твой дар. Для остальных ты такая же смертная, как и остальные. Твой дар подобен дару ищейки — он лишает осмотрительности. Насмешкой судьбы тебя способен убить самый слабый демон, когда могущественнейшим из нас даже находиться рядом с тобой невмоготу.
Эмма молчала. Несколько минут она пристально всматривалась в лицо Гадеса, пытаясь по нему что-то прочесть, а затем дернула задвижку серебряной клетки. Тот, не произнеся ни слова, отвесил ей почтительный поклон, а затем исчез. Эмма знала — нет никакой силы в мире, которая бы позволила бы демону вернуться обратно или привести с собой остальных демонов. Заперев обратно камеру, она направилась к Барнолу.
В отличие от Гадеса тот не демонстрировал ни уважения, ни страха. Барнол прекрасно понимал, Эмма нуждается в его помощи не меньше, чем он сам в освобождении. А как меняла, она ощущал страшное возбуждение при мысли о предстоящей сделки.
- Итак… - произнес он.
- Итак, - холодно отозвалась Эмма. - Мне нужна сделка.
- Это по моей части. И что хочет леди Монгрелл?
- Ты знаешь. Броуди навел на Феликса чары, преодолеть которые не может никто. Я хочу, что бы ты их снял. Мы нашли книгу смерти, но Кассандра предсказывала — Феликс умрет, едва мы откроем книгу.
- Предсказания Кассандры всегда сбываются. Никто не в силах противостоять судьбе. Но Барнол мастер своего дела. Он может оттягивать воплощение его до бесконечности. Назови свою цену.
Эмма рассмеялась.
- Нет, это я хочу услышать твою цену. Ты спасешь Феликса и обретешь свободу. Но я готова дать больше. Немного больше.
- Немного не получится, маленькая ищейка, - он приблизился к прутьям клетки и Эмма различила алчный блеск в его глазах. - Мои чары так не работают. Прямой обмен. Ни услуг, ни скидок, ни обещаний. Цена будет высокой.
- Если она не скажется на убежище и не будет на руку демонам и Уинтегроуву, я готова ее заплатить.
- Как пожелаешь, - он услужливо поклонился. - Но помни, платишь ты. Не он, не хранитель, а ты. Разве твое благополучие не дороже жизни мальчишки? Зачем тебе лишаться того, что тебе дорого ради какого-то неблагодарного колдуна?
- Я плачу.
- Хорошо. А теперь открой клетку, маленькая ищейка.
- А пророчество? - недоверчиво переспросила Эмма. Дар ее молчал, она не знала, может ли доверять демону. Да и вообще доверять ему - что может быть глупее. Но ведь Констанс выкупила ее жизнь?
- Все уже устроено. Потеря за потерю. Жизнь за жизнь.
- Жизнь за жизнь…
Но Барнол уже растаял струйкой пара, проскользнув через узкую щель открываемой Эммой решетки. Она осталась совершенно одна в пустом подвале, где совсем недавно томились два демона. И хотя на нее запоздало нахлынуло чувство уверенности в принятом ею решении, она ощущала и леденящую горечь, точно ожидание чего-то страшного и неминуемого.
Постояв еще несколько мгновений возле клетки, она коротко вздохнула и поднялась наверх. Теперь, когда демоны были на свободе, она впервые задумалась о том, что будет, когда об этом узнает Ида.
Она направлялась в библиотеку, когда заметила узкую полоску света, льющегося через приоткрытую дверь оружейной. Заглянув, она увидела в ней Ролланда. Тот, сбросив на пол изуродованную футболку, пытался оттереть с себя кровь.
- Давай помогу, - Эмма зашла в комнату. Ролланд бросил на нее недовольный взгляд, явно расстроенный, что кто-то заметил его ранения, но молча протянул ей смоченный в спирте бинт.
Весь правый бок воина пересекала рана от меча, Эмма ощутила дурноту, но, убедившись, что та не глубокая, немного успокоилась.
- Тебе сильно больно?
- Это не худшее из моих ранений, - холодно отозвался он. Эмма бросила на него удивленный взгляд, но Ролланд упорно смотрел в темное окно. Не дождавшись пояснений, она снова смочила бинт и промокнула порез.
- Как Найджел?
- Укрепляющий настой быстро его поднимет. Люси о нем позаботится.
- Ролланд! - раздраженная его холодным тоном, Эмма отбросила в сторону бинт и встала перед его лицом. - Что происходит?!
- А ты не понимаешь? - он раздраженно хмыкнул. - Где были твои мозги, Эмма, когда ты решила остаться с ним? Ты ненормальная? Скажи сразу, мы подыщем себе новую ищейку. Не стесняйся, у нас тут и не такое бывало.
- О чем ты? Я знала, что смогу его спасти.
- Зачем?! Колдуны приходят и уходят, он все равно обречен, никому этого не изменить. Он умрет. Он уже мертв, если говорить прямо. Он — призрак прошлого, обретший плоть. А ты губишь себя ради него.
Эмма пораженно молчала. Она не ожидала такой реакции и теперь не находила слов. Ей хотелось верить, что за этим стоят чары Барнола, но она не могла знать наверняка.
Ролланд шагнул к шкафу, и только теперь Эмма увидела еще два симметричных пореза, пересекающих его лопатки. Она машинально шагнула следом, желая протереть их, но Ролланд, заметив ее движение, развернулся и, вырвав бинт, отшвырнул его в сторону. Он весь дрожал от гнева и дышал так тяжело, точно только что завершил бой. Волосы его блестели от пота, кожа была мокрой и Эмма запоздало вспомнила, что уже видела это прежде. Однажды ей довелось заглянуть в будущее. Феликс сказал, что это невозможно, что будущее не дано увидеть никому, ведь оно изменчиво. И вот теперь ее видение воплотилось в жизнь. Эмма смутно помнила, что видела в тот раз. Картинка отличалась, но она не сомневалась — это тот самый день и тот самый момент.
Ролланд натянул на себя чистую футболку и выжидательно уставился на Эмму, загораживающую ему проход.
- Пойдем в библиотеку? - миролюбиво предложила она. - Там, должно быть, уже все собрались, чтобы посмотреть книгу смерти.
- Не боишься за своего колдуна?
- Нет, - Эмма набрала в грудь побольше воздуха. - Я заключила сделку с Барнолом. Феликс будет жить.
Ролланд окаменел. Он неверящим взглядом смотрел на Эмму, точно ожидая, что она сейчас прыснет от смеха и все окажется дурной шуткой.
- Ты выпустила его? Нет. Постой, ты выпустила их обоих. Ты понимаешь хоть, что натворила? Теперь такое начнется… Совет и без того был не на нашей стороне. Вас осудят. Боже мой!
- Ролланд я…
- Только не говори, что у тебя не было выхода. Из-за этого мертвеца ты предала нас всех.
- Я не..!
- Ты предала нас, Эмма, даже не смей оправдываться! Твоя одержимость дошла до абсурда. И ладно было из-за кого. Кто твой колдун без своей силы? Он ничтожество. Балованный мальчишка из прошлого века. Я понял бы, будь на его месте Найджел или даже Шеймас.
- А может ты?
Ролланд оссекся. Слова Эммы попали в цель. Он молча продолжал вглядываться в нее, а когда заговорил вновь, голос его прозвучал пугающе спокойно.
- Когда все обнаружится, ты будешь молчать о том, что натворила. Демонам помогли сбежать, когда на убежище напали. Я сейчас же сообщу обо всем совету и у них не возникнет никаких сомнений, ты поняла?
- Ролланд, ты не должен этого делать ради меня. Я сама выбрала этот путь и готова нести наказание.
- Это не ради тебя, а ради Иды. Тебе не придется беспокоиться, что кто-нибудь узнает правду. Я намерен просить места в другом убежище. Вам пришлют нового воина.
- Ролланд!
Но он ее не слушал. Подняв с пола меч, он пристегнул ножны и исчез, оставляя Эмму совершенно одну и в самых растерянных чувствах.
- Эмма? - внутрь заглянул Шеймас. - А где Ролланд?
- Он отправился к членам совета. Наши демоны сбежали из подвала.
- Ида уже в курсе. Аманада и Люси не видели, как это произошло, они все время с момента нападения простояли у входа и не проверяли демонов.
- Я тоже их не видела, - неуверенно произнесла Эмма.
- Вот-вот. Я и решил, что ты первым делом побежала к Ролланду, раз Феликс пока не в состоянии кому-либо помочь.
- Как он?
Шеймас пожал плечами.
- Ты же знаешь — проще демона в церковь привести, чем сладить с Феликсом. Впрочем, сама увидишь.
Все уже собрались в библиотеке, когда туда спустились Эмма и Шеймас. Аманда помогала Найджелу, бинтуя ему плечо в то время, когда бледный как утопленник воин мелкими глотками вливал в себя жизнь с помощью укрепляющего зелья. Аманда стирала кровь с паркета, а Ида негромко переговаривалась с Феликсом, закутанным в теплое одеяло. Перед колдуном тоже стояла чашка укрепляющего зелья, но он даже не притронулся к ней. Все внимание Феликса было устремлено к синей книге, лежащей перед ним.
- Вы в порядке? - взволнованно спросила Ида, окидывая взглядом Эмму и Шеймаса. - Дорогая моя, я даже не узнала, как ты. Ты замерзла? Боже, с тебя же льется вода.
- Я в порядке, - остановила ее Эмма. До этого она даже не замечала, что на не ней нет сухой нитки.
- И как ты их шарахнула светом, - восторженно сказал Шеймас, будто только вспомнив о произошедшем. - Прямо как тогда в Египте. Я думал, у меня глаза лопнут. Может это какая-то демонская радиация? Вот бы научиться ею управлять.
Но Эмма его почти не слушала. Она вглядывалась в Феликса, который упорно избегал ее взгляда. Не видя никакого способа отсрочить неминуемое, Эмма села в кресло и придвинула книгу к Иде.
Та, побледнев, коротко кивнула и, ободряюще сжав пальцы Феликса, перевернула страницы. А затем… Никто толком не успел понять, что произошло. Это было похоже на ослепительную быструю вспышку, вроде той, какая требовалась фотографам прошлого, чтобы запечатлеть облик человека на бумаге. Ида потерянно моргала, Найджел протирал глаза, а Эмма бросилась к Феликсу, уверенная, что произошло что-то страшное. Колдун выглядел совершенно потерянным, на его лице замерло изумление и, пожалуй, испуг. Он потерянно озирался, точно тщась что-то отыскать.
- Что, черт возьми произошло?! - голос Шеймаса дрожал. Он толкнул руку Иды, ожидая ее пояснений, но их не последовало. Та, точно одержимая, перелистывала страницы, но они были девственно-чистыми. Барнол не мог отменить пророчество Кассандры, мешая всякому ее открыть, но он мог уничтожить книгу. Теперь на пожелтевших от времени листах не было ни одного чернильного пятнышка.
- Я не знаю, - Ида едва не плакала. - Я не понимаю, что это! Книга смерти уничтожена! Ее больше нет!
- Успокойся, может быть, способ, каким она оказалась у нас, был вроде искупительной жертвы? Что скажешь, Феликс? Феликс?
Но колдун не произносил ни слова. Он все так же оглядывался и на звук собственного имени отреагировал как на удар. Вздрогнув, он уставился на зовущего его по имени Найджела. А затем, нарушая повисшую тишину, задал всего один вопрос -
- Кто вы?
Эпилог
- Итак, - сказал Шеймас, точно проводя черту под всем, что им довелось пережить за последние часы. Только что в библиотеку вернулись Ида и Найджел, уложившие Феликса в кровать и напоившие его таким количеством успокаивающей настойки, что он уснул прежде, чем повторил свои вопросы. За окнами становилось светлее, но в убежище было мрачно как никогда. - Что мы имеем? - он принялся загибать пальцы. - Минус два демона, минус книга смерти, минус память Феликса.
- Хоть живы остались, - пожал плечами Найджел. Несмотря на свои раны, он держался лучше любого из здесь присутствующего. Эмма пребывала в каком-то оцепенении и никто, даже Ида, не пытались ее приободрить.
- Что теперь будет? - не унимался Шеймас.
- Наверняка вместе с Ролландом вернется и Тристан. Мы ему все расскажем, а потом нас вызовут на совет. У него и без того много вопросов к нам. А пока нам нужно набраться сил.
- Заснешь после такого. Что это?!
Предрассветную тишину убежища нарушил страшный вой сирены. Все повскакивали со своих мест и даже Эмма, с небольшой задержкой, поднялась из-за стола.
- Еще одна атака? - перекрикивая сирену предположил Шеймас. Но Ида, не притронувшись к своему мечу, бросилась к лестнице. Они еле поспевали за ней, минуя дверь за дверью, туда, к тоннелю, где только мог появиться чужак. И вот за очередной дверью показался темный силуэт привалившегося к стене человека. Остановившись в дверях, Эмма пораженно смотрела, как Ида преклоняет перед ним колени, как хранительница шепчет что-то успокаивающее, мягко касаясь рук незнакомца.
- Кто это? - спросила она у Найджела, уже зная ответ.
- Наш новый колдун, - мрачно подтвердил он.
А затем темная фигура подняла голову и свет упал на ее лицо. Голубые глаза, потемневшие от воды золотые волосы. Это была Аделина Ситон-Кэрр.