– Она хотела позвонить моему отцу, чтобы сказать, что я схожу с ума! Но этот врач был хороший психиатр … Он тогда маму остановил, почему же сейчас не смог? Там есть объяснения этому, Полин?
Начало истории ← Предыдущая часть / следующая часть →
– Я просто хочу, чтобы все знали, кто ты, Лиза, такая! Оказывается, эта татуировка на спине и животе у моего бывшего парня … о тебе. Даже не догадывалась!
– Это записи моего врача. Их же не ты сама переписала? Хакер, Саша... Ужас… — задумчиво сказала Лиза., — Это мама вас с ним познакомила?
– Какая разница, кто? Нет, не твоя мама. Мне казалось, что она даже его не знала. Мы как-то случайно встретились перед офисом этого психолога! Пух, то есть хакер ваш, выходил с сеанса, мы с ним разговорились.
Полина выглядела очень испуганно и потирала виски. Матвей молчал, он не поднимал на сестру глаза, а Лиза была необычайно спокойна.
– Полина! Ты совсем не понимаешь? Или делаешь вид?… Он с реальными нарушениями в психике, это же не игрушки. Мог же сделать с тобой что-нибудь, из тюрьмы только вышел и сразу к тебе... Хорошо, что не тронул. Я так понимаю, после этого преступления хотел полностью уйти от ответственности и обвинить во всём мою мать. А кто еще слышал эти записи?
– Валерий Яковлевич. - ответила Полина, - Я ему рассказала. Он уже передал их следствию. Да, там есть информация о связи твоей матери с хакером, хотя при мне они вели себя так, будто только познакомились. Расспрашивали о работе, о семье…
– Я поняла, с нами он знакомиться не захотел, поэтому ты прятала своего парня.
– Он вообще-то был очень нелюдимый, поэтому и посещал психолога, он же программист, увлеченный. Лиза я прятала его и от тебя, чтобы не повёлся на твою внешность! Откуда я знала, что это ваш бывший дружок???
Стала его домашним психологом сначала, а потом, как-то получилось, что мы начали жить вместе. Но про тюрьму я не знала, и про вас тоже. Просила сбрить бороду, подстричься, он сразу пошел в салон... Вышел красавцем, все время улыбался… Полюбить я не успела, а вот… Илья…
– Хорошо, успели предотвратить преступление, – перебила её Лиза, –поджег дома планировал, он мог исчезнуть, его даже бы не поймали. А эти записи показывают, что моя мама участвовала и виновна, правильно?
– Наверное! ... Но это не прямые улики... Лиз, когда я увидела у нее пис то лет, думала нам всем хана. Мы будем жмуриками на дороге…. Поехали ко мне и посмотрим. Пухов оставил флешку у меня в коробке, откуда забрал скопленные деньги. Я сначала не поняла, откуда там на его флешке психолог, ты и твоя мать, а потом, когда началось, мне позвонил брат…
Только тогда я поняла, что он специально всё оставил. Но как бы я доказала, что это он, а не я украла записи? Не хочу вообще быть с ним как-то связанной, так и знала, что он ... ненормальный. Можно договориться, я признаюсь, а вы для полиции подтвердите, как будто не было его у меня дома, и не было отношений. Сейчас он уже умер, какая разница, где жил?
Через несколько десятков минут они доехали и остановились в центре возле квартиры Полины, которая раньше принадлежала Сашеньке.
Ей досталась «тихая гавань» - квартира, в которой они жили два года вместе, куда он никогда не водил своих девушек, если относился к ним несерьезно. Саша и его жена Ксюша переехали в особняк к родителям, все были очень рады беременности и сейчас помогали воспитывать малышей.
Полина быстро достала черную флешку в форме кристалла и вставила в свой макбук.
– Сначала запись Лизки. Я буду перематывать, но это позволит понять лучше. Запись архивная, только звук… Но с Еленой на трех последних сеансах были файлы в форме видеозаписи. Что-то заставило его снимать лицо крупным планом, или она сама на это согласилась… я не знаю.
– Если сама согласилась, значит, мама хотела, чтобы это увидели. Получается, как оправдание её поступков....
После того, как включили звуковой файл на экране пошли голосовые волны.
– Лиза, садись удобнее в кресло, – сказал мужской голос.– Ты дрожишь, меня боишься?...(пауза)…Не бойся, мы поговорим. Немного расскажешь о себе. ...Кто твои родители? В каких ты отношениях с родными, подругами, близкими друзьями?
– Мама не работает, отец на двух работах, я его вижу рано утром и в воскресенье. Подруги у меня хорошие, а мальчиков-друзей нет. Что вам еще от меня нужно?
– О нашем разговоре, будем знать только мы вдвоём. Это полностью конфиденциально. Ты знаешь о врачебной тайне?
– Вы не врач. А я не больная!
– У меня нет права на разглашение. Расскажи, что ты хочешь сделать? Твоя мама очень волнуется, и я тоже.
– Мне нечего вам сказать, понимаете? Мама ждёт, когда я смогу про неё рассказать. Но я не могу.
– Лиза, я это понимаю очень хорошо. Не буду тебя спрашивать, как на допросе, просто рассказывай всё, что хочешь.
– Мне стыдно, что я здесь. Зачем я здесь?
– Чтобы предотвратить то, что ты хочешь сделать. Я сейчас назову, а ты скажешь, что по этому поводу думаешь. ….Твоя мама считает, что ты решила расстаться с жизнью, вы когда-нибудь говорили об этом?
– Я даже не думала об этом. Никогда! Вы меня пугаете… Зачем вам это надо? Не хочу с вами говорить!
– Знаю, Лиза. Я верю тебе. Раздели свои эмоции с другим человеком, который никогда и никому об этом не скажет.
– А если я не хочу? Если нет такого человека? Мама положит меня в психушку, а сама… сама будет… жить спокойно? Этого она хочет?
– Конечно, нет. Никто тебя не положит. За это можешь не волноваться, мама тебя очень любит. Это твои фантазии, которые подсказывает твой очень умный мозг. Тебе станет легче, Лиза, если ты маме поверишь. И мне поверь, никто тебя не положит, ты совершенно здорова.
Матвей видел, как ей обидно об этом вспоминать, но Лиза держала его руку и поглаживала пальцы. Она усмехнулась и откинулась на диване, продолжая вслушиваться в свой детский голос.
– Мне её жаль. Мне жаль маму, что её единственной дочкой стала такая, как я.
– Она заботится о тебе, любит тебя. Ты не должна сомневаться в безусловной любви своей матери.
– Мама любит меня не всегда. Ей хочется меня переделать, сделать лучше. А я не хочу стать лучше. В меня вселился кто-то очень нехороший, и он не позволяет мне стать лучше. Она так думает и говорит.
– Расскажи, как у тебя прошёл самый счастливый день?
– Мы с отцом и с его друзьями поехали в лес, на природу. Там я пела для них, мы смеялись и разговаривали. ... А потом папа посадил меня за руль, и мы немного прокатились. Он меня любит всегда, даже если я вываляюсь в грязи, отрежу волосы и растолстею. Даже если я стану поварихой или поломойкой.
– Тебе стоит наладить отношения со своими друзьями.
– У меня нормальные отношения с подругами. Мне хватает погулять после школы.
– Ты рассказываешь о том, что тебя волнует своим подругами?
– Если это хоть кого-то сделало бы счастливым, я бы уже давно всем всё рассказала. Но мама не будет счастлива ни с кем, кроме папы.
–Ты ведь из-за этой тайны не хочешь с кем-либо общаться? Чтобы случайно не рассказать?
– Нет. Я даже случайно не расскажу, потому, что не помню. Забыла!
– Тебе нравятся мальчики, парни? Есть кто тебе лично симпатичен?
– Они все противные, такое моё состояние души. Мне нравятся только рок-музыканты моих любимых групп, я о них часто думаю.
– Скажи, что тебе нужно дать, чтобы в душе было больше любви и счастья?
– В моей душе много любви, я бы могла её дарить своему брату или сестре. Но их больше не будет. Я дарю любовь племяннице, хочу своих детей, когда придет время.
– Как часто ты думаешь о том случае, когда ты узнала, что у взрослых есть свои секреты?
– У всех есть секреты. Но у мамы - это совсем не секрет. Это называется по-другому.
– Хорошо. Какие мысли у тебя были? Как ты это для себя назвала?
(пауза)
– Конец света. Начало тьмы. Разочарование в жизни…
– Лиза, объясни, что ты имеешь в виду, когда говоришь эти словосочетания?
– Я имею в виду, что видела что-то очень плохое и хочу забыть, а она мне не дает это сделать. Пусть она тоже забудет и тогда всё будет хорошо! Я не хочу быть марионеткой в её руках, я - человек.
– Да, ты – человек, уже взрослый, понимаешь, зачем люди женятся, почему разводятся. Ты в праве сама решать, как тебе хочется прожить свою жизнь. И поверь, все вправе решать, как им прожить свою жизнь, ... и с кем рядом.
– Тогда почему я не могу поехать к деду с бабушкой? Почему я не могу закрыть рот навсегда, не петь, не танцевать, не выступать? Почему у меня нет права выбора одежды? Почему я должна уехать из дома? Почему должна зарабатывать своей внешностью и голосом?
– А, что, Лиза, ты сама думаешь? Как бы ответила на эти вопросы?
– Это вопросы не к вам, и не ко мне, а к моей маме… Спросите у неё, вы же хорошо знакомы.
– Я могу с ней об этом поговорить, если ты этого хочешь.
– Да, я хочу. Я люблю её всегда, но мне больно за папу. Он устает и скучает по мне. Сколько стоит ваш сеанс? Это его труд! Тяжелый! А вы балуетесь и разговариваете за деньги, которые он зарабатывает, когда мог бы побыть дома, со мной… Или поехать куда-нибудь со мной. Если бы он поехал на море, ничего бы не случилось. Когда она вернётся? Сколько стоит ваш час?
– Мы еще не договорили. Скажи, зачем ты стояла перед открытым окном?
– Мне было тяжело дышать.
– Ты плакала? О чем думала?
– Она с ним встретится!... Я не знаю, как это остановить. – Лиза перешла на шепот, и стало понятно, что она плачет.
Матвей рядом за. сто на л, ему было уже невыносимо слушать детский голос своей жены.
– Братик, подожди, еще немного. Сейчас она попросит его, – сказала важно Полина и снова включила запись. – В этом разгадка!
– Если вы хороший врач, вылечите её от любви. Спасите нашу семью. Скажите, что так, как мой папа, её никто не полюбит. Этот парень её не полюбит… Если вы этого не сделаете, я заберу его себе. Я смогу! Он полюбит меня, а я его!
– Значит, он тебе нравится?
– Нет. Мне никто не нравится, еще не время. Так говорит мой ... любимый отец.
Полина опять нажала паузу.
– Вот, здесь она угрожает забрать, как я поняла, Макса. Психотерапевт обещает никому не говорить. Но он нарушит обещание. Возможно, хочет помочь и объяснить её интерес к Максу.
Давайте дальше послушаем, Лиз, а ты помнишь, что было дальше?
– У меня хорошая память. Мама могла узнать сама, не в этом дело, Полина...
***
– Заберешь его.... И что, Лиза? Что ты будешь с ним делать? Не спорю, возможно, он тебе понравится, ты влюбишься, а если нет? А если это желание отнять, всего лишь зависть? У некоторых девушек возникает симпатия к возлюбленному матери. Если он станет твоим отчимом...
– Зависть?? Отчим? – повторила Лиза и через несколько секунд послышались её рыдания. – Я хочу уйти! Хочу домой!
– Твоя мама еще не вернулась. Лиза, вот возьми, выпей воды. Это успокоит тебя. Так почему ты плачешь? Что в моих словах кажется тебе обидным?
– Я больше ничего вам не скажу. Вы такой же, как она.
– Нет, Лиза. Я хочу тебе объяснить, почему не надо так действовать. У тебя есть красота, она дана тебе природой. Конечно, ты не виновата, но твоя внешность раздражает тех, кто менее симпатичен. Поверь, я сталкиваюсь с этим в каждой второй семье. Ревность матери к подрастающей или взрослой дочери. А в случае с другим мужчиной, который не является родным отцом, ревность неминуемо сопровождает отношения в той или иной степени.
Поэтому надо учиться выстраивать отношения, игнорировать.
Если твоя мама повторно выйдет замуж... А такое может случиться, и это не страшно, ты должна держать определенную дистанцию. Я сейчас расскажу, какую, и как это делать.
– Я его заберу! Она не успеет бросить папу! Отец её ужасно любит, это… у б ь е т его.
– Лиза, у взрослых есть право на лич ную жизнь. Ты станешь взрослой и поймёшь, что это такое, и как это важно. А вот постоянная ложь очень вредна.
– Хотите сказать, что она притворяется?
– Это возможно. Скажи, если тебе человек неприятен, но с ним нужно общаться, видеться. Ты ему об этом скажешь или продолжишь улыбаться, вести себя прилично?
– Я найду в нем то, что можно любить. Уважать. Ценить.
– Поэтому, ты будешь терпеть его, улыбаться. И это нормально. Но важно быть честным с близкими. Если они по-настоящему близкие – поймут твое неприязненное отношение и будут чувствовать себя очень плохо, потому, что поймут - ты их обманываешь.
– Я не обманываю. Я люблю маму.
– Тогда почему ты не хочешь, чтобы она была счастлива?
– Я все равно не буду ей помогать и никому не расскажу. Потому, что знаю – она не будет счастлива с этим ... с другим.
– Давай вернемся в тот день, когда ты хотела рассказать отцу, хотела быть честной. Вы тогда вернулась из поездки. Отец встретил вас. Он тебе сказал что-то вроде: «Пойдем к тебе в комнату, и ты мне всё расскажешь!» У него было хорошее чувство, он подумал, что это что-то хорошее?... Или сразу понял, что-то плохое?
– Сразу понял. ... Мама была растеряна, но кивнула мне.
– Ведь ты ребенок. Что ты могла рассказать? Наверное, она кивнула просто так.
– Вы ничего не понимаете.
– Сядь, Лиза, успокойся. Я не хочу обидеть тебя, лишь сказать, что ты неверно поняла её знак. Я понимаю, почему ты не рассказала отцу о том, что было на море.
– Это бы у б и л о его, так сказала и мама.
– Это еще никого не у б и л о. Расстроило, но не больше. Спокойней, Лиза. Тебе холодно? Почему ты дрожишь? Дай-ка я скажу одну вещь и запомни её:
Ты ни в чем не виновата, и твоя мама ни в чем не виновата. Есть понятие судьбы, когда человек живет и горя не знает, а потом случайно встречает свою судьбу, вторую половинку. Он не сомневается, что это именно его вторая половинка, он чувствует неведомые раньше эмоции, нежность и любовь, – мужчина немного помолчал, потом что-то стукнуло, словно кто-то резко поставил стакан. — Я расскажу тебе одну историю. Моя мать развелась с отцом, когда мне было тринадцать, чуть поменьше, чем тебе.
Он все еще жив, и у него появилась жена, потом у них родились дети. Мой отец стал счастливым дважды – есть у меня еще брат и сестра. Мы общаемся, встречаемся.
Я тоже хотел защитить своего отца, но он не нуждался в моей защите. Только во временной поддержке. Чтобы привыкнуть и начать свою новую жизнь. Ты хотела защитить имя своего отца? Его честь, чтобы не было стыдно?
– Не совсем так. Я должна была понять, что это неизбежно, – тихо сказала Лиза. – Я должна была знать, что это нельзя остановить, хотела сделать всё, что в моих силах. Мама притворялась очень хорошо, и я не была уверена. Думала, что можно так жить. Слова, которые она говорила. Злоба, слезы, … Они были не всегда. Очень редко. А в остальные дни она любила отца. Мама с папой жили в одной комнате, никогда не с п а л и отдельно и не уходили из дома, не кричали друг на друга и не обижали. ... Я должна была увидеть, что ...нечего спасать! Но у нас семья, настоящая! Где все любят и любимы.
– Другие дети не такие сообразительны, как ты. Ты считала, что очень умная и знаешь, как это остановить?
– Она была, как будто больна. Это тот парень сделал с ней… Я слышала. Что-то плохое сделал. Кто-то должен был ей помочь, мама была такай хорошей….
– Она и сейчас хорошая.
– ….Я только думала… – снова начала говорить Лиза. – Я только думала, что есть такие вещи… такие ужасные вещи, которые должны оставаться тайной.
– Скрытой от всех? Я тебя понимаю, Лиза.
Лиза выдохнула.
Полина включила выбранную запись разговора с Еленой.
– Она чуть не погибла от истощения! Моя дочь отказывалась есть!
– Это может быть последствиями психотравмы, — сказал голос того же мужчины. — Я попробую это устранить, а если не получится, придется вам положить её в клинику. Правда, я не заметил, чтобы она была крайне истощена.
– Потому, что я заставляю её принимать пищу. Я теперь сама её готовлю, потому, что муж возвращается ночью с работы. Что я хочу? Мне важно передать дочь профессионалам, в Москве отличные клиники, нужны рекомендации, направление, если можно так сказать, с вашей авторитетной стороны. С вашей печатью и подписью. Сколько я вам буду должна? Не стесняйтесь, говорите.
– За то, что хотите сделать вы, ...она не отвечает.
– Но моя дочка ведет себя очень странно, как аутистка,... в то же время с агрессией. Я не смогу ничего сделать, если она совсем обезумеет. Лиза заходит к нам в спальню посреди ночи и смотрит на спящих, а потом уходит. Когда я это узнала – была в ужасе. А если она что-то сделает?
Захлопнув макбук Полина быстро сказала:
– Вот, слышали? Она боялась Лизку! А что – разве это нормальное поведение? Я бы тоже испугалась. Дальше идут подробности её любви с Максом, и это слушать не обязательно. Потом она сказала, что Эльза – богатая ****, которая его покупает и держит силой.
– Я не видела отца неделями, он приходил в час ночи. Иногда просыпалась и заглядывала посмотреть, спит ли он, всё ли в порядке… Что в этом ненормального? Я не стояла над ними с ножницами! Ну как так можно! Я и сейчас смотрю на спящих любимых людей, детей… Бабушка тоже смотрела, охраняла сон, ласкала взглядом, чтобы снилось хорошее… Она точно меня хотела посадить в клетку… Я не ошиблась.
– Лиз, теперь ты знаешь, откуда твоя мать взяла, что ты хочешь забрать у нее Макса? Это психиатр ей рассказал! — высказалась Полина. Лицо ее горело праведным возмущением, — ВСЕ ей рассказал. Про всё, что ты ему говорила, там еще много. Рассказал! Существует профессиональная тайна… Психолог никому не имеет права рассказать о том, что поведал ему пациент …
– О Боже! — Лиза улыбнулась. — Люди, подобные ему, поступают так, как считают нужным. Но с мамой он как-то правильно решил, ведь она больше не делала попыток отвести меня к психиатрам. Сейчас это кажется таким далеким… у отца счастливая семья, дети… Всё, как этот человек рассказывал мне в детстве.
– Самонадеянный, тщеславный гусь, которого больше волнует, как он выглядит и сколько денег заработает, а не судьба клиента! Но мне это важно! Я вас обоих уважаю… Брата люблю, а тебя, Лиза, воспринимаю, как надо, с небольшой иронией, как избалованного ребенка. Лену мне очень жаль, мы просто … Я просто вам включу то, что она говорила не о Максе, а о тебе, Матвей.
– Нет!!! — Матвей почти зарычал. — Я не хочу больше ничего слышать!
Несмотря на то, что Лиза поглаживала его руки, он еле сдерживался.
– Но это важно. Важно отношение, я поняла, что это последовательность событий была из-за вот такого отношения к тебе, Матвей. И обиде на тебя! Если хочешь – слушай один. Но какая разница, мы все взрослые люди. Она много болтала, фантазировала, она совершенно не стеснялась и говорила, что Эльза должна была уйти из этой схемы. Что если бы её не стало, все были бы счастливы. Я не очень люблю Элеонору, но Валерия Яковлевича люблю, он меня никогда не обижал. А это его дочь, приходится и её любить…
– Пусть она включит. Меня уже ничего не волнует, кроме нас и деток.
– Женушка любимая, — протянул он, усмехнувшись. — Ты меня знаешь, я бываю разным, но не хочу быть в твоих глазах скоттиной, не хочу, чтобы прошлое вернулось в нашу жизнь.
– Матвей, я прекрасно знаю, что моя мать позволяла себе говорить. Теперь хочу знать, что позволяла думать вслух перед человеком, который занимается психоанализом.
– Лиза, — уткнулся носом ей в шею Матвей. — Я хочу прослушать сначала один.
– Включи, Полин, если что - остановим.
– Внезапно во мне вспыхнуло чувство. – Раздался задумчивый голос Лены, – Этот порыв возник молниеносно. Я видела, как подошла моя дочь… К нему. Я даже не подозревала, что глаза у такого жестокого человека могут мгновенно загореться. Словно вспышка произошла в темноте, и засветилось, ожило его лицо. Я испытала зависть. Очень сильную, она меня чуть не задушила эта зависть! Я говорила себе, что так нельзя, но чувство было неподвластно моим уговорам. Я хотела свою дочь вытащить за волосы и намочить, чтобы она стала, как мокрая кошка. Тут услышала от него «кошка моя» и поняла, что, как её ни мочи…
А рука у него теплая, сильная … Он провожал меня в отель, пока муж оформлял наш номер на двоих. Я взяла его под руку, когда мы дошли до двери...
Извини, - сказала я ему – у меня вдруг закружилась голова.
Если бы он обнял меня, я бы не сопротивлялась. Но его мужественное объятие не было мне предназначено. Что-то в нем не подается, даже если он в состоянии опьянения, когда все мужчины более раскованы и улыбаются с женщинами.
Мне стало перед ним стыдно за свои мысли.
В те минуты я больше не выдержала нервного напряжения. Всхлипывая, я тогда хотела прижаться, но он отошел, а я чуть не упала. Такой позор! Такой... стыд.
Видела я в нем растерянность.
Не обращай внимания, – сказала я ему, – просто немного растрогана, не каждый день маленькие дочки выходят замуж за взрослых сильных мужчин.
Он молчал, но как будто понял все.
Увидела тень разочарования.
Матвей знает, что я видела го видеозапись и вообще всё понял. Он понял, что мне понравился его грубый голос, угрозы...
Бешеный ритм музыки…
Он мог оттолкнуть от себя, и это было так … по-мужски ….
Виталий никогда таким не был с нами.
Я видела свою дочь - этого цыплёнка, и мне хотелось, чтобы и меня так прямо с порога вжали в стену жадно, пока никто не видит, пока все стоят спиной.
Мой муж совсем другой, он вежливо клюнет, идет к дочери и всё… всё! От одних лишь мыслей меня палила зависть. Я каждый раз украдкой, боясь, что случайно включится звук,… смотрела в экран смартфона.
Я знала, когда мне это прислал Александр, он хотел показать другое, жестокость, чтобы я возненавидела, а я.... Хотелось смотреть еще больше, дальше, интересней.
Презирала дочкину свадьбу, этот фарс, игру и вообще всё. Нет, избавиться от навязчивой идеи мне стоило больших трудов. Когда дочь собралась рожать, я поняла, что всё затянется надолго. А потом ...много думала, что так и умру от глубокой тоски с собственным мужем, и решила, что этому не бывать.
Подруги разговаривали только о новых встречах, знакомствах, да ни о чем другом они не могли разговаривать, только, как знакомились с одним, как с другим, с третьим. Фото их показывали… Мы уехали, и вот однажды вечером ко мне приехала одноклассница из Москвы, Вся в модном, камни, сумки, косметика люкс, духи… Да, так вот однажды вечером, когда муж был на работе, она спросила, давно ли я не развлекалась по-настоящему? Предложила поехать в одно место. Я бы сказала ей "да", но уже сидела дома беременная. … Понимаете? Пришлось отказаться. Поэтому я ничего в этой жизни толком не видела...
Полина засомневалась, но потом высказала мысль, что все проблемы от мужчин. Или они недостаточно грубые, или недостаточно злые, когда слишком много доброты - это тоже плохо.
Далее, на записи Елена рассказывала, что не готова к одиночеству. Последнюю операцию у неё отложили, а Матвей с головой ушел в решение проблем бизнеса.
– Должность начальника не давала ему расслабляться. Но это было даже на руку, поскольку нашлись люди, желавшие уничтожить Янбаева, но при этом они не хотели светиться. Я целыми днями была одна и думала, училась. Решалась.
Я выезжала за город и встречалась с человеком, который помогал мне, знала его долгие годы. Он узнавал все больше информации об уязвимости охраны Янбаева, а я всё так же испытывала двойственные чувства к моей дочери и её мужу.
Но этого всего было мало. Он продолжал внедряться в компанию, и в какой-то степени … рисковал. Я понимала, что одному ему не справиться и совсем не волновалась, потому, что было похоже - Александра Пухова более всего задевало, что Валерий Яковлевич верит в Матвея, и у них до сих пор хорошие отношения, как к своему зятю или сыну. Таким человеком он, Саша, всегда планировал стать сам. Я не думала, что он сможет совершенно потерять контроль над собой.
Побоялась жить одна и переехала под защиту к Валере, под охрану.
… В общем, Александр сам приехал к Валере, наверное на разведку, назвался другим именем. Ему отказали даже во входе на территорию, я успокоилась, что всё надёжно и мы в доме в безопасности.
А потом почти следом за ним приехал Матвей...
И мое сердце замерло, когда я увидела его… Я испугалась его взгляда - он был пустой. Хлопнула дверью своей комнаты, хотела закрыть, но попала по его кисти. Он, несмотря на камеры, разозлился, влетел и схватил за горло.
Этот высокий парень, мужчина, мог просто свернуть мне шею, как цыпленку.
"У тебя есть пять минут, чтобы признаться, что ты причастна к тому, что машину обс тре ляли!" - закричал он мне, и добавил, что там могла быть моя дочка.
– Матвей!!! Такое было?! – Лиза в шоке уставилась на мужа.
На экране продолжала признаваться Елена:
– Я это рассказываю вам, чтобы вы понимали - в тот момент я была готова во всем признаться, даже в том, что не совершала. У нас с ним, с Матвеем, было всё так хорошо,… Он меня подозревал совершенно безосновательно. Просто потому, что считал жестокой. Потому, что я … плохая мать. Я стала еще и какой-то уб ий цей в его глазах! Тогда и пришло ко мне понимание, что … а пусть! Пусть так!
Ору жие у меня было... Я давно прятала у себя в коробке с косметикой. Решила сделать всё, чтобы он остался ни с чем в своих подозрениях! И тогда мы посмотрим, ради кого он так… Моя дочь не ангел, а демон! Она забирает всё дорогое, что есть у меня в жизни. Помогите понять, как мне поступить - я хочу вывести её на чистую воду!
Уверена, что она влюблена в другого мужчину и вполне может увести его от жены.
Конечно, я люблю свою дочку и никогда не причиню ей вреда, но она сама не признается! Однажды сказала, что не поцелуется с Максимом даже под дулом пис.то лета! А я сразу подумала, что она хочет, хочет его поцеловать, боится последствий, любит его, а не собственного мужа. Мне нужно было это проверить!
– Каким образом?
– Я не знаю, но обязательно сделаю это, так будет лучше для моей Лизы. Её жизнь превратится в сказку, дай бог, чтобы у меня получилось. Пора бежать, очень спешу. У нас очень мало времени, ведь Максим собирается уезжать… Неизвестно когда еще представится случай – Матвей в больнице, а моя дочь должна в это время понять, кто она такая. И с кем ей жить. Я уверена, что сделала правильный выбор – Максим её вторая половинка.
– Не могу в это поверить, — сказал Матвей. Но самым ужасным было то, что он верил. Со времени знакомства с Лизой он стал осознавать, что наивность, с которой она смотрела на мир, не исчезла в ней. И эта особая наивность, легкомысленность возникала, когда она сталкивалась с жестокостью, которую не переносила.
Лиза улыбнулась, хотя он не надеялся, и произнесла:
– От её голоса у меня иногда кр о.вь стынет. Отлично она подготовила себе алиби и оправдание! Тебе не кажется?
– Лиз, у меня был разговор с Иванцовым, в котором он намекнул, что это может быть её месть, я сразу рванул , хотел напугать и проверить ощущения. Она не выдала ничего, кроме обиды и мне пришлось извиниться перед ... тёщей. А это спровоцировало её на такое преступление… Я старый глупый Лис.
– Ты не глупый и не старый, Матвей! И моя мама тоже не старая. Конечно, фонтан юности позади, но моя прабабушка умерла в возрасте девяноста восьми лет, а деду всего восемьдесят три. В нашей семье умереть в восемьдесят - значит умереть молодым, понял?…
– Ей придется свои два года прожить в месте, где гуляют по прямоугольнику и к обеду приглашают сигналом, как собак Павлова.
– Мама вела себя, как глупая Роза! Именно глупая Роза, которая осталась одна на планете Маленького принца. Она не знает, что вокруг много цветов? Не знает, что Максим нашел свою Маргаритку и ему роза совсем не нужна? «Она бы ужасно раскашлялась и сделала вид, что умирает, лишь бы не показаться смешной....» процитировала Лиза. Помнишь, Матвей? Я ненавижу Розу из этой сказки. Однако, дослушала эти дурацкие записи из прошлого. Сказала бы, что это интересно, и поблагодарила твою сестру, но ...нет.
Сначала, когда мы были в машине, Полина была так спокойна, а я испугалась, что даже не могла вдохнуть. Я подумала, что они всё устроили вместе! И если я откажусь или соглашусь, неважно... мама скажет Максу: «Так не доставайся ты никому!» И его мозги разлетятся по салону, а лицо станет синим, как тогда в больнице, когда его Элька в шутку разрисовала. Я не хочу больше никого обвинять.
Передумала насчет безусловной любви к матери и к твоей сестрёнке.
Полина хихикнула и поправила волосы.
– Ты еще … смеешь улыбаться??? – голос у Матвея был страшным.
Лиза сжала его ладонь, успокаивая и сказала:
– Ёе смех бесит меня не меньше, чем приторная улыбка. Это не девочка, а взрослая женщина, которая никогда не упустит возможности уколоть, рассказать что-то неприятное, но я не буду отвечать ей взаимностью. Раньше была вынуждена это делать. Если женщина испытывает желание вцепиться мне в глотку, я не буду улыбаться ей в ответ.
– Подожди, Лиз! — воскликнула Полина. — Я хотела, как лучше, я же не рассказывала тебе, что сама видела Матвея с другими… Проделала столько работы….
– Ты не рассказала, потому, что не хотела портить со мной отношения. Тебе нужен защитник, в случае чего… – ответил Матвей, – Так что можешь не надеяться стать близким человеком снова.
– Если у тебя будут трудности с деньгами, мы сможем оплатить тебе содержание какое-то время. Перестань волноваться, Матвей. Тебе надо быть спокойнее, Полин, мы поедем, – сказала Лиза.
– Помогите мне с Ильёй. Когда я ему всё рассказала, он сказал, что всё кончено. А почему он мне это сказал?! Лиза! Это ты села к нам в машину, и он тебя ближе рассмотрел!!
– Он просто ближе тебя рассмотрел, узнал кто ты такая, Полин. Так бывает. Причем тут я?
– Он тебя рассмотрел после того поцелуя! И ему, наверное, захотелось так же.
– Ты ненормальная, – Лиза изумленно раскрыла глаза, – Если ты ему это предъявила, не удивительно, что он тебя бросил! Или доверяй мужчине или не связывайся!
– Любовь слепа, Илья бы даже не заметил, что я ему глупость говорю, если бы любил! Он бы умилялся всему! – произнесла Полина с горькой улыбкой. – Саша мог тоже тебе симпатизировать.... Ты ему интересна, Илье тоже, думаешь, я стала бы вас звать, только, чтобы помочь с Ильёй?
– Если даже и так, он мне почти незнаком! – Помолчав немного, Лиза добавила: – Знаешь, Полин, ты, пожалуй, права. Саше проще было бы сразу расправиться со мной. Тогда Макс, Матвей – они все были бы убиты горем и не лезли никуда. А Саша мог стать еще более близким Валерию Яковлевичу... Неизвестно, что это было, только психопат не может симпатизировать, любить.
Он оставил меня в живых и следил за моей жизнью. Ему нравятся беззащитные девочки, а я именно такая. Только волосы покрасить в рыжий, и всё. Уже довольно много лет прошло, а татуировку сделал недавно, – продолжила Лиза, говоря тихим спокойным голосом. – А еще я вспомнила то чувство, которое охватило меня, когда я увидела хакера в костюме первый раз на свадьбе Эльзы и Макса… У меня же хорошая память. Де жа вю - я раньше видела его в костюме, а не в обычной одежде, определенно чувствовала, что он как-то связан с мамой.
– А ведь Саша, которого я называла Пух, однажды листал у меня в макбуке фотографии и показал мне на тебя, спросил: ОНА ДАЖЕ СЛИШКОМ ХОРОША, ДА? КТО ЭТО ТАКАЯ? КТО ЭТА ДЕВЧОНКА? Я засмеялась и положила руку на его живот, там где была эта фраза… А он вздрогнул, как очнувшись и улыбнулся. Мне стало немного страшновато.
– Полина, ты должна праздновать второе рождение, этот безумец оставил тебе жизнь… Матвей, поехали к маме Оле, она сегодня забрала Катю к себе. Еще я хотела проведать нашего ищейку, который спас тебе жизнь, тебе завтра снимают повязку и проверят легкие, а я пока подразню его.
– Но вы поможете мне помириться с Ильёй? Матвей, ты же его … знал, когда-то?
– Нет. Больше я с твоими женихами не общаюсь.
– Но он хороший, у него аквариум… Мы кота уже воспитываем, я ребенка хочу… От него бы я родила!
– Матвей, ты слышал? Как соблазнительно! Аквариум, кот, ребенок…
– Всё лучшее сразу. Это клиника, Полин!
– Нет, Полина исправляется. Я помогу тебе – скажу совет, хотя обычно не даю советов: Будь искренней, честной с тем, кого любишь, всегда. Даже, когда вы договорились врать друг другу.
– Ты моя лапочка, — пробормотал Матвей, чмокнув в губы.
– Так кто я такая? Полин скажи… – нахмурилась Лиза, – Только не надо мне помогать от любвеобильного муженька избавиться. Я с ним до ста лет буду жить.
– Ты … Лиза, ты, наверное, мать. То есть, я хотела сказать, что ты больше мать, чем нормальная жена. Вот яжмать из тебя отличная, а жена … так себе. Честно! Ты вообще его используешь, и заботишься только, когда он пострадает, чтобы поскорее снова использовать по полной!
Лиза засмеялась, подумав, как же Полина права в том, что больше Матвей заботится о ней.
– Всё, я готов, чтобы она меня использовала по полной. Лиза, пойдём?
– Да, но врачи пока еще не сказали, что можно тебя использовать по полной!… Матвей, как ты смотришь на то, что я буду работать с трудными детьми?
– Со своими? У нас они хорошие.
– У меня получится. Я стану старше, мудрей и буду их учить, чтобы они становились умными…. Ведь это важно, я знаю, как выходить из самых ужасных положений, знаю, как сохранить человечность, я люблю … всех. Им это нужно. Тепло и участие, тогда, может быть, преступников станет меньше.
Когда наш ребенок родится и подрастет, я буду помогать таким как Эльза… Буду, как мой отец… – Лиза не выдержала и расплакалась. – Только бы с ребеночком получилось…. Матвей, а ты сможешь без меня семь или восемь месяцев, если я буду лежать в больнице?
– Привезу к нам маму Олю, буду ездить к тебе каждый день, и мы два часа будем вместе. Лизонька… Я уже договорился в центре, нас примут.
– С Катей все было по-другому, да?
– Всё будет хорошо. И ты станешь, кем захочешь. Но сначала.... вторая дочка!
– Сыночек!
– Хорошо! Планируйте, как вы там с Элеоноро подсчитывали… Когда там сыновья делаются...
– Не называй её так.
– Она сама себя так называет.
– Но ей не нравится, когда ты издеваешься… Вам еще вместе работать!
***
За сутки до дня рождения Матвея они выехали в деревню. Отец вел машину, не доверив это Лизе, Матвей рядом с ним, ему всё еще было тяжело держать руку в приподнятом положении, приходилось затягивать эластичными бинтами плечо. Лиза сидела с Машей и Катей, Эля поехала с Матвейкой, Винсом в переноске и двумя своими мальчишками, Валерий Яковлевич и Ольга Ивановна со своей собачкой на его машине - впереди, а Дик расположился с комфортом на заднем сиденье. Каникулы они планировали провести вместе.
Приютить Валерия Яковлевича договорился у себя Макс, но Лиза возразила, решив, что он будет спать со своей Катюхой в одной из комнат дома, который отец уже почти полностью отремонтировал, вместе с ними, там было три отдельных комнаты. Когда случились трагические события с Лизой и Матвеем, в деревне не сразу узнали об этом, отец занимался ремонтом дома каждый день.
***
Перед отъездом из города заехали в больницу, Лиза наведалась к Иванцову. Забежала к нему в палату, с ходу воскликнув:
– Щеки появились, значит жить мсье будет! С наступающим! Могу дать свежевыжатый сок мандаринок через трубочку! Ну давайте, выдайте мне что-то новогоднее, пожелание.
– Спой, фройляйн.
– На немецком не умею.
– Елизавета.
– Спою. Садитесь поудобнее, сейчас я буду петь песню… ваших времен! И вы будете улыбаться!
Лиза включила музыку и начала пританцовывать.
Она уже давно узнала предпочтения этого человека. Дмитрий чуть покачивая головой не в такт начал тихонько подпевать, заплакал.
Он так выражал свои эмоции, через радость и грусть. Его легко было тронуть, но, как сказали врачи - это было полезно. Эмоции были полезней равнодушия и отрешенности. Иногда она читала, иногда задавала вопросы. Речь возвращалась к мужчине очень медленно, но он всё понимал и старался. Буквы все вспомнил, цифры, но простейшие действия давались с большим трудом, мозг был поврежден.
Сначала Лиза читала ему истории, когда можно жить с повреждениями головного мозга, как он восстанавливается, потом перестала, заметив, что Дмитрий смотрит жалобно. Сейчас его глаза выражали хорошие эмоции, человеческие. Он уже не принимал обезболивающие, сам отказался.
– Мы уезжаем на недельку, буду звонить медсестре, Матвей передал это – Лиза показала головоломку и доску "скрэббл". Дима, мы скоро вернемся! Я очень надеюсь, что твой сын сможет приехать… У него тоже каникулы в институте, обещал! Вот ключи от квартиры - он может у нас остановиться!
Она вернулась в машину и вздохнула:
– Можно ехать, меня не будет мучить совесть, он попил сок, посмеялся и поплакал… А еще подпевал… Скорей бы на ноги поднялся.
– Лиз, ты ему сказала?
– Нет, пока не сказала… Пусть его сын сам расскажет, что он стал дедушкой… Папа, прямо, как ты! Катя родилась, когда тебе сорока одного года еще не исполнилось… Хорошо, что его бывшая жена так отреагировала, сына посылает, помочь пытается.
***
Загруженные фруктами, конфетами и подарками, они появились на пороге. Эльза доехала быстрее всех, но в машине Лизы были девочки, которые часто просили остановиться и пили столько сока с лимонадом, что Виталий решил больше им не давать, потому, что в мороз можно только на заправках в туалет ходить.
Уже все были в доме, поэтому за огромными сугробами их никто не встречал.
– Ой, как же хорошо! Аромат пирога ни с чем не спутаешь, с улицы чую! - С предвкушающей улыбкой Лиза пробежала за Катей по расчищенной дорожке, Матвей в одной руке нес подарки и букет цветов, другую схватила сонная Машка.
В доме царил уют, объятия и ласка. Всё, что нужно для счастья и даже больше. Новый год с семьёй в снежной глухой деревеньке, где можно не бояться за детей, отпуская их на улицу обещал быть чудесным.
Рита родила с повитухой в деревне, в своем родном доме, хотя Макс даже звонил Валерию Яковлевичу и требовал уговорить Риту лечь в роддом. Она согласилась, но после решила, что больничные палаты не для неё, поэтому никуда не поехала, осталась с надеждой, что все сможет сама, и легенда о родах дома была уже им известна.
Макс рассказывал, как он сидел в бане, когда всё уже совсем началось, мечтал остаться в этой бане, но его вытащили и «пригласили» к столу, на котором лежала Маргаритка. В конце он лежал под этим столом и притворялся мертвым, пока дочь не закричала… Тогда выбрался, сел в кресло, чтобы не упасть и ему дали в руки сразу подержать. Девочку назвали тоже, как цветок - Лилия. Ей не было еще и месяца.
***
Всех вместе уложили детей, которые не желали расставаться друг с другом и уходить по разным домам, захрапел Валерий Яковлевич на полу, на матрасе рядом с Катей. Ушли к соседям Ольга Ивановна с Нелличкой, так решили, а Эльза с Виталием обнялись и тоже остались в родительском доме. Лиза с Матвеем были счастливы прогуляться вдвоем до своего дома, который все "освободили" для того, чтобы Лиза сразу утром могла поздравить мужа с днём рождения.…
Счастливы они были самым простым вещам в жизни, которые принадлежат даже нищим – безветрию, морозу легкому, совсем не жгучему, темному небу, свету фонаря и крупными падающими снежинками, а еще предвкушению свободных праздничных дней.
Оба сейчас знали, чего им не хватало - уединенности, четырех стен, которые принадлежали бы только им сегодня.
– Рано или поздно темноту сменяет свет! – Лиза зажгла большую свечу и улыбнулась.
– Темнота в душе рассеивается в лучах …рассвета. Кошка, а уже почти двенадцать. Ты будешь меня поздравлять или разбудишь, когда … солнце взойдёт?
– Сейчас? Поздравлять?... Я и не думала об этом!
– Лиз. А если бы я был сейчас, как Дмитрий? Не ходил, почти не говорил… Ты бы так же пела для меня и поила соком? Я не ревную, нет… Я хочу отметить свой день рождения, который такой прекрасный, благодаря одному человеку, которому ты, моя жена, тоже благодарна.
– Я была бы с тобой тогда каждую минуту. Его никто не может забрать домой. А ты был бы уже дома со мной.
Матвей, ты знаешь, я чувствую себя непонятно кем до сих пор. Или я обладаю, как Нелличка даром предвидения, или я сама навела на тебя беду. Когда мы познакомились, ты лежал, притворялся, что спишь… и я смотрела на твою спину, – она провела рукой по уже розовым шрамам – Именно вот с этой стороны я искала следы того, что ты бандит. Что у тебя следы от пулевых ранений… Не нашла, очень обрадовалась… А теперь они есть.
– В моем случае это случайность, Лиза. И ты – моя случайность. Самая любимая и желанная, за которую не нужно платить, которая подарила мне крылья… Ты, наверное, искала мои крылья?
– И я вижу свежие шрамы, на гладкой, как бархат спине. Где твои крылья, которые нравились мне... – Лиза пропела слова из песни и прижалась губами.
– Моя кошка, моё ласковое и любимое женское существо. Ты делаешь меня счастливым, даже когда за секунду засыпаешь и не собираешься давать мне то, ....что обязана давать мужу его жена! – Матвей усмехнулся.
– Но ты же … Ты будишь меня!!! Ты вздыхаешь, как лесной зверюга! Я пугаюсь и просыпаюсь…
– Я никогда этого не делаю, твой сон для меня святое!… Если только случайно.
Лиза фыркнула.
– Я сказал что-то смешное? Так, поздравления не будет?... Ли-за… К черту! Съем!
Раздался треск разрывающейся ткани.
– Ай, ты дикий! Матве-ей..
Знакомая перина, яркая свеча, мерцающее украшение всех теней в доме светом. Они не шептались в этот раз, как при детях. Любой случайно проходящий мимо дома, мог услышать каждую высокую ноту песни любви в исполнении Лизы.
***
Медленно приходя в себя, Лиза начала рассматривать ремонт:
– Кажется этот дом ...в стиле прованс…
– Я пока ничего... ничего не соображающий зверь… Мне понравился каждый вскрик ... моей жертвы… Так что ты там кричала? Лиза?
– Я сказала, что дом … в стиле кантри или прованс… Это Эля устроила, а не только папа. Матвей, всё, что происходит между нами, мне нравится. Но мы, как-то совсем забыли, что вокруг дома ходят люди!
– Да… конечно, хоровод водят... Если я не услышу сейчас тихое признание в любви, если ты забудешь меня поздравить….
– Уже двенадцать! Вот еще минуточка и я дам тебе вкусный торт, и еще я тебе подарю … Матвей, ты любишь, когда я наряжаюсь? Вот я тебе твой любимый подарочек приготовила. И духи, как всегда на мой вкус. Закрой глаза!
Лиза выглядела восхитительно. Платье с короткой пышной юбкой, растрепанные волосы, накрашенные губы и глаза, сияющий румянец.
– Я зажгу камин! Теперь здесь есть… камин и такая белая шкура перед ним. Это значит, что мы можем красиво лечь перед камином. Ну что? Что мне еще придумать для тебя?
- Ты моя … кукла, Лиза. И не обижайся. Барби. – он засмеялся. – Как мы чудно называем друг друга…Давай посидим на этой шкуре, съедим что-нибудь, позвеним бокалами и ... опять спать!
***
Утром их разбудил стук в дверь.
– Молодые, встречайте гостей!!! Где наш именинник! – голос деда прозвучал бодро и весело. Завизжала Катя с Машкой, застучали и в окна.
Он открыл глаза и встретился с круглыми испуганными глазами жены. Лиза вскочила, как заяц, и начала быстро скакать, собирать вещи с пола, одеваться.
– Вот и люди вокруг дома, целая толпа!!!
Матвей захохотал. Его глаза наполнились слезами, но он не мог позволить себе расплакаться от счастья, уткнулся в подушку и затих.
– Муж, одевайся быстро!!! Бегом! Это дед придумал, точно! Боже – еще семи утра нет… А-а-а…
– Ма-ма!!! Мамочка!!! А папа дома??? – Закричала под дверью Катя.
Матвей тут же стал натягивать джинсы, смеяться он не перестал.
***
На пороге стояла толпа. Пришли даже ближайшие соседи. У них в руках были бутылки и тарелки, укутанные в полотенце, все довольные, все смеялись над ними.
– Это не сон?— улыбался Матвей.
– Это гости!!! Пришли ремонту смотреть! Никого не запускали, ждали вас! – дед поцеловал Матвея и похлопал по здоровому плечу. – Не ошибся? Где у тебя там ранение? Хоть не в бедро! А то бы хромал, как я!
Чуешь, как дети тебя любят?? Вон в снегу валяются, забыли, что поздравлять отца пришли.
– Матвей, прости нас… Мы подарок, кажется, дома забыли, я утром его не нашла. Спросонья не нашла. – Эльза отряхивала Никиту. – Ну что, как вам наш ремонт? Круто? Или туфта?
– А мы забыли пирог, так торопились. – Рита засмеялась.
– Только я ничего не забыла, – осторожно произнесла Лиза.
– Забыла, кошка! – сказал Матвей и зашептал: – Ты забыла кое-что надеть! – Он опять захохотал. – Ю-ю б ку!
– Ты что! Это такие штаны! Это не колготки! – шепотом завопила Лиза с круглыми глазами. – Матвей!!!
– Матвей, зачем ты так на неё наговариваешь? Не забыла она юб ку, – мирно добавил дед. – Да, я тоже не всегда понимаю современные наряды. Хотя, «не понимаю» мягко ещё сказано, – он усмехнулся. – Вон Эленоро у нас как приехала, аки космонафт. Но после переоделась.
А я помню, помню, вся сверкала, как в фольге. Я готов смотреть на вас и хату вашу осмотрю, молодые, вы как в кино!
Ремонт очень интересный, шкура – подделка, таких больших белых медведей не бывает. Внучка, если это сделает тебя счастливей я готов приехать в гости к вам, когда ты родишь! А то кто знает, сколько времени у нас осталось… Валера не пришел, мы его разбудить не смогли, он перелег утром на кровать вместо Кати и так захрапел, что мы все напугались.
Валерий Яковлевич спал крепко впервые за несколько месяцев. Из всех предприятий ему удалось отозвать договора только за три. А после суда дважды вызывал скорую, так перенервничал. Пока шло следствие было несколько исков в его сторону, налетели коршуны. Но, выспавшись в теплой избе, уже ближе к обеду он гулял с детворой и смешил Ольгу Ивановну, которая раньше была против таких знакомств, а теперь обсуждала мужчину с деревенскими кумушками.
Вечером Лиза держала на руках новорожденную в одеялке. Передав Рите, смотрела, как она кормит дочь.
– Матвей, – прошептала она и по щекам уже стекали слезы.
– Ты чего плачешь? – испугался Макс. – Лиз, ты что, всё будет, успокойся… Ой, зря, не надо было смотреть.
– От счастья, – она улыбнулась. – Потому что люблю детей. Она будет лапочкой!
– И у тебя будет лапочка, то есть сын, ты же мальчика хочешь? ... Матвей!!!
– Я же сказал, постараюсь, Лиз, я люблю тебя, глупенькая, не плачь.
***
Четыре месяца спустя Лиза стояла и что-то готовила, рядом кружилась в танце Катя. Она поцеловала отца и убежала на второй этаж. Вокруг распространялся вкусный аромат.
– Ах, какая у нас аппетитная кругленькая …лапочка, это кто тут поправился, наконец, кто начал кушать хорошо, Лизонька? Черт, как же хочется прямо сейчас схватить тебя и … Сладкая моя ягодка, зайчишка… Повернись поцелуй мужа.
Он обнял и прижался.
– Я хочу тебе сказать… — начала Лиза, подставляя губы для поцелуя.
– Что сведешь меня с ума! Я соскучился.
– Я хочу сказать… Матвей!
– Что, милая? Мм-м… Лиза…
– Матвей, отстань, пусти! — донесся игривый смех Кати со второго этажа, которая была в комнате у брата.
– Я беременна и, кажется, у меня будут двойняшки. У нас.
Воцарилась тишина.
– Матвей, я утром … съездила к врачу… пять-шесть недель… Я хорошо себя чувствую, только все время хочется есть, и знаешь, я никогда не любила сливочное масло, а сейчас … так сильно хочется… Это потому, что им не хватает? И сыр очень хочу, и еще... сметану. Всё, что ты любишь, а не я...
«О да, я могу дышать», — пронеслось у него в голове.
Начало истории ← Предыдущая часть / следующая часть →
💖Дорогие читатели! Спасибо за длительное ожидание. Необходимо было находиться с семьёй, я не пропала, просто было так необходимо, важно и нужно. Желаю всем счастья, обязательно крепкого здоровья, чтобы все беды обходили стороной, чтобы счастливые часы, проведенные вместе с детьми и внуками, родными, друзьями были насыщенными радостными эмоциями. Я очень вас всех люблю, спасибо за ваши оценки даже такого нелегкого, не совсем нормального рассказа.
Мой недавний сон про подушку - символизирует покой, помощь дорогому мне человеку :). Это важный поворотный момент в наших отношениях, который может привести их к дружбе (или к чему-то более романтичному, как написано в соннике, я любопытная - посмотрела).