Начать стоит с того, чтобы дать определение понятию отчуждения, на которое в дальнейшем мы и будем опираться.
Отчуждение - противопоставление собственного общественного проявления самому себе. Отчуждение - антипод освоения.
Уже из данного определения видно, что это явление можно встретить везде, где есть общество и личность.
Отчуждение как объективное явление, вероятно, зарождается вместе с самим обществом как таковым и развивается вместе с развитием противоречия между личным и общественным. При первобытном коммунизме отчуждение было возможно только в скрытом, неочевмдном виде, с разделением труда и частной собственностью оно развилось в открытую форму.
Поскольку отдельный человек изначально (с момента рождения) неспособен сознавать всей деятельности общества, его породившего, во всей полноте и всём многообразии этой деятельности, постольку эта деятельность предстаёт перед ним как нечто внешнее и чуждое ему. И чем масштабнее и сложнее эта деятельность, тем больше усилий требуется для того, чтобы эту неспособность преодолеть - тем более в условиях общества, чьё производство основано на разделении труда.
Под общественной деятельностью имеется ввиду в т.ч. и объяснение окружающей действительности, в которой так или иначе присутствует и то явление, которое мы называем отчуждением.
И если суть этого явления не познана (так же, как долгое время в истории человечества не была познана суть гравитации), то это не означает, во-первых, что само это явление не подвергается попыткам интерпретации, и, во-вторых, что оно, в сочетании с иными общественными условиями, не влияет на направление этих попыток и формирование идеологии, объясняющей и даже оправдывающей данное явление, постулирующей его как "естественное" и "вечное".
Но отчуждение - явление не физическое, а общественное. Преодоление физических явлений как таковое либо возможно ограниченно, как, например, защита бухт и портов с помощью волнорезов, либо вовсе невозможно, как, например, земное притяжение - мы можем лишь использовать знание о законах вещной материи для достижения нужного результата: например, с помощью знаний законов физики стали возможны полёты на летательных аппаратах как преодоление гравитации. Но мы не можем изменить самого явления гравитации (по крайней мере на данном этапе развития).
В случае с общественными явлениями дело обстоит иначе: общество исторически изменчиво, сила господствующих в нём общественных явлений зависит от текущего состояния общества - в том числе и от состояния общественного сознания. Например, внеэкономическое, насильственное принуждение к труду сегодня хоть и имеет кое-где место, но не является сколько-нибудь значимой для общественного производства величиной.
Нам же необходимо понять сам механизм возникновения и существования отчуждения - если мы хотим его преодолеть. Для этого рассмотрим наиболее яркий пример отчуждения человека от собственной сущности создания природного и общественного - религию, а конкретнее - иудаизм, христианство и ислам.
Ключевое, первичное утверждение, на котором строятся системы этих религий, - это сознательное сотворение мира и человека в нём. Более того: форма сознания этого мистического творца полностью совпадает с формой сознания человека. Но человек от рождения не сталкивается с иными носителями подобного сознания, кроме как с другими людьми.
С материалистической точки зрения это означает:
1. Религия является продуктом сознательной творческой деятельности человека, обусловленной материальными условиями его существования.
2. Религия, будучи продуктом сознательной деятельности, отвечает интересам того, кто её создал. В случае с классовым обществом речь идёт об интересах правящего класса.
3. Религия, будучи формализованной интерпретацией отчуждения человека от своей человеческой сущности, в основе своей имеет определённый способ мышления, по отношению к которому является производным, вторичным.
То есть религия является лишь формальным и искажённым описанием объективно существующего явления (отчуждения), само же явление выражено в том способе мышления, который религия имеет в своей основе.
Поэтому развенчание и опровержение религиозной (или какой-либо иной) идеологической системы, построенной на отчуждённом способе мышления, не является само по себе преодолением отчуждения. Например, если вы убедите христианина в том, что бог не мог создать вселенную, то нет никаких гарантий что разубежденный не станет буддистом - в буддизме вообще отрицается значимость вопроса о происхождении мира, но буддизм - не менее искаженное описание человеческого отчуждения.
Разумеется, если отчуждение выражено уже в самом способе мышления, то присутствует оно не только в формализованных системах воззрений, но и в повседневной сознательной деятельности. Более того: как раз в ней-то и разворачивается драма отчужденного сознания во всей полноте.
Как известно, общественное бытие определяет сознание. То есть, общественное бытие, обрекающее личность на изоляцию от общественной сути происходящего, порождает и противопоставление личного общественному.
Высшей формой общественных отношений, открывающих путь к подобной изоляции, является отношение частной собственности - и здесь мы имеем ввиду действительное, объективное отношение, служащее основанием для провозглашения "естественности" и "неприкосновенности" (что мы вполне можем трактовать как провозглашение "вечности") частной собственности де-юре.
Вопрос об исторической значимости появления и развития частной собственности для роста производительных сил выходит за рамки темы, поэтому просто обозначим: её развитие, как бы то ни было, было неизбежным и необходимым.
Нас же здесь интересуют частная собственность и разделение труда как "катализатор" отчуждения: частный собственник, не осведомленный об общественном значении своей деятельности и напрямую зависимый от своей собственности, сталкивается с необходимостью развивать, приумножать, защищать собственность, и в этом процессе исторически меняется местами со своей собственностью: уже не собственность подчиняется интересам собственника, а собственник становится гарантом существования собственности.
Эти отношения, с неизбежностью становясь основой способа общественного производства, выступают перед отдельным человеком как безусловная данность, господствующая над ним. Уж не это ли господство, помимо прочего, пытались объяснить нам авторы священных писаний? Но их "духовное производство" в попытках утвердить в идеологии "вечную жизнь" на практике обернулось лишь опредмечиванием человеческого в мертвых вещах - в храмах, реликвиях и мощах.
Будучи исторической, общественной категорией, отчуждение не может не менять своих форм вместе со сменой способов производства: на пути от первобытного тотемизма до современного наёмного рабства отчуждение человека от самого себя сохранило неизменным, пожалуй, лишь то общее обстоятельство, что оно является именно отчуждением, а не чем-либо иным.
В той или иной форме, отчуждение превращает естественные человеческие черты, потребности, идеи во внешний предмет, отдельный, отделённый от человека, предстающий перед ним как чуждая и, нередко, враждебная сила. Такие естественные человеческие явления как созидательный труд, творчество, познание, любовь, стремление к продолжению своего рода, ставятся материальными условиями существования общества в положение тягостной обязанности, обузы, непосильной ноши для самого человека.
И, поскольку наличие собственности (как действительного отношения человека к источникам материальных благ, а не юридической интерпретации этого отношения) напрямую определяет количество возможностей для жизни и развития человека, постольку наиболее отчужденными являются те, кто в своей собственности практически ничего не имеет. Их жизнь и смерть зависит от воли того, кто распоряжается общественными производительными силами как своей частной собственностью, и потому их труд, их отдых и сама жизнь их противостоит им как внешний господствующий над ними предмет.
Зачем мне любовь, если общество считает её проявлениями дорогие подарки, на которые у меня нет денег? Зачем мне семья, если ради того, чтобы она выжила, мне нужно принести свою собственную жизнь в жертву? И ради чего приносить себя в жертву, если эта жертва не сделает жизнь тех, кто мне дорог, счастливее? Зачем мне общество, если я в нём ничего не значу и не стою?
В конечном счёте коммунизм как всестороннее развитие всех членов общества, невозможен без ответов на эти вопросы, указывающих на способы преодоления человеческого отчуждения. И, поскольку отчуждение - антипод освоения, порождающий самостоятельное внешнее бытие неосвоенного, постольку путь к истинному освоению человеком общественных производительных сил лежит через самоутверждение (утверждение себя, своего участия и своей ответственности) в этих созданных им самим и доселе ему не подвластных силах.
