Мы живём в эпоху глобализации, когда каждое сложное промышленное изделие собирается из частей, произведённых в разных концах света. И выяснить, откуда какой компонент поступил, непросто. Потребителей это не сильно волнует - они хотят приобретать качественную и недорогую продукцию. Можно сказать, что они просто стремятся нарастить свою покупательную способность.
На мой взгляд знания о том, что, где и как производится, тоже важны. В нашем сильно связанном мире любое потребление оставляет следы где-то в другом месте, то есть такое простое действие, как покупка товара, имеет геополитическое значение.
В 2009 году я прочёл статью, в которой с экономической точки зрения рассматривалось развитие индустрии добычи и производства редкоземельных металлов (РЗМ). Развернувшаяся передо мной история зачаровала меня. Редкоземельные металлы - это семнадцать элементов из таблицы Менделеева, которые имеют схожие химические свойства, а потому их трудно отделить друг от друга. Они не столько редки, сколько равномерно распределены по земной коре. Из-за малой концентрации в залежах промышленная добыча РЗМ крайне затруднена - нужно перерабатывать очень большие объёмы горных пород. Примерно такова же ситуация с просто редкими металлами и полуметаллами - индием, галлием, вольфрамом, кобальтом, сурьмой. В современных технологиях также очень важен графит. Для меня как журналиста все эти природные ресурсы составляют завораживающий мир, тесно связанный с экономикой и геополитикой.
Редкоземельные и редкие металлы широко применяются в цифровых устройствах и информационных системах. Мы даже не представляем, насколько сильно от них зависим. Не только когда пользуемся компьютером или смартфоном (где в вибраторе применён неодимовый магнит). Переход к «зелёным» технологиям в энергетике и на транспорте невозможен без редких металлов. Особенно это касается электромобилей. Там они необходимы в батареях, в электродвигателях, в управляющей электронике. В солнечных панелях используются индий и галлий. В генераторах ветровых турбин применяются магниты на основе РЗМ. Для производства крупнейшей на сегодня морской ветроустановки требуется до тонны неодима. В типичном электромобиле заключено четыре килограмма этого металла. Недаром промышленно развитые страны разработали стратегии по добыче и переработке или замещению редких и редкоземельных металлов.
Углубляясь в исследование темы, я столкнулся с парадоксальной проблемой: чтобы изготовить продукт, который будет считаться «зелёным», необходимо в большом количестве добыть редкие металлы, нанеся немалый урон природе. Редкоземельные металлы добываются и перерабатываются в основном в Китае, и получается, что мы на Западе продвигаем природосберегающие технологии, такие как солнечные панели, только усугубляя экологические проблемы в других уголках земного шара.
В случае «зелёных» технологий загрязнение природы происходит на этапах производства, вторичной переработки и утилизации, а не в ходе эксплуатации. Все эти процессы вынесены за пределы США и Европы. Мы просто не видим того, что творится в развивающихся странах, где добывается и перерабатывается сырьё. Не видим, как нарастают горы отвалов, а отработанные в горно-обогатительном производстве воды, насыщенные токсичными тяжёлыми металлами и даже радиоактивные, без очистки сливаются в искусственные водоёмы. Местные фермеры страдают от того, что почвы становятся отравленными, лишаются средств к существованию и вынуждены перебираться в города. Я видел всё это своими глазами в Китае в провинции Хэйлунцзя́н, пару раз прятался от местной полиции, которая хотела предотвратить мои репортажи с токсичных полей. При добыче графита, организованной у границы с Россией, есть свои экологические проблемы.
Прекрасные электронные изделия, которые радуют потребителей на Западе, отравляют природу и портят жизнь людям в развивающихся странах. Следуя пословице: «С глаз долой - из сердца вон», - мы перенесли источники загрязнения за границу, сделали их невидимыми. Электронный хлам отправляем на переработку в страны Юго-Восточной Азии. Мы только притворяемся чистыми, на деле таковыми не являясь.
Электрические сети постоянно усложняются, дополняются новыми источниками электроэнергии, такими как солнечные и ветровые станции. Для управления всем этим хозяйством необходимы микропроцессорные контроллеры, компьютеры, надёжные системы передачи информации. Все они в той или иной мере используют редкие металлы. Я пришёл к выводу, что создать по-настоящему чистые энергетические системы и транспорт на нынешнем уровне технологического развития невозможно.
Ещё пару десятилетий назад Соединённые Штаты Америки были крупным добытчиком РЗМ. В Калифорнии работал большой рудник, потребляя огромное количество энергии и воды. Горная компания постоянно наращивала мощности по водоочистке, поскольку природоохранное законодательство в стране строгое, а местные жители всё время жаловались. В итоге компания не смогла конкурировать с китайскими производителями, предлагавшими свою продукцию вдвое дешевле. Рудник был закрыт. То же самое произошло и в других странах, и Китай стал монополистом на мировом рынке РЗМ. Те немногие предприятия, что добывают руду на Западе, всё равно отправляют её на переработку в Китай.
Проблему нужно решать переносом производства в Европу и Северную Америку. Здесь лучше поставлено природоохранное дело, лучше организовано управление проектами, сильнее контроль со стороны прессы и негосударственных организаций. В странах Запада можно выпускать более экологически чистые редкоземельные металлы и настоящую «зелёную» продукцию на их основе. Честно скажу: никто этого делать не собирается. Мы хотим иметь прекрасный чистый мир, но не желаем прикладывать большие усилия и терпеть неприятные последствия в виде повышения цен на продукцию и ухудшения пейзажей за окном.
Конечно, в смете на производство смартфона гораздо меньше РЗМ и больше интеллектуальной собственности, чем в смете на электромобиль. При удвоении цены редкоземельных металлов стоимость смартфона поднимется, возможно, лишь на три-четыре доллара, так что потребитель разницы не почувствует. Электромобиль же подорожает весьма заметно.
Такие крупные корпорации, как Apple, находятся под пристальным вниманием экологов, негосударственных организаций и регуляторов. Та же Apple вынуждена следить, чтобы в её аккумуляторах не использовался кобальт, добытый с применением детского труда в Демократической Республике Конго. Возвращаясь к вопросу глобализации, отмечу, что происхождение компонентов, произведённых в дальних уголках мира, отследить очень трудно, не говоря уже об их экологическом следе.
Об авторе: Гийом ПИТРОН, - журналист, автор книги «Война за редкие металлы».
__________________________________
Спасибо за ваши комментарии и лайки. Нам важно, что вы нас читаете.