Можно много говорить, снимать и писать о том, что такое концлагерь "Освенцим". Год основания, место, количество узников, оставшихся там навсегда. Коменданты и их циничные мемуары. Но, нет ничего более красноречивого, чем воспоминания реальных узников, которым удалось пройти это все и, тем не менее, выжить...
"Если в Освенциме ты случайно коснулся охранника, то тебя тут же ликвидировали. Также мы должны были всегда молчать, нам не разрешали говорить, тем более друг с другом. Бежать мы тоже не могли, потому как невозможно было коснуться колючей проволоки, она всегда под током. А когда мы принимали душ, то не были уверены в том, идет вместе с водой газ или нет".
"Довольно часто мы видели гуляющего рядом с нами доктора Менгеле. Он всегда выглядел очень умно, идеально одет в блестящих начищенных ботинках и обязательно в белых перчатках. Бывало, если кто-то плохо выглядел, он улыбался и подзывал к себе. После того, как эти люди выходили из строя, мы их больше никогда не видели. Если мы вдруг чувствовали слабость, заболевали или выглядели бледными, то делали все возможное, чтобы наши щеки выглядели румяными. Никто не хотел попадать к доктору Менгеле, несмотря на всю его идеальность и видимую вежливость".
"Каждое утро нас будили в четыре утра для того, чтобы провести перекличку. Никто из нас не понимал ее смысл, так как сбежать отсюда было невозможно. Даже если ты сможешь пройти все вышки охранников, то колючая проволока, обносившая лагерь, все равно всегда была под током".
"Когда мы прибыли к концлагерю, нас сразу затолкнули в ворота. Мы решили, что попали в ад. Вокруг сторожевые башни с пулеметами, ужасный серый пепел который все время падал вокруг нас. Все время лающие собаки, повсюду громкоговорители и эсесовцы в блестящих начищенных ботинках с ружьями за спиной".
"Когда мы первый раз увидели концлагерь, то он был похож на какую-то сумеречную зону. Большие трубы уходили высоко в небо и повсюду был дым, который, мы никак не понимали, откуда идет. Очень скоро узнали - из крематориев".
"У нас никогда не было никакой посуды. Нам выдавали одну тарелку на шесть человек во время обеда. Да и обедом это сложно было назвать, потому как это была вода, разбавленная мукой или намешанная чем-то с очень плохим запахом. Немцы называли это супом".
"Однажды, когда у меня уже совсем не было сил, я решил сдаться. Но вдруг я подумал, какой замечательной женщиной была моя мать. Она, несмотря ни на что, превозмогала все невзгоды и смогла вырастить шестерых детей одна. Именно это и дало мне силы выжить, а затем и рассказать всему миру о том, что такое концлагерь Освенцим"...
Продолжение следует...
Наш канал в Телеграм, где будем публиковать то, что здесь нельзя.