Даже если вы никогда не интересовались творчеством Балабанова, эта картина найдет, что сказать вам.
Алексей Балабанов — имя для российского кино в каком-то смысле священное: его фильмы, особенно дилогия «Брат», растасканы на цитаты, словно кинематографическая Библия. Сам он, фигура по-своему таинственная и неоднозначная: нелюдимый, неразговорчивый человек, что-то знавший о жизни и правде и пытавшийся эту правду до зрителя донести. Воевал в Афганистане, пил, растил двух детей (оба пошли по его стопам — Федор стал актером, Петр — художником-постановщиком) и делал свое кино, не похожее ни на что. В 2013 году Алексей Балабанов умер в возрасте 54 лет — а через 40 дней развалилась колокольня, которую он снимал в своем последнем фильме «Я тоже хочу». О жизни великого режиссера в фильме рассказывает его близкая подруга, киновед и режиссер Любовь Аркус.
Тут стоит сразу отметить, что фильм не стремится вообще ни к чему — в том плане, что у него нет какого-то внятного месседжа, который он хочет донести. Аркус сделала немало бекстейджа на съемках «Я тоже хочу», с которого и началась идея дока о Балабанове. Отсюда и звание долгостроя, на создание которого потребовалось более десяти лет. Но создавался он не для того, чтобы подтвердить или развенчать мифы о режиссере — Алексей Октябринович как был, так и остался тайной. Даже в домашних архивах, где он проводит экскурсию по своей квартире и рассказывает о своих фильмах. Один из них, дебютная картина «Счастливые дни», фигурирует несколько раз, и если уж и искать в «Колокольня. Реквием» какой-то посыл, то он очень простой: главный герой, как и все люди, больше всего хотел до этих счастливых дней дожить. Но не дожил.
Разумеется, найдется немалая доля зрителей, которые захотят посмотреть фильм, чтобы вновь вспомнить многочисленные цитаты из картин Балабанова, ставшие народными и превратившиеся в отдельный столп мифотворчества о нем. «Вы мне, гады, еще и за Севастополь ответите!», «Сила — в правде», «Не брат ты мне, гнида ***ая», «Любишь медок — люби и холодок» — все это превратилось в эдакие «10 (или больше) заповедей Балабанова», которого воспринимали (а иногда и до сих пор воспринимают) как певца насилия, пессимизма и чуть ли не национализма. Но то, какой Балабанов в кадре, способно искренне удивить зрителя: этот скромный, тихий, временами болезненный человек уж точно не об этом всем. В том-то и дело, что фильм говорит все, не говоря практически ничего: мы видим настоящего Балабанова, а не тот памятник (нерукотворный!), к которому не зарастет народная тропа.
Если уж на то пошло, в «Брате» была еще одна цитата, которую тоже любят, но все-таки меньше, чем остальные: «Что ж такое, были же люди как люди, и вдруг все сразу стали кретины. Парадокс». И вот об этом, пожалуй, тоже кино Аркус — о том, как Балабанов, по природе своей миролюбивый человек, превратился чуть ли не в символ маскулинности в нашей культуре. Это попытка вернуть большому художнику первоначальный смысл его жизни и творчества (а творчество для Балабанова и было единственной целью в жизни — после, разве что, семьи). Это действительно запоздалый реквием выдающемуся человеку, который всю жизнь, как герой своего последнего фильма, шел к Счастью и боялся, что места там хватит на всех, кроме него. Но, пожалуй, ему место там все же нашлось.
