Первые произведения И. А. Бунина появились в печати в 1889 году, а первая книга – юношеский сборник лирики – в 1891. Бунину предстоял более чем шестидесятилетний путь в литературе, который окажется поделенным на две хронологически примерно равные части – дооктябрьскую и эмигрантскую. Но хотя жизненная судьба писателя после катастрофических событий 1917 года драматически осложнится, его творчество сохранит высочайшую степень единства. О Бунине уже при его жизни заговорят как о блестящем мастере. Именно ему в 1933году первому из русских писателей будет присуждена Нобелевская премия по литературе.
Сон... Во все времена состояние сна вызывало у одних людей пристальный интерес, у других – мистический ужас. Сон – это отдых для уставшего человека, но он может быть и самой страшной пыткой. Сон – это тонкая, хрупкая грань между реальностью и нереальностью, и в этом можно усмотреть нечто мистическое.
Но во сне события часто искажаются, предметы приобретают несвойственные им в реальной жизни качества, свойства.
Это особенно ярко проявляется в жизни обитателей Суходола, некогда богатой, а теперь разорившейся усадьбы. Все они видят сны, причем одинаковые значения отводятся как снам барышни Антонины Петровны, так и снам дворовой девки Натальи. По статистике, человек тратит на сон одну треть своей жизни, но суходольцы явно превышают этот показатель.
Разве не сон – вся жизнь Татьяны? Надуманная, а по прошествии лет кажущаяся приснившейся история с молодым человеком, Войткевичем, ее дневные истерики и, наконец, ночные кошмары, где «змей иерусалимский душит» ее. А змей – это дьявол. Эти кошмары настолько измучили Танечку, что пришлось пригласить колдуна Клима. Но разве он, страшный, бормочущий, заклинающий ее (опять-таки ночью!), не часть ночного кошмара?
Впрочем, «пришлось» – не то слово, ведь суходольцы крайне суеверны: заветное черное полотенце, ножницы для защиты от грозы, странники и богомолки – неотъемлемые атрибуты суходольской жизни. Характерно, что молодая барыня, раньше не боявшаяся грозы, тоже бежит в дом за ножницами при первых раскатах грома. Суходол, его атмосфера поглощает ее, затягивает, так же как и сон, постепенно овладевает уставшим человеком, и вот уже тяжелеет голова, опускаясь на подушку, закрываются глаза, и начинаются видения...
Наталью посещают сновидения, зачастую пророческие. Ведь козел, приснившийся ей, бросающийся ей копытами на грудь, – это предчувствие Юшки. Горящие глаза животного, его непристойное возбуждение. Козел – это тоже один из излюбленных образов сатаны. И в ночь, когда совершилось это ужасное преступление, Наталья предчувствует все, что произойдет. Почему же она не пытается противиться судьбе? Да потому, что все случившееся – это продолжение сна, реальное продолжение, сон наяву. И пропадает голос, и нельзя пошевелить ни рукой, ни ногой.
В ночных кошмарах это обычный «сюжет». Значит, в Суходоле сны так тесно переплетаются с реальной жизнью, что их нельзя отличить друг от друга. Так это или нет, но от неразрывной связи реальности и сна жители Суходола становятся неуравновешенными, нелогичными в своих поступках, проявлениях души. От этого сходит с ума Танечка.
Мне хочется упомянуть один эпизод: Наталье помог избавиться от бремени (воистину, тяжкого бремени) пожар, охвативший Суходол. Был или не был человек в красном жупане, мелькнувший перед ней? Это тоже был сон наяву. Но это единственный хороший сон в Суходоле. Пламя – символ очищения. Цвет пламени – красный. А человек этот привиделся лишь Наталье. О чем это говорит? О том, что ее душа – самая чистая среди душ остальных? Возможно... Души других пламя не исцелило.
Я вдумываюсь во все это, и мне становится не по себе. Вот темнота медленно подкрадывается к старому рассохшемуся дому, заполняя постепенно все его углы и щели, и суходольцы погружаются каждый в свой мирок сна, чтобы утром проснуться, вернее, очнуться от физического состояния сна, но не от сна души... А может быть, старый темный дом – тоже сон? Может быть, мне приснилась заброшенная усадьба?...