***
Лето кануло в омуты осени,
Обезличив пожарами лес;
Растворилось в оврагах и просеках,
В ярко-синем разливе небес.
Но не хочется! Как же не хочется
Ворошить летней памяти клей!
Бабьей осени желтым хохочется
В паутинных пространствах ветвей.
***
Скоро, скоро будет листопад…
Загрустили рощи предосенне.
Тени ждут, когда печалью серой
Небо упадет в заснувший сад.
А пока играет на стволах
Ослабевшее от зноя солнце,
И, танцуя, бабочка смеется,
Отгоняя свой предсмертный страх.
Скоро, скоро станет невдомек,
Как случайно пролетело лето.
А пока застыло время где-то…
И закат рубиновый далёк.
***
Сегодня вечер удивительно хорош,
Сентябрьский воздух прян и ароматен.
От этой тишины по небу – дрожь
Прозрачных облаков и светлых пятен.
Стемнеет скоро, и прольется дождь,
И полыхнут зарницы Божьим гневом,
И в ночь обрушится туманом небо!
Но вечер – удивительно хорош!..
***
Пусть время сгорает, как водится, –
Безжалостно и незаметно.
Оно обо мне заботится,
Стирая судьбы приметы.
Не будут в душе расставания
Гнездиться обидой женской,
И пройдены расстояния
Намеком изящного жеста.
Конечно, я лгу бессовестно,
Конечно, все было проще:
Я – сумрак, что робко кроется
В ветвях обнаженной рощи.
Полощется алым знаменем
Закат в потемневших шторах.
Я – та, чьи слова-признания
Слабее, чем ветра шорох.
***
Осенний день настиг мою печаль
И заточил в шатры уставших листьев.
Скорбны предвестием деревьев лица…
Еще не холодно.
Уже звучит: «Прощай!».
Прощай, круговорот моих смертей,
Да здравствует начало новых линий!
В мажор ввергает гроздьями калина,
Как в ересь – поклоненье красоте.
Безумных бабочек предзимний взлет
Смутил безветрие дрожаньем крыльев.
Мне тишина на время вену вскрыла –
Чтоб красок взять для новых позолот.
***
Шли по аллее.
Листья – каштановым ворохом.
Осень, по-бабьи пьяна до пожухлой травы,
Что-то шептала, забывшись в коричневом шорохе,
В рыжей речонке, себе бормотавшей псалмы.
Плыл разговор.
Щекотало лицо паутинками.
Время с речушкой бежало наперегонки.
Осень хмельная за нами плелась невидимкою,
Да со своими стихами швыряла листки.
Пьяная осень!
Тебе налюбилось до золота!
Наворожилось… И в эти погожие дни
Вместе с тобой ухожу в одиночество холода,
Но… возвращусь. Чтобы снова просить о любви.
***
Ангел Высокой Печали
Молча коснулся плеча.
Жизнь начинаю сначала,
Нить оборвав сгоряча.
Ангел Насущной Заботы
Тихо о счастье спросил.
Счастлива буду… Работой…
В меру оставшихся сил.
Ангел Последней Надежды
В путь за собою позвал.
Да, я согласна. Как прежде…
Только в руинах вокзал!
Взрывами рельсы разбиты,
С башни обрушился шпиль.
Ангел Смертельной Обиды
Кожу огнем опалил!
Хватит тревожить крылатых…
Кутаясь в желтую шаль,
Осень в багряных заплатах
В сад по-кошачьи вошла.
Позолотила деревья,
Сбросила листья в подол.
Осень – открытые двери
Ангелам холодов.
***
Ты – не придешь. Все также осень
Вонзает в небо золота обман.
Ты не придешь и ни о чём не спросишь,
Все повторится снова: я – одна.
Ты – не придешь, и я об этом знаю,
Живу, как все: без горя, без надежд.
Но осень беззастенчиво срывает
Мои щиты, как вороха одежд.
Ты – не придешь… Размеренно, по капле
Мне отмеряет жизнь за сроком срок,
Как из дырявого кувшина на пол –
Все мимо, мимо – за порог…
И кажется, что мне совсем недолго
Осталось ждать: последний желтый след
Загасит боль, и мягко, понемногу
Я обессилею, сойду на нет…
Ты не придешь. Все также осень
За мной всепонимающе следит.
Отплачется, венец янтарный сбросит,
Уйдет… А я – останусь жить.
***
Прощальной песней журавля
Откликнулся сегодня в сердце
Осенний день. И никуда не деться
От желтых красок октября.
О небе песня, о любви.
Их перелет – печали вызов,
Природе дань. Истрепанные ризы
Осенних туч обняли клин.
Закрыв глаза, придумала страну,
Где цветом слив усыпаны предгорья.
Там пагоды, качая сонный город,
В ладонях Будды стерегут луну…
Лети, журавль, в немую стынь,
Найди свою страну желаний и журавлей.
Там сумерки туманны и отражения – чисты.
***
Мой поезд мчится, не сбавляя хода,
Встречая стыки грохотом колес.
Сегодня осень, божье время года,
Сегодня – вечер, Покрова, мороз…
В вагоне пьют, едят, играют в карты,
И морячок, не ведавший любви,
Во сне целует девушек Монмартра
И провожает в море корабли.
А рядом небо распустило крылья,
Накрыв закатом берега Днепра.
И мне, царевне солнечного Крыма
Так странна бликов сдержанная мгла
На бесконечной ряби пресноводья,
Ведомого течением реки.
И так тихи русалочьи угодья,
И так случайны лодок огоньки…
В вагоне, защищённом от заката,
Застыл в простенках сумерек обман.
И девочка с глазёнками гагата
Следит, как солнце падает в туман.
***
В стылом вагоне насмешкой судьбы –
Чай-кипяток, ананасы и водка.
Пьяно хохочет над жизнью взаймы
Дама замерзшая в черных колготках.
Мне непонятен вагонный мирок,
Тесный от полок, людей и иллюзий.
Поезд приедет в назначенный срок,
Выплеснет толпы в студёные лужи…
Скоро решится, куда мне идти,
Скоро восточное солнце займется.
Поезд ползёт, выбирая пути,
Пьяная дама – над жизнью смеется…
***
Бульвары Киева… Звенят трамвайчики.
Я здесь в гостях, а, может быть, и нет.
Бегут навстречу девочки и мальчики,
И тополя желтеют в стороне.
Октябрьский дождь – хозяин территории,
Радушен и, увы, не в меру щедр.
А в Киеве пути в любовь проторены,
И ветер шепчет ласково: «Ма шер»…
Не хочется хранить воспоминания:
Я в будущем, и мне уже легко.
Крещатик рассыпается в признаниях,
Пролив с небес тумана молоко.
А вечером – вокзал, перроны влажные
И проводница, строгая до слез.
И старички – от прошлых жизней важные…
И разговор под перестук колес…
***
Вместе с луной гуляли
В сумерках чувств и осени.
Падала с тополями
Лунная зыбь в озеро.
Тропка шаги путала,
Сосны в вечернем штиле
В черные иглы кутались
И белый свет пили.
В лунный покой входила
Неприглашенной гостьей.
Голые ветви плыли,
Словно кресты на погосте.
Прах суеты сбросила,
Дань отдала вечеру.
В сумерках чувств и осени
Больше терять нечего.
***
Потоком слез, стихов и откровений
Уходит осень. Не о чем жалеть.
Так почему печаль? Осенней тенью
Обломкам лета догорать и тлеть.
Холмы, поля пусты и одиноки,
И угасают в золоте леса.
И на краю небес звездой далекой
Дрожит мой путь. Но почему – слеза?
Идти до горизонта, раствориться,
Скользя, осесть туманом на кустах.
Печаль полей все чаще снится.
Печаль небес – на сердце… На устах…
***
Мои следы засыпал листопад.
Мои шаги, увы, никто не слышит.
Звучат стихи, да невпопад
Шуршит листва по онемевшим крышам.
И я одна среди стволов,
Что обнажаются все боле.
И я одна среди домов
В том городе, что листопадом болен.
Желтеет солнце в кронах лип
Напоминанием о лете.
Последний золотистый блик
Зачем-то светится и светит…
Мои следы укроет первый снег,
И звук шагов замрет в аллеях.
Я ни о чем, конечно, не жалею…
Но почему-то не хватает тех,
О ком душа влюбленная болела.
Мои следы укроет первый снег…
***
Печальный рыцарь, вечный странник,
Красив и отрешенно строг,
Промозгло-серым утром ранним
Ступил ноябрь на мой порог.
На черном – желтого лоскутья,
В парче, как в трауре, орех,
В рассветной мгле, на перепутьях,
Деревья в золоте прорех.
Дары я молча принимала,
Не отводила серый взгляд,
И провожала, провожала
В страну желаний листопад.
Ноябрь уходит, словно небыль,
Туманы – ночи напролет.
И в зимний час, под звездным небом,
Покой мой рыцарь обретет.
***
Так тихо, что замерли чувства.
На юг журавли подались.
Ноябрь. На улице пусто.
И слышно, как падает лист.
Так тихо, что слово на взлете,
Изгнав образующий смысл,
Рассыплется взорванной плотью…
И снова срывается лист.
Так тихо, мертво, бесконечно,
И будто преследует взгляд.
Ноябрь угасает. И в вечность
Уставшие листья летят.
***
Последние лохмотья обрывает
Ноябрьский ветер с нищих тополей.
И нет его бесстыдству дна и края,
И нет судьи в безличности аллей.
И скоро до пределов обнаженья
Дойдет старинный парк у той реки,
Где целовались до изнеможенья,
Где ты не отпускал моей руки.
А впрочем, я придумала тот берег,
Чтоб на кресте раздерганных аллей
Смирилось сердце с осенью, поверив
В святую очередность теплых дней.
***
Туман спустился, зыбким покрывалом
Укутал улицы, деревья и дома.
Мне снова в этом мире места мало,
Я снова неприкаянно одна.
Все стало голым, тихим, одиноким,
Как на разводье улиц – тополя.
Сочувственно глядят пустые окна,
Играя бликами слепого фонаря.
Предвестие зимы.
Последним вздохом
Шуршит слетающий с верхушки лист.
Мне в одиночестве не так уж плохо,
Пока снега с небес не сорвались.
Туман сегодня – милый собеседник –
Меня не сводит одиночеством с ума.
Совсем чуть-чуть, и зазвонит к обедне
Зима-монашка – нищая сума.
***
Лето кануло в омуты осени,
Обезличив пожарами лес;
Растворилось в оврагах и просеках,
В ярко-синем разливе небес.
Но не хочется! Как же не хочется
Ворошить летней памяти клей!
Бабьей осени желтым хохочется
В паутинных пространствах ветвей.
***
Скоро, скоро будет листопад…
Загрустили рощи предосенне.
Тени ждут, когда печалью серой
Небо упадет в заснувший сад.
А пока играет на стволах
Ослабевшее от зноя солнце,
И, танцуя, бабочка смеется,
Отгоняя свой предсмертный страх.
Скоро, скоро станет невдомек,
Как случайно пролетело лето.
А пока застыло время где-то…
И закат рубиновый далёк.
***
Сегодня вечер удивительно хорош,
Сентябрьский воздух прян и ароматен.
От этой тишины по небу – дрожь
Прозрачных облаков и светлых пятен.
Стемнеет скоро, и прольется дождь,
И полыхнут зарницы Божьим гневом,
И в ночь обрушится туманом небо!
Но вечер – удивительно хорош!..
***
Пусть время сгорает, как водится, –
Безжалостно и незаметно.
Оно обо мне заботится,
Стирая судьбы приметы.
Не будут в душе расставания
Гнездиться обидой женской,
И пройдены расстояния
Намеком изящного жеста.
Конечно, я лгу бессовестно,
Конечно, все было проще:
Я – сумрак, что робко кроется
В ветвях обнаженной рощи.
Полощется алым знаменем
Закат в потемневших шторах.
Я – та, чьи слова-признания
Слабее, чем ветра шорох.
***
Осенний день настиг мою печаль
И заточил в шатры уставших листьев.
Скорбны предвестием деревьев лица…
Еще не холодно.
Уже звучит: «Прощай!».
Прощай, круговорот моих смертей,
Да здравствует начало новых линий!
В мажор ввергает гроздьями калина,
Как в ересь – поклоненье красоте.
Безумных бабочек предзимний взлет
Смутил безветрие дрожаньем крыльев.
Мне тишина на время вену вскрыла –
Чтоб красок взять для новых позолот.
***
истья – каштановым ворохом.
Осень, по-бабьи пьяна до пожухлой травы,
Что-то шептала, забывшись в коричневом шорохе,
В рыжей речонке, себе бормотавшей псалмы.
Плыл разговор.
Щекотало лицо паутинками.
Время с речушкой бежало наперегонки.
Осень хмельная за нами плелась невидимкою,
Да со своими стихами швыряла листки.
Пьяная осень!
Тебе налюбилось до золота!
Наворожилось… И в эти погожие дни
Вместе с тобой ухожу в одиночество холода,
Но… возвращусь. Чтобы снова просить о любви.
***
Ангел Высокой Печали
Молча коснулся плеча.
Жизнь начинаю сначала,
Нить оборвав сгоряча.
Ангел Насущной Заботы
Тихо о счастье спросил.
Счастлива буду… Работой…
В меру оставшихся сил.
Ангел Последней Надежды
В путь за собою позвал.
Да, я согласна. Как прежде…
Только в руинах вокзал!
Взрывами рельсы разбиты,
С башни обрушился шпиль.
Ангел Смертельной Обиды
Кожу огнем опалил!
Хватит тревожить крылатых…
Кутаясь в желтую шаль,
Осень в багряных заплатах
В сад по-кошачьи вошла.
Позолотила деревья,
Сбросила листья в подол.
Осень – открытые двери
Ангелам холодов.
***
Ты – не придешь. Все также осень
Вонзает в небо золота обман.
Ты не придешь и ни о чём не спросишь,
Все повторится снова: я – одна.
Ты – не придешь, и я об этом знаю,
Живу, как все: без горя, без надежд.
Но осень беззастенчиво срывает
Мои щиты, как вороха одежд.
Ты – не придешь… Размеренно, по капле
Мне отмеряет жизнь за сроком срок,
Как из дырявого кувшина на пол –
Все мимо, мимо – за порог…
И кажется, что мне совсем недолго
Осталось ждать: последний желтый след
Загасит боль, и мягко, понемногу
Я обессилею, сойду на нет…
Ты не придешь. Все также осень
За мной всепонимающе следит.
Отплачется, венец янтарный сбросит,
Уйдет… А я – останусь жить.
***
Прощальной песней журавля
Откликнулся сегодня в сердце
Осенний день.
И никуда не деться
От желтых красок октября.
О небе песня, о любви.
Их перелет – печали вызов,
Природе дань.
Истрепанные ризы
Осенних туч обняли клин.
Закрыв глаза, придумала страну,
Где цветом слив усыпаны предгорья.
Там пагоды, качая сонный город,
В ладонях Будды стерегут луну…
Лети, журавль, в немую стынь,
Найди свою страну желаний
И журавлей.
Там сумерки туманны
И отражения – чисты.
***
Мой поезд мчится, не сбавляя хода,
Встречая стыки грохотом колес.
Сегодня осень, божье время года,
Сегодня – вечер, Покрова, мороз…
В вагоне пьют, едят, играют в карты,
И морячок, не ведавший любви,
Во сне целует девушек Монмартра
И провожает в море корабли.
А рядом небо распустило крылья,
Накрыв закатом берега Днепра.
И мне, царевне солнечного Крыма
Так странна бликов сдержанная мгла
На бесконечной ряби пресноводья,
Ведомого течением реки.
И так тихи русалочьи угодья,
И так случайны лодок огоньки…
В вагоне, защищённом от заката,
Застыл в простенках сумерек обман.
И девочка с глазёнками гагата
Следит, как солнце падает в туман.
***
В стылом вагоне насмешкой судьбы –
Чай-кипяток, ананасы и водка.
Пьяно хохочет над жизнью взаймы
Дама замерзшая в черных колготках.
Мне непонятен вагонный мирок,
Тесный от полок, людей и иллюзий.
Поезд приедет в назначенный срок,
Выплеснет толпы в студёные лужи…
Скоро решится, куда мне идти,
Скоро восточное солнце займется.
Поезд ползёт, выбирая пути,
Пьяная дама – над жизнью смеется…
***
Бульвары Киева… Звенят трамвайчики.
Я здесь в гостях, а, может быть, и нет.
Бегут навстречу девочки и мальчики,
И тополя желтеют в стороне.
Октябрьский дождь – хозяин территории,
Радушен и, увы, не в меру щедр.
А в Киеве пути в любовь проторены,
И ветер шепчет ласково: «Ма шер»…
Не хочется хранить воспоминания:
Я в будущем, и мне уже легко.
Крещатик рассыпается в признаниях,
Пролив с небес тумана молоко.
А вечером – вокзал, перроны влажные
И проводница, строгая до слез.
И старички – от прошлых жизней важные…
И разговор под перестук колес…
***
***
Вместе с луной гуляли
В сумерках чувств и осени.
Падала с тополями
Лунная зыбь в озеро.
Тропка шаги путала,
Сосны в вечернем штиле
В черные иглы кутались
И белый свет пили.
В лунный покой входила
Неприглашенной гостьей.
Голые ветви плыли,
Словно кресты на погосте.
Прах суеты сбросила,
Дань отдала вечеру.
В сумерках чувств и осени
Больше терять нечего.
***
Потоком слез, стихов и откровений
Уходит осень. Не о чем жалеть.
Так почему печаль?
Осенней тенью
Обломкам лета догорать и тлеть.
Холмы, поля пусты и одиноки,
И угасают в золоте леса.
И на краю небес звездой далекой
Дрожит мой путь.
Но почему – слеза?
Идти до горизонта, раствориться,
Скользя, осесть туманом на кустах.
Печаль полей все чаще снится.
Печаль небес – на сердце…
На устах…
***
Мои следы засыпал листопад.
Мои шаги, увы, никто не слышит.
Звучат стихи, да невпопад
Шуршит листва по онемевшим крышам.
И я одна среди стволов,
Что обнажаются все боле.
И я одна среди домов
В том городе, что листопадом болен.
Желтеет солнце в кронах лип
Напоминанием о лете.
Последний золотистый блик
Зачем-то светится и светит…
Мои следы укроет первый снег,
И звук шагов замрет в аллеях.
Я ни о чем, конечно, не жалею…
Но почему-то не хватает тех,
О ком душа влюбленная болела.
Мои следы укроет первый снег…
***
Печальный рыцарь, вечный странник,
Красив и отрешенно строг,
Промозгло-серым утром ранним
Ступил ноябрь на мой порог.
На черном – желтого лоскутья,
В парче, как в трауре, орех,
В рассветной мгле, на перепутьях,
Деревья в золоте прорех.
Дары я молча принимала,
Не отводила серый взгляд,
И провожала, провожала
В страну желаний листопад.
Ноябрь уходит, словно небыль,
Туманы – ночи напролет.
И в зимний час, под звездным небом,
Покой мой рыцарь обретет.
***
Так тихо, что замерли чувства.
На юг журавли подались.
Ноябрь. На улице пусто.
И слышно, как падает лист.
Так тихо, что слово на взлете,
Изгнав образующий смысл,
Рассыплется взорванной плотью…
И снова срывается лист.
Так тихо, мертво, бесконечно,
И будто преследует взгляд.
Ноябрь угасает. И в вечность
Уставшие листья летят.
***
Последние лохмотья обрывает
Ноябрьский ветер с нищих тополей.
И нет его бесстыдству дна и края,
И нет судьи в безличности аллей.
И скоро до пределов обнаженья
Дойдет старинный парк у той реки,
Где целовались до изнеможенья,
Где ты не отпускал моей руки.
А впрочем, я придумала тот берег,
Чтоб на кресте раздерганных аллей
Смирилось сердце с осенью, поверив
В святую очередность теплых дней.
***
Туман спустился, зыбким покрывалом
Укутал улицы, деревья и дома.
Мне снова в этом мире места мало,
Я снова неприкаянно одна.
Все стало голым, тихим, одиноким,
Как на разводье улиц – тополя.
Сочувственно глядят пустые окна,
Играя бликами слепого фонаря.
Предвестие зимы.
Последним вздохом
Шуршит слетающий с верхушки лист.
Мне в одиночестве не так уж плохо,
Пока снега с небес не сорвались.
Туман сегодня – милый собеседник –
Меня не сводит одиночеством с ума.
Совсем чуть-чуть, и зазвонит к обедне
Зима-монашка – нищая сума.