Надежда Васильевна прожила трудную жизнь, троих детей с мужем вырастили. Жили в деревне, где только работать не приходилось, и в столовой, и на почте – с тяжелой сумкой по деревне бегала, километров десять в день наматывала. А в девяностые годы пришлось даже на ферме поработать. Вставала ни свет, ни заря, и спешила на дойку. Хорошо в это время дети уже подросли, помогали с домашним хозяйством, и грядки прополют, и скотину накормят. Старшая дочка вообще молодец, даже корову могла подоить. В те годы зарплату всегда задерживали, так и жили своим хозяйством. А жить приходилось в стареньком домике, оставшемся после свекрови, его уже и ремонтировать бесполезно было.
Свой дом строить начали давно, но растянулась эта стройка уж очень надолго, мешали финансовые проблемы, да нехватка времени. Наконец-то вырос новый дом, засверкали на солнце начищенные до блеска окна. Даже еще печки не побелили, обои не поклеили, поторопились переехать. Тут у девчонок своя комната появилась, у сына своя, да и у Надежды с мужем крохотная спаленка, зато отдельная. А еще кухня большая, гордость хозяйки. Тут за большим столом вся семья поместится, не надо друг об друга спинами сталкиваться.
Обустроились быстро, так хотелось в уюте пожить. Старую развалюшку на участке снесли, а за лето и сам участок в порядок привели. А на следующий год весной выйдет Надежда Васильевна в сад, душа радуется, птички поют, яблони цветут, планирует, где клумбы разобьют, какие цветы посадит. Ведь столько лет себе во всем отказывали, сейчас только жизнь и начинается.
Любила Надежда вечерком на терраске посидеть, с соседками чайку попить, да поболтать. А в окно то всё видно, телевизор не нужен, молодежь мимо то в клуб, то из клуба идет.
А люди – то стали побогаче жить, уже и первые машины в деревне появились. Да и сама деревня на глазах стала меняться, кто-то забор обновит, кто-то дом покрасит. Любо-дорого смотреть.
Всю жизнь, пока дети малые были, в тесноте прожили, а как в новый дом переселились, так вскоре и жить в нем некому стало. Старшая дочь уехала в город, как-то быстро замуж вышла удачно. У родителей мужа какой-то бизнес был со стройкой связан, так и молодые быстро своим жильем обзавелись.
Сын тоже в город подался, поближе к сестре, в колледже учился, потом в армии отслужил.
Лишь только младшая дочь в родительском доме осталась, школу закончила, поучилась сколько-то в райцентре, специальность швеи получила, и опять к родителям вернулась.
Каждый вечер в клуб или к подружкам, домой возвращалась далеко за полночь, а утром не поднимешь, спит до обеда. О своих дальнейших планах ничего не говорит, учиться больше не хочет, да и работать желания нет. Да и где в деревне работать, не пошлешь же свою кровиночку на ферму. Надежда как подумает об этом, так сразу руками замашет:
- Хватит того, что я там наработалась, жилы себе все вытянула, здоровье надорвала. Наши дети лучшего достойны.
У старшей дочки дети подрастали, каждое лето стали их к бабушке привозить. Надежда и работу бросила, за своим огородом, да цветами ухаживала, с внуками нянчилась. Сын из армии вернулся, тоже работу в городе нашел, еще в институте заочно учился.
А за младшую дочь душа все сильнее болела, сколько же можно бездельничать? Стали они с отцом замечать, что иногда от неё и винцом попахивает, тут уж не на шутку встревожились.
А потом сердобольные соседки донесли, что встречается их Олечка с местным трактористом. Тут уже возмущению предела не было, разве о такой доле для своей дочери они мечтали. Выйдет замуж за тракториста, навсегда в деревне останется, будет всю жизнь в навозе копаться.
Тут они уже вместе с отцом на девчонку наехали, такой скандал учинили. Вещи собрали, сумку бросили на пол:
- Давай уезжай отсюда. Нечего нам нервы мотать, третий год на родительской шее сидишь. В деревне работать не хочешь, в город езжай, может сестра поможет чем.
Оля пробовала сопротивляться:
- Вы что хотите меня в няньку превратить? Буду там у Наташки в прислугах.
Но родители были непреклонны.
- Отправляйся, здесь тебе делать нечего. Квартира у них большая, приютят на первое время, а там видно будет.
У Надежды в это время уже и телефон мобильный был, дети старшие подарили. Она дочке позвонила:
- Наташа, родная, выручай, пропадет ведь Олюшка тут без работы, с Васькой вот еще связалась, как бы вместе не спились.
- Хорошо, мам, не переживай, что раньше - то молчала? Поможем ей устроиться, пусть приезжает.
Сходил отец к соседу, попросил добросить до вокзала, отвезли Ольгу, на поезд посадили, денег немного на первое время дали.
Уехала Оля, сильно обидевшись на родителей, потом даже года два не хотела с ними общаться. Хорошо хоть старшая дочь постоянно звонила, о сестре рассказывала. Все вроде бы нормально у нее складывалось поначалу, с Наташиной семьей она подружилась, курсы бухгалтеров закончила. Зять её в фирму своего отца пристроил. Понравилось Ольге в городе, зарабатывать неплохо стала, уже и желания не было в деревню вернуться.
А потом Наталья по секрету рассказала матери, что Ольга с ней давно уже не живет, с мужчиной сошлась, и переехали они в съемную квартиру. Надежда не знала радоваться ей или огорчаться, вроде бы всё складывается неплохо, только почему-то не по-людски живут, ни о какой свадьбе и речи нет.
Решила она поехать в город, давно пора с дочкой помириться, да новоиспеченного жениха посмотреть. Собрала домашних гостинцев, да и отправилась. Наташа с мужем её на вокзале встретили, на своей машине прямо к дому подвезли. Надежда уже много лет в городе не бывала, не понравилось ей, шумно очень, машин много, толпы людей везде. В квартире то хорошо, конечно, за водой ходить не нужно, из крана течет и холодная, и горячая, туалет теплый. А на кухне – то диковинок сколько, посуду машина моет, а по утрам в одной штуковине кофе варят, а из другой – поджаренные кусочки хлеба выпрыгивают.
Только непривычно всё, выйдет на балкон Надежда, посмотрит на улицу с высоты шестого этажа, чудно ей, хочется скорее домой, на свою терраску, где вечером чай пьешь, да на закат солнышка смотришь. Сын приезжал с женой, да с маленьким сынишкой. Наигралась бабушка с внуками, нанянчилась вволю, ждет, не дождется выходных, чтобы её к Ольге свозили. За младших, да за не очень удачных детей сердце, наверное, сильнее болит. А Оля и не позвонит даже, не спросит, как ты там мама, уж пора бы забыть обиду, думает Надежда Васильевна, ведь теперь сама поняла, что в городе жить лучше.
Вот и пришла, наконец-то, суббота. Собрали Наташа с мужем своих ребятишек, посадили в машину с бабушкой на заднее сидение, поехали.
- Дочка, а Олюшка-то знает, ждет ли гостей? – волнуется Надежда.
- Да, мама, звонила я ей, предупредила, чтоб ждала.
Ехать не очень далеко было, через полчаса на месте были. Жила Ольга на тихой улочке, дома всего лишь пятиэтажные, во дворе машин поменьше, а на лавочках у подъезда бабульки – пенсионерки сидят, с любопытством на приехавших смотрят.
- Почти как в деревне, - подумала Надежда Васильевна, очень она волновалась перед предстоящей встречей с дочерью.
Поднялись пешком на третий этаж, позвонили. Дверь открыла Ольга, будничная такая, волосы забраны в хвостик, в домашнем халатике, как будто и не ждала дорогих гостей.
- Ой, а мы еще только встали, сегодня выходной, решили поваляться подольше, - вместо приветствия сказала она, - ну вы проходите пока на кухню.
Мать не смело обняла её, прослезилась:
- Что ж ты, доченька, и не позвонишь мамке с папкой? –спросила она.
- Проходи, проходи, мама, - целуя её в щеки, - пригласила Ольга, видно при виде матери сердце у неё оттаяло.
- А, кухня-то у вас тесновата, - осмотрелась Надежда.
- Ничего, ничего, нам вдвоем нормально, да и временно мы здесь, ипотеку взяли, дом строится, так, что года через два в свою квартиру переедем.
Из комнаты вышел мужчина, уже при полном параде, галстука только не хватало.
- Вот, Вадим, познакомься, это моя мама, - представила Ольга.
Пока Вадим церемонно поцеловал будущей теще руку, той показалось, что сердце в пятки ушло, так оробела. Уж больно серьезным показался ей молодой человек. Поздоровавшись со всеми, он сказал Ольге:
- Ну, вы тут располагайтесь, а мне кофе в комнату принеси.
На тесной кухне всем вместе за столом было не поместиться, сначала напоили чаем с тортом бабушку с внуками, потом Наташа с мужем, и Оля сели за стол, Надежда Васильевна с краешку на табуретке примостилась, так ей было приятно на дочерей своих смотреть, разговор поддерживать. А Вадим из комнаты так и не вышел.
Только когда уже собрались уходить, подошел попрощаться. Постоял немного рядом:
- Всего хорошего, - сказал.
Надежда Васильевна обняла Ольгу:
- Ты прости меня, доченька, может быть мы и не правы были, но видишь всё нормально теперь у тебя складывается. И звони нам с отцом почаще.
- Да, да, конечно, мамочка, вы на меня тоже обиды не держите, звонить буду обязательно.
Пока ехали обратно, Надежда была в смятенных чувствах, вроде бы радоваться надо, с дочкой помирилась, а на душе тяжесть какая-то. Вроде симпатичный этот Вадим, такого же зятя всегда хотелось, городского, чистенького, не пропахшего мазутом. А что-то такое продолжало грызть изнутри, предчувствие какое-то.
Вечером высказала свои сомнения Наташе:
- Что-то, доченька, не больно мне этот зятек глянулся, даже пообщаться с нами не захотел.
- Да уж, он всегда такой, неприветливый, мы поэтому и ездим к ним очень редко.
И рассказала тут Наташа матери, что у Вадима была семья, но познакомившись с Ольгой, бросил он беременную жену.
Переживала очень Надежда, когда про Ольгу думала:
- Ох, доченька, доченька, что же ты наделала? Ведь на чужом несчастье своего не построишь. А той женщине, как теперь ребенка растить без отца.
Так и домой приехала, расстроенная, поделилась с мужем своими мыслями.
- Ты уж не лезь в это дело, Надюха, - сказал он, - они теперь взрослые, сами разберутся. Нынче все так живут, сходятся, расходятся.
Что же делать, пришлось смириться, а соседкам хвастала, как дети – то хорошо живут. Сама думала, давно ли обсуждала подобные ситуации, как это можно вообще с женатиком связаться. А дочку свою оправдывала, наверно, полюбил Вадим так сильно Олечку, что и с чувствами своими сладить не смог.
Вот так и продолжали они с дедом жить вдвоем, вроде бы всё хорошо, на лето Наташа опять внуков привезла. С Олей тоже отношения наладились, стала звонить родителям, делами и здоровьем интересоваться. О себе только не любила рассказывать:
- Ну, что ты, мама, все у меня нормально.
Всё ждала Надежда, когда же дом –то достроят, и сообщит Оля, что в новую квартиру переезжают. Да так и не дождалась. Опять только от Наташи и узнала, что ждет Ольга ребенка, но не успела бабушка ещё одному будущему внуку порадоваться, как опять новость. Вадим снова влюбился и в новую квартиру въехал уже с новой пассией.
Ох, и полила бабушка слез, а что делать, исправить то ничего нельзя. А, когда родила Ольга дочку, вместе с дедом поехали в город встречать их из роддома. Пожили немного в их маленькой квартирке, в тесноте, да не в обиде, помогли немного дочке.
Материнство изменило Ольгу, как-то сразу превратилась она в степенную молодую женщину.
- Ну эта не пропадет, - сказал дед, - а если что, мы всегда поможем, пока еще в силах.
- Не переживайте, мам, пап, - говорила Оля, - все у меня будет хорошо, Вадим меня без средств не оставил, малышка подрастет, сама буду работать.
Так вот жизнь и продолжается, дед с бабкой живут в деревне, занимаются огородом, да с внуками нянчатся. Наташины – то уже школьники, а лето привыкли на природе проводить, так и рвутся к бабушке с дедушкой. А там и у сына тоже мальчишка подрос. А потом и Ольга свою принцессу привозить стала.
Все хорошо у Надежды Васильевны с мужем, дети их не забывают, звонят часто, подарки привозят, а вот душа то всё - равно не спокойна, особенно за младшую дочь, как же она там без мужской поддержки.
Видно у всех родителей – судьба такая: до самой смерти за детей своих переживать.