Известна ли вам история о том, как директор Печеро-Илычского заповедника, о котором знал весь СССР, благодаря талантливым очеркам В.Пескова, «оказался» знаменитым фронтовым разведчиком?
Знает ли страна своих героев?
Восемь лет публицист «Комсомолки» Василий Песков следил за тем, как специалист- охотовед Георгий Георгиевич Шубин приручал обитателей заповедника. Люди читали его очерки взахлеб – настолько это было интересно. После одного из них журналист получил письмо от генерала-фронтовика Хвостова:
У меня в дивизии был разведчик с таким именем. Большого таланта человек! Не могли бы Вы прислать его адрес, вдруг он…
Оказался и правда он. Так что следующий очерк Пескова был посвящен совсем другой ипостаси работника заповедной системы.
«Охотник! - В разведку»
Вятский мальчик с детства пристрастился к охоте. Мог по несколько дней в одиночку жить в лесу, выслеживать добычу. Однажды победил медведя единоборстве – успел выстрелить в уже навалившегося на него зверя, а потом, раненый, пройти 24 км по снегу. Позже была история с браконьерами – сцепился он с ними и получил пулю в ногу. Выжил. Студентом добровольно ушел на фронт.
Стал одним из немногих, кто попал в разведку:
"Из сотни бойцов брали тогда от силы двоих. Разведка – самая сложная профессия. На задании нельзя ничего – ни курить, ни спать, костры разводить запрещено. Даже кашлянуть нельзя или сучок какой задеть. Приходилось однажды 8-9 часов в мороз -30 лежать, не двигаясь. А иногда видели, как немцы поджигали дома с людьми. Крики были ужасные, а ты смотришь на это, зубы сжимаешь от злости и бессилия. Выдавать себя было нельзя".
«Теперь выживешь»
Награды «сыпались» на командира разведвзвода Шубина только так. Он оказался бесценным разведчиком, снайпером, командиром. Никогда взвод Шубина не подтверждал негласную фронтовую статистику: 5 человек потерь на 1 добытого «языка». Все возвращались с задания живыми. Только один раз принесли пятерых… Но «языков» тогда добыли 27.
Он рассказывал об одном фронтовом эпизоде, имевшем неожиданное продолжение. Однажды разведвзвод столкнулся на нейтральной полосе с немецкой разведкой. Бывало в таких случаях и без выстрелов расходились, но в этот раз очень нужен был «язык». Залегли. Шубин заметил шелохнувшуюся ветку, успел выстрелить первым. 4 немца побежали, а один бросил оружие и устремился к убитому товарищу, который оказался начальником разведки:
Мы ему «Хенде хох!», ноль внимания: на колени упал, рыдает: «Убит...Земляк, он дважды меня спасал». Ага, думаю, тебя спасал, а меня бы срезал, не поморщившись… Я у него документы забрал, сказал как обычно: «Ну, теперь будешь жить». Жалости к врагу не было, но пленных я пальцем не позволял тронуть. А в 46-м ехал на охоту, на одной станции встретили колонну военнопленных. Вдруг один ко мне бросается: «Камрад, ты, спасибо, камрад!» Вспомнил те слова про «жить будешь»… и я его вспомнил.
Личные листовки
Наше командование ценило Шубина очень высоко. Когда без "языков" долго сидели, к нему обращались: "Шубин, голубчик, найди языка". И находил. 44 раза он успешно ходил за линию фронта. Так что противники Шубина тоже знали и по-своему «ценили». Однажды расположение батальона подверглось неожиданной атаке. С трудом, но отбились. На вопрос «Чего лезли-то?» пленные отвечали:
Очередная гибель нашей разведгруппы взбесила генерала. Приказал Шубина достать живым или мертвым
А еще через несколько дней на землянки посыпались листовки:
Герр Шубин, Великая Германия ждет Вас! Вам будут сохранены жизнь, звание, личные награды, оружие. Гарантируется обучение, работа, достойная жизнь!
Георгий Георгиевич Шубин выбрал достойную жизнь на Родине, вместе с Родиной. Удивительный человек.