Анастасия Никитична Масалова оторвалась от домашних забот. Сердце заныло так, что хотелось кричать. Нельзя! Дома все! Она обед готовит! Никитична привычно взялась за половник, подбросила дровишек в печь. Успокоилось сердце. Только мысль в голове не уходила! Кто погиб из четверых сыновей?
А ведь сейчас весна 1945 года. Своих четверых детей отправила на фронт еще в первые два года войны. Пока судьба берегла их! Похоронок не было! А в селе половина уже получила!
Гвардии старший сержант Николай Иванович Масалов наблюдал за Ландвер-каналом. Он преграждал путь к берлинскому Тиргартен-парку. Ему как знаменосцу надо было идти в первых рядах. Переправляться через канал. Идти грудью на пулемёты эсэсовцев.
Идти не хотелось! Надо было. Сразу заныло в ноге и руке. Год назад ему туда всадил немецкий пулемётчик. Еле оклемался.
Масалов осматривал немецкие позиции за каналом. Немцы были опытные. Не светились. Оборудовали пулеметные позиции так, чтобы не демаскироваться. На балконах, с удобствами. Среди кирпичных обломков не лежали. Их бы посекло осколками во время артобстрела. Единственный безопасный путь прямо по открытой местности, рывком. Немецкие пулеметчики грамотные. Они смотрят за секторами. Так чтобы перекрывать друг друга по углам. А вот на открытую местность они не смотрят. Думают, что никто по ней не рванёт. Нет таких самоубийц.
Николай не был самоубийцей. Он был опытным солдатом. Воевал с 1942 года. Выжил в мясорубке на Мамаевом кургане в Сталинграде. Весь его солдатский опыт говорил, что у него есть 10-15 секунд чтобы перебежать открытое пространство. И он собирался его использовать с лихвой.
Ганс с напарником Шульцем валялся на кирпичах. Он подложил на них несколько одеял. Нашел их в квартирах.
Другие устроились на балконах. С удобствами. Но он готов был потерпеть. Понимал, что русские артиллеристы будут в первую очередь накрывать их. Лучше здесь на кирпичах. Пусть сечет осколками во время артподготовки. Дело привычное. К девушкам ему ходить не надо. У него была жена Аннет и трёх летная дочь Мария в тихом немецком городке, далеко от Берлина. Он был семьянином и не терпел этих походов налево. Недостойно для наци.
Позиция была хорошая. Обзор отличный. Русские не догадаются, что пулеметная точка прямо у них под носом. Когда пойдут в атаку он их срежет кинжальным огнём. А уйти с позиции тоже можно. По ложбинке ползком, к подбитой "Пантере". И за ее броней к своим.
Фридрих устроился на балконе пятого этажа. Оттуда отличный вид на берлинские просторы. Хорошая позиция. Фридрих понимал, что его накроют. Русские не дураки. Но он и не собирался здесь засиживаться. Основную позицию оборудовал внизу, на втором этаже. Тоже на балконе. Расчистил место, чтобы спрыгнуть с балкона, если дела пойдут туго.
Это был его второй год войны. Воевать ему нравилось. Все лучше, чем скучный крестьянский труд в глухой австрийской деревне. Ему не нравилось только убивать мирных людей. Он был солдат. А не каратель.
Аннет была испугана. Не за себя. За дочь. Она в сотый раз кляла себя за то, что согласилась поехать с этим партийным бонзой в Берлин. Тот когда-то принимал её мужа Ганса в партию.
В городке, где они жили, было голодно. Бонзе она нравилась. Он устроил её к себе в секретарши. Американцы наступали и он собирался уезжать в Берлин. Уговорил её, сказав что ни русские, ни американцы не доберутся до столицы. Фюрер готовил сверхсекретное оружие, которое стерёт с лица земли всех врагов Рейха.
В Берлине Аннет не выходила на улицу. Боялась случайно встретить Ганса. Как бы она смотрела ему в глаза? Ведь он думает, что она в тылу. А она тут. И с кем?
Вчера бонза пропал. Испарился. Как будто его не было. Возле партийного общежития стреляли. Аннет решила идти к центру города. Не зная город. Заплутала. Теперь сидела у какого-то канала с дочкой на руках. И не знала, что делать дальше.
Из состояния нерешительности её вывела свист снарядов. Они начали рваться вокруг, разбрасывая осколки. Мария уже не плакала. И не просила есть. Она просто уткнулась ей в плечо, сжав ручонкой ее одежду.
Аннет бросила свой чемодан. Побежала в ту сторону, где не разрывались снаряды.
Ганс издалека видел, как какая-то курва бросилась в сторону русских позиций. Ему это не понравилась. Другие женщины помогали воинам воинам в борьбе. Или сидели по домам. Как его Аннет. А эта хочет к русским бежать.
Ганс дал короткую очередь ей в спину. Он не боялся, что русские засекут его позицию. Было слишком шумно.
Женщина перед падением обернулась. Она держала ребенка в руках. Гансу даже показалось, что это его Аннет. Но откуда им быть здесь?
Николай засек очередь. Но не успел отследить откуда. Однако стреляли близко.
Вскоре наступила тишина. И словно из под земли раздался детский голос.
- Муттер! Муттер!
Голос был жалобный. Сердце Масалова стало отвечать ему раньше, чем его голова осознала, что там ребенок.
Услышали голос и другие солдаты. Офицеры стали скапливаться у края позиций. Санитарка Леночка начала жалобно закатывать губу, как она всегда делала, когда у нее на руках умирал боец.
Молодой лейтенант-переводчик штаба перевел:
- Девочка мать зовет. Видно убило её. Муттер - значит мама.
До девочки было метров 150-200. Масалов видел, что к ней можно подобраться. Но только по прямой. Как он и задумал сделать во время атаки. Если он так сделает, то в следующий раз может не получиться.
Голос девочки затихал. Было слышно только, как она всхлипывает. Она могла стать очередной жертвой войны. Масалов понял, что никогда не простит себе, если так произойдёт.
Коротко попросил разрешения у взводного вытащить ребенка. Взводный только сказал:
- Ты, давай не попадись под пулю, Николай. Тебе же еще знамя нести.
Ганс удивленно смотрел на русского. Тот явно полз к убитой им женщине с ребенком. Что ему от них надо? Значит он был прав, и эта женщина была шпионом. Может она переодетая русская. А ребенка нашла, и использовала как прикрытие.
Совесть нашла оправдание его импульсивному поступку. Теперь он внимательно следил за русским солдатом. Он ждал, когда он поползет назад. Чтобы застрелить его в спину.
Фридрих видел как пулемётчик внизу расстрелял женщину. Ему это не понравилось. Она была с ребенком. И только чудом ребенка не зацепило.
Он не знал, зачем пулеметчик стрелял. Он знал одно. Солдат детей не обижает.
Снайпер тоже видел как русский солдат ползет к ребенку. Видел как пулеметчик заправляет ленту. Фридрих не знал, чего хочет русский. Не знал что собирается делать пулеметчик. Но он был хороший снайпер. Знал, что главное на войне - умение ждать.
Русский солдат дополз до ребенка. Взял его на руки. Тот закричал. От страха, что его разлучают с матерью. Фридрих понял, что русский не хочет вреда ребенку. Он хочет его спасти.
Солдат помахал своим. И с русских позиций открыли ураганный, но бестолковый огонь. Фридрих сосредоточился на пулеметчике. Тот заправил ленту и ждал.
Дождался! Русский полз к своим с ребенком на руках. Немцы огонь не открывали. Тоже поняли, что солдат вытаскивает ребенка из под огня. Но вот пулеметчик явно собирался стрелять.
Солдат почти дополз до своих. И тогда пулеметчик открыл огонь. Фридрих не стал ждать. Он спустил спусковой крючок. Голова пулеметчика окрасилась алым. Выстрел был хорошим. Фридрих подождал, смотря не будет ли стрелять напарник пулеметчика. Но тот уткнулся носом в землю и даже не пытался что-то сделать. А потом лежку пулеметчиков накрыло минами. Фридрих видел как напарник по узкому ходу сообщения ушел к подбитому танку.
Всё! Пора менять позицию! -подумал Фридрих. И ушел вниз на основную. Русские готовились к атаке. Будет много работы.
Николай так и не побежал по прямой. Он добежал бы. И вытащил бы ребенка. Но решил, не использовать этот прием. Во время атаки немцы не дадут его использовать.
Поэтому он пополз, надеясь на то, что немцы не будут стрелять. Все таки это их ребенок. Немецкий. Так и было. В конце только заработал немецкий пулемет. Но быстро замолк. Уже на позиции он слышал как в немецкую сторону полетели мины. Комвзвода похлопал его по плечу:
- Молодец, Масалов! Не только дитё спас. Но и немецкую огневую точку выявил. Если бы не ты, то он бы нас положил, когда мы в атаку бы пошли. Хитрый! Прямо перед нами лежку оборудовал. Минометчики его минами закидали. Один вроде там лежит. Второй утёк. Ребенка по быстрому в штаб сдай и возвращайся. Скоро атака.
Анастасия Никитична почувствовала как сердце стало немного отпускать. Она смогла доварить обед. И быстрее пошла к образам. Помолиться за своих детей. Она их ждала и надеялась увидеть живыми. Было 30 апреля 1945 года.
Статьи канала "История и культура Евразии" за декабрь 2022 года
Список художественных рассказов канала "История и культура Евразии" за 2020-2022 годы