Красивой женщине сложнее принять своё увядание, нежели даме с более обычной внешностью. Просто, кто-то мудрее и покоряется неизбежному, добавляя "изюминок" во внешний вид с помощью аксессуаров, и с улыбкой идёт дальше. А другая начинает судорожно пытаться остановить уходящий поезд под названием "Молодость". В наше время при наличии средств можно сделать несколько пластических операций и подтянуть всё то, что повисло, убрать морщины и добавить объёма губам. Всё это имеет смысл, если сделано вовремя и деликатно, а не становится постоянным, как например, обязательный уход за зубами - тут я согласна, что не жаль ни каких денег. Лучше красивая улыбка, чем перетянутое лицо. Но рассказ будет о женщине из другого времени.
Молодость Фаины Васильевны пришлась на 60-е годы прошлого столетия. И то, что она была настоящей красавицей, не подлежит сомнению. Фотографии в альбоме и память очевидцев подтверждали этот факт. Роскошный волосы, уложенные в модную "бабетту" не нуждались в подкладных шиньонах. Их густоты хватало с лихвой, а изумительный, природный блонд переливался глубокими оттенками золота! Очи Фаины были неожиданно карие, ореховые, с золотистыми опять же, искорками. Именно "очи", а не глаза - так смотрелись они на тонком лице девушки. Она была похожа на киноактрису, нет, даже лучше - ведь девушка не нуждалась в гриме, или "правильном" свете, чтобы казаться такой. Замуж она вышла поздно по меркам того времени - в 25 лет. Долго перебирала поклонников и остановила выбор на самом лучшем из них. Подполковник медицинской службы был старше на 11 лет, интересен внешне и перспективен. Конечно же разведён, выплачивал алименты на единственного сына. Жена видимо не выдержала испытания разъездами и брак распался. Фортуна была благосклонна к Фаине и ей офицер встретился уже с прочным положением, и хорошей квартирой в центре. Свадьба была прекрасной! Фаина и сама училась в медицинском институте, а после окончания попала на работу в военный санаторий - не без протекции супруга. Впрочем, она оказалась хорошим невропатологом и никто из руководства не пожалел о том, что откликнулись на просьбу известного военного хирурга.
Ныне эта специальность называется невролог, но до 80-х годов - невропатолог. Пациенты, особенно мужчины, охотно шли на приём к красавице-врачу, а она держалась очень достойно и улыбалась искренне, без кокетства, несмотря на комплименты от контингента. Борис, её супруг, буквально на руках носил свою Фаю. Он так радовался, когда через четыре года супружества, любимая родила дочку! Став отцом в сорок, мужчина наконец-то понял, что это такое в полной мере. Старшему сыну было уже 18 и его детские годы пронеслись мимо постоянно занятого, молодого офицера. А тут в нём проснулась такая сентиментальная нежность к малышке, что сам себе удивлялся! Девочка росла хорошенькой, не такой, как мама, но с той прелестью, которую она взяла от обоих родителей. Баловали конечно, Танечку, очень! Всё лучшее муж и отец отдавал своим главным женщинам. Фаина даже в возраст вошла красиво, а любовь в глазах Бориса лишь добавляла ей уверенности.
В 47 лет Фаина Васильевна неожиданно стала вдовой. Ещё совсем не старый Борис, внезапно умер под капотом своих "жигулей", во время их ремонта. Инфаркт! Был закат советской эпохи и вскоре наступили 90-е, снеся всё благополучие на нет. Кое-как доработав до 55 лет, Фая ушла с работы и оформила пенсию за мужа, как вдова военного. Это позволяло жить хоть немного лучше. Танечка вышла замуж и уехала с мужем на "землю обетованную", а затем в США. Фаина осталась совсем одна. Может быть именно одиночество спровоцировало уже 63-летнюю женщину на "лёгкое помешательство"? Выражалось это в отстранённости от всех и во внешнем виде. С утра Фаина Васильевна крутила большой шиньон на голове, как во времена своей юности, подводила густыми стрелками грустные глаза, чего не делала никогда раньше, рисовала брови, густо пудрила лицо и последний штрих - красная помада, смотревшаяся неуместно на уже тонких губах. И выходила на улицу. Долго и бесцельно гуляла, за исключением похода в магазин и на почту по необходимости. Раз в месяц обязательный визит на погост, к Боре. Там уже было готово место и для неё, женщина заранее позаботилась об этом. Вещи ей присылала дочка - все красивые, качественные, но почему-то у Фаины Васильевны абсолютно пропал вкус и она сочетала несочетаемое. Могла, например, надеть новый брючный костюм, а поверх него старую куртку Бориса. Лишь макияж оставался неизменным, похожим на театральный грим. Она просто играла свою роль - роль живого человека и красивой женщины... Может быть, если бы дочь привезла ей внуков, или вернулась обратно, всё было бы по-другому. Уезжать же от родной земли, где лежит её Борис - женщина не могла. Единственным, близким существом для Фаины Васильевны стала кошка Дуся, которую она нашла на улице котёнком. Дуся была уникальной, таких ещё поискать! Она сопровождала хозяйку на прогулках, ни разу не сбежав и не отстав в любопытном исследовании. Полностью игнорила кошачьих кавалеров, не интересуясь вопросом размножения вообще! И это безо всякого вмешательства в репродуктивную деятельность, а кошка была здорова. Может Господь её специально послал Фаине Васильевне для утешения? Кто знает... Мало было им отмерено прожить вдвоём - Фая тихо умерла накануне своего 70-летия. Таня похоронила мать и улетела обратно к семье, чтобы вернуться через полгода. Кошку Дусю забрала себе соседка, единственная, с кем общалась её покойная хозяйка. Дусе шёл седьмой годок и она неожиданно для всех решила стать мамой! Будто выполнив миссию по отношению к Фаине Васильевне и вспомнив о продолжении рода. Котёнок Дуси был копией своей умной мамочки - такой же полосатый и круглоголовый, с толстым хвостиком. Больше Дуся не рожала, а Василий в последствии продолжил "династию".
Памятник Фаине Васильевне поставили с тем портретом, на который она указала в одном из писем дочери. Тот, где молодая красавица глядит на проходящих огромными очами, с лёгкой улыбкой губ.
