«Крещение дало нашим предкам высшую свободу – свободу выбора между Добром и Злом, а победа православия подарила Руси тысячелетнюю историю». Л.Н. Гумилев
Исследователи истории придерживаются разных взглядов на происходившие в Древней Руси события, известные по дошедшим до нас историческим источникам. Различные точки зрения на одни и те же исторические факты порождают множество дискуссий и целые научные направления. В первой половине ХХ века значительным направлением русской исторической мысли стало евразийство с яркими представителями П.Савицким, Г.Вернадским, Л.Гумилевым. Трудами выдающегося исследователя истории народов Льва Гумилева заложены исторические концепции, опровергающие многие устоявшиеся доктрины дореволюционных историков В.Н.Татищева, Н.М.Карамзина, Н.И.Костомарова, В.О.Ключевского, С.М.Соловьева. Именно они, по мнению Л.Гумилева, создали теорию противостояния «леса со степью», согласно которой Древняя Русь выступала стеной, спасшей Европу от воинственных кочевников половцев, печенегов и татаро-монголов.
«Создатели этой концепции, – пишет Л.Гумилев, – считали своим долгом оправдать «отсталость» России от стран Западной Европы и доказать неблагодарным европейцам, что Русь своей степной борьбой прикрывала левый фланг европейского наступления. То есть исторической заслугой Древней Руси перед европейской цивилизацией является то, что русичи, не жалея себя, прикрывали католические монастыри, в которых наших предков предавали анафеме за принадлежность к схизме; рыцарские замки, откуда феодалы выходили грабить единоверную нам Византию; городские коммуны, торговавшие славянскими рабами, и пройдох-ростовщиков, изгнанных народом из Киева. И самое смешное, что это искреннее преклонение перед Западом почему-то называлось патриотизмом?!».
Под Евразией Л.Гумилев понимал неразделимое единство континента с проживающими на нем народами, и считал, что за исторически обозримый период этот континент объединяли тюрки, за ними монголы, затем двигающаяся на восток Россия. «Объединенной Евразии во главе с Россией традиционно противостояли: на западе – католическая Европа, на Дальнем Востоке – Китай, на юге – мусульманский мир», - пишет Л.Гумилев.
Историки XIX столетия сформировали мнение, будто степные кочевники только и делали, что нападали на Русь с юго-востока, а русские только и успевали обороняться от диких степняков. Однако исторические источники нередко сообщают обратное: русичи часто заключали миры со степняками и совместными отрядами ходили в боевые походы отбирать друг у друга княжеский престол. Русские князья брали в жены половецких красавиц, а половцы «в значительном количестве крестились», мать Александра Невского была половчанкой. К ХIII веку «половцы и русские уже составляли единую этносоциальную систему», считает Л.Гумилев.
При внимательном чтении источников выясняется, что перемирий между русичами и половцами было в три раза больше, чем воинственных стычек. Владимир Мономах заключил с половцами «19 миров», русские же князья в борьбе за власть, приглашая на помощь степняков, грабили и разоряли вотчины собратьев. То суздальцы разграбят Киев, то черниговцы разорят. В это время то Литва идет войной на Русь, то шведы, то шляхтичи, однако старые историки главными врагами Руси считали степных кочевников. При наложении дани на русские княжества татаро-монгольские ханы не принуждали русских менять вероисповедание, в то время как средневековые войны западников (на Руси их звали латинянами) имели стратегической задачей насаждение католичества на русских землях.
Хрестоматийные утверждения исторической мысли XIX столетия так укоренились в умах многих поколений, что сквозь мощные вековые корни трудно пробиваются свежие ростки современных исторических исследований. В мире все меняется, тем более в науках, основанных на древних летописных сводах, полных естественных недоговоренностей, противоречий и домысливаний, потому сообщаемые ими сведения принимаются как доверчиво, так и критично. Древние летописцы часто рассказывали о событиях, имевших бытие в разных местах задолго до начертания в книгах.
Удивление евразийцев враждебным взглядом историков на азиатские и южные степи понятно в свете современных межгосударственных отношений, когда Россия, как множество раз в своей истории, духовно ближе к Азии, чем к цивилизованному западу. Как сказал А.С.Пушкин, «Европа по отношению к России всегда была столь же невежественна, как и неблагодарна». Русские историки до революции не успели изучить историю Великой степи, но при высоких достижениях научной исторической мысли евразийцев в XX веке, исторические штампы уже не выглядят бесспорными, и хочется самостоятельно разбираться в документах старинных эпох.
В древнерусских летописных источниках Тмутаракань упоминается вскользь, преимущественно в связи с повествованиями об исторических событиях XI века. Рассматривая Тмутаракань в комплексе встречающихся упоминаний, нельзя сказать наверняка, был ли это отдельный конкретный город или территория на Таманском полуострове. Общепринято считать Тмутаракань городом на месте современной Тамани. Однако преподобный Никон Печерский в XI веке уходил «на остров Тмутараканский» (написано в Житиях Святых), в пушкинскую эпоху Тмутаракань также считали островом. Писательница А.О.Ишимова, которой Пушкин написал свое последнее письмо, в исторических рассказах для детей писала: «Тмутаракань – так называется остров между двумя рукавами реки Кубань, из которых один впадает в Азовское море, другой в Черное». Этот комментарий дает исчерпывающее объяснение, почему тмутараканскую территорию считали островом. Отделенный двумя рукавами Кубани кусок Таманского полуострова действительно выглядел островом, превратившимся в полуостров после пересыхания черноморского рукава кубанской дельты.
Замалчивание Тмутаракани в летописных сводах с начала XII века рассматривается как внезапное исчезновение русского княжества или его гибель. Названия «русская река», «русский остров», «русский город», «болото русов» встречаются у арабских и персидских историков по отношению к местам Придонья, Прикубанья и Керченского пролива, русским островом зовутся места в дельте Кубани или Таманский полуостров, где находилась легендарная Тмутаракань.
Славяно-русы и Тмутаракань
По сей день в истории государства Российского Тмутаракани принадлежит самое загадочное место. В умах современников Тмутаракань ассоциируется с далекой, забытой глухоманью, и даже далеко не все нынешние жители этой исторической территории знают, что живут в Тмутаракани. Между тем история Тмутаракани старше истории Святой Руси, уходящей истоками в тмутараканскую землю, куда христианство пришло гораздо раньше, чем на Русь. На заре рождения русской государственности Тмутаракань уже присутствовала на исторической сцене с персонажами южных русов, упоминаемых западными и восточными историческими источниками.
Древнейшие историки, начиная с Геродота, упоминают разные народы и племена (скифы, готы, сарматы, гунны), проходившие по евразийским степям, где с IV-V веков н.э. на географической сцене истории появляются протославянские и ранние русские племена. «Император Маврикий, живший в конце VI столетия, оставил яркую характеристику антов, как славянского племени. Подобно новгородцам у них происходили беспрерывные несогласия между партиями и вражда между правителями. Как и другие славяне, они были гостеприимны, прятали жилища в лесах и болотах и сражались, как оседлое население, пешими с большими щитами» - пишет известный кубанский историк Ф.А. Щербина.
Множество источников свидетельствуют о живущих у Танаиса (Дон) славянских племенах, среди которых упоминаются русы. «Судя по разрозненным фактам, можно положительно утверждать, что славяне, арийцы, киммерийцы, скифы, разные виды меотов, анты и пр., непрерывно следовали один за другим в исторической связи вплоть до Тмутараканского княжества. Последнее было завоевано русскими, надо полагать, при том условии, что завоеватели нашли здесь остатки своих сородичей, или имели воспоминания о них, как об отдаленных предках, обитавших в этих местах», - читаем у Ф.А.Щербины.
Историки-евразийцы говорят о значимости сарматско-готского периода для формирования восточных славянских племен. «Именно в этот период на передний план выходит племя антов, которое, как мы предполагаем, первоначально контролировалось аланскими родами, некоторые из них стали известны как рухс ас (светлые ас). Возможно, от их имени произошло позднее имя русь. В любом случае, именно с антами начинается собственно русская история» - утверждает историк Г.В.Вернадский, и добавляет: «Следует вспомнить, что роксоланы (рухс-ас) проникли в Тавриду уже во втором веке н.э.».
Этнокультурная ассимиляция таврических русов проходила зачастую в сарматско-аланском окружении, благодаря чему этноним «русь» в этом регионе впоследствии толковалось весьма широко, покрывая и некоторые другие этносы.
Так, имеется указание персидского автора XIII в. Фахр ад-дина Мубаракшаха о заимствовании хазарами письменности у русов. Однако на самом деле некоторые надписи на вещах, найденных в хазарских поселениях, сделаны на аланском языке, другие — аланским письмом на тюркском языке (Турчанинов Г.Ф. Памятники письма и языка народов Кавказа и Восточной Европы. Л., 1971). Следовательно, аланский и «русский» языки в Северном Причерноморье зачастую воспринимались как синонимы. http://pereformat.ru/2015/01/rusy-v-krymu/
Согласно «Повести временных лет» сподвижники Рюрика, Аскольд и Дир, в 860 году совершили военный поход на Константинополь. Поскольку их собственные силы для такого похода были недостаточны, историки считают участниками этой кампании русских из Тмутаракани, сумевших доставить свой флот в Босфорский залив.
«В 939 году произошло событие чрезвычайной важности. Русский вождь – князь Игорь – захватил принадлежавший хазарам город Самкерц (ныне Тамань), расположенный на берегу Керченского пролива», - пишет Л Гумилев. Хотя хазары ответным ударом освободили Самкерц, дошли до Киева и обложили его данью, это был последний период жизни Хазарской империи, существовавшей три столетия. Святослав (сын Игоря), оказавшийся энергичным полководцем, совершил поход на Хазарию в 964-965 гг., результатом которого был окончательный разгром Хазарского каганата.
В результате похода хазарская власть над Таманским полуостровом закончилась и Самкерц стал русской Тмутараканью, которую князь Владимир впоследствии отдал сыну Мстиславу. «Все это указывает на то, что русское Тмутараканское княжество на Таманском полуострове было не случайным завоеванием на тогдашней азиатской стороне Боспора Киммерийского», - считает Ф.А.Щербина. Боспором Киммерийским назывался в древности Керченский пролив.
Два последних столетия исследователи русской истории пишут о Тмутаракани, выдвигая версии о ее внезапном, по их мнению, исчезновении с исторической сцены в ХII веке. Ничего просто так не происходит, на все Божий Промысел, видно, и Тмутаракани была дана историческая роль зачаточного состояния русской православной государственности. Как жизнь всякого зародыша имеет период, после которого бесследно растворяется в растущем организме, так и Тмутаракань, находясь в зародыше Руси, незаметно ушла из жизни первых русов, в тоже время навсегда оставаясь в генетической памяти нарождающегося русского этноса. Память предков всегда невидимо, но ощутимо присутствует в любом народе, и Тмутаракань выполняет на Руси неведомую духовную миссию, питая и поддерживая своим загадочным существованием русскую нацию и государство.
Русский путь и Константин Философ
Населяющие Крым народы были затронуты христианством с первых веков новой эры. Епископы Тавриды присутствовали на Первом Соборе в Никее (325 г.) и на церковных соборах в Эфесе и Константинополе (438-451гг.). К восьмому веку Таврида была в значительной мере христианизирована притоком монахов-изгнанников, высылавшихся в Крым за неугодные византийским правителям выступления. Среди населяющих Тавриду готских, хазарских, аланских племен к IX веку воинственное племя русов было хорошо известно и часто выступало в тесном контакте с могущественным Хазарским каганатом, во владения которого входили берега Керченского пролива и находящаяся там Тмутаракань.
К IX веку славянский язык был языком международного общения среди населения Причерноморья, Придонья и Крыма. Одним из направлений политики глубоко образованного Константинопольского патриарха Фотия была задача обратить в христианство воинственных язычников-русов, которые в составе двухсот кораблей приплыли в 860г. к Босфору и напали на Константинополь. Согласно преданию, организованная Фотием процессия опустила в воды внутренней городской бухты Константинополя святую ризу Девы Марии, после чего шторм разметал русские корабли.
Среди хазар в тот период было немало христиан, и хазарский каган находился в состоянии выбора религии. По его просьбе из Византии в Хазарию направлялся христианский проповедник. Обратить противников в свою веру – лучший способ сделать их союзниками. Именно это задумал Патриарх Фотий, посылая самого способного из своих учеников, Константина, во владения хазар. Согласно житиям, христианскую миссию в Хазарию Константин осуществил с братом Мефодием, но все проповеднические диспуты вел преуспевающий в философской риторике Константин.
Константин, прозванный Философом, говорил на многих языках, в том числе по-славянски. Знание языка было необходимо для христианской проповеди на пути следования в город Итиль (находился на нижней Волге), в ставку хазарского кагана. Путь Константина проходил через Тавриду, где славянский язык был распространен среди населения. Именно в Тавриде Константин прочитал какой-то ранний русский манускрипт. На это указывается в тексте жития Константина: «В Херсоне Константину удалось найти «Евангелие и псалтирь, русскими письмены писана», а также человека, говорившего этим языком. Константин, беседуя с ним, научился этой речи, и на основании бесед разделил письмена на гласные и согласные буквы, и с помощью Божией вскоре начал читать и объяснять найденные книги».
Константин отправился в столицу Хазарии через северную Тавриду. Он не поплыл на корабле из Херсонеса через Керченский пролив скорее всего потому, что контролирующие пролив русские из Тмутаракани не хотели пропускать византийского миссионера, будучи отброшенными из Византии во время недавней воинственной вылазки. На заре своей истории, как писал Костомаров, «русские князья долго проявляли свое древнее значение предводителей воинственных шаек, и только принятое христианство мало-помалу преобразовало их в земских правителей».
Риторический диспут между Константином и хазарами описан в его житиях. Хотя ему не удалось обратить в свою веру кагана, через несколько лет принявшего иудаизм, хазарам не запрещалось креститься, среди них было много христиан.
Отстаивая позднее права славян на священные книги и службу на собственном языке, Константин перечисляет много народов, использующих свой язык в церковной литературе. Среди этого перечня нет русских, но встречаются «сугдеане». Сугдея (Судак) находится в части Крыма, населяемом асами, а русы были кланом асов, как пишет Г.Вернадский. К моменту появления Константина в Крыму, русы-асы, очевидно, имели в религиозном обиходе некий письменный вариант языка, буквы которого начал разбирать Константин в Херсонесе. Племена асов-аланов едва ли не с первых веков н.э. присутствовали среди христианского населения Тавриды, значит, в их среде были христианизированные кланы.
После возвращения Константина и Мефодия из миссионерского путешествия в Хазарию, моравский князь Ростислав обратился с просьбой к греческому царю Михаилу прислать христианских учителей, которые объяснили бы его народу веру Христову на их родном языке. Царь опять призвал уже нездорового Константина и поручил исполнить это дело. На возражения Константина о невозможности научить богослужению славян, не имеющих собственных букв, царь ответил: «Если ты захочешь, Бог даст тебе просимое». Тогда Константин рассказал все брату Мефодию и начал молиться, наложив на себя сорокадневный пост.
«В скором времени Бог, слушающий молитвы рабов Своих, исполнил то, о чем просил Константин. Он изобрел славянскую азбуку, содержащую в себе 38 букв, а затем приступил к переводу греческих Священных книг на славянский язык. В этом ему помогали блаженный Мефодий и ученики», - написано в житиях славянских учителей Кирилла (имя Константина после принятия схимы) и Мефодия.
Можно предположить, что в молитвенном прошении к Богу о ниспослании славянской азбуки, Константин увидел «русские письмены» из манускрипта, найденного им в Херсонесе, которые когда-то он уже разделил на гласные и согласные буквы. И эти буквы божественным наитием составились в стройный гармоничный ряд новой богодухновенной азбуки, начинавшейся так: азъ, буки, веди – я Бога ведаю! После создания славянской азбуки Константин выступал в защиту прав славян пользоваться богослужебными книгами на собственном языке
Успешная проповедь Константина среди народов центральной Тавриды
«со временем подействовала и на тмутараканских русов, и в 867 году патриарх Фотий мог торжественно провозгласить, что народ рос, известный своей дикостью, теперь принял христианского епископа и стал исполнять христианские обряды с большим усердием. К сожалению, Фотий не указал в своем послании, где располагалась епархия росского епископа, поскольку Тмутараканская епархия упомянута в перечне епархий Готии, который был, видимо, составлен Константином после его возвращения из Хазарии. Потому нам следует считать Тмутараканское епископство зародышем русской церкви»,
- пишет историк Г.В.Вернадский.
Согласно такому заявлению патриарха Фотия, Вернадский называет это время первым обращением русских к христианству.
В земной жизни все имеет сокровенный смысл, раскрывающийся с течением времени. Славянский язык родился как язык христианского церковного богослужения, и в этом священном качестве донесен до нашей эпохи хранительницей древних традиций, Русской Православной Церковью.
Тмутаракань и обращение Владимира
Такие глобальные перемены, как переход народа к новой религиозной культуре одним махом не совершается. Хотя 988 год считается официальным годом крещения Руси, однако принятию князем Владимиром христианства предшествовали многие десятилетия контактов русских племен с христианизированными народностями и землями, а также крещение отдельных русских партий и кланов, живущих и действующих как при княжеском дворе, так и среди других племен, находящихся в состоянии утверждения своей религиозно-нравственной идентичности. Важное место в русских поисках вероисповедания занимали Таврида и Тмутаракань. Присутствие Тмутаракани в истории обращения Владимира подробно исследовано Г.В.Вернадским в книге «Древняя Русь».
К десятому столетию почва на Руси была хорошо подготовлена к обращению, язычество находилось в состоянии упадка, а Русь окружали нации, исповедовавшие греческое христианство, хазарский иудаизм, булгарский ислам. Согласно "Повести временных лет", Владимир отправлял своих вассалов для знакомства с учениями окружающих соседей. Больше всего посланцев впечатлило греческое богопочитание, под которое был подведен веский аргумент: «Если бы греческая вера была злом, ее бы не приняла твоя бабка Ольга, а она была мудрее других людей».
«Греческие богословы не сдабривали проповедь православия лукавыми политическими хитросплетениями. Важным оказалось и то, что православие не проповедовало идеи предопределения. И потому ответственность за грехи, творимые по собственной воле, ложилась на грешника. Это было понятно и приемлемо для язычников. Принятие норм христианской морали не было психологическим насилием для новообращенных, которые привыкли к элементарному противопоставлению добра и зла. Сила проповеди православия была и в политической умеренности Византийской империи, и в искренности константинопольских патриархов, и в очаровании греческой литургии» - пишет Л.Гумилев.
В мотивах выбора веры, кроме догматов, значение имеют обычаи и традиции. Мусульманские правила не пить вино и не есть свинину славянам были не ко двору. Русские обычаи разделять с дружиною трапезу после боевых походов имели немаловажное значение для выбора византийской веры. Известно, что мусульманским проповедникам Владимир отказал словами: «Руси есть веселие пити…»
В это время случилось так, что византийскому императору Василию потребовалась военная поддержка, и он отправил в Киев миссию с просьбой прислать на помощь отряд варягов. Взамен Владимиру была обещана в жены сестра императора, «порфирородная» принцесса Анна, но с условием, что он согласится на крещение. «Вследствие этой чести, а также существования сильной христианской партии при его дворе, Владимир принял предложение Василия и был крещен, очевидно, в феврале 988 года. Он получил христианское имя Василий в честь императора», - пишет Г.Вернадский.
Владимир просьбу уважил. Посланный императору большой отряд варягов помог одержать военную победу, однако Византия тянула с отправкой на Русь принцессы. Тогда Владимир отправился с войском в Крым и атаковал византийские владения. С падением Корсуни, византийскому двору пришлось отправить невесту Владимиру в Крым, где и состоялась свадьба, после которой Анна совершила поездку из Корсуни в Керчь.
«Без сомнения, Владимир также направился в Керчь, и, можно предположить, посетил Тмутаракань, переправившись через пролив, где он должен был принять титул кагана. Из «Похвалы» Иллариона мы знаем, что он носил этот титул и рассматривался таким образом в качестве наследников русских каганов в Тмутаракани» (Г.В.Вернадский).
В 996 году Владимир издал «Церковное уложение» и, как пишет Г.Вернадский, «в преамбуле к церковному установлению он говорит, что получил святое крещение “от греческого императора Михаила и от патриарха Константинополя Фотия”. Ссылка, очевидно, относится к первому обращению русских в 867 году. Известно, что в это время была учреждена первая русская епархия, но, к сожалению, в источниках не содержится упоминания о месте пребывания первого русского епископа. Согласно предположению, это должно быть в Тмутаракани. Эта теория более чем вероятна, и, по моему мнению, должна быть общепризнанна».
Русские контролировали часть Крыма до Владимира, который своей кампанией 989 года заявил претензии на наследственное имущество, являющееся связующим звеном с Тмутараканью. «Завоевав Крым, - пишет Г.Вернадский, - Владимир мог надеяться получить контроль над несколькими епископскими епархиями: Херсонесом (Корсунь), Дорой, Фуле, Сагдеей (Сурож) и Боспором, не говоря уже о Тмутаракани, где, как мы полагаем, была основана первая русская епархия в 867 году».
После крещения Руси прямых отношений церковного плана между Византией и Русью не было, т.к. «первым митрополитом Киева, рукоположенным патриархом Константинопольским, был Феотемпт, прибывший в Киев около 1037 года». Для пояснения столь длительного периода до установления канонических отношений приведем рассуждения Г.Вернадского:
«Наследник Фотия Игнатий поднял статус русского прелата с епископа до архиепископа. Существовало два класса архиепископов в византийской иерархии: большинство прямо подчинялось патриарху, и положение каждого из них таким образом приравнивалось к митрополитскому; было однако значительное количество таких, которые наслаждались большими властными полномочиями и были признаны в качестве автокефальных. Власть автокефального архиепископа была фактически равной патриаршей. К этому классу принадлежал архиепископ первой русской епархии, т.е. Тмутаракани.
С этой точки зрения ссылка Владимира на первое крещение русских становится понятной. Он, очевидно, подразумевал, что русская Церковь уже имела главу с автокефальной властью. Предполагая, что его приходом была Тмутаракань, мы должны рассмотреть ситуацию в Тмутараканской епархии. Приход упоминается (под эллизированным именем Таматарка) в некоторых византийских перечнях епархий десятого века и в конце одиннадцатого века (1078-88гг.) Тмутаракань упоминается в русских источниках как одна из русских епархий.
Итак, единственно возможным временем, когда епархия Тмутаракани могла быть переведена на Русь, был период победоносной кампании Владимира в Крыму (989г.).
Предположение, что архиепископ Тмутаракани был примасом русской Церкви в течение правления Владимира, хорошо гармонирует с общей картиной церковной жизни этого периода, известной по другим источникам. Киевская епархия никогда не упоминается в источниках той поры. Предположительно архиепископ Тмутаракани время от времени посещал столицу. Характерно, что прелат Иоанн, упомянутый как примас русской Церкви в период 1008-1024 гг., носил титул архиепископа, а не митрополита. С моей точки зрения его епархией была Тмутаракань».
После смерти Владимира наместником Тмутаракани стал его сын Мстислав, которому принадлежал также Чернигов. В уделе Ярослава было восемь русских епархий, его преимущество было очевидным. «С другой стороны, - пишет Г.Вернадский, - ведущая епархия Тмутаракани осталась на территории Мстислава. Единственным путем, открытым для Ярослава по части обеспечения независимости от вмешательства своего брата в церковные дела, было соглашение с Константинополем. Мы знаем, что в 1037 г. он принял митрополита для Киева, посланного патриархом. Переговоры должны были начаться значительно раньше. Дело было деликатным, поскольку от Мстислава можно было ожидать возражений по поводу любой попытки его брата подорвать власть Тмутаракани. Однако в 1036 г. Мстислав умер, не оставив наследников, и его удел отошел к Ярославу, который был теперь свободен в своих действиях. Соглашение с Константинополем было в конечном итоге одобрено: митрополит Киевский стал главой русской церкви, и Тмутаракань была сведена в своей роли к одной из русских епархий».
Преподобный Никон Печерский в Тмутаракани
Жития Святых святителя Д.Ростовского сообщают, что в период основания и становления Киево-Печерского монастыря преподобные отцы Антоний (982-1073гг.), Феодосий(+1074г.) и Никон(+1088г.) Печерские были «три светила, сияющие во мраке и разгоняющие тьму бесовскую».
По житиям Печерских трех светил известны главные исторические сведения о Тмутаракани, куда в второй половине XI века совершал подвижнические путешествия блаженный Никон. После поселения в пещере преподобного Антония, начали приходить желающие разделить с ним монашеские подвиги. В числе их был блаженный Никон, которому поручалось постригать других, как «иерею и опытному черноризцу». Никон был «добрым сотрудником в подвижничестве» первоначальнику российского монашества, преподобному Антонию Печерскому. «В деяниях этих двух подвижников можно было усматривать некоторый вид подобия Моисея и Аарона, ибо преподобный Антоний принес закон со св. Афонской горы, как Моисей с Синайской, преподобный же Никон действовал по повелению Антония, как Аарон, почтенный саном священства». Никон совершал постриг блаженного Феодосия, пришедшего в Печеры в двадцать лет.
«Когда блаженному Никону нужно было уйти из монастыря для более усиленного подвига в другие места, блаженный Феодосий был посвящен в иереи». Было это в 1056-1057 годах. Все сведения из жития трех светил говорят о том, что преподобный Никон перед путешествием в Тмутаракань был человеком большого духовного опыта, необходимого для иноческого ухода в безмолвие.
При умножении братии Печерского монастыря, Никон «пожелал уйти в уединение и безмолвствовать». Он отправился «на остров Тмутараканский, и, обретши близ города незаселенное место, поселился там, удивляя народ необычайным житием своим. Слава о нем распространилась повсюду; к преподобному стали стекаться многие люди из города и других мест; они дивились его жизни, так как не были еще утверждены в вере и о монашеской жизни ничего не слыхали. Святой поучал их и постригал, и соорудил там церковь Пресвятой Богородицы. И вот, благодатию Божиею возросло то место, - возник славный монастырь, подобный монастырю Печерскому», - сообщают Жития.
Почему-то Никон выбрал для своих подвижнических подвигов «остров Тмутараканский», хотя и гораздо ближе к Киеву было много пустынных мест для безмолвия? Такой выбор преподобного Никона мог означать одно: после принятия христианства, как официальной религии, Тмутаракань имела духовное значение для Руси подобное тому, как старшие по возрасту служат опорой неокрепшему организму. Тмутаракань была не чем иным, как более опытным наставником для юной христианской Руси в XI веке. К тому же киево-печерские монахи на первых порах имели разногласия с греко-византийскими покровителями православной Руси, а Тмутаракань, согласно утверждениям Г.Вернадского, с момента появления первой тмутараканской епархии в IX веке, имела большую самостоятельность (вроде автокефальной), эта свобода могла сохраняться во времена Никона.
«По смерти Ростислава Владимировича, князя Тмутаракани, преподобный Никон умолен был жителями той страны идти к Святославу Ярославичу (княжил с 1054 по 1076), князю Черниговскому, и просить, чтобы он отпустил им на престол тмутараканский сына своего Глеба». Исполнив поручение, Никон пришел в Печерский монастырь, где Феодосий просил не покидать его. Но Никон сказал, что ему надо сначала «управить свой монастырь».
«Дойдя до острова Тмутараканского с князем Глебом, занявшим престол, преподобный управил монастырь и вернулся к Феодосию»
«Никону, начитанному в книгах», приходилось часто помогать Феодосию наставлять и поучать братию. Никон занимался изготовлением книг, «был искусен в этом», ему помогал Феодосий. Но вскоре Никон «пожелал снова возвратиться на свой остров», поскольку «немыслимо было соблюсти безмолвие духа» при начавшихся распрях между братьями-князьями Святославом черниговским и Изяславом киевским. Никон ушел на остров «с двумя черноризцами и прожил там несколько лет в обычном своем подвиге». Из жития следует, что Никон три раза приходил в Тмутаракань, считая это место подходящим «для более усиленного подвига».
После смерти Феодосия, Никон вернулся в Печерский монастырь, где через несколько лет был избран игуменом. Блаженный Никон почил в 1088 году, «тело его положено в родной ему пещере, где и доныне нетлением мощей своих свидетельствует о своей святости».
Митрополит Кубанский и Екатеринодарский Исидор в ноябре 1999 года привез из Киева частичку мощей преподобного Никона Печерского. В Покровской церкви Тамани каждый может приложиться к медальону с нетленными мощами древнего молитвенника Таманской земли.
Тмутараканский камень
В 1792 году прибывшими на Таманский полуостров казаками была найдена мраморная плита с русской надписью: «В лето 6576 индикта 6 Глеб князь мерил море по леду от Тмутороканя до Корчева 14000 сажен». После ученых дискуссий находка признана подлинной, помещена в Эрмитаже и называется тмутараканским камнем, а море измерялось «по леду» в 1068 году.
Камень является важным свидетелем значительного христианского периода русской Тмутаракани. Именно за этим князем Глебом по желанию тмутораканских жителей ходил на Русь преподобный Никон. Тмутараканский «стол» принадлежал русским князьям на протяжении XI века, и за право княжения между князьями шли нешуточные стычки. Князь Глеб Святославич два раза изгонялся из Тмутаракани и снова возвращался на княжение своим отцом, черниговским князем Святославом (сыном Ярослава Мудрого). Борьба за право владения далекой Тмутараканью свидетельствует о важном значении княжества для русского влияния на Таманских берегах.
После крымского похода князя Владимира (988-989 гг.) и взятия им Корсуни (Херсонеса) берега Керченского пролива попали под гегемонию русских, княжить в Тмутаракани Владимир посадил сына Мстислава. Древнерусские летописи приписывают Мстиславу заслугу в расширении влияния княжества среди соседних племен касогов. Согласно летописям, в 1022 г. Мстислав, будучи богатырем, победил касогов в рукопашной схватке с касожским князем Редедей, который предложил бороться князьям друг с другом, чтобы не губить дружины. Редедя был так же крепок и силен, и начал одолевать Мстислава. Тогда тот взмолился Богородице, дав обет в случае победы построить церковь во имя ее. Мстислав победил Редедю, наложил дань на касогов и выполнил обещание: построенная им церковь Богородицы стояла в Тмутаракани еще в начале ХII века.
После смерти великого киевского князя Владимира, просветителя Руси (княжил с 978 по1015г.), между его многочисленными сыновьями разгорелась борьба за киевский престол. Воинственного Мстислава скромная роль тмутараканского князя не удовлетворила, он собрал войска и двинулся на Киевского князя Ярослава. В результате битвы за Мстиславом закрепились владения по левую сторону Днепра с Черниговом и Тмутараканью, Ярославу достались Киев и правобережные земли. Мстислав остался в Чернигове и там умер, не оставив наследника. Доставшаяся Ярославу Тмутаракань после его смерти так и осталась причисленной к Черниговскому княжеству. Позднее она досталась черниговскому Святославу, который и послал туда на княжение сына Глеба.
С конца 70-х годов ХI века Тмутаракань сделалась прибежищем русских князей, потерпевших поражение в междоусобной борьбе за власть и вместе с тем плацдармом, откуда обиженные князья отправлялись на Русь отстаивать свои права. В 1078 году Олег Святославич с братом Борисом двинулись на Русь из Тмутаракани добывать свои удельные города борьбой со старшими князьями, но потерпели поражение. В 1079 году хазары захватили в Тмутаракани вернувшегося назад князя Олега и сослали в Византию, откуда греки перевели его на остров Родос. После прихода к власти в Византии Алексея I Комнина, Олег (в крещении Михаил) женился на греческой аристократке Феофании Музалон и в 1083 году с помощью византийского флота вернулся в Тмутаракань, расправился с обидчиками-хазарами и, по мнению Г.Вернадского, стал править городом как наместник византийского императора с титулом «кагана» и «архонта Матрахи, Зихии и всей Хазарии». Его жена титуловалась «архонтисой Ро́сии» — города, находившегося, согласно ал-Идриси, на большой реке (очевидно, Кубани) в 27 милях от Тмутаракани. Однако в 1094 Олег покинул Тмутаракань и ушел с родичами и половцами на Русь, где впоследствии умер в Чернигове.
В пределах тмутараканского княжества найдены монеты, датирующиеся 1078 годом. На одной стороне монет изображен архангел Михаил, на другой надпись: «Господи, помози Михаилу». Хотя эти монеты никогда не имели общерусского значения, их хождение в Тмутаракани свидетельствует об устойчивом положении княжества и неплохом развитии местной торговли.
На протяжении всего ХI столетия в борьбе за власть на Руси Тмутараканский княжеский «стол» упоминается, как важное княжество, наряду с Киевским, Новгородским и Черниговским. Не удивительно, что в этот период блаженный Никон основал здесь монастырь, подобный Печерскому, имея среди местного населения людей, готовых к иноческим подвигам.. Такие настроения возникают не на пустом месте, а в достаточно христианизированном народе, проникнутом духом молитвенности и торжества Божьего делания.
По сообщениям историков после 1094 года Тмутаракань в древних летописных сводах не упоминается в качестве составной части владений русских князей.
Упоминание Тмутаракани встречается в решении Любечского съезда русских князей в 1097 году и в «Хождении игумена Даниила в Иерусалим» в 1104-1106 годах.
Ее не забывали еще очень долго. Состоявшийся через сто лет поход князя Игоря против поганых, по сообщению автора «Слова о полку Игореве», имел задачу «добыть града Тмутараконя».
Тмутаракань и «Слово о полку Игореве»
По переводу Д.С.Лихачева
В «Слово о полку Игореве» упоминается «незнаемая земля», находящаяся на пространствах южных степей, через которые пролегал путь в Тмутаракань. Описываемый вскоре после события неудачный поход новгородского князя Игоря Святославича (1151-1202) в половецкую степь состоялся в 1185 году. Внимательно читая «Слово», можно немало узнать из текста и сделать на этом сновании логические предположения относительно недавних к тому моменту исторических событий. Поэтически описывает автор «Слова» поездку Игоря по чистому полю, когда вся природа «велит прислушаться – земле незнаемой, Волге, и Поморью, и Посулью, и Сурожу, и Корсуню, и тебе, Тмутороканский идол!»
Нынешние исследователи истории Руси часто полагают, что для автора «Слова о полку Игореве» Тмутаракань уже была «землей незнаемой» - этот вывод делается на основании вышеприведенного отрывка. Это странное утверждение повторяется из статьи в статью, хотя в повествовании «земля незнаемая» перечисляется в числе известных мест, которым следует бояться храбрых русских воинов. И как могла быть Тмутаракань «незнаемой», коли именно «добыть града Тмутороканя» отправилась в поход Игорева дружина, о чем ясно говорится в повествовании? Другое дело, что бились они в «поле незнаемом среди земли Половецкой».
Для чего состоялся поход Игоревых дружин? Автор в самом начале сообщает, что Игорь «исполнившись ратного духа, навел свои храбрые полки на землю Половецкую за землю Русскую». Во времена междоусобиц «князи сами на себя крамолу ковали, а поганые, с победами нарыскивая на Русскую землю, сами брали дань по белке со двора», с горечью пишет автор. Очевидно, половцы в этот период сильно потеснили русских князей, распространив влияние на русскую Тмутаракань, что было нестерпимо для русского сердца. И вот «два сокола слетели с отчего престола злата добыть града Тмутороканя», пишет автор о предводителях похода, Игоре и его брате Всеволоде.
Очевидность важной роли Тмутаракани не как территории, но как незабываемого духовного центра, близкого христианину ранней Киевской Руси, ощущается во всем тексте «Слова». Немалое значение для боевых русских дружин имело естественное желание достичь воинских почестей: искали «себе чести, а князю славы». Упор на «тмутараканского идола», против которого собирался поход Игоря, может говорить о том, что нехристианский идол в Тмутаракани крепко потеснил христианского, и делом чести русских князей было свергнуть чужого идола с родного пьедестала.
Выдающийся русский историк, Л.Гумилев, относительно «земли незнаемой», которой именуется никак не Тмутаракань, высказывает такое предположение: «В русских источниках XII-XIII вв. половецкая степь именуется «землей незнаемой». Это удивительно потому, что до 1093г, а тем более в Х веке русские свободно ездили в Тмутаракань и Крым и даже через степи Северного Кавказа до берега Каспийского моря, и вдруг в Лаврентьевской летописи 1252 года про Андрея Ярославича Владимирского сказано: «Побеже в неведому землю». И то же в «Слове о полку Игореве» и в «Повести временных лет». Д.С.Лихачев поясняет, что это название употребляется не в качестве точного географического термина, а в качестве эмоционального определения Половецкой степи. Но это тем более странно, так как название утвердилось за южной степью после победоносных походов Владимира Мономаха и резкого сокращения русско-половецких столкновений. Напрашивается мысль, что знания древнерусских географов в XIII веке уменьшились и половецкие степи, ранее прекрасно знакомые, стали неизвестными. Такой регресс в науке иногда наблюдается. Познание и забвение меняются местами».
По Л.Гумилеву половецкую проблему решил Владимир Мономах победительными походами в южно-русские степи в 1111-1120 годах. «В итоге этих походов западные кочевья между Доном и Карпатами были приведены к покорности. Половцы, жившие на этой территории, вошли в состав Руси на началах автономии, будучи некрещеными стали называться «свои поганые» (от лат.paganus – язычник). В противоположность им половцы, жившие за Доном – на Волге и Кубани, - именовались «дикими», а половецкие степи еще назывались «диким полем».
В ХII веке Тмутаракань не была для Руси «землей незнаемой», о ней помнили и позднее. В Киево-Печерском патерике содержится писанное в начале ХIII века послание епископа Владимирского и Суздальского Симона к Поликарпу, черноризцу Печерскому. Симон увещевает тщеславного инока, втайне возжелавшего стать епископом, что он «не по-иночески живет» для такого служения. И перечисляет вышедших из Печерского монастыря епископов, которые умели «правильно вести житие свое и чистыми себя соблюсти». Многие из них, «как светила светлые, осветили всю Русскую землю святым крещением». Упоминая в числе первых Леонтия и Иллариона, послание сообщает: «Потом были епископами: Николай и Ефрем – в Переяславле, Исайя – в Ростове, Герман – в Новгороде, Стефан – во Владимире, Нифонт – в Новгороде, Марин – в Юрьеве, Мина – в Полоцке, Николай – в Тмуторокани, Феоктист – в Чернигове, Лаврентий -н в Турове, Лука – в Белгороде, Ефрем – в Суздале. Да если хочешь узнать всех, читай старую Ростовскую летопись: там их всех более тридцати; а после них и до нас грешных, я думаю, около пятидесяти». Обычное упоминание среди прочих «Николая – в Тмутаракани» является свидетельством живой памяти о Тмутаракани кругом образованных иерархов XIII века.
Утрата Тмутаракани
После великого княжения Владимира Мономаха (+ 1125 ) Киевская держава стала быстро распадаться. Князья развоевались между собой и «дети Мономаха схлестнулись с его внуками не на жизнь, а на смерть». Отпал Полоцк, отделился Новгород, стали самостоятельными Ростово-Суздальская земля и Черниговское княжество, выделились Смоленск и Туровская земля, обособились Северо-Восточная Русь и юго-западные Волынь, Киевщина и Галиция. «Государственный распад Руси отражал происходивший распад этнической системы: хотя во всех княжествах жили по-прежнему русские и все они остались православными, чувство этнического единства между ними разрушалось», - пишет Л.Гумилев об этом времени.
Разрыв этнических связей внутри складывающегося русского этноса в центральной Руси не мог не отразиться на далеком княжестве Тмутараканском, до которого у военно-политических группировок, деливших земли, руки попросту не доходили. Потому отрыв Тмутаракани от Руси является естественным процессом внутри ослабленной взаимной ненавистью неокрепшей этнической целостности. Тмутаракань оказалась самым слабым звеном в сообществе русских княжеств конца ХI века по причине своей удаленности и по причине смешанности населения, состоявшего из различных групп (хазары, половцы, касоги, русские), тяготевших к разным религиозным вероисповеданиям: христианству, иудаизму, язычеству, исламу.
Ослабление этносистемы сопровождается отпадением территорий, истреблением природы, обострением подзабытых традиций и поведенческой доминанты былых времен. Тмутаракань с начала ХI века числилась за Черниговским княжеством, куда ходил Никон по просьбе жителей Тмутаракани просить на княжение Глеба. Население Тмутаракани было смешанным и включало множество не определившихся в вере людей, однако можно говорить о преобладании сторонников христианства, коли тмутараканские жители просили на свой «стол» именно православного князя, приходящего из центральной Руси.
Дружественное состояние между основными племенными группировками было неустойчивым. Если в 1068 г. князь Глеб спокойно занимался, можно сказать, таким мирным пустяком, как измерение моря «по леду», то через десять лет такой же русский князь Олег был схвачен хазарами и отправлен за море в Константинополь. После разгрома Хазарии князем Святославом в 965 году, по мнению Л.Гумилева «на Кубани, в северном Крыму, в Тмутаракани еврейское население под именем хазар по-прежнему удерживало свои главенствующие позиции и сохраняло финансовое влияние». Спустя сто лет после разгрома Хазарии официальная власть в Тмутаракани принадлежала русским князьям, но финансовое влияние могло по-прежнему находиться в руках хазарских иудеев, как известно, обладающих способностями сосредоточивать контроль над финансами по всему миру. Неумение русских князей играть первую скрипку по части финансового управления княжеством также могло послужить причиной утраты Тмутаракани из русских владений. Еще утверждение Л.Гумилева в пользу утраты русского влияния в бывшей Хазарии VIII-IXвв.: «Используя свою грамотность, евреи стали осваивать и развивать занятия, не свойственные местному населению; в их руках оказались дипломатия, торговля, образование». (из книги «от Руси до России)
Очевидно, за десять лет произошли внутри Тмутаракани события, разъединившие ранее дружных жителей на племенные враждующие группы, что естественно ослабило русскую христианскую партию. А когда в 1083 г. Олег вернулся на византийской галере в Тмутаракань и перерубил своих врагов иудео-хазар с помощью коренных жителей ясов, касогов и половцев, ни о каком единении между всеми жителями не могло быть и речи. «Некоторое время Олег держался в Тмутаракани, сохраняя отношения с Византией, а в 1094г., отдав город василевсу Алексею Комнину, ушел с дружиной на Русь. Он взял в союзники половцев, выгнал из Чернигова своего двоюродного брата Владимира Всеволодича Мономаха и вокняжился в городе своего отца», - пишет Л.Гумилев.
К 1094 году, после которого упоминание о Тмутаракани исчезают из древнерусских источников, ситуация с княжением в Тмутаракани изменилась на противоположную: русский князь не пришел на тмутараканский «стол», но оставил его в распоряжение заокеанского василевса. Остальное довершил естественный процесс, происходящий в забытой или отдаленной провинции: предоставленное самим себе население подвергается разным влияниям, в которых господствуют наиболее заметные религиозные течения с наиболее пассионарными предводителями, каковых среди русских не оказалось. Таким образом, забытая Тмутаракань естественным путем плавно перекочевала в другие руки.
По вопросу исчезновения Тмутаракани современные исследователи выдвигают также сейсмологическую версию, согласно которой в конце XI и начале XII веков на таманской земле произошло сильное землетрясение, сопровождающее пожарами и катаклизмами, ставшими разрушительными для града Тмутараканя. Данная версия мало приемлема даже при бесспорном наличии сильного землетрясения в тмутараканские времена. В XVIII-XIX вв. тоже были землетрясения, но казаки не исчезли из Тамани, почему же должна была исчезнуть Тмутаракань в конце XI века?
Никакие природные катаклизмы не разрушали до основания Тмутаракань, как гадают некоторые современные исследователи, никто на ту пору не отбивал ее у русских князей и не захватывал, как считают другие. Сами отдали! Не нашлось тогда в Тмутаракани подобного Никону самоотверженного путешественника, который бы отправился на Русь за престольным князем да напомнил забывчивым владельцам о Тмутаракани. Сами же русские князья в междоусобных войнах за землю на центральной Руси о таких «мелочах», как Тмутаракань, не думали, или полагали, что время подождет. Но время не ждет, а проходит мимо тех, кто от него равнодушно отмахивается.
Разве не такая ситуация с Крымом и землями в Казахстане произошла на наших глазах в конце XX века? Думать задним умом национальная черта русского человека, нет ничего удивительного в том, что события повторяются. Оказывается, русские были такими же при зачаточном состоянии своей этнической общности. Взгляд на Тмутаракань в ключе исконно русской незадачливости, нерасторопности и недальновидности вполне объясняет загадочное исчезновение русского княжества на окраине Руси в начале XII века. Киевская Русь в отношении Тмутаракани уподобилась плохим детям, которые в юношеских драках забыли о родителях, а когда спохватились - родители умерли.
От Тмутаракани до Тамани
Историки и географы помещают Тмутаракань на место современной Тамани. Поскольку единичные возражения не подтверждены внятными доказательствами, Тамань и Тмутаракань считаются одним и тем же градом.
Известный кубанский историк, Ф.А.Щербина, в «Истории Кубанского казачьего войска» сообщает: «Арабский географ Эдриси разумел под Матрахой город Тмутаракань русских летописцев, Таматарху Константина Порфирородного, Метраху по древнему списку греческих епископов и Матрегу по итальянским картам XIV столетия… Константин Багрянородный называл в Х столетии Тамань Таматархою. На карте Висконти, составленной в 1318г., Тамань обозначена именем Матрека. Беникаса в 1480г. называет ее Матрега, а позднейшие географы – Матуга, Матега, Матрага. Наконец, турки назвали ее Тамань».
Таматарха, Матрика, Матраха, Матарха, Матрига, хазарский Самкерц, Тмутаракань – под такими названиями в истории данного места известна современная Тамань. В истории Ф.Щербины изложены такие интересные сведения о Тмутаракани после ухода русских с берегов Керченского пролива:
«В 1237г. Тмутаракань посетил миссионер доминиканец Юлиан. По его словам, Матрика была тогда христианским городом. Князь и население исповедовали православную веру, имели греческих священников и пользовались греческими книгами, живший здесь греческий митрополит назывался митрополитом Матрики и Зихии, местности, соседней с Матрикою.
Один из венгерских монархов, посетивший Приазовье в 1237г., описывая население Тмутаракани, называет его христианским, имевшим священные книги и греческих священников. Мужчины брили головы и носили бороды, а благородные небольшой клок волос за левым ухом. Тмутараканский князь, по рассказам, имел сто жен. Явное смешение славянских нравов с обычаями кочевников».
В период татаро-монгольского владычества ханы были достаточно веротерпимы. Как известно, на подчиненные им русские княжества налагалась дань, но менять веру не принуждали. Такая же татарская политика, очевидно, была на черноморских берегах, населенных пестрым народом европейского и азиатского ареалов. После раздробления Золотой Орды на мелкие слабосильные уделы, «в Крыму, по восточному побережью Черного моря, на Таманском полуострове и в устьях Дона осели новые колонисты, но колонисты мирные, не преследовавшие завоевательных целей, а только торговые и экономические. Это были сначала венецианцы, а потом вытеснившие их генуэзцы», - пишет Ф.Щербина. Генуэзцы начали посещать Матрику с XII столетия, имели здесь своих консулов, подчиненных консулу Кафы. Генуэзцы боролись с венецианцами за торговое влияние на берегах Тамани и Крыма на протяжении всего монгольского владычества. Вряд ли монгольские ханы сильно притесняли заморских купцов и местное население, если «в Зихии был назначен в 1346г. первый католический епископ, францисканец Иоанн… Христианами были и черкесы, жившие как на Таманском полуострове, так и по Черноморскому побережью. Черкесы назывались зихами, а страна ими занятая Зихиею». Изданный в Генуе в 1449 году «Устав для Генуэзских колоний на Черном море» включает Матрику в качестве колонии. Генуэзцы владели крымскими и кавказскими факториями до того, как их владения в 1475 году были завоеваны турецким султаном, под протекторат которого подпали и крымско-татарские ханы.
Собирая материалы по истории Кубанского казачьего войска, Ф.Щербина провел с группой помощников колоссальную подготовительную работу в архивах, потому выдержки из его исторического труда заслуживают доверия, они не переписывались из разных историй, а брались из подлинных документов. Вот сведения из истории Ф.Щербины:
«Во время турецко-татарского владычества в экономической жизни главную роль играла Тамань. По летописи профессора Бруна значится, что в 1419 году владельцем Тамани был генуэзец Симоне-де Гвизольфи. Столетием позже дал сведения о ней доминиканец Эмиддио д’Асколи, префект Кафы, Татарии и др. По описаниям Асколи Тамань или Матрига была главным городом Черкесии, подвластным турецкому падишаху. И была в ту пору не только торговым городом, но и крепостью.
Около того же времени посетил Тамань Боплан, написавший известную книгу “Описание Украины”. По словам этого писателя Тамань находилась в земле черкесов, но принадлежала туркам. В городе был замок, худо укрепленный с гарнизоном из тридцати янычар.
Еще позже, в 1711 году, Тамань описал французский путешественник Ламотре. Он нашел в городе самое разношерстное население. Большая часть жителей состояла из армян, грузин, мингрельцев и черкесов. Христианская религия пустила здесь довольно глубокие корни. Тамань имела, очевидно, свои жизненные преимущества, коль население отличалось разнообразным составом, склонным к торговой деятельности. В частности, черкесы или татары, исповедовавшие христианскую религию, считались, по словам Боплана, «самым правоверным народом».
Так видели таманскую землю европейские путешественники, а русская история знает, что в XVIII веке происходила постоянная борьба за владение Северным Кавказом и Крымом между русской армией, на стороне которой воевали донские казаки и калмыки, - турками, татарами и черкесами. После двухвекового турецкого владычества в Крыму и на Черноморском побережье Кавказа по Кучук-Кайнарджийскому договору 1774 года Кубанские степи и Крым перешли к России.
В 1778 году на Кубань прибыл Суворов и десять дней осматривал позиции русских войск на Таманском полуострове, чтобы приступить к сооружению укреплений и крепостей. Было много страшных кровопролитных столкновений между русскими войсками и татарами да подстрекаемыми турками черкесами, постоянно нападавшими на позиции русских. До спокойной жизни было далеко. Только после переселения на Кубань казаков Запорожской сечи южные границы России получили надежную охрану.
Перебравшиеся на Кубань запорожские казаки, не имея возможности исполнять христианские обряды, из своей среды начали выдвигать кандидатов в священники. Так как ближе всех к Черноморскому казачьему войску находился Феодосийский епископ, «то Войсковое правительство просило Синод повелеть епископу Феодосийскому давать разрешение на постройку церквей и рукополагать к ним священников из достойных людей в казачестве. В ответ на эту просьбу Синод, по приказанию императрицы Екатерины II, указом 4 марта 1794 года постановил причислить Черноморию к Феодосийской епархии и дал общие указания об устройстве церквей и организации духовенства».
Христианство окончательно вернулось на Таманскую землю, где казаки поставили церковь в честь Покрова Богородицы, которая стоит и действует в Тамани с 1794 года по сей день. Это старейший кубанский казачий храм, чудом сохранившийся в годы безбожной советской власти. В Покровской церкви сохранилась даже старинная плащаница Господа Иисуса Христа, вышитая золотошвейной техникой. Может быть, сильный дух древней Тмутаракани охранял здесь христианство в годы испытаний, а в XXI веке прорастает на таманской земле новыми храмами и православным народом.
Тмутараканский след на горе Бориса и Глеба
На Таманском полуострове в тмутараканский период «при Глебе, надо полагать, был основан храм Бориса и Глеба на горе того же имени на высоком уступе, омываемым Ахтанизовским лиманом, вблизи станицы Ахтанизовской» - пишет Ф.Щербина. Овеянная сказаниями гора Бориса и Глеб привлекает внимание археологов со времен заселения казаками этой земли. На горе находили остатки античного храма и предполагают существование на этом месте основанного преподобным Никоном Печерским легендарного монастыря.
Почти все возвышенности Таманского полуострова являются грязевыми вулканами, которые периодически просыпаются, растрескивают свою пологую вершину, изливают грязь и наворачивают огромные глыбы земли, похожие на гигантскую вспашку. С двадцатых годов XIX века экспедиции исследователей древности посещали Таманский полуостров, собирали археологические свидетельства и рассказы местных жителей о бывшем в 1818 году землетрясении. Тогда во время извержения ахтанизовской грязевой сопки из образовавшейся на вершине горы трещины показались камни. «Двое крестьян отправились на место, исследовали его и нашли фундамент, который лежал почти на сажень ниже поверхности земли. Говорят, что длина и ширина каждой стены, окружающей срединное пространство, составляли около 66 англ. футов». На одной из найденных плит была открыта древнегреческая надпись, «которая гласит, что здесь Ксеноклид, сын Посия, воздвиг храм в честь Артемиды-Агротеры, в царствование Перисада I (349-311 до Р.Х.)
На таманском полуострове нет природного камня, жители всех веков нашей эры использовали для своих построек плиты и камни, оставшиеся от процветающих античных городов Боспорского царства. Ахтанизовцы обрадовались находке, и употребили найденные плиты и камни на постройку станичной церкви Бориса и Глеба.
«Хотя надпись Ксеноклида ясно указывает, что здание, где она найдена, есть упомянутый храм Артемиды, но Кеппен (академик той поры. - Р.Л.) из слов рабочих, нашедших надпись и уверявших его, что плиты с надписанною стороною обращены были вниз, вывел заключение, что эти плиты с надписью были употреблены для постройки здания, принадлежавшего более позднему времени. Сверх того он сообщает, что надпись была написана на двух плитах, из которых вторая была открыта на противоположном южном углу год спустя (1819г.) по нахождении первой половины надписи, плита которой была разломана на две части».
Античные тесаные плиты из «раковистого известняка» (теперь его зовут ракушечником, добывают в керченских каменоломнях), из которых в 1818-1819 году казаки станицы Ахтанизовской строили церковь Бориса и Глеба, уже принадлежали сооружению послеантичного периода на Таманском полуострове, поскольку две половинки плиты с древнегреческой надписью найдены в разных углах положенными текстом вниз. Эта постройка могла принадлежать монастырю, возведенному преподобным Никоном в Тмутаракани во второй половине XI века.
В монастыре, подобном Печерскому, согласно житию Никона, им была возведена церковь Пресвятой Богородицы. Напрашивается предположение, что, обследовав тмутараканскую местность, Никон остановился на горе с обнаженными остатками древнего античного храма, найдя место подходящим для основания монастыря. Никон имел опыт построения киевских пещер, и, естественно, искал похожую на высокие холмы Днепра местность. Все археологи, побывавшие на горе Бориса и Глеба, говорят о роскошной панораме на просторы полуострова, открывающейся с этой высокой точки. Какое еще место выбирать для храма Божьего, если не самое красивое - так поступали люди античных времен и так мог поступить преподобный Никон в XI веке.
После экспедиции 1859 года ее руководитель, А.А.Герц писал: «Судя по карте местности, окружающей храм, приложенный к плану 1826 года, вершина горы св. Бориса и Глеба была планирована для сооружений храма, а несколько ниже к востоку, перед входом в храм, земля была тоже сравнена для водружения алтаря или сооружения какого-либо памятника, что можно было заметить еще в эпоху начертания вышеозначенной карты. Весьма странное явление представляет следующее обстоятельство. В некотором расстоянии от храма, на западе, у подножия горы видны следы какого-то земляного вала, продолговато-круглой формы и довольно большого объема. Какое назначение имел этот окоп – нам неизвестно. Вид с вершины горы Бориса и Глеба – очаровательный».
Если бы экспедиция Герца искала на Тамани не античный храм Артемиды-Агротеры, а основанный Никоном в Тмутаракани монастырь, изыскатели могли бы строить догадки по отношению к более позднему времени. Например, предположить, что следы найденного сооружения, сложенного из античных камней, могло принадлежать монастырю Никона, а земляной вал на западе образовался после сооружения пещер, ведь монахи жили в пещерах. Тем более вал находился на западной стороне, где расположен вход всякого православного храма. Выбор местоположения пещер напротив храма понятен и объясним. Выйдя из пещеры, инок оказывался перед дорожкой к храму, и вся его жизнь протекала на панораме входа в храм, олицетворяющей спасительный путь души в царство вечной жизни. Возможно, из оставшихся античных плит Никон выстроил храм Богородицы.
Летом в 1867г. участник экспедиции Герца посетил Ахтанизовскую станицу. «Там им сообщили, что у подошвы Борисоглебской горы, возле Рахмановского мыса, находился некогда русский монастырь, следы которого видны до сих пор. Не имея проводника, им не удалось открыть его развалин. Говорят, что икона св. мучеников Бориса и Глеба, находившаяся в монастыре, по разрушении его турками, была отыскана и хранится в станичной церкви, но священник этой церкви, по неизвестным причинам, не соизволил показать ее уважаемым нашим исследователям».
Археологи XIX века искали античный храм, остальные сведения проходили по их отчетам как косвенные. Рассказы о монастыре в тот период у станичников были свежими, в случае его поисков, наверняка, обнаружились бы видимые следы, которые археологам не удалось открыть за неимением проводника. В вышеприведенном отрывке отчета упоминается, что русский монастырь был разрушен турками, а турки завоевали Таманский п-ов в XV веке. Следовательно, монастырь в каком-то качестве дожил до их прихода, что вполне вписывается в картины рассказов о Тамани-Матрахе европейских путешественников, сообщающих о черкесах и татарах, исповедающих христианство даже в 1711 году. Все путешественники, посещавшие Тамань в послетмутараканский период, обязательно указывают на существование среди населения христиан. В каких формах выражалось христианство понять сложно, однако важна именно сохранность христианского духа среди продолжительной исламской экспансии.
О том, «что икона св. мучеников Бориса и Глеба, находившаяся в монастыре, была отыскана и хранится в станичной церкви», рассказывает дошедшая до наших дней легенда, подобно всякому преданию, состоящая из причудливо переплетенных отголосков происходивших когда-то событий. Педагог-историк ахтанизовской школы, О.В.Чернышова, поведала в январе 2009 года рассказ дедушки, Н.Г.Борисенко. Переселившись на Тамань и основав станицу Ахтанизовскую в 1794 году, казаки поставили на горе вблизи станицы часовню. Однажды случилось землетрясение, при котором на поверхность горы была выброшена икона Бориса и Глеба, с тех пор гора стала называться этими же именами. По праздникам станичники ходили к часовне крестным ходом и служили молебны. Однажды в день Бориса и Глеба, при стечении народа служился праздничный молебен, гора раскололась и часовня на глазах у всех ушла под землю. Тогда решили возвести в станице храм Бориса и Глеба. В храме была поставлена старинная обретенная икона, которая стала почитаться хранительницей всей Таманской земли. После революции храм был разрушен, а икона бесследно исчезла. Такова легенда. В наше время в станице действует церковь Бориса и Глеба в здании рядом с местом расположения разрушенного после революции казачьего храма. Говорят, фундамент старинной церкви сохранился, теперь там стоит камень с надписью.
Советские археологи в 1955 г. искали на Борисоглебской горе храм Артемиды, но следов не обнаружили, «если не считать заросшую канаву от выбранных фундаментов разрушенной в 1918-1919 г. часовни Бориса и Глеба и ее ограды, стоявшей, вероятно, на месте античного храма». В середине ХХ в. канаву на горе археологи тоже посчитали казацкой часовней на античном месте. Гора Бориса и Глеба не остается без внимания современных пытливых исследователей, и, может быть, ее таинственные недра еще пошлют людям весточки из древней загадочной Тмутаракани.
Град Тмутаракань и Цареград
Почему древней Руси было плохо без Тмутаракани, какой-то провинции на далекой окраине? Но была ли это окраина? В географическом смысле окраина, но в духовно-нравственном плане Тмутаракань в Х-ХII вв. являлась важным жизненным органом.
Посулье – пограничные с половцами земли по реке Суле (левый приток Дона); Сурож – ныне Судак в Крыму; Корсунь-Херсонес, ныне район Севастополя и занимающая в этом ряду естественное место Тмуторокань – это земли, связанные с началом христианизации Киевской Руси. В таком качестве им принадлежит особая духовная миссия, отраженная в стремлении русских князей освободить от неверных важную для единства Руси территорию и водрузить на ней крестное знамя.
Русская ситуация с Тмутараканью в конце ХII века (поход Игоря) похожа на память о Цареграде в ХIХ и начале ХХ веков. Русские военные походы имели в связи с Тмутараканью явной задачей, а в случае с Царьградом тайной задачей - водружение православного знамени на месте, имеющем высокое эмоционально-духовное значение. Князь Игорь отправился в поход «добыть града Тмутораканя» и прогнать с исконной родины русского христианства неверного идола, раздражающего центральное ядро православной Руси. Также затаенным желанием русского императора Николая II в войне 1914-1917 гг. было возвращение на Софию Константинопольскую знамени Православия.
Царьград никогда не принадлежал Руси, но Святая Русь видит себя преемницей христианской Византии, получившей от нее веру и двуглавого орла на государственный герб. Необъяснимо щемящее чувство сжимает сердце русского православного христианина при упоминании важных центров, которые являются духовным фундаментом для русского православия.
В том и другом случае русские потерпели военное поражение по одинаковой причине этносоциального характера, заключающейся в ослаблении дружелюбных связей между представителями социума. Весь ХII век русские князья делили уделы в братоубийственных войнах. Когда было Чернигову думать о Тмутаракани спустя век после посылки туда князя Глеба, если он вел упорную войну с Киевским княжеством? «Ярким примером утраты этнической комплиментарности, - пишет Л.Гумилев – стал поступок князя Андрея Боголюбского. В 1169г., захватив Киев, Андрей отдал город на разграбление своим ратникам. До того момента на Руси принято было поступать подобным образом лишь с чужеземными городами. На русские города ни при каких междоусобицах подобная практика никогда не распространялась».
Невидимая, но ощутимая духовная память о важной утрате гнала русских князей воевать в неподготовленном состоянии. В ХII веке этносистема ослабла в братоубийственной борьбе, в XIII пришла в полный упадок перед походом в Европу армий Великой степи. В период монголо-татарского владычества из-за религиозных противоречий и шатания князей сопротивляться нашествию новых азиатских пришельцев было некому, потому одни склонялись к воевавшим с Русью на западе крестоносцам, другие сотрудничали с татарами на Востоке.
В недалекой истории начала ХХ века расслоение русского общества, проявление террористических тенденций в отношении собратьев, религиозное отчуждение образованных кругов от народной массы и утрата высшими кругами общества патриотической поддержки русского трона закончились революцией и гражданской войной. Древняя и новая история государства Российского подтверждает, что при перевесе потенциала безнравственности побед не одерживают. Новейшей русской эпохе при наличии молодой прослойки образованных умных граждан стоит задуматься, как возродить господство патриотизма над меркантильным стяжательством, возвысить любовь к людям и природе над низменными потребительскими страстями, как увидеть в выпадающих испытаниях действие Божьего Промысла, и как не повторять великих исторических ошибок.
У лукоморья дуб зеленый
«В сочинениях древних мы получаем первичные сведения, обрабатываемые затем приемами исторической критики», - пишет Л.Гумилев. Первичные сведения из сочинений древних с течением больших последующих периодов времени в завуалированных формах начинают фигурировать в народных поговорках, преданиях и сказках. К приемам исторической критики можно отнести последовательный анализ событий, упоминаемых разными летописными и прочими источниками, догадки, предположения, сопоставления и собственные ощущения исследователя.
Отголоски памяти о Тмутаракани обнаруживаются у более поздних древнерусских авторов. В написанной после Куликовской битвы «Задонщине» есть интересные упоминания. Когда Дмитрий Иванович (Донской) с другими князьями повернули вспять татарские полки и начали их побивать, то «рассыпались поганые в смятении и побежали непроторенными дорогами в Лукоморье». Дальше местонахождение Лукоморья обозначено более точно: «И метнулся поганый Мамай от своей дружины серым волком и прибежал к Кафе-городу». Там он получил укор от местных жителей фрягов: «И ты пришел на русскую землю, царь Мамай, с большими силами… А ныне ты, поганый, бежишь в Лукоморье, не с кем тебе зиму зимовать в поле».
Поскольку автору «Задонщины» была известна генуэзская колония в Крыму, Кафа (ныне Феодосия), понятно, что под Лукоморьем имеются в виду берега Керченского полуострова, куда, по мнению безвестного автора поэтического сказания, бежал разбитый русскими Мамай. На противоположном берегу находилась пропавшая Тмутаракань. Глядя теперь на излучину Таманского залива, так и видишь легендарное лукоморье; подобные выгнутые дугой излучины не единичны на берегах Таманского полуострова. Можно с уверенностью сказать, что Лукоморье автора «Задонщины» идентично сокрытой в глубинах русской памяти Тмутаракани.
Чувственная возвышенно-поэтическая память о находящемся в излучинах моря «граде Тмуторокани», утратив название, к моменту написания «Задонщины» ( ХIV век) трансформировалась в памяти русского народа в Лукоморье, потом перетекла в народные предания и дошла до А.С.Пушкина в сказках няни Арины Радионовны. До нас поэт донес сказание знаменитыми стихами о стоящем у лукоморья зеленом дубе, которыми начинается поэма «Руслан и Людмила».
У лукоморья дуб зеленый;
Златая цепь на дубе том:
И днем и ночью кот ученый
Все ходит по цепи кругом.
Идет направо – песнь заводит,
Налево – сказку говорит.
Там чудеса, там леший бродит,
Русалка на ветвях сидит;
Там на неведомых дорожках
Следы невиданных зверей;
Избушка там на курьих ножках
Стоит без окон, без дверей;
Там лес и дол видений полны;
Там о заре прихлынут волны
И тридцать витязей прекрасных
Чредой из вод выходят ясных,
И с ними дядька их морской.
Там королевич мимоходом
Пленяет грозного царя;
Там в облаках перед народом
Через леса, через моря
Колдун несет богатыря;
В темнице там царевна тужит
И бурый волк ей верно служит;
Там ступа с Бабою-Ягой
Идет, бредет сама собой;
Там царь Кащей над златом чахнет;
Там русский дух…там Русью пахнет.
На брег песчаный и пустой,
В пушкинской поэме обнаруживаются отзвуки реальных исторических событий, происходивших в Древней Руси. Тут и князь Владимир-солнце, задающий веселые пиры, и сладостный певец, вещий Баян – непременный персонаж древнего эпоса; и среди Руслановых соперников хазарский хан Ратмир – свидетельство тесных связей Руси и Тмутаракани с хазарами. Здесь олицетворение язычества, страшный чародей и колдун, Черномор, своим прозвищем указывающий на место обитания; и даже «султан курятника» петух, напоминающий турецкое владычество на черноморских берегах. Все признаки тмутараканского песчаного брега с его обитателями, имеющего на протяжении веков загадочное отношение к Киевской державе, налицо. Таинственно-поэтическая атмосфера пушкинского рассказа о поездке Руслана за похищенной невестой пропахла древней Русью и такой же древней дорогой в Тмутаракань.
На поиски Людмилы соперники отправляются по берегу Днепра, где Руслан вскорости натыкается на пещеру со старцем, читающим при лампаде древнюю книгу. Старец Финн рассказывает герою, как, оставив некогда финские поля, он с «толпой бесстрашных земляков» переплыл морские пучины в поисках «опасностей и злата».
Молва неслась: цари чужбины
Страшились дерзости моей;
Их горделивые дружины
Бежали северных мечей.
Мы весело, мы грозно бились,
Делили дани и дары,
И с побежденными садились
За дружелюбные пиры.
В рассказе старого финна изложен весь путь бесстрашных русичей из варяг в греки, их воинственные набеги на греческих, половецких и хазарских «царей чужбины», взаимные расчеты данями и дарами, и, наконец, дружелюбные пиры с побежденными после взятия Владимиром-солнышком византийского Херсонеса, его женитьбы на греческой царевне Анне, после возвращения Херсонеса Византии в качестве дара, и принятии вслед за тем христианства. Для рассказа обо всем этом Пушкину хватило восьми коротеньких строчек.
В схватке двух богатырей, Руслана и Рогдая, нетрудно распознать поединок князя Мстислава с касожским князем Редедей, реальность которого подтверждается многими летописными сводами. Рогдай назван Пушкиным богатырем, и Руслан «красавец был не вялый». Победа в поединке главного русского героя также вписывается в реальную историческую канву тмутараканского поединка двух князей в 1022 году.
На пути в царство Черномора Руслан «видит старой битвы поле», где повсюду разбросаны колчаны, латы, щиты и тлеющие кольчуги, в костях рук лежат зажатые мечи, поле усеяно черепами и желтыми костями. «Долина брани», которую объезжал Руслан, конечно, является полем великой Куликовской битвы в донских степях, через которые по неведомым дорожкам пролегал древний путь на тмутараканское Лукоморье.
Кровавые разборки в борьбе за власть между русскими князьями-братьями можно усмотреть в рассказе несчастной головы, лишенной тела братом-завистником, Черномором. Борьба претендующих на княжение братьев-соперников часто сопровождалась подлыми обманами, устройством друг другу хитрых ловушек и убийствами. Коварный Черномор, «семейства нашего позор», напоминает сына Владимира-Крестителя, Святополка, который по зависти убил братьев Бориса и Глеба, за что получил название Окаянного, и, действительно стал олицетворением позора братоубийственных распрей.
Гению Пушкина не устаешь поражаться через два столетия после его явления на Руси. В двадцать лет, когда была написана поэма «Руслан и Людмила», Пушкин знал и ощущал историю своей страны глубже и шире, чем образованные зрелые люди XXI века. «Дела давно минувших дней, преданья старины глубокой» привели чуткий и прозорливый гений Пушкина на лукоморье далекой и загадочной Тмутаракани, где в незапамятные времена росли зеленые дубравы, куда на заре восхождения государства Российского прихлынуло христианство, где в глубокой древности зародился русский дух и впервые запахло Русью.
Что такое счастье, где его можно найти?
+ + +
Список литературы (для «От Тамани до Тмутаракани»)
1. Жития Святых святителя Димитрия Ростовского. Москва. Терра – Книжный клуб. 1999.
2. Гумилев Л.Н.От Руси к России. М. Айрис Пресс 2005г.
3. Гумилев Л.Н. Конец и вновь начало. М. Айрис-пресс. 2000г.
4. Гумилев Л.Н. Ритмы Евразии. Ленинградское изд-во. 2009.
5. Гумилев Л.Н. Древняя русь и Великая степь. Ленинградское изд-во. 2009.
6. Пушкин А.С. Собрание сочинений. В 10 т. Терра, Книжный Клуб Книговек 2012г.
7. Слово о полку Игореве. Пер.с древнерус. Д.С.Лихачева. Детская литература 1983г.
8. Гёрц К.К. Собрание сочинений: Изданное Императорскою Академиею наук. Выпуск 2. Книга по требованию, 2011.
9. Вернадский Г.В. Киевская Русь. Тверь ЛЕАН, Москва АГРАФ. 1996.
10. Щербина Ф.А. История Кубанского Казачьего Войска. В 2-х т. – (Репринтное воспроизведение. – Екатеринодар, 1910-1913.) Советская Кубань. Краснодар. 1996.
11. Фелицин Е.Д., Щербина Ф.А. Кубанское казачье войско. Репринтное издание. Советская Кубань. Краснодар, 1996.
12. Костомаров Н. И. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. В трех томах. Репринт 1873-1888 гг. М. Книга. 1990г.
13. Карамзин Н. М. История государства Российского. В 6 томах. Наука 1989г. 2350с.
14. Повести Древней Руси. Москва. «Художественная литература». 1986.