Почему казалось бы благородный порыв защиты «униженных и оскорбленных» вызвал в мире такую реакцию полного неприятия? Ведь все как всегда – спасение, восстановление мира и справедливости – благородная миссия. Так исторически было всегда: кто-то на кого-то нападал, побеждал, и этим прославлял себя и свое государство. В учебнике истории это предмет гордости. Что мы делаем не так? Убиваем? Так это всегда было, без этого не обойдешься. Что не так то?!
Ответ, как не странно, я нашла в одном из комментариев, которые последнее время стали очень интересными. Приведу его почти полностью: «Раньше воспитание детей предполагало физическое наказание как норму, эта ментальность не изжита до сих пор, но это уже не считается нормой, а во многих странах это уже преступление. Так и убийство человека…». Очень точно схвачена аналогия. Идёт процесс духовного восхождения homo sapiens, а оно предполагает замену старого сознания на новое, более правильное понимание, и процесс этот болезненный.
Убийство всегда было законом природы и человек на заре своей истории безусловно подчинялся ему. Это было условием выживания, чтобы выжить самому нужно было убить другого. Объединение в социум, налаживание межличностных отношений начинает приводить к пониманию ценности человеческой жизни, но в пределах своего племени, «врага» же надо уничтожить. Время идёт, человек очень медленно, но все же начинает понимать, что убийство – зло. Осознание происходит, как правило, тогда, когда ты на собственной шкуре прочувствуешь каково это, когда убивают твоего близкого, т.е. развивается определенная степень эмпатии. Да и длинная череда мести заводит в тупик, кроме опустошения, она ничего не дает.
Когда человеческое сознание было подготовлено к определенной ступени различения (а скорее всего даже тогда, когда на это появился запрос, например, «Господи, как же нам выбраться из того дерьма, в котором мы оказались?»), начинается так называемое осевое время, когда декларируется в том или ином виде определенный свод заповедей (правил жизни, которые являются условием выхода из этого самого дерьма). Причем правила эти даются в виде непосредственного восприятия через органы чувств из трансцендентной реальности (говорящий куст, согласитесь, не каждый день встречаешь). Это настолько впечатлило человечество, что осознания хватило на несколько веков. Я понимаю вашу иронию – ничего себе осознание, как убивали, так и продолжали убивать. Но поймите, на деле все не так просто, даже сейчас мы постоянно буксуем: на словах практически никто не будет одобрять убийство, но в критический момент автоматически срабатывают поведенческие реакции. Каждый преступник имеет оправдательный мотив. Но ведь заповеди были даны в безусловной форме. «Не убий» и точка. Нет никаких «ты можешь убить, если…».
В дохристианскую эпоху человек воспринимался как персона, маска, обращённая во вне. Личность – продукт поздней истории, именно с распространением христианства появляется концепция личности, нечто большего, чем роли и юридическая ответственность. Панегирик любви Павла уравнял и общественный статус, и имущественное положение, и образование. Открытие в себе духовного начала постепенно рождало понимание ценности каждой человеческой жизни. Именно в этом прежде всего проявляется наша человечность. Заповедь «не убий» открывает путь к бессмертию, это имел в виду Христос, говоря Петру: «Вложи меч в ножны», не отвечай злом на зло.
Но вместо духа закона человечество опять погрязло в обрядах. Спор за догмы вылился в столетнюю резню и вместо исполнения заповеди убийство вознесли до священных оснований (крестовые походы, например). Только когда от Европы осталась выжженная пустыня, пришла разумная мысль договориться и перестать навязывать другим свои представления о мире. Результатом стала декларация независимости, провозгласившая человеческую жизнь высшей ценностью и основной обязанностью государства является защита ее. Но не любой ценой, иначе посылая убивать других, ты нарушаешь это положение, почему-то это забывается. Возложение на плечи государства своей безопасности - лишь промежуточный этап, помните гениальное прозрение Булгакова в «Мастере и Маргарите»: настанет время, когда не будет никакой власти. Но для этого нужно много что понять, пройти те самые ступеньки духовного становления. Например, понять, что не получится жить на свете за счёт других людей; что никто не обязан отдавать за тебя свою жизнь; что «врагов» на самом деле не существует, только ты сам создаёшь образ врага; что если ты никому не желаешь зла, то и тебя зло не затронет…
Эпоха Просвещения – неизбежный и необходимый этап перехода от внешнего принуждения исполнения нравственных норм к личной моральной ответственности каждого человека. Как ребенок вырастая выходит из-под опеки родителей, так и человеческому обществу становится тесно в тисках церковных догм, надоедает тотальный контроль и постоянное указывание что думать и как жить. Осознав, что человеческий разум – это и есть присутствие в нем Бога, человек с энтузиазмом взялся исследовать окружающий мир и объяснять его. Начинают бурно множиться философские школы, часто противоречащие друг другу, но в этой диалектическом взаимодействии идет кропотливая работа восхождения человеческого духа. За этим внешним словоблудием кажется, что забыли о Боге. Между тем сам настойчивый поиск истины, стремление к идеалу – это и есть поиск Бога. Падения и взлеты, поиск противоречий, попытка разрешения их, впадение в крайности, возвращение с пониманием на более высоком уровне – все как в гегелевском восхождении духа. Да, случаются откаты – страшные, зверские. И откаты эти связаны с моральной стороной вопроса и биологическим инстинктом выживания.
Противоречие между природной данностью и духовными потребностями личности – основной конфликт этого мира. Эти миры - мир свободы и мир природы сосуществуют друг с другом, не смешиваясь. Сознанию надо, так сказать, щёлкнуть переключателем (акт выбора), чтобы попасть из одного в другой. Душа ощущает тюрьму законов природы, какая бы золотая ни казалась эта клетка.
Почему человечество в эпоху модерна, а тем более, постмодерна резко отказалось от морали и сказало, что она здесь вообще не причем? Вспомните, какое воодушевление произвело реальное обещание вечной жизни, люди ждали – вот-вот, ещё чуть-чуть и придет «Царство Божие», все преобразится. Ан нет, шли века и накапливалась усталость и неверие. Резкий скачок не получился, чудеса закончились, началась кропотливая работа по изменению себя и своего взаимодействия с людьми. А это надоедает, это трудно, это нудно. Об этом вспоминаешь, только когда тебя жизнь припирает к стенке болезнями и несчастьями. Раз уж мы разбираем убийство, то давайте честно ответим себе на вопрос «мы избавились от этого порока?», «мы действительно не хотим никому смерти, хотя бы в пределах нашего человеческого общества?». Или мы не желаем смерти только себе, а других готовы с лёгкостью уничтожить, пусть не своими, зато чужими руками?
Реалии сегодняшнего дня говорят сами за себя. Что мы имеем? Очередной всплеск кровожадного убийства. Когда-то прочитав «Говорит Москва» Даниэля, я подумала: «да ну, да такого быть не может, потому что этого не может быть никогда». Если кто не помнит, там речь идёт о том, что государство, в соответствии с пожеланиями трудящихся, выделяет особый день, когда можно убивать кого хочешь, не неся за это ответственности – ситуация, доведённая до логического абсурда. Интересна реакция граждан – если правительство так решило, то у него есть на то основания: «подлинный демократизм – только в нашей стране – впервые в истории…» Оказывается может. Может абсурдный гротеск претвориться в жизнь. И страна, на своей шкуре пережившая зверства войны, спокойно соглашается с преступным массовым убийством своего соседа. Но ведь каждый из нас на сознательном уровне не будет одобрять убийство. Ведь до сих пор когда люди поют «Темная ночь», на глазах у них слезы сочувствия убитым почти век назад. В это время их страна бомбит чужие города и никаких слез сочувствия это не вызывает. Что это? Массовый гипноз? Или атавистическая привычка бездумно подчиняться тем, кто наверху? Выходит до личного выбора нам ещё очень далеко.
И тут, пожалуй, пришла пора затронуть проблему противоречия взглядов общества и твоих личных взглядов. Когда человек идёт по пути избавления от пороков, он неизбежно сталкивается с этой проблемой. Простой пример: когда бандит изъявляет желание уйти из преступной группировки, ему не дают этого сделать и здесь он должен проявить волю, если за это цена будет его жизнь, то убьют его тело, душу он спасет; когда человек бросает пить, все его бывшее окружение начинает подсмеиваться и подначивать его «да какой же ты мужик» и прочая ерунда. Если он спасует и поддастся, он проиграл. Проиграл очередную партию в борьбе за свою душу. Война обнажает этот выбор до предела, и предел этот – жизнь.
Человеческое единство подразумевает единство в добром, положительном, а не объединение одной группы против другой.