Я только что прочитал, что Алексей Кадучников умер в России.
Печальная новость для меня не потому, что я знаю этого человека лично или потому, что разбираюсь в боевых искусствах. Нет... несколько лет назад, когда я служил в армии США.
Кадучников храбро сражался с обученным русским офицером.
Я был смущен, как любой американский моряк в истории. Это произошло в Африке в конце 1980-х, когда я работал на нашей авиабазе.
Есть база ВВС. Советские десантники служили в стране вместе с войсками ООН.
В то время Советский Союз еще был на карте, поэтому мы не конфликтовали с ним напрямую, но были немного осторожны. В пятницу мы идем в бар на ужин. Однажды, выпив дюжину виски, мой напарник предложил дружескую драку с русскими посреди бара. Идея была интересной, потому что я тоже потерял дар речи.
Мы говорили громко, но русские нас услышали. Мы по очереди разговаривали и шептались, но один научил меня: «Нельзя быть хорошим героем, но нельзя быть и плохим героем» (стр. 3). Победить морских пехотинцев США было непросто, даже с небольшим количеством выпивки. Мы посмотрели друг на друга, и я прыгнул на русских в качестве сигнала... Я не знаю, что произошло.
Я обнаружил, что лежу на боку. Я не помню, что со мной случилось. Я вскочил и попытался сделать русский сальто, но русский немного откинулся назад и немного отвел колени в сторону. Я споткнулся в воздухе и упал на землю.
На полу бара.
Как будто кто-то отнял это у меня, моя сила исчезла. Я больше не мог бороться. Мои друзья смотрели на меня с ужасом. В общей сложности это заняло менее десяти секунд.
- На следующий день после того, как я узнал, мне сказали: «Он тебя не трогал».
Поэтому я специально позвонил одному россиянину в ООН и прямо спросил его, как он меня избил.
— Это система, — коротко ответил он. - Нет такого.
Покажи мне сейчас, пока ты не спишь! Я звонил и требовал.
Русский что-то пробормотал, пожал плечами и резко замахал руками.
Меня это не тронуло, но поставило на колени. Сколько бы раз я ни спрашивал, он никогда не говорил ни мне, ни кому-либо из нас.
«Ты хороший человек, — сказал он однажды, — и ты по-прежнему наш враг.
Был ли он прав? Это не может быть оспорено. Теперь, когда Кадучников мертв, мы понимаем, что у нас больше нет того великого мастера, который был у нас.