«Ког­да Ле­ре ис­полнил­ся год, мы забрали ее из Дома ребенка. Первый ме­сяц был достаточно тяжелым для нее», — история приемной мамы

Усыновление — счастливый период в жизни родителей. Сегодня на очереди трогательная история мамы из архива 2006 года.

О том, что на све­те есть Дет­ские до­ма, я уз­на­ла еще сов­сем ма­лень­кой. Моя ба­буш­ка вы­рос­ла в Дет­ском до­ме и иног­да рас­ска­зыва­ла о нем. Я хо­рошо за­пом­ни­ла, что Дет­ский дом был в ста­ром бар­ском особ­ня­ке и де­ти со­бира­ли гри­бы со смеш­ным наз­ва­ни­ем «уш­ки». По­том, лет в 10, я по­пала в Ру­саков­скую боль­ни­цу и ле­жала там в ко­ридо­ре ря­дом с мальчиклм из ДД. Я силь­но бо­лела, а он ме­ня все вре­мя ве­селил. Я бы­ла вред­ным до­маш­ним ре­бен­ком, а маль­чиш­ка — он был доб­рый и ве­селый. Пос­ле вы­пис­ки он иног­да зво­нил мне до­мой, но мы пе­ре­еха­ли и мальчишка по­терял­ся. Стран­но, как его зва­ли — за­была, а вот смеш­ные ис­то­рии, ко­торые он рас­ска­зывал про Кар­лсо­на, пом­ню.

Мо­жет быть, так на­ша с Лер­кой ис­то­рия и на­чалась. А мо­жет быть она началась, ког­да моя ма­ма выш­ла на пен­сию, и ее лю­бимое чти­во — газеты, ста­ла по­купать я. Од­нажды, по до­роге на ра­боту, я про­чита­ла од­ну из них. Там бы­ла статья про Алек­сея Ру­дова усы­нов­ле­ние и сайт в Интернете. С тру­дом ра­зоб­равшись в том, что мне нуж­но сде­лать, я набрала сайт, и на­чалась моя но­вая жизнь. Мы за­писа­лись в Шко­лу приемных ро­дите­лей Про­ек­та «К но­вой семье». Од­ну из лек­ций в Шко­ле нам чи­тал Вик­тор Юрь­евич Крей­дич, ди­рек­тор 7-го ДР для де­тей, рожденных от ВИЧ-ин­фи­циро­ван­ных ма­терей. При­шел Вик­тор Юрь­евич и ти­хо и спо­кой­но рас­ска­зал, что толь­ко 3% де­тей, ко­торых ро­жа­ют ВИЧ-ин­фи­циро­ван­ные жен­щи­ны боль­ны, объ­яс­нил, что та­кое «неокончательный тест на ВИЧ» и то, что де­ти с та­ким ди­аг­но­зом фактически здо­ровы и этот ди­аг­ноз оз­на­ча­ет толь­ко то, что мать ре­бен­ка ВИЧ-ин­фи­циро­вана. В пол­то­ра го­да ан­ти­тела из кро­ви ре­бен­ка ис­че­за­ют и все. Бы­ло по­нят­но, бы­ло ин­те­рес­но, но я как-то не пред­по­лага­ла, что имен­но это ког­да-ни­будь ме­ня кос­нется.

В ап­ре­ле 2004 го­да, бла­года­ря Да­ше, од­ной из учас­тниц Конференции «При­ем­ный ре­бенок», по­явил­ся сайт ДР №7. Я со­бира­лась усы­нов­лять де­воч­ку от го­да до трех лет, а де­ти с «не­окон­ча­тель­ным тес­том на ВИЧ» бы­ли толь­ко в млад­шей груп­пе. Пер­вой бы­ла фо­тог­ра­фия Ва­лерии, маленькой смеш­ной де­воч­ки, по­хожей на птен­ца.

Я от­пра­вила ссыл­ку на этот сайт сво­ей млад­шей сес­тре, ко­торая уверенно «дер­жа­ла ру­ку на пуль­се» вы­бора ре­бен­ка. Ди­аг­но­зы поч­ти у всех де­тей бы­ли поч­ти оди­нако­вые — ги­пот­ро­фия, не­окон­ча­тель­ный тест на ВИЧ и иног­да но­ситель­ство HCV. Объ­яс­ни­ла сес­тре, что та­кое «неокончательный тест на ВИЧ», ги­пот­ро­фия, а вот что та­кое «носительство HCV» дол­го не мог­ла по­нять. Но де­ти бы­ли слиш­ком маленькие, мы ис­ка­ли пос­тарше… Че­рез ме­сяц-пол­то­ра на сай­те появились но­вые фо­тог­ра­фии. Де­воч­ка, по­хожая на птен­ца, УЛЫ­БАЛАСЬ! Единс­твен­ный ре­бенок, ко­торый улы­бал­ся.

Пос­ле это­го на­ша ис­то­рия сде­лала оче­ред­ной «зиг­заг». Для мо­ей младшей сес­тры боль­ше не су­щес­тво­вали ни­какие дру­гие де­ти. Толь­ко вот этот ре­бенок, ко­торый улы­бал­ся с фо­тог­ра­фии:

«Рит, пос­мотри, как она сме­ет­ся, пос­мотри, как она улы­ба­ет­ся. Та­кое ощу­щение, что она что-то ста­щила и за­жала в ку­лач­ке. Пос­мотри, она же ма­лень­кая ху­лиган­ка»

Мне, ес­ли чес­тно, бы­ло все рав­но. Я прос­то хо­тела дочь. По­чему бы нет? Толь­ко она ма­лень­кая, я не мо­гу взять та­кого ма­лень­ко­го ре­бен­ка, я не мо­гу бро­сить ра­боту, я не мо­гу… По­том по­яви­лись еще фо­тог­ра­фии. Маленькая де­воч­ка смот­ре­ла на ме­ня с эк­ра­на мо­нито­ра и пе­чаль­но улыбалась.

Бы­ло на­чало ле­та, и я уже дол­жна бы­ла со­бирать до­кумен­ты, но неожиданно и очень тя­жело за­болел наш па­па. Он бо­лел дол­го и как-то не­уз­на­ва­емо и пу­га­юще из­ме­нил­ся. И вот тог­да я рас­пе­чата­ла фо­то маленькой, смеш­ной, лы­сень­кой де­воч­ки, Ва­лерии и пе­реда­ла ему в боль­ни­цу. Он так меч­тал о внуч­ке, он так ее ждал. Она ма­лень­кая, написал отец, мы не мо­жет взять та­кого ма­лень­ко­го ре­бен­ка, и еще она по­хожа на бок­се­ра Кос­тю Дзю. Па­па выз­до­ровел, нас­ту­пил ав­густ, я собирала до­кумен­ты, а Ва­лерия каж­дый день смот­ре­ла на ме­ня с фотографии на сай­те. Я ду­мала, что ее обя­затель­но за­берут. По­тому что она та­кая за­бав­ная. По­тому что всем нуж­ны де­воч­ки. Я не ус­пею. Ну, значит это не мой ре­бенок. Мне и в го­лову не при­ходи­ло, что пресловутый «не­окон­ча­тель­ный тест на ВИЧ» мо­жет так от­пу­гивать потенциальных усы­нови­телей и что де­воч­ка Ва­лерия все еще до­жида­ет­ся сво­их ро­дите­лей в До­ме ре­бен­ка.

В на­чале ок­тября ей бы­ло уже 11 ме­сяцев. Для ме­ня это бы­ло уже не страш­но: 11 ме­сяцев, это уже мно­го, ско­ро она нач­нет хо­дить, я мо­гу… По­лучив раз­ре­шение в Со­коль­ни­чес­кой опе­ке (кста­ти, вот уж где хорошая опе­ка, чес­тное сло­во) я по­еха­ла в ДР. Ду­маю, что к это­му моменту я бы­ла в со­вер­шенно нев­ме­ня­емом сос­то­янии. Из все­го разговора с Вик­то­ром Юрь­еви­чем я пом­ню толь­ко, как «с уче­ным ви­дом зна­тока», на­читав­шись вся­ких стра­шилок в Ин­терне­те, спро­сила (уже зная, что «но­ситель­ство HCV» — это ан­ти­тела ге­пати­та С) на­до ли Ле­ре си­деть на ди­ете… Бед­ный Вик­тор Юрь­евич…

А вот «не­окон­ча­тель­ный на ВИЧ» ме­ня не ин­те­ресо­вал со­вер­шенно.
Я не то что­бы не уз­на­ла ее, ока­зав­шись в груп­пе, нет, прос­то Ле­ра бы­ла ма­лень­кая, страш­нень­кая и чу­жая. Ее толь­ко что пе­реве­ли из од­ной группы в дру­гую, ей бы­ло пло­хо и не­уют­но, а тут еще кто-то нез­на­комый прис­та­ет, че­го-то от нее хо­тят. Бы­ло ужас­но ее жал­ко и со­вер­шенно невозможно ос­та­вить. Вот, собс­твен­но, и все. Очень тя­жело вспо­минать, как я хо­дила в ДР, по­тому что это не прос­то неп­ра­виль­но — де­ти без родителей. Это не­воз­можно. Пом­ню все ка­кими-то кус­ка­ми.

Пом­ню, как мы пер­вый раз пош­ли гу­лять и Лер­ка по­топа­ла, опи­ра­ясь на мои ру­ки. Гос­по­ди, с ка­ким упорс­твом она шла, она же толь­ко-толь­ко начинала хо­дить… Вдруг, от­ку­да ни возь­мись, из нес­час­тной «ста­руш­ки» выг­ля­нул жи­вой ре­бенок, ко­торо­го ни­почем не зас­та­вишь сесть в найденную ко­ляс­ку, ко­торый бу­дет упор­но тас­кать еще не слу­ша­ющи­еся но­ги, ко­торый бу­дет па­дать на ас­фальт (чем до смер­ти ме­ня пе­репу­га­ет), что­бы схва­тить пло­хо ше­веля­щими­ся паль­чи­ками жел­тый и мок­рый кленовый лист. И так за­жать его в ку­лач­ке, что его не­воз­можно бу­дет вытащить. Она хо­дила це­лых двад­цать ми­нут, она тро­гала листья, она смот­ре­ла по сто­ронам, и во всем этом бы­ло та­кое не­пере­дава­емое упорс­тво и же­лание изу­чить этот но­вый для нее мир! Ес­ли бы вы толь­ко мог­ли пред­ста­вить, как ей бы­ло тя­жело хо­дить, как она пых­те­ла, но упрямо дви­галась впе­ред, при­чем не по ас­фаль­ту — как же — неинтересно, а по зем­ле, сплошь ук­ры­той жел­ты­ми листь­ями.

Я пом­ню, как на сле­ду­ющий день нам вы­нес­ли ре­вуще­го ре­бен­ка, приговаривая: «А вот Ле­ра у нас гу­лять не лю­бит». И тут про­изош­ло первое ма­лень­кое чу­до — сквозь сле­зы, ви­сящие на длин­ню­щих тем­ных рес­ни­цах (ма­моч­ки род­ные, ка­кие же у нее рес­ни­цы — тень на пол­ли­ца!) выг­ля­нуло сол­нышко — Лер­ка, за­реван­ная, крас­ная, УЛЫБНУЛАСЬ! НАМ!

Вот мы гу­ля­ем с Лер­кой и она упор­но тя­нет нас к клум­бе с бар­хатца­ми. Смеш­ные, тол­стень­кие оран­же­вые цве­ты… Ле­ра не­лов­ки­ми, полуподвижными паль­чи­ками с упо­ени­ем за­жима­ет цве­ток, а по­том — от­ку­да-то про­рос­шую в ва­зоне длин­ную тра­вин­ку. И по ли­цу вид­но, что она по­нима­ет — вот это, то, что она тро­гала — оно раз­ное…Ког­да мы отводим ее в груп­пу —лап­ки рез­ко пах­нут бар­хатца­ми и я ста­ра­юсь оттереть ла­дош­ки.

Вот про­еха­ла ма­шина — рот от­кры­ва­ет­ся и че­люсть от­ви­са­ет, а на следующий день Лер­ка тя­нет нас к ог­ра­де и ми­нут де­сять раз­гля­дыва­ет сто­ящие и про­ез­жа­ющие ми­мо ма­шины. А вот мы на дет­ской пло­щад­ке и Лер­ка учит­ся ка­чать­ся на боль­ших ут­ках-ка­чал­ках и при этом смеш­но орет «А­АА-АХ».

Вот со­бира­ем листья, мок­рые пос­ле дож­дя… Вот Лер­ка зас­тавля­ет нас под­вести ее к ог­ромной бе­резе и с ка­кой-то пер­во­быт­ной жад­ностью ощу­пыва­ет ко­ру ста­рого де­рева, паль­чи­ки пло­хо слу­ша­ют­ся, но она вцепляется в каж­дую не­ров­ность и с вос­торгом го­ворит нам «а­ааа». Оказывается Лер­ка лю­бит, ког­да ее кру­жат, дер­жа на ру­ках, и под­ни­ма­ют вверх, тог­да она хо­хочет.

Ле­ра ни­ког­да не пла­кала, ког­да мы ухо­дили. Она прос­то воз­вра­щалась в груп­пу. Но нес­коль­ко раз она со страш­ной ско­ростью пол­зла за мной и, ос­та­новив­шись, смот­ре­ла так, что это не­воз­можно опи­сать. Слож­но поверить, что го­дова­лый ре­бенок что-то по­нима­ет, но ког­да я об этом вспо­минаю, всег­да ре­ву. Луч­ше все­го пом­ню, как пос­ледние две не­дели Лер­ка не хо­тела, что­бы мы ухо­дили. Она бра­ла нас за ру­ки, креп­ко-крепко дер­жа­ла, и во­дила, во­дила по сво­ей груп­пе, по­казы­вала — вот шкаф, а вот книж­ка… слов­но пы­талась ска­зать — я тут жи­ву и вы то­же оставайтесь. Очень хо­рошо пом­ню ее руч­ку, ка­кую-то непропорционально боль­шую, пок­раснев­шую от си­лы, с ко­торой она сжи­мала мою ру­ку. А я от­да­вала ее вос­пи­татель­ни­це и ухо­дила.

Ког­да Ле­ре ис­полнил­ся год, мы увез­ли ее до­мой. Пер­вый ме­сяц был достаточно тя­желым для нее, что не­уди­витель­но. Что она ви­дела за свою ма­лень­кую жизнь? Че­тыре ме­сяца боль­ни­цы, во­семь ме­сяцев, пусть и самого луч­ше­го, ДР? А тут сов­сем дру­гой мир, дру­гие лю­ди, ог­ромное ко­личес­тво ин­форма­ции, ко­торую очень слож­но бы­ло сра­зу ус­во­ить. Боялась ван­ной, пер­вое вре­мя вы­бега­ла на ули­цу с гром­ки­ми воп­ля­ми и нес­лась, как су­мас­шедшая впе­ред. Бы­ли сле­зы, ис­те­рики, мо­нотон­ные дви­жения, мно­го че­го бы­ло. Где-то в те­чение по­луго­да все пос­те­пен­но нор­ма­лизо­валось. Но как же я Лер­ке бла­годар­на за то, что, прос­нувшись ут­ром сво­его вто­рого «до­маш­не­го» дня, она улыб­ну­лась мне так солнечно и ра­дос­тно, что да­же в са­мые тя­желые мо­мен­ты мне и в го­лову не при­ходи­ло, что ей с на­ми пло­хо.

У ме­ня уди­витель­ная дочь. Са­мое пот­ря­са­ющее в ней — это ее улыб­ка. Ка­жет­ся, ни­чего осо­бен­но­го, все де­ти улы­ба­ют­ся. Да, это прав­да, но у мо­ей де­воч­ки, ког­да она улы­ба­ет­ся, внут­ри за­гора­ет­ся ка­кой-то особенный свет. Она та­кая раз­ная, Лер­ки­на улыб­ка, иног­да бы­ва­ет шкодливой, иног­да тя­гучей и мяг­кой, как мед. Иног­да это бы­ва­ет улыб­ка Че­шир­ско­го ко­та, но ча­ще все­го Лер­ка улы­ба­ет­ся прос­то по­тому, что она обыч­ный счас­тли­вый ре­бенок. У ме­ня на ред­кость доб­рая, эмоциональная и от­кры­тая дочь.

Ког­да я спро­сила на­шу ба­буш­ку — что мож­но на­писать о Ле­ре, то она в сво­ей ла­конич­ной ма­нере от­ве­тила мне — на­пиши, что Ле­ра обыч­ный избалованный до­маш­ний ре­бенок. На­вер­ное, так оно и есть.
А «не­окон­ча­тель­ный тест на ВИЧ» нам «сня­ли» в пол­то­ра го­да. Все анализы ока­зались бе­зуп­речны­ми. То же про­изош­ло и с ан­ти­тела­ми к гепатиту С. Сна­чала это был прос­то «эк­зо­тичес­кий ди­аг­ноз», а сей­час — пус­той звук. Бы­ло и нет.

#дети #приемныедети #приемныеродители #приемнаясемья #усыновление

Каждый ребёнок заслуживает шанса на светлое будущее.

Мы верим, что каждый из нас может внести свой вклад в создание более благополучного общества. Вместе мы можем многое!

Поддержать фонд и внести свой вклад в развитие можно на нашем сайте по ссылке: https://childrenplus.ru/donate-bfchplus/