Мира долго и настойчиво нажимала на звонок.
- У Вас нет своего ключа? - Степан переминался с ноги на ногу.
- Нет, я не брала его в поездку, ведь не предполагала, что придётся ехать сюда.
- Это ещё хорошо, что мы не добрались до Сибири!
- Летели бы самолётом...
- Может, постучать? - Степан забарабанил, его явно прижимала с дороги нужда посетить уборную.
Соседская дверь приоткрылась, и оттуда показалась растрёпанная спросонья бабушка Валентина.
- Мирка, ты што-ль?
- Здравствуйте! Простите, что потревожили, мама что-то не открывает.
- Давеча павезли у лякарню яё, сэрца захворэла, дапамогу выкликали. Здаеца, у абласную яё адправили. А гэта хто з табой?
- Друг наш, Степан. Скажите, а мама ключей не оставила?
- Не да таго ёй було. Вось бяда-то бяда! Да заходзь, хоць чайком напаю. Батьку твайго заутра хоронять. Добра, хоть ты тут, - баба Валя смахнула слезу.
- Позволите? - Степан уже не мог больше терпеть.
- Сортир там, хлопец... - старушка улыбнулась, указывая на дверь, - Здаровы дзяцюк! Ким працуе?
- Охранник он, - Мира не заходила, осталась стоять у порога.
- Такога ночу убачыш, напалохаешся! Заходь, чаго хату студить!
- Спасибо, бабушка, мне нужно к маме, Вы же понимаете.
- Разумею, што ж тут не зразуметь, на хвилинку б прысела. Выглядешь дрэнна! Цы прауда, што у Ленинградзе жывеш? Пагаворвають, што у музыканта закахалася. Брэшуть, значыть?! Ты им Стяпана свайго пакаж, адразу мовы праглынуть.
- Непременно, так и сделаю, - Мира не стала разубеждать бабу Валю, что Степан не её молодой человек, к переживаниям за смерть отца добавился ещё и страх за маму.
Вернулся охранник, поблагодарил старушку.
- Вы, кали што, заходьте! Вечарам дзети вернуца, можа падмагчи чим...
- Спасибо, бабушка.
- Трымайся, дзетачка, усе мы там будзем! И ты Стяпан, беражы яё. Ой, Бяда-то бяда!
- Как Вы её понимаете? - рассмеялся Степан, спускаясь по лестнице вслед за Мирой.
- Поначалу трудно было, потом привыкаешь, она из Белоруссии, в деревне глухой жила. Дети её лет семь назад забрали, добрая женщина, только поговорить очень любит. Давайте, поторопимся, я покажу дорогу.
В областной больнице нашли кардиологическое отделение, узнали в какой палате лежит мама Миры. Только вот палата оказалась пуста.
- Полчаса назад в мертвецкую отвезли, - спокойно ответила на вопрос медсестра. - Ушла тихо, не проснулась. Обнаружили только во время обхода...
Степан подхватил на руки Миру, донёс до близлежащих стульев, усадил. Потом был нашатырный спирт, врач прибежал, дали успокоительное.
- Мирочка Александровна, Вы только не переживайте, я сам всё сделаю, всё подготовлю, Вам бы полежать...
- Может быть, и в самом деле, провериться бы Вам посерьёзнее, - врач выражал сочувствие, и был готов принять ещё одну пациентку.
- Нет, спасибо. Благодарю.
- Но я задержу Вас под наблюдением, пока не придёте в себя. В таком состоянии, милая, лучше не стоит рисковать.
На каталке отвезли её в приёмный кабинет и окружили заботой.
Степан тем временем выяснил, где морг и поспешил разузнать, когда выдадут тело, какие действия предпринять и есть ли ключ среди вещей покойной. Мира стала сиротой, не успев похоронить отца. И пусть жили родители недолго и несчастливо, но умерли почти в один день.
- Я как только узнала, сразу к тебе! - Маша взяла холодную ладонь подруги в свои руки и со слезами поцеловала. - Мирунчик, держись! Уму непостижимо, что случилось, но как-то надо это принять! Мы не властны над судьбой, что кому на роду написано, то и случится... - Маша знала, о чём говорит, после пули, от которой прозрела.
- Хорошо, что ты здесь! Маш, не уходи! Побудь рядом. Не надо ничего говорить. Бесполезны тут слова. Давай помолчим, - почувствовав родную душу рядом, Мира дала волю слезам.
В квартире был стерильный порядок. Видимо, перед тем, как попасть в больницу, мама всё тщательно прибрала. Не заправленной оставалась только постель. Куда дочь и легла, ослабшая, опоенная лекарствами.
"Хорошо, что Вячеслава здесь нет", - подумала Мира, даже сейчас, когда её настигла большая беда, ей хотелось отгородить его от переживаний. Пусть лучше выступает. Она справится. Должна. Нельзя иначе.
- Чем я могу тебе помочь? Может деньги нужны? - Маша убрала с лица подруги влажные пряди волос. Та в ответ только покачала головой.
Сколько они не виделись? Обе повзрослели, словно не пару лет, а десяток прошло.
- Степан занимается всем, дай Бог ему здоровья.
- Это кто ещё такой?
- Телохранитель Славы.
- А сам где?
- Он хотел поехать, я не позволила гастроли срывать. Мне так проще, не хочу, чтобы такой видел...
- Узнаю подругу! Ты хоть и отрицаешь это, но вся в мать. Всё на своём горбу, сама. Видишь, чем закончилось?! Я на днях её повстречала, идёт с работы сгорбившись, сумки тащит тяжёлые. Я притормозила на машине, давайте, мол, тётя Света, подвезу, а она ни в какую. Тут рядом, говорит, не заморачивайся. Сама доползу.
Мире стало ещё больнее. Никогда ей уже не исправить ничего, не помочь матери, не спасти отца, только Слава да Маша из близких остались.
- Поплачь, родная, легче станет!
- Это я во всём виновата, оставила их, уехала...
- Не говори ерунды. У каждого своя доля, не могла ты иначе, - объятья подруги, её слова поддерживали и успокаивали. Если бы и была сестра, большего б не сделала. Мария, пройдя огонь и воду, заменила ей всех родных.
На двойных похоронах собрались соседи, сослуживцы матери и бывшие коллеги отца, друзей, как таковых, у них давно уже не было. На поминках вспоминали покойных добрым словом, высказывали соболезнования. Всё как в тумане. Мира чувствовала рядом надёжные руки подруги и плечо Степана, благодаря им и выдержала всё.
Вячеслав прилетел самолётом на следующий день, как ни старался, раньше не вышло. "Слава Богу, - думала Мира. - Хорошо, что так, тихо и спокойно, без прессы и суеты закончилось."
Ей ещё предстояла нелёгкая борьба за спасение любимого человека.
Продолжение