21 октября
Это настоящая история. Происходит со мной прямо сейчас. Пишу как есть.
У меня украли телефон.
Кем ты возомнил себя, говоришь? Альфа? Амадо Каррильо Фуэнтес? Кто еще там, Аль Капоне, Алла Пугачева? Лови ответочку. Чтобы не расслаблялся. Аль Лопух ты.
Скорее всего, его вытащили из рюкзака в очереди за завтраком. Надо же, додумался положить телефон в боковой карман рюкзака. Но и охранники тоже молодцы, хлопают варежками только.
Камер, конечно же, нигде нет. Хотя, казалось-бы, лагерь беженцев — то самое место, которое нужно камерами обвешать, наплевав на всю приватность.
Думаю, его мог вытащить кто-то из детей. Их тут бегает, как тли кругом, я уже перестал на них внимание обращать. Но, возможно, я его и выронил просто, а он сел. В любом случае, уплыл мой айфон.
Маковское приложение по поиску телефона оказалось абсолютно бесполезным. Если честно, даже приложение по шэрингу своей локации с родными, которое я использовал, показало последнее местонахождение телефона точнее, чем родное эппловское приложение.
Попереживал минут 5 и успокоился. Хрен с ним, новый куплю. Я и так всегда был везучим. Слишком везучим.
Я никогда не тратил время на учебу, например. Особенно на математику. Просто и так всё знал. Приходил с похмелья и сдавал на 5. В институте даже на лекции не ходил, но писал работы на отлично, себе и соседу.
Я выглядел так, как будто хожу в спортзал даже до того, как начал ходить в спортзал. Просто у меня генетическая склонность к этому. Кость мускулистая. Так написано в тесте ДНК от Генотек.
Я никогда не ухаживал за девушками, наконец. Они сами за мной ухаживали, подарки дарили. Думаю, в этом большую роль сыграло то, что у нас своя рок-группа была, а я был ее фронтменом.
Пока про девушек вспомнил, нужно Кире позвонить, а то обидится на меня. Аааа, у меня же нет телефона теперь.
Каждый раз я начинаю зазнаваться. Тогда сразу прилетает с неба волшебный щелбан. Вот и сейчас прилетел. Эй, вы там, наверху, я всё понял. Теперь точно понял. Буду скромнее.
Никита и украинка из столовой переживали за мой телефон в сто раз больше, чем я. Бегали, осматривали окрестности, узнавали у прохожих кто что видел. Отправляли меня в полицию писать заявление.
Сходил в полицию. Там сказали, что заявление написать можно, но телефоны тут редко находят. Да и я подумал, что не стоит каждую неделю заявления писать. Мой моральный лимит на заявления в полицию исчерпан в этом месяце.
Попрощался с телефоном и достал план «Б». Всегда вожу с собой два телефона. Два телефона и два компьютера. Второй комп оставил у Марка.
Теперь хожу с андроидом. Он старый и у него разбитый экран. Но зато такой уже никому не нужен, его никто, надеюсь, не украдет. Теперь я больше похож на местных.
Так. В телефоне моя российская симка. А к ней привязаны российские банки. А там почти все мои деньги.
Я же не готовился к тому, что буду так долго в ЕС оставаться. В Россию собирался возвращаться и деньги оттуда не выводил. Вывел только в самом начале войны. Тех денег как раз на пол года и хватало, до окончания визы.
А теперь уже осталось совсем немного. Кажется, скоро я буду еще больше похож на местных. Больше, чем хотелось бы.