Работал Валерка по призванию, - конферансье. Вёл свадьбы, дни города, концерты. Как-то раз, на одном из рок сейшенов он объявлял и мою группу. Ну думаю, - всё! Сейчас накаламбурит со сцены про меня, потом не отмоюсь. Но Валерка не подвел, - пошутил, повеселил публику в пределах разумного. Молодец, - в уме я поставил ему плюсик.
Однажды мы с матерью уехали в Питер. Точнее, отдыхала скорее мать, а я отбывал эту поездку как наказание, без права переписки. Помню, как войдя в тюремную камеру Трубецкого бастиона Петропавловской крепости, я почувствовал полную гармонию между интерьером и своим состоянием. Пазл сложился.
Для полноты ощущения арестантской жизни нас ненадолго закрыли в камере. Я ничего не почувствовал. Наверное потому, что уже неделю ощущал себя заключенным, ожидающим амнистии.
Присев на привернутую к полу металлическую шконку и глядя в маленькое зарешеченное окошко, мама задумчиво сказала:
"Ужас, да? Представляешь, какого сидеть тут человеку и считать дни..."
"Представляю" - вяло согласился я и мысленно вычеркнул еще один день "отдыха" из своего календаря. Оставалось еще три.
Ничего не поделаешь, - подростковый возраст требовал своего. Мне хотелось тусить с друзьями на районе, а город Петра меня мало интересовал.
Когда мы наконец вернулись, оказалось, что в наш дом залез вор, но был пойман с поличным доблестной соседской дружиной.
Дело было так. Валерка сидел за столом со своим другом и отмечал очередное наступление вечера. После полуночи они услышали грохот, но не придали этому значения. Потом грохот повторился. Сосед конечно был в курсе, что мы отсутствуем и насторожился. Они с другом вышли на улицу и прислушались, потом обошли дом и обнаружили, что одно окно в нашей половине открыто настежь. Оставив друга часовым, сам Валерка бросился за помощью к другим соседям по улице. Стратег сообразил, что нужно выставить дозоры у всех окон и дверей, а то уйдет.
Собрал ещё пару крепких мужиков и вместе окружили дом, позвонили в милицию и стали ждать. Пребывание в засаде быстро наскучило и тяга к приключениям взяла верх. Решили действовать сами, не дожидаясь правоохранителей. Наглость и быстрота действий дружинников не оставила воришке никаких шансов. Был и второй сообщник, который стоял на стрёме, но, как говорили в известном гайдаевском фильме, - предал напарника при первой опасности и свалил. Расхлебывать заваренную кашу незадачливому форточнику пришлось в одиночку.
Ближе к утру милицейский наряд из трех человек с официальным визитом лениво ввалился в соседскую кухню. За столом сидел тщедушный, сильно помятый, испуганный человек в синяках и ссадинах. Сзади над ним грозно возвышался друг Валерки, выполняющий функцию конвоира.
Перед горе-грабителем стоял стакан. Отмечая поимку особо опасного преступника, друзья не забыли налить и виновнику торжества. Не фашисты же они какие-то, в самом деле. Полагаю, воришка странно себя ощущал, отмечая собственный арест, но ведь и не откажешься - хозяева могут и осерчать.
"Этот?" - коротко спросил милиционер.
Конвоир коротко кивнул. Милиционер подошёл ближе и замахнулся на арестанта:
"Ух мля... Урод!"
Но не ударил, а просто в такой форме выразил недовольство связанное с недосыпом и оставленным завтраком.
"Пакуйте!" - коротко сказал офицер.
Два сержанта зашли за спину, прозвучала команда "встать" и на руках вора сзади защелкнулись браслеты.
Потом следующая команда: "Вперед!"
Арестованный засеменил босыми ногами в сторону выхода, подгоняемый следующими по пятам милиционерами. Впотьмах коридора сбили какое-то ведро, кто-то споткнулся, грохнуло, послышался мат:
"Етить твою мать, куда ты прешь то, слепой что - ли... Давай, давай... Такой, сякой, нехороший человек".
Скрип входной двери, ознаменовал то, что выход из лабиринта был найден и шаги стихли.
Оставшийся милиционер, все это время глядевший вслед удалявшейся процессии, цикнул и спросил:
" А чего он босый-то у Вас? "
Валерка с корешем переглянулись и пожали плечами:
"А хрен его знает, такой был".
Не выспавшегося представителя власти такой ответ вполне удовлетворил, он снял фуражку, положил её на стол и потёр глаза.
"Будем составлять протокол!"
Друзья молча кивнули.
Милиционер записывал все показания иногда задавая уточняющие вопросы:
" А хозяева кто?" и выслушав кивал - "Угу"
"А сами они где?" и снова - "Понятно..."
Все в этом духе.
Валерка и Саня, имя друга выяснилось в момент составления протокола, дополняя друг друга, подробно рассказывали обо всем произошедшем. Про шум, про открытое окно, про привлечение к операции других мужиков. Милиционер спокойно записывал показания друзей, пока рассказ не дошёл до момента непосредственного захвата злоумышленника.
"Стоим мы значит, под всеми окнами - повествовал Валерка - Я, Саня, Мишка-сосед, Вадик, через два дома живет" - он неопределённо махнул рукой в сторону.
"Саня и говорит, хрен ли тут стоять, водка стынет. Давай сами, до милиции управимся".
Милиционер перестал писать и посмотрел на Саню, тот сразу же подтвердил:
"Ну да. Я подошёл к окну, постучал и говорю, выходи мил человек, по добру по здорову. Не зли нас. "
Валерка заулыбался и продолжил:
" Он там засуетился, забегал. Давай в разные окна ломиться. Раз в одно, а там Мишка его пальчиком манит, шасть в другое, а там Вадюха. Да и бабы потом подошли, народу толпа - как в базарный день. Понял он, что не уйдет, но и из дома вылезать не хочет. Боюся говорит, лучше милиции сдамся."
Валерка крякнул и добавил:
"Вот у Сани терпение и лопнуло".
Тут в разговор включился Саня:
"Я говорю, давай я сам за ним в окно залезу. "
"Ну да, " - подтвердил Валерка. Потом замолчал пожевывая что-то пустым ртом и подбирая слова.
"Что дальше-то было?" - спросил милиционер, пытаясь ускорить процесс изложения.
Валерка слегка замялся и медленно начал рассказывать тщательно выбирая слова, чтобы не подставить друга:
"Нуууу, Саня залез в окно... погремел чем-то... типа...поуговаривал его там...".
Милиционер смотрел внимательно, видимо тоже соображая, как это правильно описать в протоколе.
Под тяжёлым взглядом представителя власти Валерка слегка смутился и выпалил:
"В итоге... Ммм... уговорил и осторожно подал мне его в окно".
Милиционер хотел было, что-то записать, но передумал и даже отложил ручку в сторону, а потом заговорщически прищурившись спросил:
"Что значит - подал?"
Валерка пожал плечами, а Саня изобразил руками процесс подачи подозреваемого. Его пантомима больше напоминала движения работника пилорамы, но милиционера такое объяснение удовлетворило и, кажется, порадовало.
Он крякнул и мотнул головой: "Ну артисты!"
Потом записал показания в протокол и спросил, обведя пальцем вокруг своего лица, изображая побои: "А вот это все тоже Вы? Пока уговаривали и подавали?"
Саня быстро ответил: "Нет. Он такой и был!"
Ухмыляясь и, может быть, впервые в жизни получая удовольствие от составления протокола мент снова спросил:
"И без ботинок?"
"Без!" - уверенно рубанул Валерка.
"Хе-хе, - расплылся в улыбке капитан, - ну ладно. Ознакомьтесь, подпишите"
Он протянул листок двум товарищам, - они подписали.
"Хозяева приедут, пусть позвонят" - сказал милиционер, протягивая бумажку с номером телефона.
Он надел фуражку и вяло со вздохом приложил руку к козырьку. Жест скорее напоминал взмах "а пропади оно все пропадом", чем бравое воинское приветствие. Вслух же, Коломбо произнёс "честь имею!" и исчез в темноте коридора. Снова послышался грохот несчастного ведра, мат и, чуть позже, скрип входной двери.
По приезду мать сходила в милицию. Из вещей у нас ничего не пропало, но следователь имел иную точку зрения и проявив инициативу написал: "Два магнитофона, два портсигара, куртка замшевая..."
Сказал, - иначе не посадим. Надо, чтобы украл побольше.
Ну надо так надо, пожала плечами мать.
"Три магнитофона, три портсигара, куртка замшевая....ТРИ КУРТКИ!"