В детском доме Вере жилось тяжело. Усыновлять ее никто не решался, узнав, какой образ жизни вела ее мать. Так что, девочка с тоской смотрела на тех ребят, которых за руку уводили новые родители, а потом долго плакала, но ничего изменить не могла. Воспитательницы жалели ее, гладили по голове и вздыхали:
- Такая хорошая девочка, а никому не нужна.
Чтобы избавиться от тоски и печали, Вера просила у нянечек различные тряпичные лоскутки и сначала шила наряды куклам, а потом и вовсе стала обшивать девочек, с которыми делила комнату, раскраивая и сшивая им новые платья. Она так увлеклась этим занятием, что вопрос о том, куда будет поступать после окончания школы, перед ней даже не стоял, конечно, же в швейное училище.
Из детского дома она переехала жить в общежитие при училище, в комнате жили всего три девушки и это Вере показалось настоящим раем. Наконец-то ей можно было хоть ненадолго оставаться в одиночестве, потому что, ее соседки по комнате часто бегали к парням на свидания и поздно возвращались.
Стипендии, которую выплачивало училище, на жизнь конечно же не хватало, поэтому Вера подрабатывала на почте, мыла там полы или разносила телеграммы.
Когда она проходила практику на ткацкой фабрике, то ее заметил мастер и предложил, после получения диплома, устроится на работу в его цех и Вера с радостью согласилась. Тем более, мастер пообещал, что поможет с получением служебного жилья, а это для Веры было очень важно. Однажды она отправилась по адресу, где когда-то проживала с бабушкой, но там уже жили совершенно чужие люди, а то что ей, как сироте, положено жилье, Вере никто не сообщил. Поэтому она в прямом смысле могла оказаться буквально на улице, после окончания училища.
Как же она радовалась, когда впервые переступила порог своей комнаты. Вера откладывала каждую копеечку, чтобы сделать свою комнатку уютной. У нее даже появился торшер, который она любила включать, когда приходила с работы.
В соседней комнате жила Анна Павловна, одинокая пожилая женщина и она чем то напоминала Вере ее бабушку. Соседка, когда пекла пирожки, всегда угощала ими Веру, жалея сиротку, а та помогала Анне Павловне убираться в комнате, чистила окна или приносила из магазина продукты, потому что у старушки были больные ноги и она даже шаркала, когда шла по коридору.
А третья комната принадлежала мужчине, Павлу Сергеевичу, но его постоянно не было дома, он работал снабженцем и часто бывал в командировках.
Услышав, что Вера вернулась с работы, Анна Павловна стучалась к ней в дверь и, приоткрыв ее, говорила:
- У меня сегодня получился чудесный яблочный пирог. Зайди ко мне, Верочка, ты обязательно должна его попробовать.
В комнате Анны Павловны стол уже был накрыт скатертью с бахромой, стояли чашки, вазочки с вареньем и пирог, накрытый чистой салфеткой. Анна Павловна разливала чай и начинала рассказывать о своей жизни. Вера внимательно ее слушала, прихлебывая ароматный чай и откусывая пирог, зажмурив глаза от удовольствия.
Вера вспомнила, как говорила ей Анна Павловна:
- Ты на маму свою не обижайся, ведь никогда не узнаешь о человеке, пока не побываешь в его шкуре. Может в жизни твоей мамы произошла какая то трагедия, с которой она не сумела справиться. Понимаешь, кто-то берет себя в руки и упав, начинает все сначала. А кто-то опускает руки и находит утешение в спиртном. Человек может и рад уже остановиться, но его гложет чувство вины, которое он снова и снова заливает алкоголем.
- Я точно не помню, но бабушка рассказывала, что мама собиралась выйти замуж, а жених передумал и не приехал в назначенный день в Загс, хотя собрались все гости.
- Ну вот видишь, я же говорила, что у твоей мамы что-то произошло и она решила бросить всем вызов.
- А я то в чем виновата?- со слезами на глазах спрашивала Вера,- Почему мне пришлось жить в детском доме, а не рядом с любимой мамой?
- Судьба у тебя такая, - развела руками Анна Павловна,- Только не повторяй ошибок мамы. Когда у тебя появятся свои дети, то окружи их заботой и вниманием. А главное, с пониманием относись ко всем их проблемам и не отталкивай от себя.
Я тебе уже рассказывала, что у меня есть дочь, но мы уже долгое время с ней не общаемся, а внуков своих я и вовсе не видела, хотя они уже совсем взрослые. А все из-за того, что дочь забеременела в 16 лет, а я не протянула ей руку помощи. Я работала тогда в райкоме партии и побоялась, что люди меня осудят, мол «не уследила за собственной дочерью», вот и отправила Наденьку делать аборт. А она взяла и сбежала из дома, уехала в другой город, там и родила сыночка. Тяжело, ей пришлось,- Анна Павловна утерла слезу,- Одна, в чужом городе. Но ничего, выдюжила, не сломалась. Замуж вышла, родила еще двоих деток, только с тех пор со мной не общается. Я адрес ее разыскала, письма писала, умоляла о прощении, но ответа так и не получила. Даже ездила к ней, но дверь мне никто не открыл, так и просидела бы всю ночь на скамейке, если бы соседка меня не пожалела, приютила у себя. Она то и рассказала, как живет моя дочь, какие хорошие у меня внуки, вернее, два внука и внучка.
Обещала даже поговорить с Надюшкой, чтобы она хотя бы выслушала меня, но видно не удалось.
Вера тогда удивилась, как дочь жестоко поступает по отношению к своей матери, но говорить об этом Анне Павловне не стала. А вскоре их вечерние посиделки и вовсе прекратились.
Вера на работе познакомилась с Михаилом, который устроился в их цех наладчиком станков и стала с ним встречаться. Он тоже воспитывался бабушкой, мать его умерла, когда мальчику исполнилось три года, а отец с горя запил, да и замерз зимой в сугробе, не дойдя несколько метров до дома.
Он приехал в город, поступил в ПТУ и после его окончания хотел вернуться обратно в деревню, но бабушка воспротивилась.
- Что ты здесь будешь делать?- говорила она,- Тутошние мужики спилися все, не хочу чтобы мой внук таким же стал. Оставайся лучше жить в городе, там всяко интересней.
Михаилу сразу приглянулась спокойная и скромная Вера. Она не кричала, как другие ткачихи, чтобы наладчик подошел к ним, когда ломался станок, а стояла и ждала, когда у Михаила дойдет и до нее очередь.
- Тебе нравится работать на фабрике?- как то спросил он, пригласив Веру на свидание,- Там же очень шумно, неужели к этому можно привыкнуть.
- Вообще то я люблю шить одежду,- вздохнула Вера,- А на фабрику пошла только из-за того, чтобы мне выделили комнату, я ведь детдомовская, своего жилья нет.
- А шитье значит совсем забросила?- улыбнулся Михаил.
- Ну почему же? Видишь вот это платье,- Вера повертелась вокруг себя,- Это я сама сшила. Купила на первую зарплату швейную машинку и теперь шью не только себе, но и соседям, когда попросят.