«Возьми мой крест… Возьми мой крест…» - молодой мужчина в форме охранника подходил к каждому мимопроходящему посетителю торгового центра, независимо от возраста и внешнего вида, большинство старались от него отмахнуться, как от назойливой мухи. Мужчина уже битый час бродил по торговому центру и приставал к посетителям с просьбой забрать его крест. Какой-то молодой человек, скорее ради любопытства, поинтересовался, что за крест. Охранник вытащил из внутреннего кармана сверток и развернул трясущимися руками:
- Вот, возьми, смотри, он золотой! Возьми, теперь это твой крест! – мужчина в форме охранника протянул сверток парню, но тот не спешил принимать дорогой подарок от незнакомого человека.
- Ты крест свой в ломбард снеси, за такую красоту точно не обидят деньгами – парень попятился, охранник на него наступал, меняясь в лице:
- Мне не нужно денег, так возьми! – охранник пугал своей настойчивостью, парень внезапно пустился от него наутёк, а мужчина, обессиленный от пустых попыток отдать кому-то свой крест, упал на колени.
«Я возьму Ваш крест» - мужчина в форме охранника поднял глаза, рядом с ним остановилась инвалидная коляска на которой, прикрытая клетчатым пледом, сидела женщина средних лет и протягивала руку.
- Давайте, я возьму Ваш крест - женщина повторила свое предложение и охранник нерешительно протянул ей сверок. Женщина достала большой золотой крест на шёлковой нити, вместо цепочки, и положила его себе на ладонь.- Тяжелый… Видно крупный грех ты хочешь сбросить. Что смотришь? Принимаю, иди!
Глаза охранника забегали и, поддавшись внезапному порыву, он уткнулся носом в ноги своей спасительницы. Трясущегося охранника оттащил от инвалидной коляски мужчина, который вёз женщину, но та подняла руку:
- Илья, на бейджике написано, – женщина слабо улыбнулась. – Так вот, Илюша, принимаю грех твой, мне жить то осталось с гулькин нос месяц от силы, чувствую, пока в сознании, а далее, как на верху решат. Возможно овощем какое-то время лежать буду, кто знает… А тебе жить да жить, смотри какой молодой, а значит не нужен тебе тяжкий крест, иди с Богом. Ты только в храм зайди через пол годика да свечку за меня поставь, сам поймешь когда, знак тебе будет великое благословение. Нет больше греха на тебе. Устала я… Раба Божья Надежда.
Охранник торгового центра Илья, словно в оцепенении, продолжал сидеть и смотреть в одну точку. Надежду на инвалидной коляске увезли, до Ильи донеслась фраза женщины, она обращалась к мужу: «Не зря мне Архангел Михаил снился… Сказал, что я сегодня должна «Полуденный крест» принять у страждущего, тогда и мои муки отойдут».
Илья продолжил сидеть, в голове, как кадры кинофильма проносились события последних дней: вот они с Любкой на кухне обсуждают что-то, ссорятся, Любка в слезах выбегает, бросая в его сторону белую полоску с двумя кроваво красными отметинами. Любка, его Любочка, любимая Люба беременна… Илья не мог переварить эту информацию. Он злился, говорил, что не время, не сейчас, они ещё такие молодые и не крепко стоят на ногах. Он пытался убедить Любу, что нужно пожить «для себя» они только неделю назад расписались, какие дети? Рано-рано-рано!
Он застал Любу в спальне, она уже не рыдала. Сухо сказала «в порядке» и записалась на прием в женскую консультацию.
В тот день Илья сам вызвался отвезти Любу в больницу, скорее для того, чтоб лично убедиться, что жена не передумает.
На «чертовом перекрестке» Илья сам не успел сообразить, как это произошло, в его сознании этот момент остался только глухим хлопком. Очнулся парень в больнице, отделался легким сотрясением мозга, а Люба… Его Люба, Любимая Любка… Он видел её всю окутанную трубками сквозь прозрачную стену палаты интенсивной терапии, глухо пищал монитор с показателями жизнеобеспечения. Илье сказали, что она жива только по показателям, мозг, к сожалению, уже не функционирует. Люба в глубокой коме, по сути овощ. Парень винил себя, ведь если бы он не настаивал на ... они б не поехали в клинику в тот роковой день, они б не попали в аварию и его Люба, Любимая Люба была бы здорова. Он бы сейчас вдыхал запах её волос и обнимал нежно, со спины, а со временем гладил бы её округлившийся живот… Как он мог сознательно от этого отказаться? Сам спровоцировал ситуацию, он виноват, только он. Как перемотать жизнь?
С этими мыслями он собирался на «выписку», хмурый и обессиленный, как будто постаревший на десять лет Илья проходил мимо процедурного кабинета. Внезапно на его пути возник пожилой санитар, он мыл полы, а завидев Илью бросил швабру прямо на пол. Илья удивился, но не отшатнулся от старика, когда тот подошел к нему вплотную, а затем не сопротивлялся, когда тот вложил ему что-то в руку.
- Это твой крест. У тебя времени трое суток, пока жива душа рабы Божьей Любови, спасешь душу её – будет тебе надежда. Передашь крест – возложишь грех, надежда спасет твою душу и душу рабы Божьей Любови и избавит тебя от тяжкого твоего греха, перестанешь томиться.
Илья глаз не отводил от, как ему казалось, блаженного деда, а тот вернулся, поднял швабру и, как ни в чём ни бывало, продолжил мыть пол в коридоре.
Илья понял, у него есть трое суток, чтоб передать свой грех, только желающих не находилось. Сегодня, ровно в полдень, истекало трое суток… Он успел, он передал свой крест рабе Божьей Надежде…
Вывел из оцепенения Илью телефонный звонок: «Субботин, главврач, по поводу Вашей супруги, приезжайте сейчас».
Илья, не разбирая времени, помчался в больницу. Его уже ждали, провели в кабинет главврача. Судя по всему там проходил консилиум и врачи не успели разойтись. Илья прошел на негнущихся ногах, присел на самый край стула. Он долго выслушивал сложные диагнозы, которые поставили профессора из столицы его супруге, кивал, как будто понимал, что они ему говорят. Но единственное, что он понял это то, что мозг Любы уже не живой, а тело функционирует, это важно, та как во чреве девушки продолжает теплиться жизнь… Беременность продолжала развиваться в теле девушки, мозг которой уже у м е р… От Ильи зависело, стоит ли продолжать бороться за недавно зародившуюся жизнь, для этого нужно было поддерживать жизнеобеспечение организма Любы до тех пор, пока дитя в её чреве не окрепнет и его можно будет извлечь. Слёзы градом покатились из глаз Ильи, он понял … Он все понял… Он успел спасти душу Любы, теперь она поселилась в их ребенке, это девочка, он знал точно. Это девочка –Наденька, Надежда!
Лучшие доктора боролись за жизнь ребенка во чреве Любы, но как бы ни старались медики через шесть месяцев борьбы тело девушки начало отказываться функционировать… Дитя успели извлечь, это и правда была девочка, сильно недоношенная, всего 470 грамм. В ту ночь Илья увидел дивный сон, в котором его Любушка и Надежда из торгового центра улыбаясь уходят по радуге куда-то вдаль. Илья все понял, как и обещал, поставил свечки за рабу Божью Любу и рабу Божью Надежду, мысленно все еще раз пережил и в который раз поблагодарил Надежду за то, что ей хватило смелости забрать его крест. Он вышел из храма и пошёл в родильный дом. Илья понимал, что предстоят тяжелые времена долгой борьбы за жизнь малыша, но он твердо верил, что теперь все получится, ведь его дочку охраняют такие сильные ангелы, а у него самого теперь есть Надежда.
