В небольшом уральском городке ещё до войны стали строить алюминиевый завод. Это было сделано очень предусмотрительно, в войну он один выпускал крылатый металл против двадцати заводов Европы.
На строительстве этого завода трудилось около тридцати тысяч человек. Трудно представить какой это был «муравейник», ведь казённого жилья не хватало, люди рыли для себя землянки. Около своего жилья старались сажать огороды, а некоторые даже заводили скотину.
Стояла очень тёплая осень, леса вокруг были смешанными: среди зелёных сосен ярко горели жёлтые березы и красные осины. Осыпали свою хвою лиственницы.
Дусе 16, она идёт налегке, сумка, обычно тяжеленная, уже пуста. День клонился к вечеру. Дуся трудится почтальоном, ей больше тут нравится, чем возить кирпичи на стройке.
Она вошла домой, мать сразу ей налила в таз горячей воды из чугунка, который стоял на печке. Дуся долго моет руки, чёрная краска от газет плохо отмывается.
-Мама, я кое-что интересное сейчас на улице видела,
-вспомнила девчонка.
-Шо це таке?
-мать говорила на своей «мове». Дочь продолжила:
-молодая цыганка из одного дома выбежала, в руках у ней маленький бочонок топлёного масла. Мужики шли с работы, увидели её и побежали следом, почти догнали.
Цыганка, не будь дурой, зачерпнула рукой из бочонка, помазала у себя под многочисленными юбками и положила эту пригоршню масла обратно. Мужики увидели, плюнули и не стали догонять эту воровку.-
-Ось це так!-( вот это да), удивилась мать.
Отец ввалился домой, как хороший медведь, он, в отличии от маленькой жены, был высокий широкоплечий, с руками-лопатами. Работая на разных подсобных работах, он очень уставал, да и возраст сказывался.
Мать подала на стол пельмени с капустой, они были очень мелкие и источали вкусный запах. Мать не работала, а смотрела за их нехитрым хозяйством. После ужина, Дуся, моя посуду попросила отца:
- тятя, у меня опять подмётка стала отрываться, я всё время хожу и запинаюсь, может посмотришь?-
-На тебе, Дуня, обувь как на огне горит!
-возмутился отец, который не успевал чинить обувку всей семье. -Нюрка не так быстро башмаки изнашивает!-
-Ну, дорога-то камень на камне, да и ходить мне приходится далече!
-оправдывалась младшая дочь.
Да, в те времена общественный транспорт не ходил, большие расстояния людям приходилось преодолевать пешком.
Назавтра Дуся шла с тяжёлой сумкой газет и писем, уже не запинаясь, ведь отец ей починил сапоги.
Конечно, кирзовые были бы прочнее, но тогда кирзу ещё не применяли для шитья сапог.
Они жили как нищие, а золото было припрятано до поры, до времени. Когда они жили в Сибири своим хозяйством, успели скопить золотые червонцы от продажи излишков сельскохозяйственной продукции. Так семья и не воспользовалась этим золотом, хотя все дети знали о его существовании. Отец умер в войну еще не старый, а мать пережила его на 20 лет, храня свою кубышку. Потом всё досталось дочери Нюрке, которая замуж не выходила, а жила с матерью. Нюрка уже была на пенсии в это время, она быстро купила себе дом и приобрела мужа, который пришёл к ней в одном ватнике, а когда расстались, отбыл в пальто и шляпе. Но мы немного отвлеклись.
Вдруг, из-за угла, навстречу нашей почтальонке, вышла Маняша, она шла с распущенными кудрявыми волосами, её ноги путались в длинной юбке. Девушка была просто красавица, её вид портил только взгляд серых глаз, которые смотрели как-будто сквозь человека.
Когда Дуся её видела, у ней всегда портилось настроение, ведь история этой девушки была очень печальна. Маняша была одной из тех «лишонок», которых использовали десятники в бытовках для своих увеселений. Родителей у ней раскулачили и сослали. Она не выдержала этих испытаний и тронулась умом. Девочку, которую она родила, удочерила бездетная пара. С тех пор Маняша ходила, как неприкаянная. До войны оставалось 7 лет.
Так и жили...