Что нужно мужчине для счастья? Обычно, чтобы его просто не трогали, не доставали, хотя бы какое-то время, и не выносили мозг по пустякам.
Что нужно для счастья женщине? Просто с кем-то поговорить...
А если эта женщина, вот уже много лет домохозяйка, практически не имеет подруг и с единственной своей сестрой находится в давнишней непримиримой вражде, то поговорить ей бывает банально не с кем. И она идет за своей минутой славы к тому, кто есть в наличии. Как правило, к мужу, иногда к сыну...
А те, отстаивая свое право на одиночество и покой, упорно не желают слушать бесконечный трёп своей домработницы и всячески пытаются этого избежать.
Начало
Арсений не любил долго находиться дома именно из-за матери. Она вечно лезла к нему со своими разговорами, заходила в комнату без стука в любое время дня и ночи, рылась в карманах и все время поучала...
Сама так и не найдя своего места в жизни, не обретя своего тихого женского счастья, она считала себя вправе бесконечно учить других, как это самое счастье в жизни найти. В режиме нон-стоп, без остановки и перерыва.
Впрочем, со временем Арс научился игнорировать ее голос. Просто отключал ее чистоту у себя в голове и не воспринимал ее слова, относясь к ней, как к фоновому ничего не значащему шуму.
Ну, говорит, и говорит... Словно радио бубнит рядом или телевизор. Он мог даже уснуть под ее трёп, что не однократно и довольно успешно проделывал.
Но, вот, отец за годы жизни с Ириной так и не научился ее "выключать". Хотя он очень старался. Терпел, пыхтел, молчал... Но она все равно всегда находила его больную мозоль и давила на неё, пока его не бомбанет.
Папаша часто приходил с работы навеселе, при этом, он не был груб или жесток. Он, вообще, когда-то был человеком веселым, а легкий хмель лишь усиливал это его свойство. Однако, оставаться веселым добряком, когда кто-то буквально вскрывает твой череп и начинает есть твой мозг чайной ложкой, довольно таки трудное занятие. И не каждый способен вынести это издевательство и не взорваться.
А Ирина именно этим и занималась. Капля за каплей, слово за слово...
И, вот, глаза у Саныча наливались кровью, как у быка на корриде, и он бросался на жену с кулаками. В эти моменты частенько доставалось на орехи и Арсу. Но, чем старше он становился, тем реже отец поднимал на него руку. Видимо, сдачи побаивался.
А, вот, мать лупить не стеснялся.
Поначалу Арс заступался за маму, но она, словно не понимая, что творит, выглядывая из-за широкого плеча своего заступника, кидала в разбушевавшегося отца ядовитые фразы, усугубляя ситуацию и ставя сына под удар.
- Ты можешь заткнуться? - не выдержал Арс однажды, - Просто заткнуться и пойти погулять, пока он не утихнет?
- Я должна заткнуться? - тут же вспыхнула мать, - Я? Он, значит, будет бухать каждый день, деньги пропивать, вещи терять, а я молчать должна? Нет, уж, дудки! - она сложила из пальцев известную фигуру и бесцеремонно сунула ее сыну в нос, - Пусть сам заткнется! Я этого пьяного к@зла не боюсь!
- Да, он же пьяный! - попытался вразумить Ирину сын, - Проспится, тогда и пили! Сейчас, какой в этом прок?
- Учить меня вздумал, как и когда мне с мужем моим общаться, с@сунок? - рычала она, замахиваясь на Арса, - Не лезь ко мне, со своими советами! Сама разберусь! Без твоих соплей!
- Хорошо! - хмыкнул Арс, быстро поняв, что в опале теперь он, - Только тогда я больше в ваши дела не лезу! Нравится вам вокруг дома с топорами бегать! Велком! Только, чур, без меня!
Он схватил свою куртку и направился к двери, по пути давая себе зарок, что с этого момента ему до драк и склок родителей дела нет.
- Бросаешь меня, трус? - презрительно фыркнула мать ему в спину, - Такой же жалкий алкаш, как и твой папаша.
- От кого родила, на того и похож, - бросил он через плечо, открывая входную дверь.
- Г@внюк! - гневно прокричала она сыну в след.
Дверь закрылась и в ее массив с глухим звоном ударилось что-то тяжелое.
Арс вздрогнул. Недовольно покрутил пальцем у виска, поплотнее закутался в куртку и отправился к своим друзьям. К людям, которые его хотя бы не доставали.
Там, в темном лесу, словно сбежавшая из старой сказки от бабы яги, стояла деревянная изба, правда, без курьих ножек.
Рубленные стены, маленькое окошко, тяжелая деревянная дверь. Внутри одна комната, вдоль стен лавки, посредине большой стол, в углу пичурка, которая согревала комнатушку в холодные зимние вечера. Одинокая лампочка, запитанная от автомобильного аккумулятора тускло освещала лица ребят, игравших за столом в дурака. И тихая музыка лилась из китайского магнитофона.
- Привет, - негромко сказал Арс, скрипнув дверью, - Какие дела?
- Играть с нами будешь? - не поворачиваясь спросил Дэн, - На тебя раздавать?
- А выпить есть чё?
- Конеш..., - Дэн пошарил рукой под лавкой и выудил оттуда бутылку с мутной жижой, - У Юльки брали!
- Отлично! - Арс потер руки, предвкушая весёлый вечерок, - Раздавай!
***
Каждый вечер, с тех самых пор, как Арс вернулся из армии, он убегал из дома к друзьям и напивался с ними под веселую музыку и дурацкие разговоры. Каждую ночь, а иногда и под утро, он приходил домой и заваливался спать мертвецким сном. Каждое утро, он просыпался с похмелья и проводил весь день, мечтая только об одном, чтобы голова перестала, наконец, болеть. И каждый вечер он получал от друзей новую порцию живительной влаги, с каждым новым глотком становясь все ближе к точке невозврата.
Девчонки в компании появлялись редко, но зато, если они приходили, то непременно гурьбой.
Несмотря на то, что женское общество приносило с собой в их чисто мужскую компанию хоть какое-то разнообразие и много веселья, все же был в этом и один существенный минус. Чем больше было людей в избушке, тем больше стаканов вставало в ряд на стол, и тем меньше доставалось каждому. Пойло кончалось раньше, чем компания доходила до кондиции, и кому-то приходилось идти к Юльке за добавкой.
В этот день жребий идти "за клинским" выпал Арсу с Точилкой. И ребята, поворчав немного для галочки, отправились в путь...
Дорога была неблизкая, на улице уже темнело, и, конечно же, можно было найти точку и поближе, блага таких дельцов, как Юлька, в округе было навалом, но у Юльки была самая дешевая горилка, а денег в этот раз на дорогие аналоги у ребят не нашлось.
Немного пошатываясь от играющего еще в голове легкого хмеля, пуская колечки сигаретного дыма в темное небо и о чем-то время от времени хохоча, ребята подходили к Юлькиному дому, когда Арсу в глаз снова попала соринка. Та самая, которая так больно кольнула его сердце пару недель назад и пропала без вести.
Он только начал о ней забывать! И она тут же снова появилась на горизонте.
Он увидел ее в окне одного из домов.
В августе темнеет очень быстро. В окнах включается свет, и если кто-то не додумался вовремя задернуть шторы, да еще и живёт при этом на первом этаже, его становится очень хорошо видно с улицы, в деталях и красках.
Она сидела на подоконнике своего окна, в руках держала гитару. Ее голова была склонена над грифом и она, кажется, пыталась извлечь из инструмента звуки. В открытую форточку вырывались время от времени стоны несчастного инструмента и робкие попытки наложить на эту, с позволения сказать, музыку какой-то не очень складный текст.
- Слышь, Точилка, - Арс тут же придумал некий план, но Андрей ему в этом деле явно мешал, - Ты иди к Юльке, а я догоню!
- Куда собрался? - любопытно подкинул бровь друг.
- Поср@ть приспичило, - бесцеремонно ответил тот, заканчивая диалог и направляясь уже в ближайшие кусты.
Точилка пожал плечами, проводил друга взглядом и двинулся к точке по давно проторенной и всем известной дороге.
Пробираясь сквозь кусты к объекту своего вожделения, Арс даже не пытался придумать хоть какой-то внятный план дальнейших действий. Он просто шел на звук, как крыса, ведомая дудочкой крысолова. И только когда между ним и объектом его желания осталось лишь расстояние вытянутой руки и тонкое стекло окна, он понял, что его снова трясет, как осинку, и он снова не сможет взять себя в руки и даже просто позвать ее по имени.
От одной мысли, что ему нужно произнести ее имя вслух, у него пересыхало в горле и узлом сводило живот.
- Саш! - женский голос прорезал теплую вечернюю тишину, заставив Арса вздрогнуть.
- Да, мам? - откликнулась девушка, отрываясь от своего занятия.
- Иди есть!
- Иду! - ответила она, спрыгнула с подоконника, положив на него гитару, бросила быстрый взгляд на темное стекло, заставив тайного наблюдателя инстинктивно пригнуться, задернула шторы и пропала.
Свет в окне погас.
Но этот свет теперь горел в груди Арсения, полыхал ярким пламенем радости, смешанной с толикой страха и приправленной острым соусом волнения.
Теперь он знал, где она живет! И это было невероятной удачей!