В княжение Василия II (Тёмного) Русь стала свидетелем не только внутренней междоусобицы и внешних нашествий, но также вселенских потрясений: Флорентийской унии церквей и падения Византийской империи.
Два основных столпа, на которых держалось мировоззрение руси, — духовный и мирской — рухнули почти одновременно.
Вселенская православная церковь в совместных с католиками решениях Ферраро-Флорентийского собора 1439 г. — отошла от полноты православия.
Царская власть Восточно-римских императоров, высшая во Вселенной — в 1453 г. пресеклась.
Василий II едва вернул себе московский престол от Юрия Дмитриевича, а уже в 1441 г. он лично объявляет подписавшегося под унией русского митрополита Исидора «ерестным прелестником» и «лютым волком».
Затем он созывает Поместный собор русской церкви, который отвергает Унию Ферраро-Флорентийского собора.
Василий II пишет в Константинополь оправдательное письмо императору Иоанну VIII, «продавившему» согласие с Унией в делегации Восточной церкви, но поступок его от этого не теряет своей исторической остроты.
А в 1448 г., вернув себе в войне с Шемякой великокняжеский престол, он проводит избрание русским поместным собором другого митрополита — Ионы.
Православные иерархи на Руси всегда были зажаты в рамки, установленные властью.
Владимирские и Московские великие князья любым путем — часто силой и подкупом, добивались поставления на митрополичий престол «своих» кандидатов. И всячески вынуждали митрополитов следовать своим интересам.
В Литве великие князья — язычники, затем католики с православными иерархами не заигрывали вовсе.
Свидригайло попросту сжег в 1436 г. в Смоленске неугодного ему митрополита Киевского и всея (западной) Руси Герасима, заподозрив, что тот как-то связан с его политическими врагами.
Но назначение митрополитов тут и там (как и вообще решение о том, сколько должно быть митрополитов на Руси — один или два, и где — в «Киеве» или во «Владимире») всегда было прерогативой Константинопольского патриарха, который через близость к императорскому престолу претендовал на статус вселенского.
В головах людей это назначение было частью мироустройства, таким же, как отношения отцов и детей, господ и рабов.
Придуманная Василием II автокефалия Русской церкви была, по силе мировоззренческого сдвига, сродни монгольскому нашествию.
Василий II сыграл в обличении и отстранении Исидора ведущую роль.
Когда «о сем митрополите Исидоре умолчаша князи и бояре. епископы русские вси умолчаша», он поступил не как правитель одной из областей православной византийской ойкумены, которому в духовных делах надлежит повиноваться Константинопольскому патриарху, но как царь.
Как Император, которому его сан дает право решать судьбоносные вызовы не по человеческим законам, а как необходимо для спасения душ православных христиан. По собственному прозрению.
Недаром в «Слове избранном на латыню», нового митрополита Ионы, Василий II прямо назван Царем всея Руси.
Это был царский поступок, им Василий II принял на себя царскую власть в самом важном вопросе — о вере.
Не зря его мать Софья Витовтовна еще при первом вступлении сына на Московский престол в 1425 г. то ли нашла в самых дальних закромах, то ли приказала пошить ему «императорскую» «шапку Мономаха».
Ещё в 1393 г. Константинопольский патриарх Антоний IV написал великому князю Василию Дмитриевичу о том, что «невозможно христианам иметь церковь, но не иметь царя».
Антоний настаивал, что, несмотря на все политические превратности, в духовном смысле царем для православных является византийский император.
Пока император оставался верен православию и сохранял хоть видимость империи, он занимал в Церкви место много выше великого князя Московского и других местных государей.
Когда император уклонился от православия во Флорентийской унии, в этом возникли сомнения, и Василию II пришлось взять на себя часть его власти.
Московские книжники принялись было опровергать византийскую концепцию одного царя на всех православных, но события — не книжные, а реальные — обогнали их.
Послание Василия II Константинопольскому патриарху Митрофану II было отправлено в 1441 г., а в 1453 г. Османский султан Мехмед II взял Константинополь штурмом.
Византийской империи не стало, и эта полемика потеряла актуальность, по сути не начавшись.
Растерянным православным современникам не оставалось ничего иного, как узреть великого князя Московского новым вселенским царем.
К нему, как к единственному «православному государю», перешёл такой объем власти — светской и духовной, — что голова кружилась не только у московских книжников и забитых турками восточных патриархов, но также у Римских пап и императоров Священной Римской империи, ищущих в нем спасителя от непоборимых Османов.
В 1440-х гг. под пером епископа Суздальского Симеона как противопоставление латинскому предательству митрополита Исидора Василий II становится «белым царем всея Руси».
Этот государь, этот царь Второго Константинополя имел высшее право перекраивать жизнь своих подданных так, как диктует ему долг, — обеспечить спасение их душ и донести чистоту православия до Второго Пришествия.
Царский титул – стал одним из «столпов» легитимности власти правителей Московского царства, а затем уже Российской Империи на несколько столетий.