Лекарство против морщин
Каждая страна рвётся в императоры Наполеоны. Государство Канада, конечно, на карте, благодаря Меркатору, занимает большое пространство, да и каучуковый цилиндрик ловко запускает скользить по замороженной воде. Но её значимость в мире ненамного больше статуса куда меньшей Бельгии, к примеру. Несмотря на все эти большие семерки, где она успешно отыгрывает роль шкафа при дядюшке Сэме. А до этого с таким же пиететом надувала щеки во славу британской империи, чьи символы ещё до конца не выцвели на денежных знаках.
Как же такой великой нации без великого кино. Поднатужились, поскребли по сусекам и насобирали целых 20 миллионов долларов. Канадских, вестимо. Рекордную сумму за всю историю канадского кинематографа. На что же потратить эквивалент доходов Лионеля Месси за прошедшее лето? Конечно, на военный фильм, где бравые канадские воины нагибают злодеев человечества. Правда, здесь уже таились проблемы. Канада в мировых войнах, примерно, как в футболе. То есть, по мячику лупила, а куда он летел после этого, не выясняла. Воевать-то регулярно подписывались, но силами невеликими за спиной Большого Брата. Смело выделила когда-то целых 6 самолетов для бомбежки Югославии или отправляла мото-швейные войска обстирывать дружественных янки в Корейскую войну. Можно, конечно, пригласить очередного Кубрика и снять эпик «про большой шаг в истории человечества», но это всё не то.
Пошерстив историю, режиссер Пол Гросс решил, что четыре империи распались после Первой Мировой войны только благодаря недюжинному героизму добровольных канадских отрядов, склонивших удачу на сторону Антанты. Тем более, у дедушки Гросса даже нашлась медаль за битву при Пашендейле. Ну, а, что, вон Кристофер Нолан из драпания под Дюнкерком английских войск сделал героическую ленту, чем канадцы хуже.
Почему бы и нет, раз Тарантино можно в кинотеатре Гитлера подстрелить, вот и захват деревушки на побережье Фландрии будет объявлен крупнейшим канадским военным успехом. Тем более других достижений особо и нет. Вот только снять можно как Спилберг, а можно как Гросс. Топчутся полдесятка актеров и штук двадцать статистов на пятачке в грязи, изображают стратегические и тактические изыски, вносят вклад в мировой кинематограф. Неинтересно зрителю. Ладно, добавим любви унтер-офицера к сестре милосердия и разбавим страданием по поводу смертоубийства вражеского солдата путем проникновения штыка в голову. В-общем-то, всё, маловато для самого дорогого канадского фильма в истории. Даже на главу о газах, сражение-то под знаменитым Ипром было, запала не хватило. Так, пару физиономий расквасили, полетали по кадру от бутафорного взрыва, попереживали о трудностях жизни этнических немцев в свободном доминионе. И, конечно, грязюкой все размазали. Аккуратной, европейской.
А за что молодые канадские парни отправлялись умирать через океан – такие мелочи режиссеру не интересны. За британских монархов, воевавших с немецкими кузенами? За американский финансовый передел мира? Если я не пойду воевать, Вселенная перевернется – заявляет один из ключевых персонажей. Ага, слышим эти басни до сих пор. И будем дальше слышать, пока каждая страна будет надувать щёки от своего военного величия. Надо быть, минимум, Ремарком, чтобы говорить о войне. А, если нет, то лучше играйте в хоккей.