Это настоящая история. Происходит со мной прямо сейчас. Пишу как есть.
13 октября
— Конфликт — это хорошо. Быстрее расселят.
— Если они себя блатными считают, почему убежища просят? Это не по их понятиям получается. Если решили с нами связываться, то мы их всех погнем.
— Драться, конечно, не стоит, но конфликт — это хорошо. Только имей ввиду, если драка будет, мы с Никитой не будем ни за вас, ни за них выступать. Вас по экспресс-программе увезут, а нам еще жить дальше с ними нужно. А в администрации мы поможем без проблем.
— Они же почти все кожа да кости. Откуда вдруг они такие смелые?
— Врядли они в драку кинутся. 20 человек у них нет. У них мало сил сейчас, многих вчера увезли в 7 утра. Да и большинство из них вполне адекватные. Просто расстроились.
Утром я позвал на разговор Мишу, на мой взгляд, главного среди украинцев. Он единственный умеет говорить по-немецки и утром был немного на взводе. В общем, как и все.
Ночью Санчо устроил истерику. Переворачивал кровати, кричал, бросался вещами. Но делал он все это в своей комнате. Истерить ночью в комнате, где спят 8 огромных украинцев, думаю, он побоялся.
Я вышел к нему поговорить.
— Гдэ мой матрас?! Кто взял матрас?!
— Не кричи. Вот он лежит.
— Нет, у мэня их два было! Гдэ второй матрас?!
— Х¥ясе ты Золушка. Люди из администрации пришли, они все перевернули
— Аааааа!
— Не кричи
— Я уже тры мэсяца тут живу. Это мой дом!
— Ого, а почему так долго? Тебя уже вызывали на собеседование?
— Нэт. Так надо, я так хочу
Я понял, что Санчо тоже живет тут без прописки. Как тот дед, за которым полиция приехала в первую нашу ночь в этом поселении. Интересно.
Утром был еще один конфликт. Уже по инициативе Тито. Он, помимо прочего, был один из тех, чью кровать перенесли в новое место, поэтому был особенно оскорблен. А тут его еще попросили не курить в номере.
— Ты нэ говори так со мной! Это наш дом! Мы тут живем!
Дальше указывает на Санчо:
— Этот чэловэк тут уже пол года живёт! А вы тут чужие! Уходите! А нэ уйдете, мы еще 20 человек приведем и вас сами выгоним!
Дальше обменялись стандартными претензиями в стиле «Ты чо?».
Утром в поселение начали массово заезжать новые люди. Приходят толпы с синими полиэтиленовыми мешками и оранжевыми бумажками в руках. Синие мешки везут на тележках, волокут по земле. Везде синие мешки.
Мы с украинцами посмотрели на это и решили с утра не ходить в администрацию. А то их от нас отселят (тоже непонятно к кому), а вместо них 8 афганцев заедут, вот будет весело. Решили подождать, пока всех новых разместят и только после обеда идти кошмарить администрацию по нашему вопросу.
В комнате у грузин шумно, они что-то бурно обсуждают. Подходит ко мне Мосэ, крепкий грузин. Вызывает в комнату на разговор. Захожу.
Сидит коллегия. Мосэ говорит за всех:
— Даныыл. Ты. Но только ты. Больше ныкто. Понял? Никто больше чтобы. Только ты одын.
— Только я что?
— Только ты. Наш туалэт если нужен — заходи. Нэт праблэма. Но только ты.
— Понял. Спасибо, дзма.
Дзма — это «брат» на грузинском.
Днем нам с Никитой нужно было идти на урок немецкого. Вчера, когда мы в администрацию шли, украинцы видели одну из наших учителей. Оценили ее внешние данные крайне положительно.
Сегодня они поняли всё без вопросов. Почему я, зная немецкий на более-менее приемлемом уровне, упорно хожу выговаривать ö, ü, ä с бурундийцами. Если надо идти к такому учителю, то грех не пойти.
Урок идет 1,5 часа. Мы с него — сразу в главное здание. Там нас должны ждать украинцы, чтобы мы вместе устроили встряску. Идем, а они уже нам навстречу. Всё. Отселили их. Идут вещи забирать.
У нас в комнате снова пусто, просторно. Вещей чужих нет, только пустые кровати стоят.
Когда украинцы выселялись, почти никого из грузин не было дома. Только Давид, Гурам и Санчо. Но они по своим комнатам сидели, не видели что случилось.
Захожу в комнату Давида. Он там с Гурамом сидит.
— Выходите
— Зачем?
— Выходите, говорю, выходите
Показываю им, что теперь у нас снова просторно. Я решил, что никто не будет возражать, если я эту заслугу припишу себе. Они рады:
— Вааа! Что случилось?
— Я их всех — н@к-х¥й
По хорошо зарекомендовавшей себя схеме показываю соответствующий жест. Украинцы за такую формулировку на меня бы не обиделись, они сами могут крепким словцом залепить неслабо.
— Вааа, брат, молодэц
— Но нам теперь подготовиться нужно. На случай если нам решат новых заселять. Достанем старые постели (мы их не все выкинули, когда убирались), расстелим, как будто тут живут уже. Часть кроватей оставим, часть уберем, чтобы стол влез.
Давид пошел искать остальных грузин, тех кто еще не уехал в город, а гостит у кого-то из знакомых в нашем поселении. Сим карты у него нет, звонить не может.
А я решил, что теперь у меня достаточно авторитета накопилось. Пора.